Думали, что легко отделаетесь⁈ НЕТ! Я вас всех уничтожу и залью эту комнату кровью до потолка!
Ещё три будущих трупа не решаются напасть. Понимают, кажется, что серьёзно встряли. Сильнее всех поражён Овчуков. Прикрываясь рыдающей Светой, он приставляет нож к её горлу и верещит:
— А ну брось! Брось, урод!
— Что бросить, молот? Да на!
Громовик летит через комнату и врезается в грудину одному придурку. Разносит в щепки рёбра, разрывает плоть и исчезает, эффектно сверкнув напоследок. Парень отлетает к стене и страшно хрипит, пытаясь вдохнуть изодранными лёгкими. Так и задыхается.
Гриха врывается в комнату. Видя, что происходит, слегка бледнеет, но всё-таки сжимает кулаки и встаёт в боевую стойку.
— Что творится? — цедит он.
— Ты чо тут делаешь⁈ Назад! — орёт Тарас, размахивая ножом. — Котёнок, сука! Ты должен был один прийти! Ну-ка, это… На колени оба! Быстро!
Невозмутимо подхожу к тому ублюдку, которого вырубил первым. Он жив, даже понемногу приходит в себя и делает попытки встать. Но два беспощадных удара по затылку, усиленных старым добрым Гранитом, отправляют его в мир иной. Под разбитой башкой начинает растекаться багровая лужа.
Гриху, кажется, мутит, но он держится.
— Кто это? — выдавливает он.
— Черви, — хрипло отвечаю я.
— Твою мать! — орёт последний из нанятых Овчуковым придурков. — Режь эту суку, режь!
— А-а-а! — уже визжит Тарас. — Назад! А то я убью её! Убью!
— Не сможешь, — отвечаю я, вонзая в него острый, как бритва, взгляд.
Создаю печать Ментального удара. Пара жестов, чтобы сузить поле действия. Получается что-то типа Ментальной пули. Заряжаю маной и стреляю прямо в лоб Овчукову.
Тот падает навзничь. Светочка, прикрывая грудь связанными руками, бежит ко мне.
— Ты цела? — спрашиваю, получаю утвердительный кивок и говорю: — В коридор. Жди там.
Девушка исчезает за дверью. Последний оставшийся на ногах отморозок роняет обрезок трубы и поднимает руки:
— Пацаны, не спешите… Я, честное слово…
Не даю ему договорить. Оказываюсь рядом и ломаю ублюдку кадык. В качестве милосердия, чтоб не сильно мучился, проламываю пяткой висок. Насекомое задыхается и умирает в беспамятстве.
— Твою мать, Котов, — выдавливает Порохов и громко сглатывает. — Ты их всех убил.
— Не всех, — перевожу взгляд на Овчукова.
— Его тоже хочешь?
— Да. Но сдержусь, — подхожу и парой звонких пощёчин привожу Тараса в чувство.
Я всё ещё пылаю от ярости, но смерть четырёх ублюдков заставила немного прийти в себя. Когда Овчуков открывает глаза, бью ему в нос кулаком, но даже без Гранита. Правда, всё равно при этом ломаю.
— Я должен сделать с твоей башкой то же самое, — схватив Тараса за волосы, заставляю его посмотреть на того, кто получил Громовым молотом. — Но поступлю куда более жестоко.
— Ко-ко-котов! — кудахчет Овчуков. — Не надо!
— Надо. Ты ж меня убить хотел? — говорю негромко, но металла в голосе столько, что хоть гири отливай. — Привёл каких-то подонков в интернат. Похитил мою девушку и надругался над ней.
— Мы её не трогали, честно! То есть, ну, помацали маленько и всё!
Бью Тараса башкой о пол. Для анестезии. Он в сознании, но оглушен. Это помогает почти без воплей пережить то, что я выламываю его колени в обратную сторону. Исполняю фетиш покойного Бердыша.
— Вот так, — шепчу, наклонившись к уху исходящего слезами и соплями червя. — Теперь ты до конца жизни будешь хромать. И при каждом своём жалком шаге вспоминать меня. Котёнка, который превратился в тигра и порвал тебя на кусочки!
Так всё и заканчивается. Мы вызываем охрану, и затем приходится долго объяснять, что произошло. Наша версия простая: угроза жизни заставила мой магический дар активироваться, и я всех перебил. Григорий не видел, как я это делал, только результат. А сам я не помню. Находился в состоянии аффекта и всё такое.
Со скрипом, но нам верят. Тараса увозят в больницу, а оттуда ему путь прямиком на каторгу. Сговор с бандитами, похищение, покушение на убийство — Овчуков отправится в макровую шахту лет на семь, не меньше. Туда и дорога.
Мне никто не предъявляет обвинений. Оказывается, что гниды, которых я перебил, были в розыске и должны были попасть на виселицу. Остаётся только удивляться, как Тарас их нашёл.
Вот так я встретил первый Новый год в этом мире. Разнося черепа и ломая колени. Обидно? Немножко. Но в целом пофиг.
Главное, что все живы и здоровы. Светочка быстро оправилась и стала смотреть на меня иначе. С гордостью и восхищением. Хоть я и проявил крайнюю жестокость, но сделал это ради её защиты. Так что Света по праву восторгалась своим мужчиной.
Мной, то есть.
В начале января нас опять везут в город. На этот раз большой компанией — восемь отрядов на трёх автобусах. Оказывается, для нас организуют ёлку в поместье городского главы. Типа благотворительность такая, праздник для сирот.
Но ещё по дороге Света наклоняется ко мне и тихо-тихо шепчет:
— Ярик… А у тебя есть ещё деньги?
— Угу. Хочешь, чтоб я купил тебе новое платье взамен того?
— Нет… Я хочу сбежать с этого праздника, и чтобы ты снял номер в гостинице…
Оу. Ну, дважды меня просить не надо.
Наш первый раз оказывается волшебным и поистине незабываемым. Тьма меня пожри, я перепробовал десятки женщин в прошлой жизни. Да и в новой уже не одну. Но со Светочкой всё было по-особенному.
Я ни на миг не пожалел, что оттянул этот момент.
На празднике, оказывается, нас даже не хватились. Тем более, что к его окончанию мы вернулись и даже успели потанцевать. В общем, тот вечер прошёл со всех сторон изумительно.
Возвращаемся в приют. Я провожаю Светлану до комнаты её отряда, галантно целую ручку и прощаюсь. Иду в свою спальную, на губах играет глупая мечтательная улыбка.
Хорошо! Хорошо быть молодым и живым, встречаться с девушками и наказывать врагов. Хорошо развиваться и смотреть в будущее с уверенностью, что всего добьёшься.
— Как тебе праздник в дворянском поместье, смерд? — раздаётся голос из темноты.
— Так себе, — отвечаю, повернувшись к Маргарите. — Ты по делу или хочешь пошалить? Если второе, то не сегодня.
— Если бы я захотела пошалить, ты не посмел бы отказать, безродный, — Маргоша подходит ко мне. — Но ты прав, не сегодня. Радуйся. Я нашла способ, как проникнуть в ту дверь!
Снова Светик… В гостинице
Глава 23
Не могу сказать, что предложенный Маргаритой способ мне нравится. Но выбора, увы, нет. Приходится согласиться.
Марго договорилась с каким-то крутым алхимиком из Екатеринбурга и даже лично съездила к нему в поместье в начале января. Привезла оттуда зелье, которое, по идее, должно уменьшить того, кто его выпьет. До размеров мышки.
Ох, не нравится мне это. Что, если эффект окажется постоянным?
Я с осторожностью отношусь к продуктам алхимии. Хватает печального опыта из прошлой жизни. Побочные эффекты вроде временной слепоты или зверского поноса можно пережить. А вот когда у тебя на заднице вырастает глаз, который всё прекрасно видит — впечатления так себе.
Пришлось постараться, чтобы свести тот глазок, расположившийся аккурат рядом с шоколадным. Понимаете, какие страшные вещи я видел?
Маргарита утверждает, что эликсир высочайшего качества. «Тебе, холоп, вряд ли придётся ещё раз отведать произведение алхимического искусства, так что будь благодарен!»
Короче, соглашаюсь. И решаю отправиться на операцию завтра вечером. Весь день медитирую и поглощаю ману из макров, оставленных мне Бернардом. Пытаюсь закончить сигил. Не получается. Остаётся ещё половина символа, когда кристаллы кончаются.
Хреновенько, но не страшно. Магический фон на Изнанке гораздо сильнее. Если меня не будут пытаться сожрать каждую минуту, найду время помедитировать и закончу сигил прямо там.
В назначенный час иду в подвал и экипируюсь. Защитный амулет, кираса, меч на поясе, винтовка на плече. Пояс с подсумками, где лежат пули, стрелковые макры, ещё несколько артефактов и полезная мелочёвка. Запас энергии — полон.
Я готов.
Марго обещала увести Тамару Федоровну с кухни. Пробираюсь по коридорам, стараясь не попасться охране. Если меня увидят таким, вооружённым до зубов, проблем не оберёшься. Но, опять же, секретарша обещала устроить гвардии внезапную проверку, так что патрулей в коридорах почти не будет.
Их и нет. Спокойно добираюсь до кухни и спускаюсь в погреб. Отодвигаю чан, нахожу крохотную дверку и делаю глубокий вдох, как перед нырянием.
Ну, поехали.
Достаю «произведение алхимического искусства». Откупориваю, нюхаю. Хм-м, неплохо. Лимончиком пахнет. Делаю глоток…
Бу-э-э, какая же гадость. Будто грязные носки пожевал.
Морщась, глотаю и с отвращением отбрасываю склянку. Несколько секунд ничего не происходит, а потом я вдруг начинаю с бешеной скоростью расти вниз. Если есть такое выражение.
Чувство такое, будто лечу. Мешки с овощами и бочки с соленьями становятся всё больше и больше. Я как будто в кладовой гигантов оказываюсь.
Теперь мой рост — сантиметра три. Смотрю на крохотную дверцу и понимаю, что она капец как далеко для такого маленького меня. Это для обычного — шажок сделать. А теперь попыхтеть придётся.
Блин. Быстрым шагом иду к дверце. Несчастные полметра преодолеваю минут пятнадцать. В конце срываюсь на бег — Марго говорила, что зелье действует около получаса. А за микро-дверью, наверняка, такой же микро-коридор. Не хотелось бы вдруг вырасти посреди него.
Выбиваю дверь прикладом винтовки и бегу внутрь. Темно. Включаю макровый фонарик, заимствованный у Светы. Коридорчик и вправду выглядит длинным, так что спешу.
В конце пути чувствую, как у меня урчит в животе и почему-то пятки чешутся. Кажись, действие эликсира проходит. А потом вдруг вижу впереди здоровенные блестящие глаза и вынужден резко остановиться.
Крыса! Обычная такая крыса, даже не очень большая. Относительно, имею в виду, потому что сейчас она для меня как бегемот. Принюхивается и, наверняка, решает, что крошечный человечек послужит прекрасной закуской.