Дени даже не потрудилась притвориться удивленной:
— Почему Хиздар? Скахаз тоже высокого происхождения.
— Скахаз из рода Кандак, Хиздар — Лорак. Да простит меня ваша лучезарность, но только истинный гискарец способен уловить разницу. Мне часто приходилось слышать, что вы от крови Эйегона Завоевателя, Джейехериса Мудрого, Дейерона Юного Дракона. Благородный Хиздар наследник Маздхана Великолепного, Хазрака Красивого и Зхарака Освободителя.
— Его предки мертвы, как и мои. Разве Хиздар призовёт их тени, чтобы защитить Миэрин от врагов? Мне нужен муж с кораблями и мечами. Вы же предлагаете мне предков.
— Мы древний народ. Предки важны для нас. Вступите в брак с Хиздаром зо Лораком и родите сына. Его отцом станет гарпия, а матерью — дракон. В этом ребенке исполнятся пророчества, и ваши враги растают, как снег.
«Жеребец, который покроет весь мир». Дени знала истинную цену пророчествам. Они сотканы из слов, а слова — только ветер. Не будет у Лорака ни сына, ни наследника, в котором объединятся дракон и гарпия. «Когда солнце встанет на западе и опустится на востоке, когда высохнут моря и ветер унесёт горы, как листья», — только тогда её лоно сможет зачать ребенка…
…но у Дейенерис Таргариен есть другие дети. Десятки тысяч человек, когда она разбила их цепи, провозгласили её матерью. Она подумала о Храбром Щите, о брате Миссандеи, о той женщине — Рилоне Ри, так прекрасно игравшей на арфе. Никакой брак не вернёт их к жизни, но если супруг поможет остановить жестокие убийства, тогда ради погибших она обязана выйти замуж.
«Если я вступлю в брак с Хиздаром, не отвратит ли это от меня Скахаза?» Бритоголовому она доверяла больше, чем Хиздару, но на троне он стал бы настоящим бедствием: слишком вспыльчив и злопамятен. Она не видела выгоды от брака с мужчиной, которого ненавидят так же, как и её. Насколько могла судить Дени, Хиздар пользовался большим уважением.
— А что думает об этом мой предполагаемый супруг? — спросила она Зелёную Милость.
«Что он замышляет на мой счет?»
— Ваше величество может спросить его самого. Благородный Хиздар ожидает внизу. Позовите его, если изволите.
«Ты слишком много себе позволяешь, жрица», — подумала королева, но проглотила гнев и заставила себя улыбнуться.
— Почему бы нет? — Она послала за сиром Барристаном и попросила старого рыцаря привести к ней Хиздара. — Там долгий подъем. Отправьте Безупречных ему помочь.
Пока благородный Хиздар поднимался, Зелёная Милость закончила трапезу:
— Я удалюсь, если это угодно вашему великолепию. Не сомневаюсь, что вам и благородному Хиздару нужно многое обсудить.
Пожилая женщина смахнула капельку меда с губ, одарила Квеззу и Гразхара прощальным поцелуем в лоб и опустила на лицо шелковую вуаль.
— Я возвращаюсь в Храм Милости и помолюсь, чтобы боги подсказали нашей королеве мудрое решение.
Когда она вышла, Дени позволила Квеззе вновь наполнить чашу, отпустила детей и приказала, чтобы к ней допустили Хиздара зо Лорака.
«Если он осмелится произнести хоть слово о своих драгоценных Бойцовых Ямах, я прикажу вышвырнуть его с террасы».
Хиздар носил простую зелёную мантию под стёганым камзолом. Он вошел с торжественным лицом и низко поклонился.
— Вы мне даже не улыбнётесь? — спросила Дени. — Неужели я вас так сильно пугаю?
— Я всегда становлюсь серьёзным в присутствии такой красоты.
Хорошее начало.
— Выпейте со мной. — Дени сама наполнила его чашу. — Вам известно, почему вы здесь. Похоже, Зелёная Милость полагает, что если я возьму вас в мужья, то все мои печали вмиг рассеются.
— Я никогда не сделал бы столь смелого заявления. Мужчины рождены для борьбы и страданий. Наши враги исчезают лишь с нашей смертью. Однако я могу стать вам опорой. У меня есть золото, друзья, влияние, и в моих жилах течет кровь Старого Гиса. Я никогда не был женат, однако у меня двое внебрачных детей, мальчик и девочка, поэтому я способен подарить вам наследников. Я могу примирить город с вашим правлением и положить конец всей этой ночной поножовщине на улицах.
— Сможете ли? — Дени вгляделась в его глаза. — Почему ради вас Дети Гарпии решат отложить свои ножи? Вы один из них?
— Нет.
— А признались бы мне, будь это так?
— Нет, — рассмеялся он.
— Бритоголовый знает, как добиться правды.
— Не сомневаюсь, что Скахаз быстро заставит меня сознаться. Проведя день с ним, я стану одним из Детей Гарпии. Два — и стану самой Гарпией. Три — и окажется, что в детстве я приложил руку к убийству вашего отца в Закатных Королевствах. Затем он посадит меня на кол, и вы сможете полюбоваться моей смертью… но потом убийства продолжатся, — Хиздар наклонился ближе. — Или же выходите за меня замуж и позвольте мне остановить их.
— С чего это вдруг вы захотели мне помочь? Ради короны?
— Не стану отрицать, корона будет мне к лицу. Однако есть и многое другое. Что странного в том, что я хочу защитить свой собственный народ, как вы защищаете своих вольноотпущенников? Миэрин не вынесет еще одну войну, ваша лучезарность.
Хороший ответ, и честный.
— Я вовсе не хотела войны. Я сокрушила юнкайцев, но пощадила их город, хотя могла бы разграбить его. Я отказалась присоединиться к выступившему против них королю Клеону. Даже сейчас, когда Астапор в осаде, я не вмешиваюсь. А Кварт… Я не причинила его жителям никакого вреда…
— Намеренно — нет. Но Кварт — торговый город, и он любит звон серебряных монет и блеск золота. Когда вы уничтожили работорговлю, на земли от Вестероса и до самого Асшая обрушились невзгоды. Кварт зависит от торговли рабами, так же как Толос, Новый Гис, Лисс, Тирош, Волантис… список длинный, моя королева.
— Пусть приходят. В моем лице они найдут врага посуровее, чем Клеон. Я скорее погибну в бою, чем позволю вернуть моих детей в цепи.
— Возможен и другой вариант. Думаю, юнкайцы согласятся, чтобы все ваши вольноотпущенники остались свободными при условии, что ваша милость отныне не станет вмешиваться в работорговлю и обучение рабов в Жёлтом городе. Дальнейшего пролития крови не потребуется.
— За исключением крови тех, кого юнкайцы будут продавать и обучать, — добавила Дени. Но она понимала, что отчасти он прав.
«Возможно, это лучшее, на что мы можем надеяться».
— Вы так и не сказали, что любите меня.
— Полюблю, если это доставит удовольствие вашей лучезарности.
— Это не ответ влюбленного мужчины.
— Что такое любовь? Вожделение? Любой полноценный мужчина, увидевший вас хоть раз, возжаждет обладать вами, Дейенерис. Однако я хочу заключить с вами брак не поэтому. Перед вашим приходом Миэрин умирал. Нами правили старцы с иссохшими членами и старухи, чьи морщинистые щели были сухи, как пыль. Сидя на вершинах пирамид, они потягивали абрикосовое вино и рассуждали о былой славе Старой Империи, в то время как целые века уносились прочь, растирая в пыль сами кирпичи, из которых построен город. Обычаи и осторожность сжимали Миэрин стальной хваткой, пока вы не пробудили нас кровью и огнем. Наступили новые времена, и теперь многое стало возможным. Выходите за меня.
«Он недурён, — подумала Дени, — и говорит, как настоящий король».
— Поцелуйте меня, — велела ему она.
Он вновь взял её руку и поцеловал пальцы.
— Не так. Целуйте, словно я ваша жена.
Хиздар нежно обнял Дени за плечи, словно птенца, склонился и прижал свои губы к её губам. Его поцелуй был легким, сухим и мимолетным. Дени не почувствовала никакого волнения.
— Мне… поцеловать вас ещё? — спросил он.
— Нет. — На террасе был бассейн для купания, и когда она входила в воду, мелкие рыбки пощипывали её за ноги. Даже они целовались с большим пылом, чем Хиздар зо Лорак. — Я вас не люблю.
Хиздар пожал плечами:
— Возможно, это придет со временем. Иногда такое случается.
«Но не с нами, — подумала она. — И не рядом с Даарио. Я вожделею его, а не тебя».
— Я хочу однажды вернуться в Вестерос, чтобы потребовать наследие моего отца — Семь Королевств.
— Однажды все мы умрём, но не к добру постоянно думать о смерти. Я предпочитаю жить сегодняшним днем.
Дени сложила руки вместе:
— Слова — лишь ветер, даже такие, как «любовь» или «мир». Я же больше доверяю делам. Рыцари в моих Семи Королевствах, желая доказать девам, что достойны их любви, совершают подвиги. Они отправляются на поиски волшебных мечей, сундуков с золотом или выкрасть корону из драконьего клада.
Хиздар удивленно приподнял брови:
— Единственные драконы, которых я знаю — ваши, а волшебные мечи ещё большая редкость. Если пожелаете, я с удовольствием доставлю вам кольца, короны и сундуки с золотом.
— Я желаю мир. Вы сказали, что поможете остановить резню на улицах. Я велю вам так и сделать. Положите конец ночной войне, милорд. Мир — вот тот подвиг, которого я от вас жду. Дайте мне девяносто мирных дней и ночей, и я поверю, что вы достойны трона. Можете это сделать?
Хиздар, казалось, задумался:
— Девяносто дней и ночей без убийств, и на девяносто первый мы вступаем в брак?
— Возможно, — с притворной застенчивостью произнесла Дени. — Юные девушки славятся непостоянством. Может, я захочу ещё и волшебный меч.
Хиздар рассмеялся:
— Тогда, лучезарная, вы получите и его. Ваше желание для меня — закон. Велите вашему сенешалю начать подготовку к нашей свадьбе.
— Ничто так не порадует благородного Резнака.
Узнай жители Миэрина о предстоящей свадьбе, и одно это даст ей передышку в несколько ночей, даже если все усилия Хиздара ни к чему не приведут.
«Бритоголовый вряд ли обрадуется, но Резнак мо Резнак запляшет от радости». Дени не знала, кто из них беспокоит её больше. Ей нужны Скахаз и Бронзовые Твари, и она уже научилась подвергать сомнению советы Резнака. «Опасайся надушенного сенешаля». Может Резнак, Хиздар и Зелёная Милость сговорились и устроили мне западню?»