[d] Чем самого Селевка роскошь царская:
Приятней чечевица в безопасности,
Чем мягкая перина в страхе-трепете.
45. Пармениск начинает свое сочинение так: "Пармениск Молпиду привет! Перекормив тебя описаниями пышных пиров, я уже опасаюсь, как бы, заработав несварение желудка, ты не стал сетовать на судьбу. [e] Поэтому прошу тебя разделить со мной трапезу, которую давали в доме Кебета из Кизика. Итак, отхлебни чабера {52} и берись за угощение.
{52 ...отхлебни чабера... — Здесь имеется в виду способность чабера (род Satureja L., по-немецки, кстати, так и называется Bohnenkraut — «бобовая трава») при сочетании с бобовыми смягчать обычные негативные побочные эффекты от их употребления: образование избыточных газов в кишечнике и пр.}
Попал я туда в то время, когда в Афинах праздновали Дионисии. Застал я там полдюжины уже улегшихся киников, вожаком их стаи был мегарец Карней. Начало обеда задерживалось, и затеялся спор, какая вода слаще? Одни хвалили лернейскую, другие - пиренскую, Карней же сказал, цитируя Филоксена [ср.147е]: "омывальная". {53} Но вот внесли стол, и мы приступили к трапезе: "...и не успевали мы покончить с одной чечевичной [f] похлебкой, как наливалась за нею другая". {54} Затем нам вынесли чечевицу в уксусе. Запустив в нее руку, Диитреф возгласил:
{53 ...«омывалъная». — т. е. поданная перед началом или после окончания пира.}
{54 ...наливалась за нею другая. — Видоизмененная пословица про Данаид, обреченных вечно наполнять мгновенно пустеющий сосуд.}
Виновнику,
Не дай укрыться, боже, этих ... чечевиц. {55}
{55 ...этих... чечевиц. — Вместо «бед»; пародия на «Медею» Еврипида (332): игра слов φακών вместо κακω̃ν, как и в следующей цитате.}
Следом другой воскликнул [TGF2. 857]:
Злой рок пускай и демон чечевичные
Тебя настигнут!
(А я бы здесь процитировал комика Дифила, который говорит в "Пелейядах" [Kock.II.562]:
- Обед был не обильный, но изысканный:
Пред каждым едоком была поставлена
Большая миска чечевиц.
(157) - Начало-то
Не столь уж пышное!
- За ней громадная,
Танцуя, в круг слетела наш сапердида,
Вонявшая довольно мерзко.
- Это же
Губан священный, {56} рядом с ним дрозды уже
{56 Это же губан священный... — Сапердида (σαπέρδης — рыба из мелких тунцовых или ставрид), как уже упоминалось раньше, — малоценная рыба: как правило, ее подают засоленной (отсюда и специфический запах), ср. цитату из Архестрата в третьей книге (116f). Губан священный (так как в море он распугивает все другую рыбу даже большей величины, чем он сам) — α̉νθίας — до сих пор не идентифицированная рыба (возможно, осетр или один из тунцовых, но никак не губан), а вот дрозды — κίχλη — в действительности один из видов губанов. В результате игра слов: ставрида, конечно, не благородный α̉νθίας, но при ее появлении губаны или дрозды (а значит и надежды на более роскошные блюда) исчезают.}
Не лезут в горло.)
Под смех, покрывший эти слова, в комнату вошли известные гетеры, театральная мешалка Мелисса и песья муха Никион. С изумлением посмотрев на угощение, стоявшее перед нами, они тоже покатились с хохоту. Наконец [b] Никион сказала: "Что же это такое, бородоносцы вы этакие! Рыбу не хотите есть? Не то ли с вами случилось, что пишет о Гомере ваш предок Мелеагр из Гадары в своих "Харитах": Гомер-де был сирийцем и по этим-то отеческим обычаям ахейцы у него не едят рыбы, {57} хотя Геллеспонт кишел ею? Или вы прочли только то его сочинение, в котором он сравнивает гороховую кашу с чечевичной похлебкой? Столько всего у вас приготовлено для варки чечевицы, что посмотришь и скажешь как сократик Антисфен: лучше покончить самоубийством, чем съесть такое!"
{57 ...ахейцы у него не едят рыбы... — Излюбленный философский вопрос античности — почему герои Гомера не едят рыбу; об этом же см.: Платон. «Государство». 404b~405а; Плутарх. «Застольные беседы». VIII. 8. На самом деле рыба была вне сакрального контекста, ее почти никогда не приносили в жертву и потому ее можно было есть в любое время, в зависимости от своих желаний, а не общественных норм. Рыба — предельно частное и индивидуальное угощение и потому не может открыто фигурировать в идеальном героическом контексте.}
[c] Ей ответствовал Карней: " - Никион! Как пишет во второй книге "Жизнеописаний" перипатетик Клеарх [FHG.II.303], пифагореец Эвксифей говорил, что даны людским душам тело и здешняя жизнь в наказание и что бог постановил: если они не останутся здесь до тех пор, пока он сам не освободит их, то будут ввергнуты в еще худшие напасти. Потому-то все опасаются господской угрозы и боятся самовольно уйти из жизни, и лишь [d] смерть в старости приемлют с радостью, веря, что освобождение души происходит по господской воле. Вот и мы того же держимся".
" - Нет, но кто же мешает вам избрать один из трех законных способов? {58} Или вам не ведомо, дурни вы эдакие, что тяжелая пища воздвигает преграду вокруг водительствующей части души {59} и не дает разумению проникнуть в нее?" (46. Точно: и Феопомп пишет в пятой книге "Истории Филиппа" [FHG.I.286]: "Ведь обжорство и мясоедение отнимают рассудок и [e] обессиливают души, наполняя их гневом, жестокостью и неуклюжестью". И дивный Ксенофонт говорит ["Киропедия".1.2.11], что голодному вкусна и ячменная лепешка, и кусок хлеба, а жаждущему сладка простая вода из реки. И Сократ часто поздним вечером разгуливал перед своим домом, и на вопрос: "Что ты делаешь так поздно?" - он отвечал: "Собираю приправу к ужину".)
{58 ...трех законных способов. — Три самых распространенных способа самоубийства в античности: заколоться, удавиться или спрыгнуть с высокой скалы. Никион продолжает свою мысль, игнорируя ответ Карнея.}
{59 ...водительствующей части души... — Выражение (τὸ η̉γεμονικόν), заимствованное стоиками у Платона.}
" - Нам от вас довольно любого куска, мы и на малый не обидимся, как [f] обиделся Геракл у Антиклида, который пишет во второй книге "Возвращений": "После своих подвигов Геракл вместе со всеми был приглашен на жертвоприношения к Эврисфею. Когда же сыновья Эврисфея, разнося каждому его долю жертвенного мяса, перед Гераклом поставили очень невзрачный кусок, он счел себя оскорбленным и убил троих: Перимеда, (158) Эврибия и Эврипида". Нет, мы не таковы, хотя во всем остальном мы подражаем Гераклу".
47. Чечевицы не гнушалась и трагедия подчас;
Также, слышал я, однажды живописец Агатарх,
Излечившись об болезни, в благодарность рисовал
Чечевицу на картине, где хлебал ее Орест, -
пишет комедиограф Софил [Kock.II.447]. А стоики верят, что мудрец во всем преуспевает и умело готовит даже чечевичную похлебку. Потому-то Тимон Флиунтский и сказал:
[b] Тот, кто похлебку Зенона разумно не смог приготовить, -
как будто чечевичную похлебку нельзя сварить иначе, чем по наставлению Зенона, сказавшего:
В чечевицу добавь двенадцатую часть кориандра.
И Кратет Фиванский говорил:
Миску большую не ставь перед нами,
Лучше похлебки налей. Восставать нас иначе заставишь.
И Хрисипп приводит в сочинении "О прекрасном" несколько изречений:
Коль есть крапива, не кормись маслинами.
Зимой - увы - суп чечевично-луковый.
В мороз и чечевичный суп - амбросия.
[c] И милый Аристофан пишет в "Геритадах" [Kock.I.431]:
Варить отвар ячменный учишь ты его
Иль чечевицу?
Также в "Амфиарае" [Kock.I.398]:
Бранишь такое чудо чечевичное?
Эпихарм пишет в "Дионисах":
В горшке бурлит похлебка чечевичная.
Антифан в "Подобных" [Коск.II. 82]:
Как хорошо, когда бы чечевичную
Варить похлебку научил нас кто-нибудь
Из местных жителей.
Известно мне также, что Мнасей из Патр в третьей книге "О Европе" рассказывает, будто у разумнейшего и смышленейшего Одиссея была сестра [d] по имени Чечевица, хотя некоторые называют ее Каллисто; об этом сообщает Лисимах в третьей книге "Возвращений" [FHG.III.339,152]".
48. При этих словах Плутарх не выдержал и громко рассмеялся, Кинульк же, не вынеся поношения своей чечевичной эрудиции, ответил: "Но ведь и вы, Плутарх, жители прекрасной Александрии, выросли на чечевице, и весь город ваш полон чечевичными блюдами. О ней упоминает и пародист факиец {60} Сопатр, когда пишет в пьесе "Бакхида":
{60 ...пародист факиец... — Вместо «пафиец» (от φακός — «чечевица»).}
Не смог бы я, взирая на чудовищный
[e] Колосс из бронзы, чечевичный хлеб глотать. {61}
{61 ...чечевичный хлеб глотать. — Родос славился чечевичными хлебцами.}
Ибо-
Что нужно смертным, -
согласно твоему Еврипиду [TGF2. 646], о ученейший, -
кроме только двух вещей:
Даров Деметры, чаши щедро льющейся?
Всегда ведь под рукой они и созданы,
Чтоб нас питать. Однако недостаточно
Обилья их: мы гонимся за средствами,
Что доставляют трапезу роскошную.
И в других стихах говорит сценический философ:
За трезвым пиром довольно мне
И скромной пищи; а всё, что сверх
[f] И что не ко времени, прочь гоню.
И Сократ говаривал, что он отличается от остальных людей тем, что они живут, чтобы есть, а он ест, чтобы жить. И Диоген отвечал укорявшим его за у всех на виду рукоблудие: "Вот кабы так же, потирая живот, я мог бы избавиться от голода и нужды". Еврипид же говорит в "Просительницах" о Капанее [801; ср.250f]:
Вот Капаней: он очень был богат,
Но вовсе не заносчив, никакой
(159) В нем не было гордыни, словно в бедном.
Чревоугодников он избегал,
Стыдящихся простой еды; считал он,
Что доблесть не в желудке, что довольно
Немногого, чтоб жить.
49. Ибо не похож был Капаней на сребролюбцев, которых описывает прекрасный Хрисипп в трактате "Предметы, которых не должно добиваться ради них самих": "До такой степени некоторые впадают в сребролюбие, что один, говорят, перед самой смертью проглотил немало [b] золотых монет и так умер; а другой зашил золото в рубашку и, надев ее, наказал домашним похоронить его прямо так, не сжигая тела и не совершая над ним никаких обрядов". Вот такие и подобные им господа голосят даже при смерти {62} [TGF2.456, из утерянной "Данаи" Еврипида]: