Последний причал
Обретя после кругосветного путешествия всемирную известность, Дрейк не остановился на достигнутом. В 1585–1586 годах, командуя большим флотом, он совершил поход к берегам Испании, Западной Африки и Испанской Америки, в ходе которого захватил много призов и опустошил порт Виго в Испании, несколько португальских поселений на острове Сантьягу (в группе островов Зеленого Мыса), город Санто-Доминго на острове Гаити, город-крепость Картахену в Новой Гранаде и небольшое укрепленное поселение Сан-Аугустин[17] во Флориде. В 1587 году, возглавив эскадру из двадцати с лишним кораблей, Дрейк совершил дерзкий налет на испанский порт Кадис и почти полностью парализовал испанскую и португальскую навигацию у юго-западного побережья Пиренейского полуострова. Год спустя королева назначила его вице-адмиралом британского флота, и сэр Фрэнсис отличился в сражениях с испанской «Непобедимой армадой» в Ла-Манше, проливе Па-де-Кале и Северном море. В 1589 году ему доверили командование крупной экспедицией, атаковавшей испанский порт Ла-Корунья и пытавшейся захватить португальскую столицу Лиссабон.
Свой последний поход против испанцев Дрейк совершил в 1595–1596 годах. Экспедиция оказалась неудачной. Испанцы сорвали попытку англичан захватить город Лас-Пальмас на Канарах, а затем отбили их нападение на столицу Пуэрто-Рико город Сан-Хуан. Дрейк попытался повторить один из «подвигов» своей молодости, пробиться к Панаме и овладеть перуанскими сокровищами, но и эта финальная авантюра завершилась фиаско. Адмирал заболел дизентерией. 27 января 1596 года состояние Дрейка резко ухудшилось. Он с большим трудом оделся и попросил своего пажа Уайтлока пригласить в каюту брата Томаса и капитана Джонаса Боденхэма — племянника жены. Умирающий подписал текст завещания и остаток дня провел в беседе с Уайтлоком. На память о себе он подарил пажу несколько драгоценных камней и красивую серебряную тарелку.
28 января, в четыре часа утра, адмирал «тихо испустил дух в своей каюте, отправившись, как любой христианин, к своему Создателю».
Флот прибыл на якорную стоянку в гавань Пуэрто-Бельо[18]. Недостроенный испанский городок, насчитывавший лишь десяток домов, был захвачен без сопротивления — все жители и гарнизон убежали в лес еще до прихода англичан. На следующий день сэр Томас Баскервиль, принявший на себя командование экспедицией, распорядился поместить тело Дрейка в свинцовый гроб. На борту флагманского галеона «Дифайенс» собрались все капитаны флота, капеллан прочитал проповедь, а затем под звуки труб и грохот артиллерийского салюта гроб был опущен на дно бухты в лиге от берега — «почти в том самом месте, откуда адмирал начинал свой путь к всемирной славе». Рядом были затоплены два корабля из состава экспедиции и все захваченные испанские призы, а форт, возведенный испанцами на берегу, предан огню. Так англичане отдали дань глубочайшего уважения памяти своего великого мореплавателя и флотоводца.
Подводные кладоискатели и английские поисковые экспедиции неоднократно пытались отыскать на дне бухты Пуэрто-Бельо гроб с прахом Дрейка, но безуспешно.
Капитан Морган и тайна его клада
Ю. Н. Иванов в книге «Клады и кладоискатели» писал:
«Как свидетельствует летопись морских грабежей, первый крупный клад зарыл на острове Кокос во второй половине XVII века один из самых знаменитых пиратов англичанин Генри Морган. В 1668 году он овладел панамской гаванью Портобело… В последующие три года пират успешно разграбил венесуэльский город Маракайбо, а затем ему удалось захватить столицу Панамы… Все эти набеги сопровождались соответствующими «финансовыми операциями», и богатство Моргана росло как на дрожжах…
Раздосадованное потерей огромного количества золота правительство Испании обратилось к английскому королю Карлу II с требованием наказать его дерзкого подданного, однако глава государства, с которым Морган успел поделиться награбленными драгоценностями, счел нужным поступить иначе: он возвел полезного пирата в рыцарский сан и назначил командующим морскими силами Ямайки, а вскоре и вице-губернатором острова. Но спустя некоторое время кто-то донес Карлу II, будто бы Морган утаил немалую часть золота, «добытого» в Панаме, и припрятал его на острове Кокос… Возмущенный… английский король под каким-то благовидным предлогом заманил короля пиратов… в Лондон, где попытался выведать тайну клада. Но Морган не признался ни в каких грехах против своего августейшего хозяина, и тому ничего не оставалось, как расстаться с мыслями о «кокосовом» золоте. Однако и Моргану не суждено было пополнить этими богатствами свое и без того немалое состояние. Жить ему оставалось уже недолго, и когда в 1688 году бывший пират… умер, вместе с ним ушла в могилу тайна его клада на острове Кокос».
Так зарывал Генри Морган панамские сокровища на острове Кокос, расположенном в Тихом океане и принадлежащем ныне Коста-Рике, или вся эта история — откровенная выдумка? Ответ на этот вопрос читатель найдет ниже.
Тайна происхождения
Удивительно, но факт — жизнеописания большинства знаменитых морских разбойников испещрены лакунами, заполнить которые пока не удалось ни одному исследователю. Не является исключением и биография Генри Моргана, который в 1668–1671 годах был общепризнанным «королем» флибустьеров[19] Карибского моря.
В Испании и в странах Латинской Америки о Моргане, как и о Дрейке, вспоминают лишь как о «жестоком и страшном пирате». В Великобритании о нем предпочитают говорить совершенно в ином ключе: как о благородном корсаре, отважном адмирале, опытном колониальном администраторе и успешном плантаторе. Л. Уильямс утверждал: «Среди валлийцев, сыгравших заметную роль в волнующей драме строительства Британской империи, никто не приобрел такой известности, как флибустьер сэр Генри Морган. Его имя вошло в обиход; его подвиги на Испанском Мейне соперничают в песнях и рассказах с героическими приключениями Дрейка, Фробишера и Хокинса. Он фигурирует в качестве полубога в мифах, которые дороги сердцу школьников, а его имя… стало почти синонимом безрассудной, отчаянной храбрости».
Отечественный читатель, интересующийся историей колониальной экспансии, морских войн и пиратства, знает о Моргане в основном из книг И.-В. фон Архенгольца, Я. Маховского, Х. Нойкирхена и Ж. Блона. Однако эти и другие авторы, писавшие о флибустьерах Карибского моря, использовали практически лишь один первоисточник — сочинение А. О. Эксквемелина «Пираты Америки», впервые опубликованное в 1678 году. Хотя Я. М. Свет в предисловии к первому советскому изданию «Пиратов…» (1968) утверждал, что «она достоверна от первой до последней строки», новейшие исследования опровергают столь категоричный вывод. Наряду с правдивой информацией, книга Эксквемелина содержит немало вымышленных эпизодов, из-за чего приводимые им сведения нуждаются в перепроверке. Достаточно сказать, что, посвятив деяниям «генерала пиратов Ямайки» добрую половину своего сочинения, Эксквемелин не удосужился даже выяснить настоящее имя Моргана — вместо Генри он именует его Джоном.
Точные место и дата рождения, а также детство и отрочество Моргана до сих пор остаются тайной за семью печатями. А. О. Эксквемелин утверждал: «Джон Морган родился в Англии, в провинции Уэльс, называемой также Валлийской Англией; его отец был земледельцем и, вероятно, довольно зажиточным. Джон Морган не проявил склонности к полеводству, он отправился к морю, попал в гавань, где стояли корабли, шедшие на Барбадос, и нанялся на одно судно».
В книге «Экспедиции и приключения капитана Бартоломью Шарпа и других в Южном море», изданной в Лондоне в 1684 году, анонимный автор предисловия опроверг это утверждение Эксквемелина и заявил: «…определенно известно, что он [Морган] происходил из почтенной семьи в Монмутшире и впервые отплыл из Англии с армией генерала Венейблса, целью которой был захват Эспаньолы[20] и Ямайки».
Дж. Т. Кларк, написавший солидный труд «Limbus Patrum Morganiae et Glamorganiae» («Генеалогии старых родов из маноров Морган и Гламорган»; 1867), доказывал, что Генри Морган был старшим сыном Роберта Моргана, который в свою очередь являлся третьим сыном Уильяма Моргана из Лланримни (округ Ньюпорта, Уэльс). Л. Уильямс категорически отверг приведенные выше утверждения Кларка, сочтя их выдумкой. Во-первых, он обратил внимание на то, что Роберт Морган был выходцем из Лондона, а не из Лланримни. Во-вторых, в завещании Генри Моргана (июнь 1688 года) упоминается его кузен «мистер Томас Морган из Тредегара». В августе 1672 года Уильям Морган, владелец Тредегар-Хауса, в письме секретарю Тайного Совета сэру Джозефу Уильямсону назвал Генри Моргана «родственником и в прошлом близким соседом», из чего можно заключить, что он родился и жил где-то возле Тредегара, в округе Ньюпорта. В-третьих, Кларк утверждал, что вторым сыном Роберта Моргана был Томас Морган из Ллангатока, умерший в 1670 году в возрасте семидесяти трех лет. Если учесть, что Томас родился в 1597 году, то Генри должен был родиться еще раньше — примерно в 1595 году. В таком случае он попал бы в Вест-Индию не молодым человеком, а почти семидесятилетним старцем, что совершенно абсурдно. В-четвертых, Уильямс указал на еще одно странное утверждение Кларка, согласно которому вторым сыном Роберта Моргана — а значит, и младшим братом Генри — был сэр Томас Морган, генерал-майор армии Кромвеля. На самом деле отцом сэра Томаса Моргана, родившегося в 1604 году, был Льюис Морган из Ллангатока.
Фантастические изыски Кларка были приняты на веру и использованы профессором Дж. Н. Лофтоном при написании статьи о Генри Моргане для «Национального биографического словаря», после чего они долгое время считались хрестоматийными.
Дополнительную путаницу в родословную Генри Моргана внес Б. Бёрк, автор изданного в 1884 году исследования «Всеобщий гербовник Англии, Шотландии, Ирландии и Уэльса». В отличие от Кларка, он предположил, что знаменитый флибустьер мог быть одним из сыновей не Роберта, а Льюиса Моргана из Ллангатока. Но такое предположение вновь превращало Генри Моргана в родного брата генерал-майора сэра Томаса Моргана и было решительно отвергнуто всеми здравомыслящими историками.