– Интересно, чему так бурно радуется этот идиот? – посмотрел я на окровавленную рожу Тимура.
– Тому, что на этом вертолете летит наш хозяин, – впервые подал голос связанный капитан.
– Кто? – хором переспросили мы.
– Хозяин «Фурии». Баталов Заурбек Адамович. Слыхали о таком?
– Врет, как дышит, – шепнул молодой Фурцев.
– Не знаю… Возможно, и не врет, – пристально наблюдал я за маневрами маленькой винтокрылой машины. – Ведь для чего-то сварганили над кормой вертолетную площадку…
– Гляди-ка, заходит на посадку, – тихо прокомментировал Устюжанин.
«Вертушка» и в самом деле выполнила расчетный разворот и стала снижаться строго против ветра. Я смотрел на нее и раздумывал, чем чревато для нас внезапное появление Баталова…
Часть третья. Бриллианты для Кооперативной Республики
Пролог
Атлантический океан, восемьдесят миль
к северо-востоку от Джорджтауна,
борт грузового теплохода «Капитан Федосеев»
Настоящее время
Стармех Андрей Архипович Бугров будто в воду глядел, расписывая в разговоре с первым помощником перспективу предстоящего плавания. Судно «Капитан Федосеев» действительно натужно «пыхтело» целых шестьсот миль от Новороссийска до Средиземного моря, затем почти неделю «мыкалось» до Гибралтара, прежде чем выбраться на просторы необъятной Атлантики. Океан, как и предполагал опытный моряк, встретил сильным холодным ветром, а сутками позже «Федосеев» увяз в волнах приличного шторма, из-за чего, вместо расчетных пятнадцати узлов, пришлось сбавить ход до десяти.
Одним словом, рейс не задался с самого начала, но команда не унывала – такое изредка случается в однообразной жизни экипажей морских торговых судов.
О четырех странных пассажирах, то ли сопровождавших таинственный секретный груз, то ли являвшихся таковым, тоже почти не вспоминали. Да и чего о них было вспоминать, если те безвылазно сидели по каютам и выходили из них лишь затем, чтобы проделать один и тот же маршрут в трюм к герметичному твиндеку. Каждые два часа начальник охраны – крепкий сорокапятилетний брюнет – вызывал одного из своих ребят и сопровождал его от каюты до самого трюма. При этом у начальника на поясе висела кобура с пистолетом, а у подчиненного болтался на плече малогабаритный автомат. У задраенного круглого люка герметичного твиндека происходила смена караула, после чего пара сотрудников охраны возвращалась в каюты. Ни один из них ни разу не отклонился от установленного маршрута, ни разу не вышел на палубу покурить или подышать свежим воздухом, ни разу не заговорил с кем-то из членов экипажа.
Однако на третий день жуткого шторма установившийся порядок и строгое табу было внезапно нарушено.
Старший помощник Леонид Петрович, сидя в столовой напротив стармеха, не сдержав смешка, проговорился:
– Ночью двоим гостям стало плохо, и судовой врач до утра просидел в одной из гостевых кают.
– Укачало али чего похуже? – равнодушно поинтересовался Бугров.
– Морская болезнь, – кивнул помощник. – Непривычный к качке народец попался…
– Говорил же, боком выйдет им это путешествие – ни воздуха, ни прогулок, ни общения. – Механик допивал вторую порцию компота.
– Работа у них такая, Архипыч. Видать, и копейку соответствующую получают.
– Факт. И все ж таки странно все это. Сколько по морям хожу, никогда такого не видывал. – Бугров промокнул губы салфеткой и заторопился в машинное отделение. – Ну, бывай, Петрович, – у меня скоро вахта…
Ранним утром судовой врач доложил капитану о ночном происшествии: двоим из четверых гостей пришлось оказывать медицинскую помощь.
– Что с ними? – озаботился опытный моряк.
– Тошнота, холодный пот, повышенное слюноотделение, головная боль и головокружение, нарушение сердечного ритма… Короче, обычное дело – морская болезнь. У одного средней тяжести – он вял, сонлив и апатичен, а начальнику охраны досталось по полной – полоскало всю ночь.
– Как он себя чувствует?
– Сейчас чуть лучше, но лежит пластом, бледный, не ест, не пьет…
На инструктаже перед отходом из Новороссийска один из провожающих (некий столичный чиновник) строго предупредил: «Общение с сотрудниками, сопровождающими секретный груз, категорически запрещено! Только в исключительных случаях разрешается обратиться к начальнику охраны».
«Но разве это не исключительный случай?» – подумал капитан и решил после обеда наведаться в гостевые каюты. Прихватив бутылочку хорошего коньяка и пару лимонов, он постучал в дверь той каюты, где обосновался руководитель небольшого коллектива охраны.
– Да, – послышался из-за двери слабый голос.
Перешагнув порог, капитан увидел сидящего на диване мужчину, с головой накрытого пледом. Воздух в каюте был спертым и тяжелым, из освещения горел лишь настенный плафон. У дивана стоял тазик, накрытый газеткой, на столике перед мужчиной лежали всевозможные лекарственные препараты: супрастин, бонин, аэрон…
– Меня зовут Анатолий Павлович, – на всякий случай напомнил капитан, открывая настежь иллюминатор. – Как самочувствие?
– Хреново, – выглянул из-под пледа больной – брюнет с бледным лицом и мешками под покрасневшими глазами.
– Попробую вам помочь, используя старые испытанные способы. Забудьте о таблетках, – кивнул моряк на препараты, взял полотенце и обильно смочил его под краном умывальника. – Держите и постоянно протирайте шею с висками…
В этот момент дверь каюты бесшумно распахнулась – на пороге стоял один из охранников. Одну руку он держал под полой куртки, а цепкий взгляд вперился в визитера.
– Все нормально, – слабо отмахнулся больной, – это наш капитан.
Сотрудник сопровождения тихо прикрыл дверь и удалился.
– А еще не забывайте про массаж, – продолжал «морской волк».
– Массаж?
– Да, легкий массаж конечностей. Положите левую руку на колено ладонью вверх.
Мужчина последовал совету.
– Теперь осторожно большим пальцем правой руки массируйте под запястьем. Вот так… Правильно…
– И долго это нужно делать?
– Минуты две. А затем указательным и большим хорошенько потрите середину ладони.
Шеф охраны старательно следовал указаниям опытного моряка, а тот тем временем выкладывал из карманов прихваченный алкоголь с провиантом и продолжал наставлять:
– Также во время морской качки помогает правильное дыхание. Запомните: палуба опускается – вдох, поднимается – выдох…
Спустя минут тридцать они сидели у столика, пили из маленьких стопок коньяк и называли друг друга на «ты».
– Закусывай, Алексей Дмитриевич, лимончиком, закусывай, – по-отечески советовал капитан. – Лимон и небольшие дозы крепкого алкоголя – лучшее лекарство от морской болезни. А таблетки и всякие там импортные препараты – по бабской части.
– Спасибо, Палыч, мне уже лучше…
Влив в пустой желудок треть бутылки крепкого алкоголя, Алексей Дмитриевич прилично захмелел и стал гораздо разговорчивее.
– А знаешь, Палыч, я ведь тоже во флоте начинал, – откинувшись на спинку дивана, улыбался шеф охраны.
– Да ну?! А где именно?
– Радистом срочную служил на крейсере «Владивосток».
– На Тихоокеанском флоте?
– Так точно, на ТОФе…
Вскоре разговор вильнул к следующей теме – к женам и детям, затем к нынешним профессиям…
– Груз-то в порядке, покуда половина охраны вышла из строя? – подливал в рюмки капитан.
– Два парня нормально переносят качку, – проглотил очередную порцию Алексей. – Правда, вторую ночь не спят.
– Помощь не требуется? А то я выделю надежных людей.
– Палыч, ты хоть в курсе того… чего мы везем? – натужно улыбнулся начальник охраны.
– Откуда ж! Понятия не имею.
Алексей Дмитриевич оглянулся, будто кто-то мог подслушать их разговор, и перешел на шепот:
– Так вот, Палыч, имей в виду – в герметичном отсеке трюма находится бронированный чемодан, доверху наполненный…
– Чем?
– А сам как думаешь?
– Золотом? – шевельнул губами моряк.
– Каким золотом?! – отмахнулся Алексей. – Бери круче! – и, наклонившись к собеседнику, тихо произнес: – Мешочками с бриллиантами.
– С бриллиантами?! – чуть не подавился лимоном капитан. – А… чемодан бриллиантов – это много? Ну, в смысле, намного дороже золота?
Отсмеявшись, Алексей Дмитриевич снисходительно похлопал капитана по плечу:
– Чемодан, набитый золотыми слитками, потянет максимум на двести миллионов наших отечественных рубликов, а хорошие бриллианты дороже золота в сотни, а то и в тысячи раз. Все камешки, которые мы везем, высшего качества огранки, все идеальной чистоты. Все рассортированы, как в швейцарском банке: от половины карата до четырех, от абсолютно прозрачных до фантазийных с густой желтизной, от пятидесяти семи граней до ста девяти.
– Ого! Сколько же реально стоит этот… ваш… чемоданчик?
– Миллиард долларов, – спокойно ответил главный охранник, словно речь шла о цене за стакан семечек. – Ровно один миллиард в американской валюте.
У моряка перехватило дух от названной цифры. Никогда ранее за долгую службу в гражданском флоте ему не приходилось перевозить столь ценный груз. Проглотив вставший в горле ком, он прохрипел:
– Ну а зачем мы тащим бриллианты через Атлантику? И что на это несметное богатство мы собрались покупать в Джорджтауне?
– Э-э, Па-алыч, – улыбнувшись, протянул Алексей Дмитриевич, – ты хоть понимаешь, что ваш основной груз – алюминий – только прикрытие?
Моряк слышал об этом впервые.
– Тут дело не в товарно-денежных отношениях, – продолжал наслаждаться производимым впечатлением начальник охраны.
– А в чем же?
– В политике.
– Позволь, Алексей, а при чем тут политика?
– При том. Передав такой чемоданчик, на высшем уровне можно договориться о чем угодно. Понимаешь?
– Нет, – честно признался капитан и разлил остатки спиртного по рюмкам. – О чем договориться?
Опустошив последнюю рюмку, Алексей Дмитриевич закусил лимоном и, хитро подмигнув, сказал: