Впрочем, рост и массу тела изменить он был не в состоянии, так что из Лося получился весьма впечатляющий негр — впечатляющий в первую очередь своими размерами. А из Рыси — впечатляющая мулатка. Без всяких дополнительных уточнений.
Их главной задачей было проверить канал, по которому порабощались чернокожие. Но странное знакомство с Маликом Мусонбе обещало стать куда более интересным и плодотворным.
Глава 6
Команду из трех дюжин человек, которую собрал белый артельщик в пилотской куртке, после пересадки на космической станции погрузили в еще более древний и обшарпанный челнок.
Здесь удобств не было вообще, даже туалета — будущим рабочим пришлось расположиться прямо на холодном решетчатом полу крошечного грузового отсека, на собственных рюкзаках и сумках.
— Дыра дырой! — картинно возмутилась фрау Сименс, она же фрау Кюнхакль. — Куда ты меня вообще притащил, дорогой?!
— Мы сюда работать прилетели вообще-то, а не наслаждаться пляжным отдыхом, — резонно заметил мистер Сименс, он же Родим Пестрецов. — Вот когда заработаем достаточно, тогда и полетим наслаждаться по полной программе. По системе «все включено».
Грейс неодобрительно хмыкнула.
Дабы все выглядело правдоподобнее, Родим привлек ее к себе, грубо, по-простому облапил, нахально поцеловал в губы. Та недовольно, даже агрессивно вывернулась из его объятий.
«Ты что творишь, чертова лесбиянка?! — яростно и беззвучно проговорил он, не разжимая губ. Для посторонних свидетелей его едва слышное чревовещание утонуло в гуле двигателей. — Мы же муж и жена! За нами наверняка наблюдают!..»
Это было еще одно эффектное шпионское приспособление, полученное русскими по обмену между национальными разведками, но на сей раз от немцев — как от коллег по операции и, надо понимать, в качестве некоего извинения. После вживления специального приемопередающего устройства в ушной хрящ, чуть пониже устройства для изменения внешности, агенты получали возможность общаться друг с другом практически незаметно для окружающих: всё сказанное почти про себя одним агентом поступало прямо в слуховой канал другого. Самым сложным тут было научиться говорить, не разжимая губ; едва различимые даже самими абонентами голоса при этом получались комичными, как у мультяшных гномиков, но вполне отчетливыми.
Устройство получили все члены группы, включенной в операцию, в том числе оба куратора. Но Песец сомневался, что оно задержалось у Сергея Васильевича более, чем на пару часов. А в настоящий момент оно, скорее всего, уже было разобрано на компоненты в какой-нибудь лаборатории. Не то чтобы это устройство поразило технические службы Второго управления до глубины души — российская разведка уже давно и успешно вела аналогичные разработки, как и в случае с американской штуковиной, но подобный широкий жест немцев наверняка позволил русским ученым сэкономить некоторое время и ресурсы.
— Я все еще дуюсь на тебя, — пояснила Грейс вслух, для соседей и возможного прослушивания. — По дороге сюда ты вел себя как последняя скотина.
— Но я ведь попросил прощения?.. — Из чувства противоречия Песец попытался ухватить ее за задницу, но тут же получил по рукам. — Ну, что мне теперь — на колени встать?!
— Встать! — обрадовалась Грейс. — На колени! И ползти ко мне через весь отсек! А ну, самец!..
— Перетопчешься, — проворчал Родим. — Ползать еще тут перед тобой… Много чести!
— Так его! — одобрительно крикнул кто-то из кучки австралийцев, рассевшихся неподалеку у металлической переборки, и показал большой палец. — Не давай муженьку спуску! Сделай его, девочка!
— Каз-з-з-зёл, — фыркнул мистер Сименс.
Фрау Кюнхакль задумчиво посмотрела в единственный в отсеке иллюминатор — заросший жирной грязью настолько, что ему позавидовали бы иллюминаторы на пиратских кораблях.
— А что это за планета, на которую мы опускаемся? — вдруг спросила она. — Речь вроде шла о том, что работать нам придется на астероидах?
— Утлегарь, — безмятежно пояснил один из команды челнока, который весь полет стоял в дверях и делал вид, что чинит сервомотор, закрывающий люк. Песец немного разбирался в механике и готов был присягнуть, что люк в полном порядке, а единственная задача парня, без всякого смысла то отсоединявшего провода, то присоединявшего их на место, — перегораживать вход с тяжелым инструментом в руках, чтобы никто из новичков не вздумал покинуть помещение. Но если особо не приглядываться, вполне можно было поверить, что член команды занимается текущим ремонтом. — Сейчас заберем оборудование, подпишем кое-какие бумаги, и сразу стартуем в астероидный пояс…
Грейс пожала плечами. Ну, о’кей. Утлегарь так Утлегарь.
Планета продолжала увеличиваться в иллюминаторе и вскоре перекрыла все поле зрения.
Посадка вышла жестковатой — старый рабочий челнок не был рассчитан на удобство перевозимого скота. Кто-то из австралийцев даже перекатился через голову.
— За это ты мне тоже ответишь, дорогой муж, — прошипела Грейс, потирая пострадавшую скулу.
— С наслаждением, — ответил Пестрецов. — В следующий раз сама будешь выбирать курортный маршрут, дорогая.
После посадки возникла непонятная пауза. Член команды, уже даже не пытавшийся изобразить починку дверей, встал в проеме, взяв наизготовку тяжелый ломик-монтировку.
— Капитан сейчас прибудет, — насмешливо сообщил он. — Оставайтесь на местах.
Однако капитана встревоженные новички так и не дождались. Вместо него, невежливо оттолкнув члена команды, в грузовой отсек начали пропихиваться массивные чернокожие ребята в боевой амуниции и с плазмометами в руках.
— Все сохраняют ледяное спокойствие! — объявил массивный негр, который явно был тут за старшего. Супруги Сименс уже видели его на космической станции: это был Малик Мусонбе. — Кто не сохраняет спокойствия, сразу отправляется в бан, нам с вами возиться некогда. Для понимания ситуации можете вообразить себе, что вас захватили пираты. А теперь спокойно и неторопливо выходим из этой лоханки и садимся в нашу.
— А как же работа?.. — пискнул кто-то в задних рядах потенциальных рабочих, еще не до конца понявший расклада.
— Об этом не беспокойтесь, — благодушно улыбнулся Мусонбе. — Работой мы вас обеспечим. Еще умолять будете, чтобы вам сократили норму выработки. Ну, живо пошли, уроды!..
«Песец, что происходит?! — в панике просигнализировала Грейс. — К такому мы не готовились!»
«Понятия не имею. Придется импровизировать!»
У дверей Малик перехватил супругов Сименс:
— О, какая встреча! Я же предлагал тебе денег за бабу, чудила, — он покачал головой. — Успел бы выпить за мое здоровье. Ну, а теперь заберу бесплатно. — Он подал знак двоим подручным, и те ухватили спецагента Кюнхакль за предплечья.
— Эй! Что вы делаете?! — изобразил либерально-демократическое возмущение Родим.
Мусонбе толкнул его в грудь с такой силой, что Песец едва не полетел кувырком.
— Я верну ее тебе, — насмешливо пообещал Малик. — Когда наиграюсь. Может быть. Уведите этого!..
Для правдоподобия Песец даже полез в драку и пару раз получил по морде, прежде чем изобразить окончательно дезориентированного и сломленного обстоятельствами гражданина цивилизованного мира.
— Грузите этот белый мусор, — брезгливо велел Мусонбе.
Партию захваченных рабочих посадили в небольшой грузовичок-атмосферник и куда-то повезли. Грейс Кюнхакль с двумя черными мордоворотами осталась на месте посадки.
Полчаса спустя мужчин высадили в огромном внешнем шлюзе гигантского звездолета, печально лежавшего на грунте среди невысоких известняковых скал. Сверху корабль был так искусно накрыт маскировочными сетками и полотнищами, а также глыбами песчаника, что с высоты различить его в окружающем пейзаже было совершенно невозможно. Некоторые плоскости звездолета располагались под такими странными углами друг к другу, что сразу было очевидно: корабль надломлен в нескольких местах мощным ударом о грунт и уже вряд ли когда-нибудь взлетит.
Когда незадачливых работников под дулами плазмометов завели внутрь, Малик Мусонбе провел краткий инструктаж:
— Значит, так, бледная немочь, ваша задача — разбирать на куски вот эту вот лабуду. Куда складывать куски, ребята покажут. Если найдете что ценное — сдавайте хозяину, то есть мне. Если решите утаить чего, я вам не завидую. Сто плетей. Это медленная смерть, поясняю для особо одаренных. Никто не способен вынести. Даже если кто вдруг и вынесет, бывали такие необъяснимые случаи, тот в ту же ночь загнется от заражения крови. — Негр укоризненно покачал головой, демонстрируя, насколько неодобрительно он относится к подобному способу самоубийства. — Кормить станем три раза в день, как на лучших курортах галактики. Это будет омерзительная протеиновая дрянь, но вам лучше съедать все и без лишних жалоб, иначе вы, кретины, рано или поздно обнаружите, что у вас нет сил работать дальше. А все, у кого нет сил работать, сразу отправляются в бан. — Негр нахмурился. — Накрепко запомните главное: для нас вы все — белый мусор и не стоите дерьма, прилипшего к подошве. Доступно излагаю? Если кто вспомнит про свои права человека, международные конвенции там какие-нибудь — сразу в бан. Я этой хрени физически не выношу… Вопросы?
— А вот если… — начал было один из австралийцев, худой как палка.
Негр не стал ждать, когда он договорит: молниеносно выхватил из-за пояса старомодный пороховой револьвер и выпустил ему пулю в лоб. Отшатнувшихся от неожиданности и ужаса соседей австралийца забрызгало мозгами. Кто-то взвизгнул.
— Если есть какие-нибудь вопросы — сразу в бан, — негромко и внушительно пояснил надсмотрщик, пряча револьвер. — Надо внимательнее слушать хозяина, а не ковырять в носу, когда он поясняет насущное. Если я велю прыгать, то вопросы допускаются только в одной области: насколько высоко угодно черному господину? — Он скривился. — Меня можете называть: масса. Масса Малик. Есть еще вопросы?
Подавленные страшной казнью коллеги, несостоявшиеся рабочие, в мгновение ока ставшие рабами, угрюмо молчали.