— Не больше, чем у половины других Домов Севера.
— Эти твои другие Дома мне не присягнули.
— Арнольф Карстарк — сгорбленный старик, и даже в юности он не был таким бойцом, каким был лорд Рикард. Трудности кампании прикончат его.
— У него есть наследники, — сказал Станнис. — Двое сыновей, шестеро внуков и несколько дочерей. Будь у Роберта законнорожденные сыновья, многие погибшие до сих пор были бы живы.
— Вашему величеству следует объединиться с Морсом Воронье Мясо.
— Дредфорт послужит тому доказательством.
— Вы всё-таки планируете его штурм?
— Вопреки совету великого лорда Сноу? Да. Хорп и Масси, быть может, честолюбивы, но они правы. Я не буду сидеть без дела, в то время как звезда Русе Болтона становится ярче, а моя заходит. Я должен нанести удар и показать Северу, что со мной всё ещё нужно считаться.
— Водяного Мандерли не было среди стягов, которые леди Мелисандра видела в своём пламени, — сказал Джон. — Если бы у вас была Белая Гавань и рыцари лорда Вимана…
— «Если» — любимое слово глупцов. Мы не получили ни слова от Давоса. Быть может, он так и не добрался до Белой Гавани. Арнольф пишет, что в Узком Море были ужасные шторма. Как бы то ни было, у меня нет времени горевать или ждать капризов лорда Слишком-Жирного. Будем считать, что Белая Гавань для меня потеряна. Без наследника Винтерфелла за моей спиной я могу надеяться захватить Север только мечом. Для этого мне придётся позаимствовать страницу из биографии моего брата. Хотя сомневаюсь, чтобы сам Роберт прочёл хоть чью-нибудь биографию. Я должен нанести моим врагам смертельный удар до того, как они поймут, что я выступил против них.
Джон понял, что его слова были напрасны. Станнис захватит Дредфорт или погибнет, попытавшись сделать это. «Ночной Дозор не принимает ничью сторону, — говорил голос, но другой отвечал ему, — Станнис борется за страну, железнорождённые — за рабов и богатства».
— Ваше величество, я знаю, где вы сможете отыскать подкрепление. Отдайте мне одичалых, и я с радостью расскажу вам, где и как.
— Я отдал тебе Гремучую Рубашку. Этого довольно.
— Я хочу их всех.
— Некоторые из твоих братьев говорят, что ты и сам наполовину одичалый. Это правда?
— Для вас вольные люди только мишени для стрел. Я же могу более разумно использовать их на Стене. Отдайте мне одичалых, чтобы я использовал их по моему усмотрению, и я покажу вам, где искать победу… и людей.
Станнис потёр затылок:
— Ты торгуешься, как старуха с треской, лорд Сноу. Может быть, Нед Старк состругал тебя с какой-то рыбачьей жёнушкой? Сколько людей?
— Две тысячи. Может быть, три.
— Три тысячи? Что это за люди?
— Гордые. Бедные. Колючие, когда задета их честь, но при этом свирепые бойцы.
— Лучше бы это не было какой-то бастардской уловкой. Куплю ли я три тысячи за три сотни? Да, куплю. Я не полный дурак. Если я к тому же оставлю с тобой девушку, дашь ли ты мне слово, что присмотришь за нашей принцессой?
«Она не принцесса».
— Как пожелаете, ваше величество.
— Нужно требовать, чтобы ты поклялся перед деревом?
— Нет.
«Это, что, была шутка?» Со Станнисом так просто и не поймёшь.
— Тогда по рукам. Ну что, где эти люди?
— Вы найдёте их здесь.
Джон протянул свою обожжённую руку через карту, к западу от Королевского Тракта и к югу от Дара.
— Эти горы? — Станнис стал подозрительным. — Я не вижу здесь ни одного замка. Ни дорог, ни городов, ни селений.
— Карта — это ещё не земля, так часто говорил мой отец. — В этих высокогорных долинах и на горных лугах тысячи лет живут люди под властью вождей кланов. Вы могли бы назвать их мелкими лордами, но они не используют таких титулов между собой. Лучшие воины кланов сражаются огромными двуручными мечами, а люд попроще метает камни из пращи или дерётся дубинкой из горного ясеня. Задиристый народ, надо сказать. Когда они не сражаются друг с другом, то пасут свои стада, рыбачат в Ледовом Заливе и разводят самых норовистых лошадей, на которых вам когда-либо приходилось ездить.
— И ты считаешь, что они будут сражаться за меня?
— Если вы их попросите.
— Почему я должен умолять о том, что и так принадлежит мне?
— Я говорил — просить, а не умолять. — Джон убрал руку. — Отправка писем здесь не поможет. Вашему величеству придётся самому к ним отправиться. Отведайте их хлеб и соль, выпейте их эля, послушайте их волынщиков, похвалите красоту их дочерей и отвагу их сыновей, и вы получите их мечи. Кланы не видели короля с тех пор, как Торрхен Старк преклонил колено, и ваш приезд окажет им честь. Прикажете им сражаться за вас, и они посмотрят друг на друга и скажут:
«Кто этот человек? Он мне не король».
— О скольких кланах ты говоришь?
— О двух десятках, маленьких и больших. Флинты, Вуллы, Норри, Лиддли… заполучите Старого Флинта и Большое Ведро, остальные последуют за ними.
— Большое Ведро?
— Он из Вуллов. У него самое большое пузо в горах и больше всего людей. Род Вуллов рыбачит в Ледовом Заливе и пугает своих детей тем, что их унесут железнорождённые, если они будут плохо себя вести. Однако для того, чтобы добраться до них, вашему величеству придётся пересечь земли Норри. Они живут ближе всего к Дару и всегда были друзьями Дозору. Я мог бы дать вам проводников.
— Мог бы? — переспросил Станнис, — или дашь?
— Дам. Они вам понадобятся. А также я дам вам несколько надёжных лошадок — тропы наверху немногим шире козьих.
— Козьи тропы? — глаза короля сузились. — Я говорю о том, чтобы двигаться быстро, а ты тратишь моё время на козьи тропы?
— Когда Молодой Дракон завоевывал Дорн, он использовал козьи тропы, чтобы обойти дорнийские сторожевые башни на Костяном Пути.
— Я тоже знаю эту историю, но Дейерон многое приукрасил в этой своей тщеславной книжонке. Ту войну выиграли корабли, а не козьи тропы. Дубовый Кулак уничтожил Деревянный Город и прошёл до середины Зеленокровной, пока основные дорнийские силы стояли на Принцевом Перевале. — Станнис постучал пальцами по карте. — Эти горные лорды не будут препятствовать моему продвижению?
— Разве что пирами. Ведь каждый будет пытаться переплюнуть соседей своим гостеприимством. Мой лорд-отец говорил, что никогда не ел и в половину так хорошо, как объезжая кланы.
— Полагаю, ради трёх тысяч человек я смогу потерпеть немного каши и волынок, — произнёс король, хотя его тон свидетельствовал, что ему будет трудно вынести даже это.
Джон повернулся к Мелисандре:
— Миледи, должен предупредить — в этих горах правят старые боги. И кланы не потерпят надругательства над их сердце-древами.
Это, похоже, позабавило её:
— Не бойся, Джон Сноу, я не потревожу твоих дикарей и их тёмных богов. Моё место здесь, с тобой и твоими отважными братьями.
Это последнее, чего хотелось бы Джону, но до того, как он успел возразить, король произнёс:
— Куда мне вести этих ваших здоровяков, если не в Дредфорт?
Джон бросил взгляд на карту:
— В Темнолесье, — постучал он пальцем. — Если Болтон собирается бороться с железнорождёнными, вы должны сделать то же самое. Темнолесье — это лишь холм с частоколом, посреди густого леса, к нему легко подобраться незамеченным. Сам замок деревянный, защищённый лишь земляным валом и частоколом из брёвен. Очевидно, что путь сквозь горы отнимет больше времени, но там ваше войско останется незамеченным, чтобы внезапно появиться почти у самых ворот Темнолесья.
Станнис потер подбородок:
— Когда Бейлон Грейджой восстал в первый раз, я побил железнорождённых на море, где они наиболее свирепы. На земле же, застигнутые врасплох… да. Я одержал победу над одичалыми и их Королем-за-Стеной. Если я смогу разбить и железнорождённых, Север поймёт, что у него снова есть король.
«А у меня будет тысяча одичалых, — подумал Джон, — и никакой надежды прокормить хотя бы половину из них».
Тирион
«Скромница» продвигалась сквозь туман подобно слепцу, осторожно нащупывающему путь в незнакомой комнате.
Септа Лемора молилась. Сквозь белую пелену её голос звучал тихо и слабо. Гриф ходил по палубе. Под плащом из волчьей шкуры тихо позвякивала кольчуга. Время от времени он касался своего меча, словно проверяя, на месте ли тот. Утка с правого борта, а Ядри — с левого отталкивали лодку шестами. Исилла встала у руля.
— Не нравится мне это место, — пробормотал Хэлдон Полумейстер.
— Испугался легкого тумана? — поддел его Тирион, хотя, по правде говоря, туман был довольно-таки густым.
Вглядываясь с носа «Скромницы» в белую завесу, Юный Гриф держал наготове третий шест, чтобы оттолкнуть судно от любого появившегося по курсу препятствия. Нос и корма корабля освещались фонарями, но туман был таким плотным, что с середины палубы карлик видел на их месте лишь парящие в пустоте огоньки. Тириону поручили следить за жаровней, поддерживая в ней огонь.
— Это не простой туман, Хугор Хилл, — настаивала Исилла. — Тут веет колдовством, да ты бы и сам это учуял, будь у тебя нос. Здесь сгинуло множество путешественников, лодок, пиратов, а также больших речных галер. В тщетных попытках отыскать солнце, они в отчаянии скитаются в тумане, пока безумие или голод не забирают их жизни. Тут бродят духи тех, кто не нашел покоя, а там, внизу, под водой — измученные души.
— Вон одна из них, — пошутил Тирион. Справа по борту, из тёмных глубин к ним тянулась рука, достаточно большая, чтобы опрокинуть лодку. Из реки торчали лишь кончики двух пальцев, но, когда «Скромница» проплывала мимо, он разглядел сквозь водяную рябь всю руку и взирающее вверх бледное лицо. Несмотря на шуточки, в сердце Тириона закралась тревога. Это было плохое место, полное отчаяния и смерти. «Исилла права. Туман и, правда, неестественный». Что-то мерзкое водилось в этих водах и отравляло воздух. «Неудивительно, что каменные люди свихнулись».
— И оставь свои смешки, — предупредила Исилла. — Шепчущие мертвецы ненавидят тёплых и живых и постоянно ищут новые проклятые души, чтобы те присоединились к ним.