— Проверьте, не намок ли порох и зарядите заранее пистолеты! — приказала Кристин. — Ле Вассер постоянно ждет блокады острова, осады, поэтому запретил охоту под страхом смерти. Не хотелось бы повстречаться на тропинке с кабаном! Но если это случится — стреляйте вверх. Убить его в темноте шансов мало, а раненый он еще хуже. Попробуем просто отпугнуть.
Спустя час мы добрались до крепости. Не доходя ста шагов, мои спутницы-грабительницы устроили последний военный совет и наконец посвятили меня в подробности плана. Все, действительно, выглядело очень простым. Дамы намеревались подняться в замок и, сняв со стен зала некоторые ценные предметы, выбросить их в узкую бойницу, примеченную Моник заранее.
— А почему вы думаете, что вас никто не заметит? И что насчет вашей безопасности, леди Моник?
— У Ле Вассера запой уже неделю! — сказала она и замолчала, будто я все должен был понять. Я молчал и она со вздохом продолжила. — Ох, Джонни, да он безопасен, как голубь! В некоторых смыслах… Я вообще надеюсь, что он валяется пластом в спальне. Но даже если нет — нужно подождать не более часа, он уже не может подолгу быть на ногах. Охрана совершенно распустилась и тоже пьет. Я вообще не понимаю, отчего до сих пор никто не запустил руку в его кладовые! Поверь мне, Джон, я знаю, о чем говорю.
— И почему-то я ей верю, — хмыкнула Кристин. — Ох, интересно мне было бы поговорить с тобой по душам, леди Моник… Много ты знаешь.
— Как-нибудь в другой раз, капитан Кристин! — Моник исполнила шутливый книксен. — Идем, Джон, я покажу тебе, куда упадут вещи. Там все заросло кустарником, шума не будет — главное, береги голову.
Только тут я понял, что меня даже не собираются брать с собой наверх. Я попробовал возражать, но получил в ответ тысячу аргументированных возражений — Моник это хорошо удавалось. Луна вышла из-за облаков и я заметил, как изменились ее глаза. Что-то подсказывало мне, что у нее все получится. Я прекратил спорить.
Прислонившись к скале, я вслушивался в звуки южной ночи. Живности тут было, конечно, намного больше, чем в Шотландии. Шорохи, едва слышные звуки чьих-то легких крадущихся лап, крики ночных птиц — и все это на фоне долетающего снизу шума моря. Да, мне нравилась эта жизнь. Я еще многого не умел, не понимал, да и теперь вот, стоял один, вовлеченный в чужую авантюру в роли простого носильщика. Но впереди был побег, щекочущий нервы своей непредсказуемостью — такой человек, как Ван Дер Вельде легко может прийти в неистовство и вышвырнуть меня за борт. Вот только теперь я этого не боялся. Я жил той жизнью, которая прекрасна еще и тем, что может оборваться в любую секунду. Именно оттого она была так сладка.
Даже привязанность к Моник, которая давно могла бы стать мучительной, меня больше не смущала. Я полюбил в первый раз и одновременно повзрослел — теперь я не просто упивался этим чувством, но и рассматривал его, словно натуралист диковинную тропическую птицу. Погруженный в мысли, я даже не заметил, в какой момент сверху начало падать имущество губернатора.
Получасом позже, когда я вместе с хихикающими от счастья женщинами собирал выброшенные вещи, мне бросилось в глаза, что один предмет Моник исхитрилась обернуть скатертью, прежде чем просунуть в бойницу. Еще одна тайна! Мне нравилась эта женщина, нежная и дерзкая, слабая и сильная, добрая и опасная… Но мне хотелось ее разгадать. Вспомнив о странном сне и просьбе прозрачного то ли человека, то ли демона, я решил при случае попробовать добраться до дельфина.
Дорога назад далась мне нелегко: дамы не скромничали и взяли все, до чего успели дотянуться. Мне стало смешно — пошатываясь и обливаясь потом, я, вчерашний нищий юнга, тащил на спине целое состояние! Да еще украденное у такого человека, к которому многие пираты близко подойти боятся.
Мы вернулись на корабль Ван Дер Вельде под утро и обнаружили там примерно ту же картину, что и на «Устрице». Склонность пиратов к отчаянным кутежам, видимо, была связана с постоянным риском, сопутствующим профессии. Обидно, наверное, не успеть пропить награбленное.
— Ну что за безобразие? — шептала возмущенная Кристин. — Нет, на своем корабле я буду держать команду в кулаке! А тут можно пушки вынести, никто не проснется!
Кристин показала мне, куда пихнуть узел с нашими сокровищами, и они с Моник ушли обсуждать дальнейшие планы. Я заглянул в кают-компанию и обнаружил там не только сладко спящего Роба, но и группу тихо беседующих о чем-то пиратов. Был тут и боцман Янычар, и Мерфи, и даже рыжий Моррисон, каким-то образом уже прописавшийся на «Ла Навидад».
— Это ты шумел на палубе? — хмуро спросил меня Янычар. — Не шляйся по ночам, когда все порядочные люди уже пьяны и спят! Хорошо, Мерфи узнал твой голос, а то я вышел бы с парой пистолетов…
— Еще я слышал Кристин! — вспомнил Мерфи, тряся стаканчик с игральными костями. — Разве отец ее выпустил?
— Да, по ее словам, они помирились! — сказал я, как был научен на такой случай, и присел на диван к Робу. — Мы отплываем на рассвете?
— Куда там! — Янычар хрипло рассмеялся. — По случаю обретения блудной дочери капитан выставил столько рому, что и к полудню не соберемся.
В желудке у меня появился неприятный холодок. Если мы не успеем выйти из бухты, люди губернатора придут за нами. Я был уверен, что Ле Вассер прикажет вывернуть наизнанку весь остров, но найти пропажу. Оставалось надеяться только на верность расчета Кристин и талисман Моник, в силу которого я начинал верить больше, чем она сама. Потом я задремал, а проснулся от толчков старика Мерфи.
— Вставайте, обезьяны! Думаете, пожили чуток с пиратами и стали капитанами? Или убирайтесь, или принимайтесь за работу!
Позевывая, мы с Робертом вышли на палубу. Здесь Янычар, сверкая татуированным черепом, пытался заставить не проспавшихся матросов хотя бы поднять якорь. Наша помощь была очень кстати и боцман с Мерфи закурили трубки.
— Что-то мне не по себе! — признался Янычар. — Я не видел, как Ван Дер Вельде выпускал дочь. А теперь она отдает приказы от его имени.
— Она сказала, что капитан поклялся пристрелить каждого, кто его побеспокоит, пока он похмеляется. Хочешь проверить?
— Мерфи, тебя Черным прозвали за юмор? Два предыдущих боцмана на этом корабле любили проверять, в каком настроении капитан, а я вот не люблю, — Янычар почесал затылок. — Но неспокойно мне.
На палубу почти выбежала Кристин и первым делом посмотрела в сторону пушек цитадели, наведенных на выход из бухты.
— Что вы копаетесь?! Ставьте кливера, а уж с остальными парусами в море разберемся. Отец недоволен!
— Ну, он недоволен, а ты-то что на меня кричишь, мисс Ван Дер Вельде? — ощерился боцман. — Или ты уже его помощник? Иди молочка козьего попей.
Рука Кристин дернулась было к пистолету, но она вовремя опомнилась и лишь сплюнула на палубу перед ногами Янычара. Боцман хрипло расхохотался.
— Джон, Роб! Помогайте! — Кристин первая взялась за канат. — Покажите этим вареным попугаям, как надо ставить паруса!
К удивлению Роберта, ничего не знавшего о нашем ночном приключении, я кинулся выполнять ее команды бегом. С помощью свежего утреннего ветерка «Ла Навидад» медленно развернулся и, набирая ход, пошел к проходу между скалами. Вот тогда я и увидел появившиеся над фортом Ле Вассера белые облачка.
— Берегись! — Кристин сбила нас с Робом на палубу. — Боцман, по нам палят!
Дальнейшие ее слова потонули в грохоте взрывов. После первого же залпа батареи сразу два ядра врезались в борт корабля, повредив орудийные порты. До этой минуты многие на «Ла Навидад» еще спали, в том числе и сам бородатый капитан. Спустя несколько мгновений он, полуголый, с саблей в руке выскочил из каюты.
— Что за кит вас всех сожри с кишками происходит?!
— По нам бьют из крепости! — доложил боцман. — Кэп, они…
— Ставьте паруса! — завизжала Кристин и оттолкнула рулевого от штурвала. — Ставьте или никто из нас отсюда живым не уйдет! Кливера, все кливера поднять! Надо лавировать!
Почесывая острием сабли волосатую спину, Ван Дер Вельде посмотрел на цитадель как раз в тот момент, когда она дала второй залп. Не оглядываясь, он попятился, на ощупь схватил штурвал и крутанул его с такой силой, что дочь едва не упала. На этот раз все ядра упали в воду вплотную к борту. От поднятой взрывами волны «Ла Навидад» закачался, и я чуть не свалился с реи.
— Что он там, совсем уже допился? — капитан Ван Дер Вельде, видимо, паниковать просто не умел. — Кристин, принеси мне рому! А потом расскажешь, отчего ты не под замком.
Третий залп батареи, несмотря на шкиперское искусство Ван Дер Вельде, разнес угол кормовой надстройки и повредил бизань-мачту, с которой пришлось срочно спустить все паруса. Два или три матроса, решив, что всему конец, прыгнули за борт и поплыли к берегу. Янычар в гневе выпалил по ним из пистолетов.
— Отставить тратить порох на крыс! — остановил его капитан. — Мне всегда везет, и вот — опять повезло!
Навстречу нам двигался только что вошедший в бухту парусник, почти такой же большой, как «Ла Навидад». Четвертый залп пришелся снова по корме, усилив разрушения и сбив рею с несчастной бизани, начался пожар. Пока мы его заливали, капитан взял резко вправо, исхитрившись полностью уйти от в пятый раз выпущенных из крепости ядер, а потом на полминуты спрятался за парусами идущего встречным курсом корабля.
— Что ты натворил, старый греховодник?! — закричал с его палубы одноглазый пират в расшитом золотом камзоле. — Мне тоже по тебе стрелять?
— А ты попробуй! — завопил в ответ Ван Дер Вельде. — Не знаю пока, что я натворил, но тот, кто попробует меня преследовать, назад не вернется, помни это!
Цитадель не стала щадить оказавшийся на линии огня корабль. Часть ядер пробила его паруса, но нам вреда не причинила. Зато еще одно ударило прямо в середину грот-мачты и переломило ее, словно прутик.
— Редкий выстрел! — заметил Янычар. — Второй раз в жизни вижу. Посторонись, ребятки, нам гостинец!