«Если я должна погибнуть, то умру с топором в руке и с проклятиями на устах».
— На стены, — приказала Аша Грейджой своим людям.
Сама она с Трисом Ботли за спиной направилась к сторожевой башне.
Деревянная сторожевая башня была самым высоким строением по эту сторону гор, возвышаясь на двадцать футов над самыми крупными страж-деревьями и корабельными соснами в окрестных лесах.
— Там, капитан, — сказал Кромм, когда она забралась на платформу.
Аша видела только деревья и тени, залитые лунным светом холмы и снежные вершины вдали. Потом она заметила, что деревья подползают ближе.
— Ого, — засмеялась она. — Эти горные козлы прикрылись сосновыми лапами.
Деревья двигались, подкрадываясь к замку, как неспешный зелёный прилив. Она вспомнила историю, которую слышала в детстве, о Детях Леса и их сражениях с Первыми Людьми, когда их древовидцы превратили деревья в воинов.
— Нам не справимся с таким количеством, — сказал Трис Ботли.
— Мы управимся со всеми, кто явится, салага, — уверял Кромм. — Чем больше появится, тем больше славы. О нас будут слагать песни.
«Ага, вот только о чем будут петь — о вашей отваге или о моей глупости?» Море было в пяти долгих лигах. Может лучше остаться и принять бой за глубокими рвами и деревянными стенами Темнолесья? «Эти деревянные стены не сильно помогли Гловерам, когда я взяла их замок, — напомнила она себе. — С чего вдруг они должны послужить мне лучше?»
— Завтра мы будем пировать под волнами, — Кромм погладил свой топор, будто не мог дождаться этого.
Хаген опустил рог.
— Если мы умрем с сухими ногами, как мы найдём путь в водные чертоги Утонувшего Бога?
— В этих лесах полно маленьких ручейков, — заверил его Кромм. — Все они впадают в реки, а реки впадают в море.
Аша не была готова умереть — не здесь и не сейчас.
— Живому проще найти море, чем мёртвому. Пусть волки забирают свои мрачные леса, мы отправляемся к кораблям.
Ей было любопытно, кто командует её врагами. «Будь я на его месте, перед тем, как нападать на Темнолесье, я заняла бы побережье и спалила наши корабли». Хотя волкам было не так легко это провернуть без собственных судов. Аша никогда не оставляла на берегу больше половины своих кораблей. Другая половина оставалась в безопасности в море с приказом поднять паруса и плыть на Мыс Морского Дракона, если северяне займут побережье.
— Хаген, труби в свой рог и заставь лес задрожать. Трис, надень броню, пора тебе опробовать твой славный меч.
Когда она заметила, как он побледнел, то ущипнула его за щеку.
— Пролей немного крови под луной вместе со мной, и я обещаю тебе по поцелую за каждого убитого.
— Моя королева, — произнес Тристифер. — Здесь у нас есть стены, но если на берегу мы обнаружим, что волки захватили наши корабли или увели их…
— То мы умрем, — закончила она весело, — но, по крайней мере, мы умрем с мокрыми ногами. Железнорождённые сражаются лучше, когда чувствуют запах моря и слышат шум волн за спиной.
Хаген быстро протрубил три коротких гудка — сигнал, который у железнорождённыx означал отступление к кораблям. Снизу раздавались крики, лязг копий и мечей, ржание лошадей. «Слишком мало лошадей и слишком мало всадников». Аша пошла к лестнице. Во дворе она нашла Кварла Девицу, ожидавшего рядом с её гнедой кобылой, её шлемом и метательными топорами. Железнорождённые выводили лошадей из конюшен Галбарта Гловера.
— Таран! — закричал голос у подножия стен. — У них есть таран!
— Которые ворота? — спросила Аша, седлая лошадь.
— Северные!
За покрытой мхом деревянной стеной Темнолесья внезапно раздался звук труб.
«Трубы? Волки с трубами?». Что-то было не так, но у Аши не было времени на раздумья.
— Открывайте южные ворота, — скомандовала она, когда северные начали сотрясаться под ударами тарана.
Она вытащила метательный топор с короткой рукоятью из-за пояса, надетого через плечо.
— Час совы прошел, братья мои. Наступает час копья, меча и топора. Приготовьтесь. Мы отправляемся домой.
Сотня глоток заревела: «Домой!» и «Аша!». Трис Ботли поскакал рядом с ней на высоком чалом жеребце. Во дворе её люди сгрудились в кучу, подняв щиты и копья. Пеший Кварл Девица занял свое место между Злым Языком и Лорреном Длинным Топором. Когда Хаген стал спускаться с лестницы на сторожевой башне, волчья стрела попала ему в живот и отправила на землю вниз головой. Его дочь подбежала к нему в слезах.
— Заберите её, — приказала Аша.
Не было времени на рыдания. Рольф Карлик посадил девушку на свою лошадь, её рыжие волосы развевались на ветру. Аша услышала треск северных ворот, когда в них снова ударил таран. «Возможно, нам придется прорубать себе дорогу», — подумала она, когда южные ворота распахнулись перед ними». Путь был свободен. Надолго ли?
— Выдвигаемся!
Аша ударила пятками бока своей лошади.
К тому времени, как пешие и всадники добрались до деревьев на дальней стороне влажного поля, где под луной гнили мертвые побеги озимой пшеницы, отступающие перешли на рысь. Аша оставила верховых позади в качестве арьергарда, чтобы заставить отстающих поторопиться и убедиться, что никто не остался сзади. Вокруг сомкнулись высокие сосны и корявые старые дубы. Темнолесье было названо очень метко. Деревья были огромными и темными, какими-то пугающими. Их ветви сплелись друг с другом и скрипели от каждого дуновения ветра, а верхние сучья царапали лунный лик. «Чем раньше мы уберемся отсюда, тем лучше, — подумала Аша. — Деревья ненавидят нас в глубине своих деревянных душ».
Они двигались на юго-юго-восток, пока деревянные башни Темнолесья не скрылись из виду, и лес не поглотил звуки труб. «Волки получили назад свой замок, — подумала она. — Возможно, они этим удовольствуются и позволят нам уйти».
Трис Ботли ехал сбоку от нее.
— Мы идем не туда, — произнёс он, указывая на луну, просвечивающую сквозь полог из ветвей. — Мы должны повернуть на север, к кораблям.
— Сначала на запад, — настаивала Аша. — На запад до восхода солнца. Потом на север.
Она повернулась к Рольфу Карлику и Роггону Рыжебородому, её лучшим всадникам.
— Езжайте вперед и убедитесь, что путь чист. Я не хочу неожиданностей, когда мы доберёмся до берега. Если наткнетесь на волков, возвращайтесь назад и доложите.
— Если будет о ком, — пообещал Роггон сквозь свою огромную рыжую бороду.
После того, как разведчики исчезли среди деревьев, оставшиеся железнорождённые возобновили движение, но продвигались они слишком медленно. Деревья скрывали от них луну и звезды, земля под ногами была тёмной и ненадёжной. До того как они успели пройти полмили, кобыла её родича Квентона оступилась в яме и сломала переднюю ногу. Квентону пришлось перерезать ей горло, чтобы прекратить её мучения.
— Нам нужно сделать факелы, — предложил Трис.
— Огонь наведет на нас северян.
Аша тихо выругалась, размышляя о том, насколько разумно было оставить замoк. «Нет. Если бы мы остались и стали сражаться, то все уже были бы мертвы». Но блуждание в темноте тоже ни к чему хорошему не приведет. «Эти деревья убьют нас, если смогут». Она сняла шлем и откинула влажные от пота волосы.
— Солнце взойдёт через пару часов. Мы остановимся здесь и отдохнём до восхода.
Остановиться было легко, отдохнуть сложнее. Никто из них не спал, даже Дейл Соня — моряк, прославившийся тем, что мог вздремнуть даже между взмахами весел. Несколько человек разделили мех с сидром, захваченный из запасов Гловера, передавая из рук в руки. Те, кто захватил еду, делились с теми, кто этого не сделал. Её родич Квентон Грейджой послал троих людей взобраться на верхушки деревьев, чтобы посмотреть, не видно ли в лесу факелов. Кромм точил свой топор, а Кварл Девица — меч. Лошади щипали мёртвую бурую траву. Рыжеволосая дочь Хагена взяла за руку Триса Ботли и попыталась увести за деревья. Когда он отказался, она ушла с Шестипалым Харлом.
«Хотела бы я поступить так же». Было бы приятно в последний раз забыться в объятиях Кварла. У Аши было плохое предчувствие. Доведется ли ей ещё раз ступить на палубу «Чёрного Ветра»? А если да, то куда она отправится? «Острова для меня закрыты, если только я не желаю склонить колени, раздвинуть ноги и терпеть объятия Эрика Айронмакера. Ни один порт Вестероса не обрадуется дочери кракена». Она могла бы заняться торговлей, как, кажется, хотел Трис, или отправится на Ступени, чтобы там присоединиться к пиратам. «Или …»
— Я посылаю каждому из вас кусочек принца, — пробормотала она.
Кварл ухмыльнулся.
— Я скорее получу кусочек тебя, — прошептал он, — Сладенький кусочек, который…
Что-то вылетело из кустов и приземлилось с лёгким стуком посреди них, ударяясь и подпрыгивая. Оно было круглым, тёмным и влажным, с длинными волосами, которые намотались сверху, пока оно катилось. Когда эта штука остановилась среди корней дуба, Злой Язык сказал:
— Рольф Карлик уже не так высок как прежде.
Половина её людей уже были на ногах, нашаривая свои щиты, копья и топоры. «Они тоже не зажигали огней, — подумала Аша, — И они знают эти леса намного лучше нас».
Потом деревья заполнили все вокруг, и на её людей с ревом налетели северяне. «Волки, — подумала она, — Они воют, как проклятые волки. Боевой клич Севера». Её железнорождённые заревели в ответ, и битва началась.
Ни один певец никогда не сложит песню об этом сражении. Ни один мейстер не напишет летопись для одной из любимых книг Чтеца. Знамёна не реяли, боевые рога не трубили, великий правитель не собирал вокруг себя людей, чтобы сказать последние торжественные слова. Они дрались в предрассветном мраке, тени против теней, спотыкаясь о корни и камни, в грязи, перемешанной с гниющей листвой под ногами. Железнорождённые сражались в броне и просоленной коже, северяне — в мехах, шкурах и сосновых ветках. Луна и звезды взирали с высоты на их сражение, бледный свет пробивался сквозь клубок спутанных веток у них над головами.