Между тем капитан продолжал работать над отчетом, консультируясь при этом с нью-йоркским адвокатом Томасом Ньютоном. Неожиданно его вызвал в соседнюю комнату Кемпбелл; он только что вернулся из дома Питера Сёрджента, в котором квартировала чета Белломонт. Кемпбелл был расстроен — леди Белломонт отказалась принять золотой «презент». Данное обстоятельство не на шутку встревожило Кидда. Он заподозрил неладное. Оставалось либо спешно бежать с семьей из города, либо отправиться прямо к губернатору и поговорить с ним начистоту. Капитан выбрал второй вариант.
Белломонт как раз обедал. Когда Кидд вошел в дом Сёрджента, следом за ним туда же ворвались констебль и молодой джентльмен Томас Хатчинсон.
— Остановитесь! — крикнул констебль капитану. — Я имею приказ задержать вас!
Кидд, вспыхнув, начал звать графа и даже попытался вытащить из ножен шпагу, но Хатчинсон перехватил его руку.
— Не делайте глупостей, сэр! Позвольте арестовать вас как джентльмена!
Капитан сдался.
Констебль и Хатчинсон отвели арестованного в камеру для заключенных при доме тюремного надзирателя (позже его переведут в Каменную тюрьму Бостона). Другие офицеры отправились на борт «Сан-Антонио» и арестовали пятерых членов команды Кидда: Хью Пэррота, фор-марсового матроса Габриэля Лоффа и трех юнг — Билла Дженкинса, Дика Барликорна и Боба Лэмли (остальные моряки и пассажиры успели сбежать из города). Одновременно в дом Кемпбелла, где проживала семья Кидд и их служанка Элизабет Моррис, нагрянули помощник сборщика таможенных пошлин, два богатых купца и два члена Совета — судья Сэмюэл Сьюэл и Натаниэл Байфилд. Проведя обыск, они изъяли из сундука Сары Кидд все ценности. Этот эпизод описан в петиции несчастной женщины, которую она подала на имя Белломонта. По ее словам, при обыске у нее забрали «серебряный кубок, серебряную кружку, серебряную миску, ложки, вилки и прочее столовое серебро, а также двести шестьдесят пиастров». Все это имущество, привезенное из Нью-Йорка, «принадлежало ей уже несколько лет, в чем она может искренне поклясться». Кроме того, полицейские «изъяли из упомянутого сундука двадцать пять английских крон, принадлежавших горничной вашего петиционера». Ссылаясь на свое «весьма плачевное имущественное положение», Сара Кидд просила губернатора вернуть ей «указанное столовое серебро и деньги».
18 июля того же года Совет Массачусетса принял следующее постановление:
«Учитывая, что миссис Кидд поклялась в том, что она привезла вышеупомянутые столовое серебро и деньги с собой из Нью-Йорка, оные должны быть ей возвращены. А также повседневная одежда, захваченная у капитана Кидда и команды, должна быть им возвращена».
Охота за сокровищами
Кидда содержали под стражей с особой строгостью. Наведываться к нему разрешили лишь адвокату Ньютону, который помог капитану завершить написание отчета об экспедиции в Ост-Индию. Этот отчет был зачитан в Совете Массачусетса и запротоколирован 7 июля.
«Поскольку корабельный журнал названного капитана Кидда был насильно изъят у него в гавани Сент-Мари на Мадагаскаре, — читаем в протоколе, — а его жизни много раз угрожали 97 человек команды, которые покинули его там, он не может дать точный отчет, какой при иных обстоятельствах он бы дал, и вынужден ограничиться лишь тем, что его память смогла удержать…»
Первая часть повествования Кидда выглядит достаточно правдивой, поскольку никаких пиратских актов до появления «Эдвенчура» в Индийском океане он не совершал. Единственное, что он утаил, — факт бегства от коммодора Уоррена, который хотел забрать у него часть матросов. «…На 32-м градусе широты, — сообщается в документе, — в 12-й день декабря 1696 года встретился с четырьмя английскими военными кораблями, коммодором коих был капитан Уоррен, и неделю плыл в компании с ним, а затем отделился и пошел к Телере — гавани на острове Мадагаскар…»
Кратко описав посещение Мадагаскара и Коморских островов, Кидд далее начал демонстрировать глубокие провалы в памяти. Он ни словом не обмолвился о своей экспедиции в Красное море и попытке атаковать флотилию мавров, заявив, что от Комор «25-го дня апреля 1697 года отплыл к побережью Индии и прибыл к Малабарскому берегу в начале сентября, и вошел в Карвар на тамошнем берегу примерно в середине того же месяца, взяв там воду. Джентльмены из английской фактории сообщили рассказчику, что португальцы снарядили два военных корабля, дабы захватить его, и посоветовали ему идти в море, чтобы обезопасить себя от них». Продолжая описывать свое крейсерство у Малабарского берега Индии, Кидд рассказал о своем бое с португальцами, но «забыл» упомянуть о визите на Лаккадивские острова, где его люди жестоко обошлись с местными жителями. Потом он пространно описал встречу с судном «Лойял кэптен» капитана Хау. По его версии, экипаж «Эдвенчура» хотел захватить и ограбить упомянутый английский корабль, однако он, Кидд, не позволил им совершить акт откровенного пиратства.
Далее рассказчик, опустив эпизод с убийством пушкаря Уильяма Мура, остановился на захвате кораблей «Рупарель» и «Кедах мёрчент»; при этом он подчеркнул, что оба они имели французские паспорта и, следовательно, являлись его законными призами.
Описывая посещение им острова Сент-Мари, Кидд скрыл факт своих приятельских отношений с капитаном Каллифордом, но зато обвинил бо́льшую часть своих людей в бунте, покушении на его жизнь и уничтожении корабельного журнала.
В заключительной части отчета капитан заявил, что был шокирован, когда, прибыв на остров Ангилья, узнал об обвинении его в пиратстве. Его компаньоны, перепуганные насмерть этим известием, отказались идти в какой бы то ни было английский порт, где их могли арестовать. Поэтому, по словам Кидда, он отвел «Кедах мёрчент» в безопасное место — к безлюдному острову Мона. «Здесь, — читаем в документе, — они встретили шлюп «Сан-Антонио», направлявшийся в Монтего (в ямайскую гавань Монтего-Бей или, возможно, на остров Антигуа. — Авт.) с Кюрасао, на котором мистер Уильям [Генри] Болтон был суперкарго, а Сэмюэл Вуд — шкипером. Люди на борту [ «Кедаха»] поклялись тогда, что больше они корабль никуда не поведут. Тогда рассказчик отправил названный шлюп «Сан-Антонио» на Кюрасао за парусиной, чтобы сделать паруса для трофейного судна, ибо оно уже не могло идти дальше… Когда парусину доставили, он [Кидд] не смог убедить [своих] людей отвести его в Новую Англию; шестеро из них ушли и перенесли свои сундуки и вещи на борт двух голландских шлюпов, отправившихся на Кюрасао, и теперь не хватало людей, чтобы кренговать судно или выполнять другие работы; те, кто остался, не имели возможности отвести «Эдвенчур прайз» («Кедах мёрчент». — Авт.) в Бостон. Рассказчик укрыл его в весьма надежной гавани на Эспаньоле и оставил под присмотром мистера Генри Болтона с Антигуа, суперкарго, шкипера, трех стариков и 15 или 16 людей с названного шлюпа «Сан-Антонио» и с бригантины, принадлежавшей некоему Барту [Бёрку] с Кюрасао».
К отчету прилагалось дополнение, заверенное секретарем Исааком Эддингтоном. В нем уточнялась стоимость того, что Кидд доставил из Ост-Индии в Америку.
Ознакомившись с отчетом Кидда, граф Белломонт 8 июля продиктовал своему секретарю пространное письмо в Министерство торговли и плантаций.
«Полагаю, что ваши лордства с удовлетворением воспримут новость о том, что в минувший четверг я заключил капитана Кидда в тюрьму этого города вместе с пятью или шестью его людьми, — сообщал губернатор. — Он болтался у побережья в районе Нью-Йорка более двух недель и послал за неким мистером Эмоттом, дабы тот прибыл к нему из Нью-Йорка в место, именуемое Ойстер-Бей, расположенное на Нассау-Айленде (современный Лонг-Айленд. — Авт.) недалеко от Нью-Йорка. Оттуда он отвез Эмотта в Род-Айленд и там высадил его на берег, отправив сюда, ко мне, с обещанием прибыть в этот порт [Бостон], ежели я помилую его…»
Письмо содержало пересказ разговора, состоявшегося между Эмоттом и губернатором, а также описание миссии Кемпбелла и последующих переговоров с Киддом. «Я не хотел слишком долго говорить с ним без свидетелей, — уверял Белломонт. — Я решил, что он выглядит весьма виновным, и подумал, что он и его друг Ливингстон, а также упомянутый Кемпбелл начали ловчить и присвоили кое-что из корабельного груза; кроме того, Кидд во время допросов три или четыре раза рассказывал мне и Совету какую-то чушь. Также мистер Ливингстон ворвался ко мне с решительным видом, требуя вернуть свой залог и статьи договора, которые он напечатал для меня перед экспедицией Кидда. Он сказал мне: Кидд, мол, поклялся всеми клятвами на свете, что в случае, если я немедленно не вознагражу мистера Ливингстона с предоставлением ему твердых гарантий, то он [Кидд] никогда не приведет сюда тот большой корабль («Кедах мёрчент». — Авт.) и груз, а сам позаботится о том, чтобы удовлетворить мистера Ливингстона, отдав ему часть груза. Со стороны Кидда и Ливингстона это было такой наглостью, что пелена спала с моих очей, и я приказал задержать Кидда».
В конце своего письма Белломонт обмолвился, что «снарядил корабль, дабы отправить его на поиски «Кедах мёрчента», оставленного Киддом у побережья Эспаньолы». По его словам, «с помощью некоторых бумаг, которые мы захватили вместе с Киддом, и благодаря его собственному признанию мы выяснили, где находится этот корабль».
Чтобы получить как можно больше информации о добыче, привезенной Киддом из Ост-Индии, губернатор распорядился взять под стражу и допросить Эдварда Дэвиса, шкипера Сэмюэла Вуда и его первого помощника, а также капитана Томаса Уэя. Сара Кидд тоже была арестована и заключена в тюрьму. Испытывая нужду в элементарных вещах, а также переживая о судьбе мужа, она 18 июля написала письмо капитану Томасу Пейну. Напомнив о своей «скромной услуге», оказанной некогда экс-флибустьеру и «всем нашим добрым друзьям», Сара отметила, что «верный друг» (экс-флибустьер капитан Эндрю Нотт. — Авт.) поведает ему о постигшем ее «великом горе и бедственном положении здесь, в тюрьме», после чего попросила Пейна прислать ей «двадцать четыре унции золота», а прочие ценности по-прежнему хранить у себя.