Оттолкнув Далию в сторону, Эвон попытался отодвинуть клинок, который противник едва не воткнул ему в глаз. Наемник сидел на травнике и с диким оскалом пытался вонзить в него нож. Руки у обоих тряслись, силы заканчивались, но, когда Эвон понял, что еще немного — и он сдастся, пришла помощь, которой он не ждал. Луксурии навалились на Увера и, громко визжа, принялись колотить его по спине кулаками. Тот попытался отмахнуться от них как от назойливых мух, скатился с травника и сжался в комок рядом с мертвым Шиком.
Муди помог подняться Эвону и Далии, которая испуганно сидела на полу. Она тряслась и молча плакала. Эвон заметил, как изменилось ее хрупкое фарфоровое лицо. Сейчас его исказила гримаса боли и страха.
— Уходи, сынок! — Муди потряс Эвона за плечо.
— А вы? Разве я могу вас бросить?
— Мы справимся, уходи! — Муди на секунду замолчал. — И спасибо, что все это время был рядом.
Муди сорвался с места и, схватив стул, принялся бить пришедшего в себя Увера по спине. Тот вскочил и побежал вверх по лестнице. Луксурии с владельцем борделя бросились за ним.
Далия вновь шепотом обратилась к своей святой. Эвон схватил ее за руку и подбежал к Соно, который все еще направлял катану на Куана. Смех наемника стал тихим и жутким, на его висках вздулись синие вены.
— Отойди от нее, ублюдок, — яростно закричал Соно. — Я даю тебе последнюю возможность сбежать и донести своему новому хозяину, что скоро приду и убью вас обоих.
— Помнишь, что ты сказала мне, Юриэль? Тогда, на клеймении в «Или»? — Куан не обращал ни на кого внимания и говорил лишь с ней: — Что скоро я перестану бояться. Бояться будут меня.
Он громко и истерично захохотал. Юри нахмурилась и посмотрела поверх его плеча на Соно.
— Ты больной, Куан, и я клянусь…
— Что убьешь меня, ниджай? — Наемник обернулся, чтобы видеть лицо Соно. — Где-то я это уже слышал. Так зачем откладывать? Давай. Давай покончим с этим прямо сейчас!
Соно продолжал стоять на месте, глядя лишь на Юри. Она медленно мотнула головой, прося не делать этого.
Костяшки на руках ниджая побелели, настолько сильно он сжимал рукоять катаны. Оружие слегка подрагивало в его руках, а лезвие касалось хаори Куана. Соно оскалился, задышал быстро и приготовился взмахнуть клинком.
Травник не понимал, что ему делать, а Далия, дергавшая его за рукав, отвлекала и не давала все тщательно обдумать.
— Соно, — испуганно шепнула Юри.
— Убью! Убью ублюдка! — зарычал сквозь сжатые зубы ниджай.
— Соно, нет…
Куан торжествующе загоготал. Он схватил Юри за подбородок и приблизился к ней так, что их губы почти соприкоснулись.
— Твой дружок — слабак, Юриэль. Такой же слабый, как ты и Хика…
Эвон подбежал к Куану и изо всех сил ударил его по голове мушкетом. Тот, будто срубленное дерево, плашмя упал на спину.
— Не благодарите. — Эвон нервно улыбнулся. — Потом разберетесь с этим сектантом, а сейчас бегом на корабль.
Соно медленно опустил оружие, глядя на Куана, который лежал у его ног без сознания. Юри помедлила, но все же подошла к другу и обняла его. Ее тело тряслось, а руки с силой впились в ткань, натягивая хаори Соно на спине. Ее быстрое и неровное дыхание стало спокойным, стоило ниджаю обнять ее в ответ.
— Ты молодец, что сдержался, — пробубнила она, вытирая слезы о его воротник.
— «И тебе спасибо, Эвон, что спас наши задницы от этого безумца». И, спешу заметить, симпатичного безумца. — Лекарь пытался шутить. — В вашем клане все такие красавчики?
Закатив глаза, Соно облегченно выдохнул.
— Бежим скорее! — Далия нетерпеливо дергала травника за рукав.
Все они переглянулись и, напоследок окинув взглядом бордель, выбежали прочь.
Все оставили в «Блажи» свои секреты, недосказанности и тайны. Все хотели вернуться и разобраться с проблемами до конца, но появившаяся на горизонте луна торопила к вскоре отплывающему кораблю и Ресею, который ждал их на пристани.
Они бежали молча и почти не оглядывались. Спотыкаясь о выбоины в брусчатке, хватались друг за друга, ища равновесия. Темные улочки, среди которых обычно легко заблудиться, сейчас будто вели их самым быстрым и легким путем. Чем сильнее они удалялись от «Блажи», тем отчетливее им казалось, что все произошедшее — неправда. Люди веселились, громко пели и танцевали на улицах, целовались на лавочках, пили эль у фонтана и смотрели на них, окровавленных, с усмешкой. Может, думали, что они циркачи или готовятся к маскараду?
Каждый шаг давался Эвону все тяжелее. И сердце начинало болеть от осознания, что он больше никогда сюда не вернется.
На пристани стоял Ресей. Он замахал рукой, едва увидев их. Корабль уже был готов к отплытию, паруса развевались на ветру, а по палубе расхаживали бодрые матросы.
— Мы вас ждали! Святые… почему вы в крови?
Эвон подлетел к нему и накрыл его губы поцелуем. Ему сейчас было необходимо утонуть в них. Отвлечься, забыться. Но почему-то это не помогло. Он отстранился и посмотрел на Далию, которая расстроенно отвернулась и спрятала руки за спиной. Посмотрел на уставших Соно и Юриэль. Вновь перевел взгляд на Ресея, который с улыбкой ждал нового прикосновения.
— Я плыву с вами, — сказал Эвон. — Здесь у меня настойки для Берка.
Он показал на сумку, перекинутую через плечо, и, открыв ее, проверил, не разбились ли колбы и склянки.
— Что вы там стоите? Скорее на борт! — крикнул с корабля лорд Паунд.
Соно и Юри, послушав его, оглянулись на улицы в последний раз и ступили на трап. Далия пошла за ними следом.
— Что с вами случилось? — Ресей коснулся плеча травника, но почему-то прикосновение вызвало лишь боль.
— Тяжелая разлука с прошлым. Оно не хотело нас отпускать.
Эвон обошел его и поднялся на борт, мысленно попрощавшись со Схиалой.
Сил не осталось ни у кого. Беглецы молча сидели на палубе и смотрели на удаляющийся от них остров. Лорд Паунд не стал ничего выпытывать, предупредил лишь о том, что каюты для сна готовы. Ресей вместе с Берком тоже ушли, оставив четырех друзей наедине с соленым ветром.
— Ты правда собирался выстрелить в Куана? — нарушила тишину Юриэль.
— Нет, мышонок. Мушкет сломан.
Они все улыбнулись.
— А то я уже подумала, что мы тебя совсем испортили.
Эвон кивнул Юри и, поймав на себе одобрительный взгляд Далии, немного приободрился.
— Ты такая же, как я, Юри, — толкнул он ее в плечо. — Ты тоже не хотела смерти этого негодяя.
— Я лишь переживала за Соно. — Она посмотрела на ниджая и обратилась к нему: — Если бы ты принял такое решение из-за эмоций, то потерял бы себя.
— Узнаю в тебе Хикаро. — Соно улыбнулся краешком губ.
— А вы мне нравитесь, и я надеюсь услышать еще немало ваших историй. Уж больно интересно, кто такой этот Хикаро и почему тот красивый сектант так безумен.
Согнув в колене одну ногу, Эвон вытянул вторую, случайно касаясь башмаком юбки Далии. Та испуганно отпрянула, но, посмотрев лекарю в глаза, заметно расслабилась.
— Все хорошо, Дэл. Теперь мы в безопасности. По крайней мере, пока. — Травник подвинулся к ней и, усевшись рядом, закатал рукава рубашки. — Кстати, как ты? В смысле, после сна. Трава тебе помогла?
— Помогла. — Она громко сглотнула. — Я все вспомнила… Ме… меня скинул с балкона Юстин.
Далия опустила глаза, скрывая от всех свои слезы.
— Нас с тобой объединяет общая боль, принцесса, — печально заговорила Юри. — Мне тоже тяжело, и я не хочу в это верить, ведь твой возлюбленный — мой брат. Будем, кстати, знакомы. Я Юриэль. — Она протянула руку Далии, но та лишь испуганно отодвинулась. — А это Соно, — неловко продолжила Юри, кивнув в сторону ниджая.
Далии не стало легче от услышанных слов, и травник подсел к ней ближе, чтобы успокаивающе похлопать рукой по плечу.
— Я видела тебя во сне, — продолжила Юри.
— Ты сиаф? — голос Далии сорвался, перебиваемый всхлипом и слезами, которые начинали стекать по ее щекам.
— Да. И во сне я видела не только тебя с братом, но и… — Юри задумалась, стоит ли продолжать, и, посмотрев на Соно, который молча кивнул, все-таки заговорила: — Но и смерть твоих родителей. Мне… нам жаль.
Далия смотрела будто сквозь Юри и, осознав услышанное, закричала. Эвон обнял ее, а она, громко рыдая, забила по нему кулаками. Он позволил ей выпустить злость и просто ждал, пока она хоть немного успокоится. Соно же, заметив стыдливо опустившую голову Юри, подвинулся к ней ближе и поддерживающе погладил по спине.
Прохладный соленый ветер гулял по палубе, луна освещала океан, который будто светился изнутри, а капитан, стоя за штурвалом, вел их в Эверок, где каждый надеялся начать новую жизнь.
— Я должна признаться.
Спустя пару часов Далия успокоилась и сейчас, обхватив колени, сидела в объятиях Эвона. Его рука лежала на ее плечах и монотонно гладила их.
— Я написала Юстину письмо. Рассказала про тебя, Эвон, про Схиалу и про то, что хочу скорее вернуться домой. Но я тогда ничего не знала. Правда. Простите.
— Письмо уже дошло до него? — спросила Юри.
— Думаю, да. Почтовые корабли курсируют каждый день.
— Тогда он будет нас ждать. Что же делать? Нам нельзя во Фран.
— Я… я не знаю. Не знаю, где мы можем укрыться и кто может помочь.
Повисла тишина. Эвон понимал, что они все в опасности. Понимал, что за ними будут охотиться Куан, клан «Или» и множество других людей, которые желают их смерти. Король и королева Эверока мертвы. Наступают мрачные времена, и рассчитывать можно лишь на одного человека.
Эвон боялся мыслей о нем и не хотел возвращаться в воспоминания детства. Жестокие, ненавистные, вызывающие только боль. Но выбора нет. Пришло время вернуться туда, откуда он когда-то сбежал.
— Я знаю, кто нам может помочь. — Эвон сделал паузу, силясь выговорить имя. — Олафур Скаль.
— Король Рокрэйна? — спросила Юриэль. — Ты спятил? Зачем ему помогать нам?
— Потому что он — мой отец.