Оказавшись в окружении четырех военный кораблей и судна Ост-Индской компании «Ист Индиа мёрчент» (последним командовал капитан Джон Кларк), капитан галеры-фрегата вынужден был нанести визит вежливости коммодору эскадры и показать ему свои документы. При этом больше всего Кидда тревожила не проблема легитимности осуществляемой им экспедиции, а возможность сохранить в целости свой экипаж.
Как он и предвидел, в эскадре ощущалась острая нехватка людей — на военных кораблях оставалось не больше 300 человек. Команда «Эдвенчура» могла стать тем ресурсом, откуда Уоррен имел право рекрутировать на королевскую службу половину моряков.
Вместе с Киддом на борт «Виндзора» отправились ювелир еврей Бенджамин Франкс и несколько офицеров. «Я находился на борту корабля коммодора, — свидетельствовал позже Франкс, — когда он [Уоррен] сказал мне, что каперское поручение Кидда законно и надлежащим образом оформлено, и, следовательно, он не будет ему мешать или отменять его плавание…»
Коммодор просил Кидда сопровождать его к мысу Доброй Надежды, и тот не стал ему возражать. После этого суда взяли курс на южную оконечность Африки. Их движение, однако, по-прежнему тормозилось частыми поездками командиров в гости друг к другу и совместными трапезами. Однажды, обедая с Киддом, коммодор признался, что хотел бы «одолжить» у него часть моряков. На это, по признанию капитана Кларка, Кидд «незамедлительно дал согласие» и пообещал передать Уоррену «тридцать или более» матросов.
Напряжение на борту «Эдвенчура» нарастало с каждым днем. Команда с тревогой ожидала неизбежного. В пятницу 18 декабря, после полудня, в кают-компании «Виндзора» устроили банкет, на котором в качестве гостей присутствовали Кидд и Кларк. Последний утверждал, что капитан «Эдвенчура» вел себя весьма шумно, был «преисполнен хвастовства и тщеславия». Возвращаясь после банкета на свой фрегат, Кидд изображал из себя человека, напившегося вдрызг. На самом деле он полностью контролировал свои действия. Заметив, что на море установился штиль, капитан решил этим воспользоваться и под покровом темноты уйти от королевской эскадры. Около полуночи он велел своим людям погасить сигнальные фонари и тихо вставить весла в порты.
Нетрудно представить удивление и гнев коммодора Уоррена, когда на рассвете он обнаружил, что «Эдвенчур» сбежал! 19 декабря в шканечном журнале «Эдвайса» появилась краткая запись: «Минувшей ночью капитан Кидд с «Эдвенчур гэлли» ушел от нас, так что утром мы совершенно потеряли его из виду, имея слабый ветерок и спокойное море».
Этот случай подорвал репутацию Кидда как честного приватира. Уоррен не мог простить ему обмана, в результате которого королевская эскадра так и не получила столь желаемого пополнения. После бесед со своими офицерами, участвовавшими в попойках с капитаном «Эдвенчура», коммодор сделал вывод, что Кидд — это волк в овечьей шкуре, что он наверняка вынашивает «пиратские планы», а его подозрительное поведение указывает на то, что он однозначно уже стал пиратом.
Прибыв в Капстад — голландское поселение у мыса Доброй Надежды, — Уоррен сообщил о своих подозрениях администрации этой колонии и капитанам пяти судов английской Ост-Индской компании, стоявших в то время в Столовой бухте. Сохранился отчет портовых чиновников Капстада, в котором Кидд впервые официально был назван пиратом: «Капитаны [английской эскадры] сообщили, что после того как они покинули Бразилию, они повстречали пиратский корабль, имеющий на борту 32 пушки и 200 человек, капитан коего, Кит [Кидд], рассказал им, что он был срочно снаряжен по поручению короля Англии для поиска и уничтожения шести английских пиратов в Красном море; но англичане полагали, что он тоже был пиратом, ибо в разговоре [с ними] он обронил, что ему не составило бы труда захватить кого бы то ни было, и, проведя вместе с флотилией 48 часов, он разнюхал всё, что хотел, а потом ночью тихонько улизнул».
Капитаны также предположили, что Кидд использовал небольшие встречные суда контрабандистов для пополнения запасов провизии и сбыта награбленной добычи. В частности, они заподозрили, что шкипер невольничьего шлюпа «Лойял Рассел», недавно прибывшего с Барбадоса, был сообщником Кидда.
Услышав столь тревожные новости, капитан Браун, командир ост-индского корабля «Скарборо», пожелал найти себе надежного попутчика для плавания в Бенгалию. Торговый агент Аллен Кэтчпул, находившийся на борту «Скарборо», писал в Лондон своему хозяину Томасу Боури: «Мы прибыли сюда в компании с голландским пинком, направлявшимся в Батавию… От многих лиц мы получили информацию о том, что прямо за этим мысом притаился некий капитан Кидд, отменный старый вест-индский приватир; он сказал, что пойдет куда угодно за добычей; он имеет 150 крепких молодцов и прекрасный фрегат с 36 пушками; он нуждается в спиртном и парусах, но, питая огромную неприязнь ко всем нам, покинул нас. Когда он находился на борту военных кораблей, то показал подлинное каперское поручение, чтобы они не смели препятствовать ему…»
15 января 1697 года Кэтчпул передал свое письмо капитану брандера «Валчер», возвращавшегося на родину, и к июлю оно достигло Лондона.
А что же Кидд? Не рискнув зайти в Капскую колонию, где его мог задержать коммодор Уоррен, он обогнул мыс Доброй Надежды и, вступив в воды Индийского океана, пошел прямиком к побережью Мадагаскара — туда, где ему, собственно, и надлежало искать морских разбойников. Но, прежде чем приступить к выполнению своей секретной миссии, Кидд должен был решить другую задачу, а именно: найти укромную бухту, где его голодная, измученная долгим плаванием и пораженная неизвестной болезнью команда могла бы восстановить свои силы.
В Индийском океане
27 января 1697 года «Эдвенчур» стал на якорь в гавани Тулеара, расположенной на западном побережье острова. На берегу тут же разбили палаточный лагерь, куда переправили больных. Свежие продукты и благоприятный климат должны были помочь этим людям восстановить силы и пошатнувшееся здоровье.
Пока «Эдвенчур» стоял в Тулеаре, в соседнюю бухту Св. Августина вошел еще один парусник — невольничье судно «Лойял Рассел». «Мы снялись с якоря и пошли к нему, поскольку обе гавани находятся на небольшом расстоянии друг от друга, — вспоминал позже Бенджамин Франкс. — Мы выяснили, что это был шлюп с Барбадоса, прибывший купить негров, после чего вернулись в Тулеару, нашу предыдущую гавань, и на следующий день шкипер шлюпа прибыл к нам на борт, будучи весьма больным. Через несколько дней этот шлюп тоже пришел в Тулеару, и в день его прибытия суперкарго (агент, ответственный за груз. — Авт.) умер у нас на борту, а тот, который стал его преемником, ни в чем не соглашался со шкипером шлюпа — лишь постоянно ссорился и дрался с ним. Наш капитан пытался помирить их, но тщетно».
На борту «Лойял Рассела» находились бочки с порохом, огнестрельное оружие и ром. Подобный ассортимент указывал на то, что владельцы судна собирались вести на Мадагаскаре торговлю с джентльменами удачи. От команды шлюпа Кидд узнал весьма неприятную новость: оказывается, коммодор Уоррен, прибыв в Капскую колонию, ославил его на весь мир как пирата.
В конце февраля «Эдвенчур» и «Лойял Рассел» покинули Тулеару, отправившись к Коморским островам. Для судов, которые не заходили в Капстад по пути в Индию, Коморы представляли собой последнее обитаемое место, где моряки имели возможность купить у туземцев рис, овощи, фрукты, арак — местную водку — и запастись свежей водой. Обычным местом стоянки европейцев была гавань острова Анжуан, расположенного в средней части архипелага. Здесь к тому же удобно было дожидаться попутного юго-западного муссона, начинавшего дуть в сторону азиатского материка летом.
В то время, когда «Эдвенчур» продвигался Мозамбикским проливом в сторону Коморских островов, на горизонте одно за другим появились два судна: 30-пушечный интерлопер[32] «Скарборо», командир которого — капитан Браун — занимался контрабандной торговлей с Ост-Индией, и 40-пушечный корабль английской Ост-Индской компании «Сидней». Капитан Уильям Гиффорд, командовавший последним, велел поднять на мачтах флаг и вымпел компании и потребовал, чтобы «Эдвенчур» показал свой флаг. Поскольку Кидд не подчинился, Гиффорд приказал своим артиллеристам выстрелить из пушки. Только после этого Кидд поднял свои флаги и королевский гюйс, а также спустил на воду шлюпку, отправив на борт «Сиднея» первого помощника. Посланник сообщил Гиффорду, что «его корабль называется «Эдвенчур гэлли» и что у его командира, капитана Кидда, имеется специальное поручение захватывать всех пиратов и разбойников в этих морях».
После этого Кидд решил взять реванш и потребовал, чтобы Гиффорд в знак уважения к королевскому гюйсу спустил красный вымпел Ост-Индской компании. Гиффорд проигнорировал это требование и на следующий день отправился к Анжуану. Туда же направились «Скарборо», «Эдвенчур» и «Лойял Рассел». На якорной стоянке вновь вспыхнул конфликт между Киддом и Гиффордом. Будучи старшим капитаном флота Ост-Индской компании, Гиффорд держал на мачте флаг коммодора. Но поскольку Кидд поднял на мачтах королевский гюйс и вымпел, он настаивал на том, чтобы Гиффорд признал его превосходство и приспустил свой флаг. В ответ разъяренный капитан «Сиднея» пригрозил взять галеру-фрегат на абордаж.
Через день еще два корабля Ост-Индской компании — «Ист Индиа мёрчент» (капитан Джон Кларк) и «Мадрас мёрчент» (капитан Бенджамин Прикман) — обогнули Сэддл-Айленд и приготовились стать на якорь на рейде Анжуана. Однако, заметив там «Эдвенчур» и «Лойял Рассел», оба легли в дрейф на безопасном расстоянии. Уже знакомый нам капитан Кларк специально задержался в Капской колонии, чтобы избежать встречи с «пиратом Киддом» в открытом море. И вот теперь, прибыв на Анжуан, он неожиданно обнаружил здесь того, кого считал морским разбойником. К счастью, капитан Гиффорд разрядил обстановку, просигналив своим коллегам, что никакой опасности нет. Действительно, четырем хорошо вооруженным «купцам» нечего было бояться двух находившихся возле них судов, даже если бы те оказались их врагами.