Если она встречалась с пренебрежительным отношением к пионерам, с недоброжелательной критикой в их адрес, она спрашивала:
– А ваши дети состоят в отряде?
Обычно такие критики своих детей к «босоногим пионерам» не пускали. И доставалось же этим недоброжелателям от Николаевой!
Прямая иногда до резкости, но всегда справедливая, с большим горячим сердцем, – такой мы запомнили нашего большого друга К. И. Николаеву.
От Наркомздрава в Центральное бюро пионеров входил т. Радин, активный наш помощник во всей работе по охране здоровья пионеров.
Старый большевик, заместитель Наркома здравоохранения, З. П. Соловьев, «без официального представительства» включился в работу Центрального бюро. Он очень любил детей, стремился помочь в воспитании юного поколения здоровым, жизнерадостным, трудолюбивым. С Зиновием Петровичем мы были знакомы ещё по Сокольническому райкому комсомола, к которому он в 1922–1923 гг. был прикреплён в качестве представителя райкома партии. Он живо интересовался тогда жизнью комсомола, находил время посещать наши собрания, совещания и даже участвовал в работе семинара актива. Зиновий Петрович был настоящим другом комсомола. В Центральном бюро мы встретились с т. Соловьевым, как со старым знакомым. Он сказал: «Был я заядлым комсомольцем, а теперь вот помолодел, спустился на ступеньку».
Всесоюзная здравница пионеров «Артек» – это детище З. П. Соловьева. В организацию и строительство «Артека» он вложил много сил и энергии, часто бывал там.
Большая группа замечательных партийных работников активно участвовала в налаживании пионерской работы. Все они стали нашими советчиками, учителями, внимательными друзьями. Неоценима их помощь в разработке важнейших вопросов, которыми занималось Центральное бюро, – вопросов содержания и методов работы отрядов городских, деревенских и отрядов национальных окраин, работы пионеров в школе, на предприятии, в семье, а также многих, многих других.
С первых же шагов надо было привлечь к детскому движению внимание общественных и государственных органов, которые в своей работе были связаны с обслуживанием детей. Центральное бюро юных пионеров посылало в эти органы своих представителей. В Наркомпрос были посланы Михаил Зак (вопросы пионердвижения и школы) и Елизавета Глатман (работа пионеров в детских домах и борьба с беспризорностью), в Наркомздрав – Яков Смоляров, в детскую комиссию ВЦИКа – Елизавета Глатман.
Артековские вожатые
Работники Центрального бюро пионеров всегда чувствовали помощь и поддержку бюро ЦК комсомола, особенно его первого секретаря Николая Чаплина. При встречах он обязательно спрашивал, как идут дела у пионерии, есть ли вопросы, по которым требуется вмешательство ЦК.
Для того чтобы «ни один отдел ЦК не забывал интересов пионеров», по инициативе т. Чаплина председателем циркулярной комиссии ЦК комсомола, в обязанность которой входило предварительно просматривать все указания ЦК, идущие на места, была назначена Е. Теремякина – председатель Центрального бюро юных пионеров. Н. Чаплину принадлежит большая роль в привлечении комсомола к пионерской работе. Вопросы пионерского движения стояли в центре внимания бюро ЦК комсомола. В период между VI и VII съездами комсомола эти вопросы обсуждались и на пленумах, и на (V всероссийской конференции ВЛКСМ, и ЦК партии.
Образ Николая Чаплина забыть трудно: богатырь с виду, человек большой энергии и воли, подлинный вожак молодёжи. Помнится нам и его товарищеское внимание, и улыбка.
Александр Иванович Мильчаков (1903–1973) – советский комсомольский, партийный и хозяйственный деятель. В 1938 году был репрессирован
Хочется вспомнить ещё одного большого друга пионеров. В 1925 году вопросы детского движения были закреплены за секретарём ЦК Александром Мильчаковым. Он много помогал Центральному пионерскому бюро. А. Мильчаков в 1925 году был докладчиком на заседании Оргбюро ЦК РКП(б) по вопросу о пионердвижении и сделал этот доклад с присущим ему умением. По его докладу было принято решение ЦК партии о детском движении, охватывавшее все стороны жизни и работы пионерской организации: вопросы роста организации, кадров, охраны здоровья, учения пионеров, пионерской печати, материальной базы и др.
Перед Центральным бюро юных пионеров стояло много вопросов, и главным из них, от которого зависел успех всей работы пионерской организации, был вопрос о кадрах руководителей пионердвижения. Нужно было организовать 37 000 пионерских отрядов и подготовить столько же вожатых для руководства ими. А вожатых было всего 3000.
Начали мы с организации центральных курсов, с подготовки руководящих пионерских работников для областей, краев и национальных республик, имея в виду, что подготовленные на этих курсах явятся на местах хорошими организаторами пионерской работы и подготовки кадров вожатых. Партия нас поддержала: в решении оргбюро ЦК РКП(б) о пионердвижении (август 1924 года) было указано: «считать необходимой не позже 1 октября организацию центральных курсов по подготовке работников детского движения областного и губернского масштаба».
При участии наших неоценимых советчиков Н. К. Крупской, М. В. Крупениной и других были разработаны учебные планы и программы курсов. Курсы были 3-месячные (на 525 учебных часов). Помимо теории, большое место занимала практика, которая проводилась в пионерских отрядах Москвы.
Курсы открылись 11 декабря 1924 года. На них приехало 143 человека: 48 – с руководящей губернской комсомольской работы, 95 – с районной и уездной; это говорило о серьёзном отношении комсомольских организаций к подбору руководителей пионерского движения. На курсах занимались работники 28 национальностей. Лекторами были Н. К. Крупская, М. В. Крупенина, тт. Радин, Волков, Зорин, Зак и другие.
Значение курсов было очень велико: возвратившись на места, курсанты организовали подготовку вожатых и за короткий срок обучили 12 000 комсомольцев.
Отныне подготовка вожатых вошла в систему работы комсомола. Ряды вожатых стали пополняться комсомольцами, которые прошли школу пионерской работы в качестве вожатых звеньев.
Большое место в работе Центрального бюро юных пионеров занял вопрос о структуре пионерской организации. Несмотря на то, что V съезд комсомола утвердил организационные формы пионерской работы, они не были введены повсеместно, – даже термины в пионерской организации употреблялись самые различные: отделение, когорта, штаб-квартира, главинструктор, политрук и т. п. Были попытки извратить сущность детского движения, превратить его в придаток соцвоса и профсоюзов. Необходимо было разработать новое положение, в котором нашёл бы отражение накопленный на местах опыт работы пионерских организаций.
Такое положение было разработано, одобрено ЦК РКП(б) и направлено комсомольским организациям. В нём говорилось: «В целях коммунистического воспитания подрастающего поколения, подготовки из них будущих борцов и строителей коммунистического общества, комсомолом, под руководством РКП(б) создаётся организация юных пионеров имени Ленина. Профсоюзы и органы Наркомпроса, как организации, непосредственно заинтересованные в этой работе, принимают в ней участие и оказывают комсомолу непосредственную помощь, не создавая при себе особых детских организаций».
Закреплено было руководство детским движением за комсомолом решением XIII съезда РКП(б), который в резолюции о работе среди молодёжи и о дальнейшем развитии пионерских организаций подчеркнул: «Что касается организационных форм движения, то партия должна руководить им через РКСМ, который в свою очередь должен вести работу в полной согласованности с органами социального воспитания».
Центральное бюро юных пионеров занималось вопросами участия пионерской организации в строительстве новой школы, привлечением педагогических сил к работе в пионерских организациях, увязкой детского движения с мероприятиями органов народного образования в области социального воспитания подрастающего поколения.
Вопрос о взаимоотношениях школы и пионеров возник с первых дней существования пионерских организаций.
В эти годы в школе происходили большие изменения. Вводились новые программы, новые методы преподавания, строилась новая советская школа. Учительство не было достаточно подготовлено к разрешению этих задач, поэтому партия вела большую работу по переподготовке и воспитанию учителей. Учитель в то время ещё плохо разбирался в окружающих явлениях и часто с предубеждением относился ко всему новому, некоторая же часть учительства сознательно тормозила всё новое.
В школе появились дети в красных галстуках. По-разному было встречено это учительством. Часть учителей не хотела признавать «никаких пионеров», считая себя монополистами во влиянии на детей и организации школьной жизни, они были недовольны новыми воспитателями ребят – комсомольцами. Другая часть учителей была настроена нейтрально, выжидательно; эти учителя говорили: нам до пионерских организаций никакого дела нет, пусть они занимаются своими кампаниями, маршируют, копируют взрослых, мы им этого запретить не можем; мы же будем заниматься своим делом – образованием. К третьей группе относились педагоги – активные строители новой школы, работавшие об руку с коммунистами и комсомольцами. Они приветствовали пионерию как организацию, которая будет играть большую роль в деле коммунистического воспитания детей, активно помогали комсомолу в организации пионеров и, опираясь на них, вводили новые начинания в школе.
С началом общественной деятельности пионеров в школе начались столкновения прежде всего с учителями первой группы – «монополистами». Трения были вызваны различными причинами: нежеланием учителей признавать пионеров, неувязкой в работе между отрядами и школой и т. п. В связи с этим возникла необходимость узаконить права и обязанности пионеров в школе.
С участием Н. К. Крупской было разработано положение об объединении пионеров в школе – «пионерском форпосте». Положение было утверждено 9 октября 1924 года Наркомом просвещения А. В. Луначарским и ЦК комсомола. Одобрил положение и ЦК РКП(б).