Догоняя Нормана, Мэгги вытерла со лба пыль и пот.
– В Ирландии мы пьем теплое пиво… хотя сейчас я бы даже уступила вашей американской привычке пить его холодным.
Ральф, подошедший к лестнице, засмеялся.
– Вряд ли инки оставили там холодильник, но я готов поискать.
Он помахал Мэгги фонариком, приглашая ее на лестницу.
Улыбка девушки померкла, едва она очутилась в полумраке следующего уровня. Бравада перед лицом опасности не смогла рассеять страх. Темнота напомнила студентам о шаткости их положения.
Поджидая остальных, Мэгги задумалась над словами Ральфа. Интересно, что же все-таки приготовили внизу инки? Что находилось в той комнате за запечатанной дверью и что случилось с двумя напарниками Гила?
К тому времени, когда все подтянулись к подножию лестницы на второй уровень, любопытство Мэгги достигло предела. К тому же, размышляя над загадками, она могла ненадолго отвлечься от ужасной мысли, что может оказаться погребенной в храме на глубине пятидесяти футов. А если тревога разрастется…
Мэгги покачала головой, твердо намереваясь не терять самообладания. С легким чувством вины девушка наблюдала, как по ступенькам карабкается Сэм. После ночного приступа она не раскрыла ему всей правды и не стала объяснять, что припадки начались после того, как девочка стала свидетельницей смерти Патрика Дугана в придорожной канаве в Белфасте. Впоследствии врачи не обнаружили ни одной физиологической причины для болезни, хотя единодушно пришли к выводу, что приступы, вероятнее всего, являются следствием сильной тревоги. Мэгги подавила растущее недовольство собой. Сэма эти подробности вовсе не касались.
Между тем Сэм опробовал связь: радио еще работало, но на большей глубине помехи усилились. Он сообщил Филиппу о том, что группа перешла в другое место.
Когда сеанс связи закончился, Мэгги подошла к Сэму и, облизав сухие губы, сказала:
– Я бы хотела взять твою ультрафиолетовую лампу.
– Зачем?
– Схожу посмотрю, что там натворили с раскопками Гил и его приятели.
– Я не могу позволить тебе разгуливать одной. Нам надо держаться всем вместе.
Он отвернулся было, но Мэгги схватила его за плечи.
– Всего пару минут.
В нескольких шагах от них стоял Денал.
– Я… я пойду с вами, мисс Мэгги.
Оглядев их, Сэм понял, что Мэгги настроена решительно.
– Отлично. Но не задерживайтесь больше чем на четверть часа. Мы должны беречь батарейки, и мне совсем не хочется потом гоняться за вами.
Мэгги кивнула.
– Спасибо.
– Я тоже иду с вами, – заявил Норман, вешая на шею камеру.
В глазах Ральфа загорелся огонек, однако Сэм сразу погасил его.
– Идите втроем. Мы с Ральфом пройдем этот уровень с фонариком и оценим, насколько сохранилась конструкция. – Он вытащил из кармана свою лампу и передал ее Мэгги со словами: – Пятнадцать минут. Будьте осторожны.
В его суровом голосе чувствовалась забота, и Мэгги расхотелось огрызаться.
– Хорошо, Сэм, – тихо проговорила она, принимая из его рук лампу. – Не волнуйся.
Он усмехнулся и снова поднес к губам рацию, чтобы продолжить споры с Филиппом.
Включив ультрафиолетовый свет, девушка дала знак своей команде следовать за нею к лестнице. Вскоре их окутал полумрак храма. Впереди в освещенных синеватыми лучами глыбах гранита мерцал кварц, отчего все выглядело немного нереальным. Спутники Мэгги старались держаться к ней поближе.
По мере того как они спускались по лестницам на самый глубокий уровень раскопок, сердце Мэгги стучало все громче и громче. Внезапно ей стало казаться, что стук доносится откуда-то снаружи.
– Что это за шум? – спросил Норман, сходя со ступенек последней лестницы.
Денал прошептал:
– Я уже слышал его раньше. Когда сеньор Сала прокрался за ту дверь.
Мэгги поняла, что шум долетает снаружи или откуда-то из глубины храма. Звук отдавался даже от камня под ногами.
– Такое впечатление, будто тикают огромные часы, – заметил Норман.
Мэгги подняла фонарь.
– Пойдемте дальше.
По сравнению с шумом снизу ее голос прозвучал словно мышиный писк.
Пройдя последние туннели, Мэгги остановилась перед взломанной дверью. Оторванные скрепы указывали места, откуда были сняты затворы. В грязи по бокам дверного проема валялись три гравированные гематитовые полосы, погнутые и попорченные ломом, который потом прислонили к стене.
Денал наклонился, поднял лом и взглянул на Мэгги. Та кивнула: оружие им не помешает.
Дверной проем был загорожен свалившимся камнем, который раньше запечатывал вход в дальнюю часть храма. Норман опустился на колени в нескольких шагах от входа, поправил очки и попытался заглянуть внутрь.
– Ничего не видно.
Мэгги придвинулась к нему. Никому не хотелось приближаться к двери. Девушка вспомнила ужас в глазах Гила и кровавый пузырь на его щеке. Что ожидает их впереди?
Норман и Мэгги переглянулись. Пожав плечами, она шагнула вперед, выставив вперед фонарик, словно пистолет. В дверном проеме девушка остановилась и вытянула руку. Слабый свет проник совсем недалеко. Там тикало гораздо громче. Мэгги спокойно проговорила:
– Похоже, впереди большое помещение. Свет туда не доходит.
Она оглянулась через плечо на Нормана.
– Давайте подождем остальных, – шепотом предложил фотограф.
Мэгги собиралась сказать то же самое, но Норман опередил ее, и она заупрямилась. Девушка представила, как будет ухмыляться Сэм, если она даже не заглянет внутрь. Не зря же троица так долго тратила батарейки фонарика!
– Я полезла, – объявила Мэгги, двигаясь вперед, пока ее не успел остановить страх.
Она твердо решила, что не позволит парализующему ужасу из детства снова овладеть ею.
– Тогда пойдемте все вместе, – предложил Норман, приближаясь к Мэгги сзади, когда она начала переползать через поваленную каменную дверь.
Преодолев препятствие и оказавшись в коридоре, девушка выпрямилась. К ней присоединились Норман и Денал.
– Взгляните, – предложила она, указывая фонариком. – Что-то вдали отражает наш свет.
Подгоняемая любопытством, Мэгги медленно тронулась вперед.
– Подожди, – остановил ее Норман. – Давай сначала посмотрим, что там.
Оглянувшись, она увидела, как фотограф поднимает камеру.
– Не смотри прямо на вспышку, – предупредил он.
Едва Мэгги успела отвернуться, как фотоаппарат на секунду вспыхнул. Она онемела от изумления. От долгого пребывания в темноте такая яркость ослепила. Однако девушку поразила не резь в глазах. Выхваченная на какую-то долю секунды из мрака комната запечатлелась на сетчатке.
– Т-ты видел? – спросила она.
Охваченный суеверным страхом, Денал произнес что-то на родном языке. Норман откашлялся, прочищая горло.
– Повсюду золото и серебро.
Мэгги подняла фонарик, фиолетовое сияние которого казалось теперь слабым.
– И статуя… ты ее видел? Должно быть, метра два высотой.
Мэгги снова двинулась вперед, следом за ней – Норман. Денал с ломом держался поблизости. Норман прошептал:
– Два метра. Не может же она быть золотой…
Мэгги пожала плечами.
– Когда сюда впервые прибыли испанцы, они оставили описание найденного в Куско храма Солнца. Там говорилось, будто комнаты были выстланы толстыми золотыми плитами, а в самой глубине храма размещалась модель кукурузного поля в натуральную величину. Стебли, листья, початки, даже сама земля – все из золота.
К этому времени группа достигла входа в комнату. Опустившись на колени, Мэгги осторожно провела рукой по золотой пластине под ногами.
– Поразительно… Наверное, мы нашли еще один храм Солнца.
Норман застыл на месте.
– Что там? Вон, на полу.
Мэгги выпрямилась.
– Где?
Он показал на темную тень, дальше которой свет фонарика уже не проникал. Девушка подняла фонарь повыше. Электрические лучи отражались от золота и серебра, словно лунный свет от глади пруда. Там, словно рябь на воде, темнел какой-то островок. Мэгги шагнула с фонариком ближе, наступив одной ногой на краешек металлического пола.
Денал остановил Мэгги:
– Нет, мисс Мэгги. Здесь плохо пахнет.
– Он прав, – согласился Норман. – Что это за вонь?
Теперь Мэгги тоже обратила внимание на неприятный запах, перебивающий терпкий аромат влажной земли и плесени. Девушка кивнула в сторону камеры.
– Попробуй еще раз, Норман.
Кивнув, фотограф поднял камеру, и Мэгги отвела взгляд. Комнату осветила резкая вспышка.
– Боже правый! – воскликнула Мэгги и отпрянула, прикрывая рот рукой.
Девушка не сводила глаз с темного островка на полу. Перед ее мысленным взором все еще стояло искаженное мукой лицо. Истерзанное тело, широко раскрытые от смертного ужаса глаза и кровь… много крови. Позади, ближе к дальней стене, лежало еще одно тело.
– Хуан и Мигель, – пробормотал Денал.
Все надолго замолчали.
– Это ведь не Гил убил их из-за золота? – спросил Норман.
Мэгги медленно покачала головой. Изуродованный труп Хуана снова принял неясные очертания. По сокровищнице по-прежнему разносилось громовое сердцебиение какого-то гигантского зверя. Теперь Мэгги догадалась: за стенами и под полом комнаты гудит огромный механизм.
Неожиданно в ее памяти всплыло выгравированное на гематитовых полосах предупреждение: «Мы оставляем эту могилу небесам. Да не потревожат ее никогда».
– Мэгги?
Она обернулась к Норману.
– Нет. Их убил не Гил. Это храм…
Прежде чем Норман успел что-нибудь сказать, зал содрогнулся так, что все упали на пол. Мэгги больно ударилась о край металлической плиты. Глотая ртом воздух, девушка отползла назад, чувствуя опасность.
– Что это? – крикнул Норман.
Мэгги метнула луч фонарика в обратную сторону. Через вход в захоронение прямо на людей катилось густое облако пыли. Девушка с трудом выговорила:
– О боже! Вставайте!
– Что происходит? – в ужасе спросил Норман.
Мэгги толкнула его к выходу.
– Давай же, Норман! Этот чертов храм рушится!