Я перевёл взгляд на неё, а затем на местность, в которую мы въехали. Валенсия была городом-портом, расположенным в глубине уютной долины, окружённой горами, и омываемая водами Балеарского моря. Такая благоприятная местность способствовала тому, что даже сейчас в феврале, здесь было тепло, пусть и немного дождливо. Так что я не мёрз, хотя и был укутан несколькими слоями одеял.
— Надеюсь Алонсо снял нам дом, не люблю я таверны, — заметил Бернард, тоже смотря на город, к которому мы подъезжали.
Управляющий выехал раньше нас на неделю, как раз, чтобы найти дом или таверну, где мог остановиться наш большой отряд в пятьдесят человек. Всех наёмников я не стал брать, кому-то нужно было присматривать за Аликанте.
— Алонсо очень исполнительный мужчина, я уверена, что он подобрал нам что-то хорошее, — ответила ему Паула и спросила меня, — а вы что предпочитаете сеньор Иньиго? Таверну или дом?
— Просто место, где можно поспать, — я пожал плечами, — Бернард не даст соврать, мы с ним спали в таких местах при нашем первом путешествии в Неаполь, что я готов довольствоваться малым.
Швейцарец кивнул.
— Странно то, сеньор Иньиго, что по времени это было недавно, но после прошедших событий, кажется, что это было минимум десять лет назад.
Так, за разговорами мы и въехали в город, отправив часть людей Бернарда разыскать Алонсо. И он быстро нашёлся, поскольку зная, что я вскоре прибуду, предупредил городских нищих за вознаграждение, чтобы те сразу мчались к нему, если в город прибудут какие-либо большие отряды с повозками.
Так что он первым нашёл нас, когда мы остановились в ближайшей к городским воротам таверне, в поисках его самого.
— Сеньор Иньиго! — я первым заметил мужчину, который зашёл в дверь и радостно вскрикнул, когда увидел меня, проходя к нашему столу быстрым шагом.
— Алонсо, — улыбнулся я, приветствуя его жестом, — я рад тебя видеть! Присаживайся к нам, промочи горло и расскажи скорее, где мы будем жить.
— Сеньор Иньиго, вы даже не представляете, как это было просто, — покачал он головой, — едва мне стоило приехать и начать поиски, как на меня вышли представители рода Борха, и узнав, что именно вы ищете себе временное жилище, тут же предоставили мне три дома на выбор. Мне лишь оставалось нанять слуг и подготовить тот, что мне больше понравился.
— Борха? — не сильно удивился я, — да, я припоминаю, что Родриго говорил, что архиепископство его дяди находится именно здесь, а также то, что большая часть родственников живёт в Валенсии.
— Кардинал Родриго Борджиа? — не понял меня Бернард, — почему тогда Борха?
— Борха — это арагонское название их рода Бернард, а Борджиа — это уже итальянцы их так обозвали, поскольку так лучше звучит на их языке, — объяснила ему Паула, опередив меня.
Я лишь кивнул, подтверждая правильность её слов.
— В любом случае, нужно будет их посетить и поблагодарить за предоставленный дом, — решил я, и Алонсо согласился.
— Я договорюсь с ними о встрече сеньор Иньиго, когда вы будете готовы.
— Надеюсь Иосифа Колона ты уже поселил в наш новый дом, — поинтересовался я, — а то он, останавливаясь в тавернах Валенсии, прожигает мой бюджет.
— Разумеется сеньор Иньиго, — улыбнулся Алонсо, — я ведь сам ему эти деньги и привёз, так что сразу, как всё было готово, предложил переехать на новое место. Так что он тоже ждёт вашего приезда.
— Бернард, дай мне перстень, — попросил я швейцарца, который служил мне манекеном для колец, и тот снял первый попавшийся со своего пальца, отдал его нашему управляющему.
— Спасибо Алонсо, — с улыбкой попросил я его взять, — я сам не сделал бы лучше.
Стремительно краснеющий от похвалы, которую слышали все за столом, да ещё и подкреплённой дорогим подарком, Алонсо лишь кивнул и взял перстень.
— Вы же знаете сеньор Иньиго, что я и дядя рады служить вам, — стеснительно сказал он.
— А я благодарен, что вы согласились перейти ко мне, когда у меня было не так много денег, как сейчас, — улыбнулся я ему, — ну так что, покажешь нам наш новый дом?
Управляющий подскочил с лавки.
— Конечно сеньор Иньиго! Едем!
Бартоло пошёл к хозяину таверны оплатить наш счёт, а мы потянулись к выходу, чтобы грузиться в повозки.
Дом, который выбрал Алонсо, оказался вполне себе приличным, по размерам такой же, какой был у дедушки в Сеговии, так что мы не только в нём все разместились с удобствами, но я ещё и выполнил свою давнишнюю мечту, разделив наконец спальню и рабочий кабинет на две комнаты.
После умывания и переодевания, я первым же делом позвал к себе иудея. Который за время работы на меня снова поправился, приоделся и давно выглядел как зажиточный горожанин, а не только что купленный раб.
— Сеньор Иньиго, — зашёл он в рабочий кабинет, и низко мне поклонился.
— Присаживайся, рассказывай, что случилось, — показал я ему на табурет.
Мужчина сразу посерьёзнел.
— Если вкратце сеньор Иньиго, то иудеи Валенсии решили, что какой смысл платить вам деньги за идею ломбарда, если они могут открыть ровно такое же заведение сами и забирать все деньги себе. Так что то, что открыли они совместно с вами по-прежнему работает, но только для того, чтобы действовало разрешение церкви на саму эту деятельность. Но он стремительно теряет популярность, поскольку чаще закрыт, чем открыт, а кругом открываются ровно такие же заведения со схожими услугами.
— Хочешь сказать, что они просто украли мой интеллектуальный труд и теперь отказываются платить? — мой взгляд похолодел, когда я понял уровень проблемы, которую озвучил мне Иосиф. Если иудеи Валенсии решили проверить меня, как я это проглочу, то и в других городах ровно та же ситуация не заставит себя случиться.
— Совершенно верно сеньор Иньиго, — кивнул Иосиф, — и проблема ещё в том, что смотря на иудеев, ровно тоже начали делать и мудехары, коих в Валенсии треть от всего населения и они имеют самоуправляющуюся коммуну, разрешённую властями.
— Да — альхама и я знаю её главу, — кивнул я.
— Мои ломбарды обрели популярность, и теперь всякая шушера пытается отжать у меня бизнес, — задумался я о действительно серьёзной проблеме, которая встала передо мной. — Ты правильно и сделал, что не стал ничего писать в письме, не говоря уже о том, что обратил на это внимание.
— Валенсия огромный город сеньор Иньиго, — покачал головой Иосиф, — чтобы покрыть потребности населения и купцов в наличности, а также сделок с использованием векселей, здесь не хватит одного ломбарда, нужно открывать несколько, если не десяток. Так что вы сейчас теряете деньги сеньор Иньиго, пока другие пользуются результатами вашего труда.
— Давай мой друг, посетим парочку таких, — решил я лично посмотреть, насколько всё плохо, — выбери на свой вкус несколько ломбардов иудейских и мавров.
— Я обошёл все, сеньор Иньиго, — согласился Иосиф, — так что проведу вас по тем, в которые обращаются больше всего людей.
— С собой возьмём только Бернарда и троих телохранителей, чтобы не было ажиотажа, — решил я, зовя швейцарца и Глорию, чтобы она принесла мою одежду.
— Вы ведь только что с дороги сеньор Иньиго, — покачал головой Иосиф Колон, — может стоит хотя бы отдохнуть?
— Ты думаешь я теперь смогу спокойно спать, зная, что кто-то ворует моё золото? — скептически посмотрел на него я.
Иудей вздохнул и сказал, что будет ждать меня в гостиной, пока я переоденусь.
Глава 26
Валенсия и правда оказался большим городом, не меньше Сарагосы точно, а то, что она был портом и через неё шёл большой товарооборот добавляло в неё больше жизни, чем в столицу. Я слышал шум и гам, работали рынки, базары, сновала куча людей разных национальностей и вероисповедания.
Заблудиться во всём этом было легко, но Иосиф хорошо знал город, который посещал не первый раз за время проводимых аудитов, поэтому показал быструю дорогу и вскоре мы подъехали к первому ломбарду, который так не назывался, имел другую вывеску, но людей рядом с ним, кто входил и выходил, было и правда много.
— Внутрь идите без меня, — предупредил меня иудей, — меня там слишком хорошо знают.
— Конечно, — я показал Бернарду вынести меня на руках, что мгновенно привлекло внимание людей. Знакомые мне удивлённые возгласы и тыканье пальцами в «урода» не сильно отвлекли меня, так происходило во всех незнакомых местах, где я появлялся впервые и к этому я давно привык.
Охрана отжала людей, давая мне спокойно пройти внутрь и при виде меня тут же подбежал кто-то из служащих, низко кланяясь.
— Граф хотел бы заложить перстень, ему нужна наличность на сегодня, — Бернард обратился к нему.
— Разумеется ваше сиятельство, — иудей продолжая бить поклоны, показал рукой пройти за ним.
Бернард общался с ним и решал все вопросы по оценке и подписанию договора, давая мне осмотреться.
Что же, иудеи не понимая для чего я внедрял все совершенствования, в виде большого зала, отдельных оценочных кабинок или распределения людей по очередям, отказались здесь от всего, оставив только идею и цены за услуги. Я прекрасно видел, что именно из-за этого образовалась очередь, а обслуживание было далеко от того, что было в моих ломбардах, но за неимением в Валенсии альтернатив, люди шли и шли туда, где проценты были ниже, чем у тех же иудейских ростовщиков.
Договора тоже претерпели изменения, и если в моих серых зон для церкви не было, то здесь использовались привычные им тройные договоры и страховки, используемые и в ростовщичестве, и на которые всегда с подозрением смотрела церковь. Так что — это здание было китайской подделкой, как сказал бы Евгений Орлов, по сравнению с моим ломбардом, но нем не менее оно работало и явно приносило прибыль.
— Едем в квартал мудехар, — приказал я, когда выйдя из этого подобия моего ломбарда, я сел обратно в повозку.
Арабская копия, с копии иудейской была вообще просто частью ростовщической конторы, находилась в том же помещении, просто оказывала дополнительные услуги, размывая сам факт того, что я старательно отделял ломбарды от ростовщиков, чтобы не попадать под церковные запреты. С такой же организацией труда, что я увидел здесь, до запрета и моих финансовых заведений, был ровно один шаг и я это прекрасно понимал.