– Это правда, тут специалист нужен, – согласился Юрий Владимирович. – Мы ее трогать пока не будем. Можете продолжать спокойно работать, теперь-то все страхи закончились.
– Это точно! – выдохнула Анна. – Все закончилось… С таким горьким послевкусием… Мы с подругами должны были понести наказание.
– Вы должны были понести наказание давно. Сейчас срок давности вышел, – сказал Юрий Владимирович. – Но себя сильно не вините. Тогда за вас решали взрослые. В любом случае, что бы вы ни сделали, смерти такой жестокой девушки не заслужили.
– Ну, за то, что всё закончилось! – выпила Анна и вытерла слёзы. – А я смотрю, что вы вместе, – обратилась она к Тане с Фёдором. – Я всегда чувствовала ваш взаимный интерес. Говорила же, что влюбилась!
– Ну, ты не пали меня прямо так сразу! – покраснела Татьяна.
– Смотритесь вместе очень хорошо! И глаза горят! – заулыбалась Анна. – А мне фатально не везёт. Так и не встретила свою любовь. Представляете, единственный, кто предлагал мне выйти замуж, так это маньяк! – засмеялась Анна.
– Успокойся, – обняла ее Татьяна. – Жизнь наладится, вот увидишь.
– Я женат! – поднял руки Юрий Владимирович. – А то бы приударил!
– Спасибо и на этом, – вздохнула Анна. – Это расплата за мои грехи.
– Вот будешь постоянно думать об этом, так на самом деле и произойдёт. Не думай! Мысли материализуются, – приободрила ее Татьяна и встала. – Спасибо, Анюта, – сказала она. – Нам пора.
– Ты еще зайдёшь. Хотелось бы увидеться вновь.
– Конечно, – ответила Татьяна. – Просто сейчас уже поздно. Все устали.
– Заходите ко мне, пожалуйста. Посидим, поговорим, – попросила Анна Фёдора.
Тот улыбнулся и пожал ей руку.
– Непременно. Рад был с вами познакомиться.
Хлопнула входная дверь. Анна осталась одна, без сил опустилась на стул и обхватила голову руками. Она плакала…
Глава 19
Татьяна жила только своей любовью. Утром она летела на работу в банк, а вечером возвращалась в номер к Фёдору. На работе у нее всё ладилось, прислали нового управляющего, совсем еще молодого человека, но очень дельного, и Татьяна понимала, что дела банка пойдут в гору.
Как-то вечером, уютно устроившись перед телевизором, по которому шёл концерт, Татьяна мечтательно сказала:
– Вот это и есть счастье! Мы с тобой поженимся, и каждый наш день будет похож на праздник.
Она не почувствовала тогда, что Фёдор напрягся, она вообще ничего не чувствовала, пребывая в любовной эйфории.
На следующий день она пошла в магазин, а Фёдор позвонил Юрию Владимировичу, с которым был очень дружен. Фёдор пригласил его в пивной ресторанчик. Они сели за столик, заказали по бокалу полутёмного нефильтрованного пива и венские шницели из телятины.
– Ну, зачем звал? – спросил Юрий Владимирович. – Случилось что на личном фронте? Я думал, что у тебя всё в порядке. Жил-был бобылём, а тут такую красавицу отхватил! Сногсшибательная блондинка и умница притом. Завидую, честное слово, завидую. Ты это заслужил! Ты чего молчишь-то? Я ему тут комплименты отвешиваю, а он ни гу-гу…
Фёдор опустил голову.
– Я чувствую себя подлецом и подонком. Таня – самая чудесная и чистая девушка, что я встречал на своем пути.
– Я же говорю – повезло!
– Ты думаешь, что я не вижу, как на неё смотрят другие мужчины? Молодые, красивые, – продолжал Фёдор.
– Но любит-то она тебя, дурака. Это же видно. Девушка просто светится вся от счастья.
– Меня это пугает. Юра, я не привык к такой привязанности, к какой-то возвышенной любви. Один раз я влюбился, расслабился и получил по рогам. Я не готов к серьёзным отношениям, а она хочет наши сегодняшние отношения перевести на новые рельсы – супружеские. И уже начала разговоры на эту тему. Что делать? Я в полной растерянности. Понимаешь, я не могу обмануть ее ожиданий, я Тани недостоин, ей будет со мной плохо, я это чувствую…
– Ну, пошёл-поехал… – ответил Юрий Владимирович. – Ведёшь себя как баба, честное слово. Люблю – не люблю… Тебе сколько лет ты помнишь? Может, пора остановиться? Тебе судьба такой шанс подкинула. Ты что, не хочешь семьи, детей?
– Я не знаю, Юра! Она давит, и я не вижу пути к отступлению. Я привык жить один! Я привык отвечать только за себя и ни перед кем не отчитываться. Мне будет трудно перестроиться…
Официант поставил перед ними тарелки с телятиной. Юрий Владимирович поблагодарил его кивком головы и сказал, когда тот отошёл:
– То, что ты дурак, это мне понятно. Это не лечится. Но твои дальнейшие действия? Ты бросишь Татьяну?
– Не брошу, а освобожу. Она достойна лучшего. Я сделаю так, что она кинет меня сама.
– Вот как? И что же ты для этого предпримешь? – спросил Юрий Владимирович, отправляя в рот кусок сочного шницеля.
– Ты узнаешь, – ответил Фёдор и отпил пиво из высокого стакана.
– Есть ли смысл уговаривать тебя, чтобы ты этого не делал? На правах хорошего знакомого? Знаешь, со стороны, как говорится, виднее. А я вижу, что ты готов совершить идиотский поступок, о котором потом горько пожалеешь.
– Нет, я точно знаю, что так будет лучше для нас обоих.
– Твоя правда… Зачем ты начал с ней отношения?
– Ты что, не понял? Я не думал, что у нас будут отношения! Я думал – ночка, другая…
– И испугался, когда что-то пошло не так? Ты же не был трусом!
– Юра, мне до сих пор снятся сны, что с меня снимают кожу и жгут калёным железом. Я ору по ночам и не готов ни к чему человеческому. Вся моя нормальная жизнь осталась до плена и до предательства жены. Я хочу уберечь Татьяну от психически неуравновешенного спутника жизни. Она этого не вынесет. Таня достойна любви. Чистой и открытой. Понимаешь? Чем больше я ее узнаю, тем более чувствую, что погублю ее жизнь.
– Да… – сказал Юрий Владимирович. – Я понял тебя. И хочу дать совет: не руби с плеча. Подумай. А сейчас давай лучше говорить о футболе, а то у меня начал аппетит портиться.
Фёдор кивнул, и больше в этот вечер они о Татьяне не говорили.
Вечером Фёдор встретил Татьяну у дверей банка, и они, как всегда, поехали к нему. Татьяна была оживленна и весела.
– Слушай, – сказала она, – давай поедем в субботу на озеро. Лето проходит, а я в этом году еще ни разу не купалась.
– Неохота ехать на электричке, – ответил Фёдор.
– Почему на электричке? А на твоей машине?
– Я её взял напрокат. Срок истекает. Не вижу смысла продлевать.
Татьяна удивилась, но видя, что он не в духе, промолчала.
Они вошли в номер, и первое, что увидела Татьяна, это чемодан Фёдора.
– Это что? – не поняла Таня. Сердце ее сжалось от нехорошего предчувствия.
Фёдор повернулся к ней и поцеловал.
– Танечка, ты самая лучшая, ты неземная, ты достойна самого лучшего. Я хочу подарить тебе подарок на память о днях, проведенных вместе.
– Что значит «о днях»? Ты уезжаешь?
– Да, прости. Я возвращаюсь домой. – Фёдор положил чёрную бархатную коробочку на стол. – Это тебе.
– Спасибо, – прошептала Татьяна. – Что случилось? Мы могли бы уехать вместе…
Фёдор закрыл ей рот поцелуем.
– Таня, пойми, мы не можем быть вместе. Ты слишком хороша для меня. Я не хотел серьёзных отношений. Извини меня. Ты самое светлое, что было у меня в жизни, я не уверен, что хочу выйти из сумрака. Если ты когда-нибудь позвонишь – мы встретимся. Нам ведь было хорошо вместе, правда?
– Федя, ты бросаешь меня? – Глаза Татьяны наполнились слезами. Одна слезинка прочертила влажный след по ее щеке.
– Не плачь. Право, я не стою твоих слёз.
– Ты понимаешь, что убиваешь меня?
– Танюша, к чему этот разговор? Я так решил. Решил – и точка. Так будет лучше для нас обоих, пойми. Ты встретишь молодого, красивого парня, который не даст тебя в обиду и будет достоин тебя. Я искренне тебе этого желаю.
– Желаешь?! – В глазах Тани загорелись яростные огоньки. – Ты желаешь мне счастья с другим? Может быть, скажешь с кем? Я тебе не кукла, со мной нельзя так – поиграть и выбросить! Ненавижу тебя!.. Не-на-вижу!!! – Татьяна толкнула Фёдора в грудь.
– Таня, не надо… – попытался обнять ее Фёдор, но встретил резкий отпор.
– Не трогай меня! Никогда больше не трогай меня! – Таня отпрянула от него.
– Да, я понял… Всё правильно. Я подлец. Прости, – сказал Фёдор. – Номер оплачен до конца месяца. Можешь здесь жить.
Прощай.
Он взял чемодан и вышел из номера, тихо закрыв дверь.
Таня, где стояла, там и опустилась на пол. Полчаса она пыталась восстановить дыхание, полчаса выла, лежа на полу, а потом позвонила Баркову.
Александр застал Таню в невменяемом состоянии. Она словно теряла сознание и снова приходила в себя. Она напоминала рыбу, выброшенную на берег, которую периодически окатывали холодной водой, давая вздохнуть.
Саша не знал, что ему делать. Он бросился к ней.
– Златовласка! Коньяк? Теплая ванна? Прыжок с парашютом? Что? Что мне сделать для тебя? Приди в себя!
– Он бросил меня… Понимаешь?..
– Сволочь он, твой Федька. Он мне всегда не нравился. Не знаю, как с тобой так можно было поступить. Ты самая яркая и красивая, у нас все хотели быть с тобой, ты всем отказала.
– Сашка, я этого не выдержу! Это так больно! Да он не пират, он дьявол! Ну, зачем? Зачем? Скажи мне! – Татьяна сотрясалась от рыданий.
– Что зачем? – спросил он, гладя ее по волосам.
– Зачем мы сели с ним в один самолёт, и я его вообще увидела?!
– Ну, я тут не виноват. Ты чего так втюрилась в него? Мужчины мало когда достойны такой любви.
– Казни они достойны! Через повешение! Или отрубления башки их дурацкой! Какие же мы, бабы, дуры! Помани нас словом ласковым и готовы – растаяли! Готовы жизнь свою под их копыта грязные бросить… Давай, топчи, я всё вытерплю!..
– Не казни себя, Танюшка. Пора взрослеть. У всех бывают неудачи, так бывает: ты полюбила – он нет. Больно? Да. Выживешь? Да. Пойдем, развеемся. Иди умойся, а то опухла вся от слез. Что это за коробочка?
– А-а, эта? Мне