{46 ...перечислять рыб, а это боги. — Раб принялся перечислять рыб, вкус которых казался Дориону божественным.}
{47 ...в насмешку над описанием... в «Моряке» Тимофея... — Насмешки над излишне натуралистичными описаниями в стихах Тимофея не были редкостью. Ср. З52а-b и примеч. 168 к кн. VIII.}
Нет, но и ночью в доме нашем Дорион,
Флейтист, без устали свистит над мисками.
20. Известно мне и о том, как шутил над рыбами Лас Гермионский; это записал в книге о нем Хамелеонт Гераклейский. Там сказано: "Лас заявлял, что сырая рыба поджарена {48} (ο̉πτός); многие удивлялись, а он брался доказать это таким рассуждением: всё, что можно услышать, есть слышимое (α̉κσυστόν), а что можно постичь разумом, есть постижимое, точно так же всё, что можно видеть, есть Бидимое (ο̉πτόν); следовательно, так [с] как рыбу можно видеть, то она жареная (ο̉πτός). Однажды он в шутку утащил у рыбака рыбу и передал соседу. Когда рыбак заставил его клясться, он поклялся, что у него нет этой рыбы и он не знает никого другого, кто ее стащил; взял он ее сам, а была она у соседа, которого он научил в свою очередь клятвенно отрицать, что тот стащил ее, и заявлять, что он не знает никого другого, у которого она была бы, потому что стащил ее Лас, а была она у него самого". Похожий каламбур можно найти у Эпихарма, [d] например в "Речи и Слове": {49}
{48 ...сырая рыба поджарена... — Игра слов: греч. ο̉πτός означает одновременно «видимый» и «жареный» (совпадение форм отглагольного прилагательного от глаголов «готовить» и «видеть», ’έψω и ’όψομαι).}
{49 ...в «Речи и Слове»... — В основе названия комедии Эпихарма лежит игра слов: обычного для греческого языка λόγος (слово) и чрезвычайно редкого, нигде практически больше не встречающегося — Λογίνα (речь), возможно, «дочь или подруга Слова» (новообразование Эпихарма?).}
- На складчину (γ' 'έρανος) к Пелопу Зевс позвал меня.
- Дружок! Журавль (γέρανος) - дурное угощение.
- Но я ведь не "журавль" сказал, а "складчина".
[Любители рыбных блюд]
21. Алексид в "Деметрии" высмеивает некоего рыболюба Фаилла [Kock.II.314]:
В былые дни, когда свежо Борей и Нот {50}
{50 ...Борей и Нот... — Имена двух господствовавших на море ветров: северного (Борей) и южного (Нот).}
На море задували, не могли никак
Поесть мы рыбы. Нынче к прежним двум ветрам
[e] И третий ураган, Фаилл, прибавился.
Он вихрем проливным бушует всякий раз,
Как явится на рынок; удаляется,
Всё как добычу унося военную.
Нам остается биться в зеленных рядах.
Некоторых рыбоедов перечисляет в "Рыбачке" Антифан [Kock.II.20J:
Подай нам каракатиц. О Геракл, Геракл!
Все жидкостью чернильной перепачканы.
Брось в море и помой их снова, Дория,
Чтоб не болтали, будто каракатиц ты
[f] Немытых держишь. Краба же к анчоусам
Переложи: он очень толст, свидетель Зевс.
И кто ж, Каллимедонт, {51} тебя отведает?
{51 Каллимедонт — как уже говорилось выше (примеч. 43), прозвище Каллимедонта было Краб (Κάραβος).}
Ей-ей, никто из тех, кто не был в складчине.
Вас, барабульки, Каллисфена славного
Усладу, положу под руку правую -
Он ради Барабульки всё имущество
(339) Решил проесть. Но кто же первым явится
И заберет себе угря вот этого,
С шипами, толще, чем Синопа? {52} Наш Мисгол
{52 ...толще, чем Синопа... — Синопа — знаменитая афинская гетера, равноправная участница застолий. Возможно понимание, при котором Синопа в этих стихах вовсе не сравнивается с угрем, а, напротив, угорь — ее вклад в пиршество, так же как триглы — вклад Каллисфена. Старуха Синопа многократно упоминается Афинеем в книге XIII.}
Не очень любит их. Но вот кифар лежит:
Мисгол, его увидев, не удержится -
Замечено, что очень уж он льнет тайком
К пригожим кифаредам. И придется мне
В объятия прекрасной Пифионики
Отправить Пескаря: он так и прыгает.
[b] Он, хоть силен, но вряд ли ей понравится:
Ее всё больше тянет на соленое.
Афий и шипоноса-ската здесь сложу -
Они, как Теано, такие ж тощие.
22. Здесь Антифан отлично выставляет на смех также и Мисгол а за приставания к пригожим кифаредам. Оратор Эсхин тоже говорит о нем в речи "Против Тимарха" [41]: "Сын Навкрата Мисгол, коллитиец, {53} - человек [с] во всем прекрасный и безупречный, только вот страшно любит, чтобы вокруг толпились кифареды и кифаристы. {54} Я говорю это не затем, чтобы позлословить, а только чтобы вы знали, что это за человек". Также Тимокл пишет в "Сапфо" [Kock.II.464]:
{53 Коллитиец — уроженец аттического дема Коллита филы Эгеида.}
{54 ...кифареды и кифаристы. — Кифаред, в отличие от кифариста, сопровождал игру на кифаре пением.}
Не видно что-то, чтобы подходил к тебе
Мисгол, хотя уж он к цветущим юношам
Неравнодушен.
Алексид в "Состязательнице" или "Шарфике" [Kock.II.298]:
О мать, молю, Мисголом не стращай меня,
Ведь я не кифаред!
[d] 23. А что Пифионику тянуло на соленое, Алексид говорит потому, что ее любовниками были сыновья Хэрефила, торговца копченой рыбой. Поэтому Тимокл говорит в "Икарийцах" {55} [Kock.II.459; cp.119f]: "...когда толстый Анит съест чего-нибудь, зайдя к Пифионике. Она ведь всякий раз приглашает его, когда угощает этих двух громадных скумбрий, сыновей Хэрефила". И еще [Kock.II.458]:
{55 ...Тимокл говорит в «Икарийцах»... — В собрании фрагментов аттической комедии этот отрывок помещают как стихотворный.}
Тебя охотно примет Пифионика,
И съест, наверно, всё, что получил от нас
В подарок, - эта баба ненасытная.
Однако прикажи ей всё же дать тебе
[e] Корзинки {56} (σαργάνας); ведь сейчас она по случаю
{56 ...дать тебе / Корзинки... — Буквально сказано: «веревочные сетки». Такие сетки использовали для хранения рыбы.}
Соленой рыбою богата: водится
С двумя сапердами, хотя несолоны
И плоскорылы.
А до них ее любовником был какой-то человек по имени Пескарь.
24. О Каллимедонте-Крабе Тимокл пишет в "Хлопотуне", что тот был большим рыболюбом, а еще и косоглазым [Kock.II.463; cp.l04c-d]:
[f] А тут и Краб-Каллимедонт явился вдруг,
Болтать принялся с кем-то, но казалось мне,
Что глаз с меня не сводит, - я уверен был!
Конечно, ничего из болтовни его
Не понял я, кивал лишь только попусту.
Так значит, не туда, куда нам кажется,
Глядят его глаза.
Алексид в "Кратейе" или "Торговке снадобьями" [Kock.II.337]: (340)
- Я со зрачками (κόραι) уж четвертый день вожусь
Каллимедонтовыми. {57}
{57 Я со зрачками... Каллимедонтовыми... — Здесь в оригинале игра слов: выражение κόρας θεραπεύειν одновременно означает «заботиться о девочках» и «лечить глаза».}
- Это дочери (κόραι)
Его?
- Да нет, глаза, и их не выпрямит
И сам Меламп, целитель дщерей Претовых. {58}
{58 ...целитель дщерей Претовых. — Врачеватель Меламп, наделенный еще и пророческим даром, понимавший язык животных, первый, кто начал лечить людей травами, исцелил от безумия дочерей тиринфского царя Прета. Безумием Претиды были наказаны за отказ участвовать в празднике Диониса. В награду Меламп получил часть царства Прета и взял в жены одну из его дочерей.}
[b] Подобным же образом он высмеивает Каллимедонта и в "Бегущих вместе". А за гурманство ему достается в "Федоне", или "Федрии" {59} [Kock.II.388]:
{59 ...в «Федоне», или «Федрии»... — Объединение в названии сразу двух диалогов Платона: «Федон» и «Федр» (по-гречески название комедий Φαίδων η̃ Φαιδρίας).}
- Коль боги захотят, тогда смотрителем
На рынке станешь, и тогда, пожалуйста,
Каллимедонта укроти, громящего
В день по два раза все прилавки рыбные.
- Я вовсе не желаю так тиранствовать -
На рынке так не делают смотрители:
Он сильный воин и хорош для города.
Те же стихи можно найти и в комедии "В колодец". В пьесе [c] же "Мандрагорщица" {60} [Kock.II.350]:
{60 В пьесе же «Мандрагорщица»... — Плоды мандрагоры, известной еще как «майское яблоко», оказывали на человека дурманящее действие.}
Люблю я вас сильней, чем всех других гостей!
Коли не так, то пусть угрем я сделаюсь,
Чтобы купил и съел Каллимедонт меня.
В "Кратейе" же [Kock.II.337; ср.315b]:
С Орфеем-Орфом {61} рядом Краб-Каллимедонт.
{61 С Орфеем-Орфом... — Как Краб было прозвищем лакомки Каллимедонта, так неизвестного Орфея прозвали Орфом, т. е. Окунем. Комический эффект усилен сходством в звучании имени древнего поэта и названия рыбы.}
Антифан в "Горгите" [Kock.II.42]:
Коли затеял, уж того не брошу я,
Как рыбью голову наш Краб-Каллимедонт.
Эвбул в "Спасаемых" [Kock.II. 167]: [d]
Другие же, сплетенные с богами...
Придут с Каллимедонтом, он единственный
Из смертных может рыбу всю соленую
С еще шипящих мисок проглотить зараз
И ни кусочка не оставить.
В то же время Феофил во "Враче" высмеивает его холодность как оратора {62} [Kock.II.474]:
{62 ...холодность как оратора... — Холодность (ψυχρότης), иначе выспренность, признавалась античными теоретиками стиля главным недостатком публичных речей. Характерными чертами «холодности» бы пи чрезмерно усложненный синтаксис, использование заимствований и архаизмов, злоупотребление метафорами и фигурами.}
Всякий юноша охотно услужить готов ему.
[Раздобыв] угря кусочек, выставляет пред отцом,
[e] "Вот кальмар прелестный, папа!", "А хорош ли этот краб?"
Тот в ответ: "Такой холодный! Убери-ка ты его.
Мне ораторы противны".
Филемон же в "Преследователе" [Kock.II.489]:
Когда перед Агиррием поставили
Мы краба, он воскликнул: "Здравствуй, батюшка!"
И что ж он сделал? - Съел родного батюшку!
Ссылаясь на этот отрывок, ученик Кратета Геродик доказывает в своих "Пестрых записках", что Агиррий был сыном Каллимедонта.
[f] 25. Были и другие любители рыбы. Как рассказывает Гегесандр, {63} поэт Антагор не позволял рабу поливать рыбу маслом, но только мыть ее. Он также пишет [FHG.IV.416]: "Когда царь Антигон увидел, как Антагор однажды в лагере, подпоясавшись, {64} варит угря, он спросил его: "Антагор, как по-твоему, если бы Гомер варил угрей, мог бы он воспеть подвиги Агамемнона?" Антагор отлично ответил: "А по-твоему, смог бы Агамемнон совершить свои подвиги, если бы всё высматривал, кто у него в лагере варит угрей?" В другой раз Антагор варил курицу и не хотел идти в баню, (341) опасаясь, что кто-нибудь из рабов отхлебнет бульона. Филокид сказал, что за этим присмотрит мать, но Антагор ответил: "Как же я могу доверить матери куриный бульон?""