[d] Но прихожу на рынок - тут же верю в них:
Взгляну в лицо торговцам, - камнем делаюсь.
Приходится мне с ними разговаривать
Потупив взор, скривившись, а засмотришься
На рыбку-замухрышку, но с огромнейшей
Ценою, - холодею глыбой каменной.
5. Амфид в "Шуте-бродяге" [Kock.II.244]:
Пойти к самим стратегам {11} легче в тыщу раз,
{11 Пойти к самим стратегам... — Коллегия из десяти стратегов (по одному от каждой филы), избиравшихся ежегодно, ведала в Афинах всеми иностранными и военными делами.}
Потребовать приема, получить ответ
По делу своему, чем хоть чего-нибудь,
Пойдя на рынок, от торговцев рыбою
Проклятых нам добиться. Коль осмелишься
[e] Спросить у них, взяв рыбку из разложенных, -
Как Телеф, промолчит, сидит насупившись
(И в этом прав он: все они негодники,
Вернее, душегубцы), и внимания
Не обращая, тут же принимается
Толочь какого-то полипа, будто бы
Не слышал. Покупатель ...................
Но и тогда не говорит как следует,
Цедя слова сквозь зубы: {12} "За чтр бла пойдет".
{12 Цедя слова сквозь зубы... — «За четыре обола», «за восемь оболов». Обол — мелкая серебряная монета.}
"А эта вот кефаль?" "Всмь блв". Выслушивать
Такое покупателям приходится.
[f] Алексид в "Человеке с бельмом" [Kock.II.303]:
Когда стратегов вижу, заломивших бровь,
Не очень-то доволен я, но все-таки
Понятно мне, что те, которым почести
Воздал наш город, более заносчиво
Ведут себя, чем прочие. Но вижу я,
Как рыбные торговцы (чтоб треклятые
Пропали), глядя в землю, поднимают бровь
Макушки выше, - холодею. Скажешь им:
"Почем кефаль?" (Их две лежит.) "По десяти
Оболов". "Круто! Не возьмешь по восемь ли?"
"Могу по восемь, коль возьмешь обеих ты".
"Возьми-ка деньги, не шути, любезнейший!".
(225) "За столько? Проходи". Не горше ль желчи нам
Подобная торговля?
6. Дифил в "Хлопотуне" [Kock.II.562]:
Я думал прежде, что одни афинские
Торговцы рыбой негодяи, нынче же
Я знаю: словно дикое животное
Их племя повсеместно злонамеренно.
Здесь есть один, шельмец, досель неслыханный:
Завесил рожу космами длиннющими,
Как говорит он, богу посвященными
[b] (Всё врет: конечно, он следы клеймения
На лбу {13} закрыл.) Коль спросишь парня этого:
{13 ...следы клеймения / На лбу... — Клеймо на лбу изобличало беглого раба или преступника.}
"Почем твой окунек?", - "По десяти", - ответ.
Поди пойми, в какой монете надобно.
А вынешь серебро - тогда потребует
Эгинскую монету, {14} сам же сдачу даст
{14 Эгинскую монету... — Эгинская монетная система была принята в большинстве греческих полисов. Эгинский обол приравнивался к 4,3 аттическим оболам.}
Монетою афинской: здесь и там подлец
Барыш имеет {15} от обмена.
{15 ...здесь и там / ...Барыш имея... — т. е. в обоих случаях оставаясь в выигрыше: и когда получает с покупателя деньги, и когда сам расплачивается с другим, давая сдачу легковесными аттическими оболами.}
[c] Ксенарх в "Порфирнице" [Kock.II.470]:
Ведь (заявляет он) поэты вздор несут:
Новинок ни на грошик не придумают,
Таскают друг у друга ветошь старую.
Но всех философичней нечестивое
Торговцев рыбных племя. Например, закон
Им воспрещает свой товар водой кропить,
Чтоб освежить его; так ненавистнейший
Богам детина ражий только высмотрел,
Что рыба у него подсохла, сразу же
Затеял посреди нее сражение.
[d] И вот побои, вот и повалился он,
Как будто рану получил смертельную.
Лежит меж рыб. "Воды!" - кричат подручные;
Сосед схватил кувшин и вылил воду всю...
На рыбу, и она блестит, как свежая.
7. О том, что продают и дохлую, и даже протухшую рыбу, свидетельствует Антифан в "Прелюбодеях" [Kock.II.76]:
[e] На свете рыбы твари нет несчастнее!
Их ловят, умертвляют - мало этого,
Уж съели бы, устроив погребение, -
Так нет, торговцам рыбным (чтобы сгинуть им!)
Передают. Потом и по два, по три дня
Несвежими лежат, гниют, пока с трудом
Их не всучат слепому покупателю.
А тот, придя домой, их тут же выбросит,
Когда ударит в нос ему тухлятина.
Он же пишет в "Приверженце фиванцев" [Kock.II.107]:
[f] Не странно ли: когда нам попадается
Торговец свежей рыбой, разговаривать
Он будет, сдвинув брови и лицо скривив,
А кто гнильем торгует, тот, - уверен будь, -
И веселиться станет, и насмешничать.
Естественней, казалось бы, обратное:
Смеяться первый должен, и стенать второй!
О том, что рыбу продают очень дорого, пишет Алексид в "Собрании амфиктионов" {16} [или "Пустяках"] [Kock.II.370]:
{16 ...в «Собрании амфиктионов»... — Амфиктионами назывались представители городов-государств, объединенных в религиозно-политический союз (амфиктионию). Государства объединялись вокруг какого-либо святилища для совместного отправления культа и решения спорных вопросов (α̉μφί — «кругом», κτίζω — «заселять» — собственно, «амфиктионы» означает «живущие кругом, соседи»). Крупнейшей амфиктионией была Дельфийская.}
- Немало изумлен, клянусь Афиною,
(226) Я рыбными торговцами, - и как они
Не все разбогатели, раз уж царские
Налоги с нас берут?
- Одни ли подати?
А разве десятину не берут они,
Рассевшись в городах у нас, и каждый день
Не отнимают всё наше имущество?
8. И в "Котле" тот же поэт пишет следующее [Kock.II.342]:
На свете лучше нет законодателя,
Чем богатей наш Аристоник ......
........... закон сегодня вносит он,
Гласящий, что любого, нам продавшего
[b] Дешевле рыбу, чем сперва запрашивал,
Немедленно вести в кутузку, - чтоб они
Иль утром объявляли цены малые,
Иль вечером назад несли гнилой товар.
И впрямь тогда и старые и малые
Всё будут покупать дешевле впятеро.
И далее он пишет:
После Солона лучше Аристоника
В Афинах не было законодателя!
[с] Он и других законов самых разных внес
У нас по каждому вопросу, нынче же
Новейший вносит, золотой поистине:
Не продавать торговцам рыбу более
На рынке, сидя, но стоять до самого
Конца. На следующий год грозится он
Подвесить бедных, чтоб болтались в воздухе,
Как боги театральные: {17} не долго бы
{17 Подвесить бедных, чтоб болтались в воздухе / Как боги театральные... — Насмешка одновременно над торговцами, которых жестокая мера должна склонить к уступчивости, и над трагедиями, где поднятые при помощи театральной машины боги вынуждены в такой же спешке решать судьбы героев.}
О ценах торговались с покупателем.
9. Антифан же изобличает во "Враге негодяев" их глупость и ненависть [d] к роду человеческому, говоря, что хуже них никого на свете нет [Kock.II.75]:
- Ну разве мудрость скифов не отменная?
Кобыльим иль коровьим молоком они
Новорожденных кормят.
- Поклянусь тебе,
Кормилиц не заводят там завистливых
И педагогов, {18} ибо нет зла большего.
{18 ...педагогов... — Педагогами (букв, «провожатыми детей») называли рабов, сопровождавших детей в школу.}
- Но только после повитух, свидетель Зевс!
Те всех подлей.
- Еще подлее нищенки
Кибелины: {19} намного нечестивее
{19 ...нищенки Кибелины... — oι̉ μητραγυρτου̃ντες, мужчины и женщины, жрецы Кибелы (Великой Матери богов), странствовавшие и собиравшие для богини подаяние.}
Их племя.
[e] - Если только не захочет кто
Торговцев рыбой самыми негодными
Назвать.
- Да нет, менялы всех губительней.
10. Весьма убедительно пишет о дороговизне рыбы и Дифил в "Купце" [Kock.II.551]:
Не помню, чтобы видел я когда-нибудь
Дороже этой рыбу. Посейдон-отец!
Когда бы каждый день ты десятину брал
С цены ее, то жил бы припеваючи.
Но всё же, всякий раз как улыбался мне
Какой-нибудь из продавцов приветливо,
Платил я с горем всё, что он запрашивал.
[f] Как Гектора Приам, угря я выкупил,
Отдав им столько злата, сколько весил он {20} [Ил.ХХIV.556].
{20 ...сколько весил он. — О том, что Приам отдал за тело Гектора количество золота, равное его весу, в «Илиаде» (XXIV. 556) ничего не сказано.}
И Алексид в "Эллинке" [Kock.II.321]:
Морские твари все, живые ль, мертвые,
Всегда во всём враждебны человечеству!
Корабль потонет ли, - тотчас, как водится,
Они к пловцам бросаются и топят их.
И даже став простым товаром рыночным,
Всегда терзают бедных покупателей:
Ведь стоят нам они всего имущества -
(227) Купивший их домой уходит нищенкой.
Архипп в "Рыбах" называет по имени некоего торговца рыбой египтянина Гермея [Kock.I.684; ср.311е]:
Египтянин Гермей изо всех торгашей
самый гнусный, как нам рассказали.
Обдирает он шкуры с колючих акул
или рашпильных и продает их,
А морских окуней потрошит блудодей.
Так и Алексид говорит в "Наследнице" о каком-то торговце рыбой [b] Микионе [Kock.II.322; см. 227d-e].
11. Поэтому неудивительно, что рыбаки гордятся своим ремеслом больше, чем лучшие полководцы. У Анаксандрида в "Одиссее" один из них разглагольствует о своем искусстве следующим образом [Kock.II. 146]:
Прекрасно живописцев рукоделие,
Но их дощечкам (πίναξ), по стенам развешанным,
Дивится только публика с почтением -
Изделья ж наши с торжеством со сковород,
Из мисок тащат, разбирают дочиста.
Какое же еще искусство, милый мой,
[с] Заставит сохнуть губки свежих юношей,
Заставит в миску лезть, толкаясь пальцами,
Давиться второпях куском проглоченным?
Что, кроме рынка, доверху набитого
Отличной снедью, столькими знакомствами
Богато? Разве станет кто в компании
Вкушать обед, лишь раздобыв пескариков,