– Скажи молодому человеку – племяннику купца «Ради-Бога-Выкупите-Нас», что так как мы отправляемся в Могадор только в расчете на правдивость его истории, то мы доставим его туда, хочет он или нет. Но если окажется, что он обманул нас, то пусть пеняет сам на себя – заплатит жизнью.
– Он не обманывает вас, – отвечал Джим. – Доставьте только его и всех нас, его товарищей, и вы сами увидите, какую награду получите за это.
– Так почему они едут так неохотно?
– Потому что не желают расставаться с нами.
– Неблагодарные собаки! Разве они не должны радоваться собственной удаче? Неужто нам следует подчиняться прихотям собственных невольников?
Пока продолжался этот разговор, два других купца заняли место во главе каравана; еще минута – и Гарри Блаунт и Колин расстались со своим старым товарищем Теренсом без всякой надежды когда-нибудь увидеться вновь.
Глава LXXIV. Отсроченная надежда
В продолжение первого часа путешествия Гарри с товарищами ехали почти лежа на спине, крепко привязанные к седлам животных. Такая новая метода езды показалась им крайне неудобной и они уполномочили кру сообщить их господам, что согласны безропотно сопровождать их, лишь бы их отвязали и позволили свободно ехать.
Это был первый случай, когда кру пришлось выдать свое умение говорить по-арабски. Сначала его изрядно поругали и поколотили, но потом белых невольников отвязали и приказали им ехать впереди всех, под строгим присмотром нанятых сторожей.
Путешествие продолжалось до поздней ночи, пока караван не подъехал к высокой каменной ограде, окружавшей небольшое селение. Невольников провели внутрь и тотчас заперли за ними ворота; хозяева их вздохнули свободнее, убедившись в сохранности своего товара, и с удовольствием приняли предлагаемое гостеприимство и вошли в дом местного шейха, отдав приказание накормить невольников.
После вкусного ужина, состоявшего из ячменного хлеба и молока, невольников отвели в хлев, который служил им спальней. Большую часть ночи они провели без сна, сражаясь с несметным количеством блох. Никогда еще не случалось им встречать блох таких огромных размеров и с таким ненасытным аппетитом. Под утро измученные пленники все-таки заснули и в благодатном сне забыли свои надежды и свои муки.
Незадолго до назначенного для отъезда часа их разбудил араб, принесший им завтрак. Тогда только они с удивлением увидели, как высоко уже солнце на горизонте. Почему не разбудили их раньше? В чем причина промедления? В душе каждого зашевелился инстинктивный страх: верно, опять какая-нибудь беда, опять новая преграда на дороге к освобождению!
Часы тянулись, а хозяева все не показывались. Бедняги терзались неизвестностью, тщетно стараясь угадать причины, задержавшие отъезд. Зная, что купцы непременно хотели доставить их в Могадор, и как можно скорее, моряки были уверены, что задержка могла происходить только от какой-нибудь новой грозившей им беды.
Ближе к вечеру хозяева объявились. Самые страшные предположения пленников подтвердились. Посредством кру один из купцов объяснил Гарри Блаунту, что он обманул их, что шейх, предложивший им гостеприимство, часто бывает в Могадоре и знаком со всеми иностранными купцами и уверяет, что там нет ни одного купца, которого бы звали: «Ради-Бога-Выкупите-Нас». По его уверениям, они видят теперь, что были обведены вокруг пальца и что, доставив белых невольников в Могадор, только понесут расходы, не получив никакой выгоды.
– Убить тебя мы не убьем, – продолжал купец, обращаясь к Гарри Блаунту. – Но мы увезем всех вас назад на другой край пустыни и продадим за ту цену, какую дадут.
Гарри просил кру передать купцам, что не стал бы добровольно подвергать опасности жизнь свою и своих товарищей, но что его история справедлива и что действительно в Могадоре у него есть друг, который непременно всех их выкупит. Если же во время их прибытия дядя его будет в отсутствии, то и в этом случае большой разницы нет, потому что английский консул непременно заплатит за них деньги.
– Скажи им, – продолжал Гарри, – что если они доставят нас в Могадор и не получат за нас выкупа, то я готов умереть. Пусть они тогда убьют меня. Передай, что я прошу их не продавать нас до тех пор, пока они не удостоверятся, что слова мои – ложь, и еще прошу не причинять себе и нам вреда, вверяясь словам посторонних людей.
На эти убеждения купцы дали следующий ответ:
– Мы слышали, что невольники, привезенные из пустыни в империю Марокко, поступают иногда под покровительство правительства, которое в таком случае силой освобождает их, ничего не заплатив за выкуп, и таким образом люди, доставившие их туда, не получают даже благодарности за труды.
Один из купцов, похоже, готов был поверить уверениям Гарри Блаунта, но мнение остальных пересилило, и все уверения молодого англичанина, что его родители богаты и что он и его товарищи важны для своей страны как морские офицеры были напрасны и не убедили торговцев. Наконец купцы ушли, оставив Гарри и Колина в глубоком отчаянии, между тем как Старик Билл и кру казались совершенно равнодушны к своей будущей судьбе. Угроза вернуть их в пустыню так ошеломила их, что они от ужаса лишились всякой способности мыслить. Надежда, страх, энергия, казалось, покинули пожилого матроса. Имелась у него привычка вслух выражать свои мысли, но теперь у него не хватало даже сил от души обругать своих обидчиков.
Глава LXXV. Хаджи
Поздно вечером на второй день их пребывания в селении в ворота постучались два всадника, прося гостеприимства. Долго за полночь сидели купцы с вновь прибывшими гостями и тамошним шейхом. Несмотря на это, они поднялись до рассвета, в намерении продолжить путь. Белым невольникам принесли завтрак с приказанием поесть как можно скорее, чтобы помогать хозяевам в приготовлениях к дороге. Тут же им было сказано, что их отвезут назад в Сахару и там продадут.
– Идти назад или лучше умереть? – спросил Колин. – По-моему, умирать все равно придется, а смерть предпочтительнее, чем все эти ужасы странствования по пустыне.
Никто не отвечал, всеми овладело отчаяние. Купцы вынуждены были сами оседлать для них ослов, и именно в ту минуту, когда они прибегали к насильственным средствам, чтобы посадить своих непокорных невольников верхом, им сообщили, что некий хаджи-пилигрим желает переговорить с христианами. Вскоре после этого показался один из всадников, прибывших в прошлую ночь. Медленными шагами приблизился он к невольникам.
Хаджи был высокий, почтенного вида араб, с длинной седой бородой, закрывавшей почти всю грудь. Он совершил путешествие к гробу Мухаммеда и потому имел право на уважение и гостеприимство всякого истинного мусульманина, где бы ни странствовал. Через кру в качестве переводчика он задал пленникам много вопросов и, по-видимому, искренне проникся судьбой несчастных, стоявших перед ним.
Хаджи выяснил название корабля, на котором они потерпели крушение, сколько времени пришлось провести им в неволе, как обращались с ними и почему у них такой жалкий и изнуренный вид. После этого старик стал расспрашивать их о родственниках и друзьях. Гарри рассказал ему, что у него и у Колина есть родители, братья и сестры, которые теперь, вероятно, оплакивают их смерть, что они и остальные товарищи непременно будут выкуплены, если только кто-то возьмется доставить их в Могадор, и что их теперешние владельцы давали такое обещание, но наслушались глупых советов и передумали.
– Постараюсь сделать все, чем смогу помочь, – сказал хаджи, выслушав рассказ Гарри, переданный ему кру. – Одному из ваших соотечественников я обязан благодарностью и хочу заплатить ему за это. Когда я захворал в Каире и терпел недостаток даже в пище, офицер с английского корабля подал мне золотую монету. Эта монета сохранила мне жизнь и была причиной моего счастья, потому что с ее помощью я мог продолжать свое путешествие и доехать до друзей. Мы все дети одного Бога и наша обязанность – помогать друг другу. Погодите, я переговорю с вашими хозяевами.
Старый пилигрим обратился к трем купцам и сказал:
– Друзья мои, вы дали слово доставить этих христианских пленников в Могадор, где за них дадут выкуп. Разве вы нечестивцы и не боитесь Бога, раз нарушаете данное слово?
– Мы боимся, чтобы они не обманули нас, – отвечал один из купцов. – Боимся также привезти их во владения императора Марокко – тамошнее правительство может отнять пленников, не дав нам никакого вознаграждения. Мы бедные люди и почти все наше имущество пошло в уплату за этих невольников. Нельзя же требовать, чтобы по их милости мы разорились?
– Вы нечего не потеряете, если только доставите их с собой в Могадор. Они принадлежат к государству, правительство которого не терпит, чтобы его подданные оставались в неволе. В Могадоре нет английского купца, который отказался бы дать за них выкуп, а если бы кто посмел отказать, то потом не осмелился бы показаться у себя на родине. Нигде вы не выгадаете за них большего вознаграждения, чем в Могадоре.
– Но они могут выдать себя губернатору – и нас просто выгонят из Могадора, не заплатив ни одного доллара. Ведь бывали такие случаи. Вот и добрый шейх здешнего селения лично знает арабского купца, с которым именно так и обошлись. Он разорился, а губернатор получил выкуп за его невольников и положил себе в карман.
На такой аргумент хаджи возразить не мог, однако скоро оправился и придумал план, как устранить и это затруднение.
– А вы не везите их в Марокко прежде, чем получите выкуп, – предложил он. – Пусть двое из вас остаются с ними здесь, а третий едет в Могадор с письмом от этого юноши к его друзьям. Ведь вы до сих пор не получили доказательств, что он вас обманывает, и, следовательно, как честные люди не имеете права нарушать без причины своего обещания. Отвезите письмо в Могадор, и если вам не заплатят выкупа, то поступайте с ними как знаете. Тогда, по крайней мере, вина падет не на ваши головы.
Бо-Музем, младший из купцов, тотчас принял сторону пилигрима и энергично поддержал его предложение. Он заметил, что Агадир, пограничный город империи Марокко, находится в одном дне пути от них, а оттуда до Могадора всего три дня езды. Старшие купцы несколько минут потолковали между собой и потом один из них объявил, что они решаются последовать совету хаджи. Пускай Бо-Музем отправляется в Могадор с письмом от юноши к его дяде.