— Ширейлин, и это ты назвал «незначительными неудобствами»? — возмутилась Анрис. — Шир?
Все обернулись к парню, что лежал на полу и бился в конвульсиях. Девушка кинулась к нему, бросив свой клинок воткнутым в пол.
— Пропустите, — сказал Фейхел и положил обе ладони на грудь принцу. Появилось зеленоватое свечение, от действия которого Ширейлин успокоился, погрузившись в сон.
— И что это такое? — девушка гневно посмотрела на целителя.
Кто-то ударил горящей ладонью рядом с головой ксилтарского принца, тут же запахло жжёным волосом и древесиной.
— Эй! — возмутилась Анрис, но замерла в недоумении, увидев наглеца. — Ты?!
Ширейлин глубоко вдохнул и быстро сел, схватившись за горло.
— Сколько раз вам повторять можно? — недовольным тоном ответил на немые взгляды Адмир. — Выучите уже одну несчастную печать!
— Что это вообще за существо было? Мне хоть кто-то объяснит? — девушка вызывающе смотрела на Адмира.
— Неприятный подарок, — вместо амротца хриплым голосом ответил ксилтарский принц. — От того, кто держал его в плену всё это время.
Анрис с недоверием посмотрела на Ширейлина. Он определённо что-то скрывал, но выяснять это при посторонних она не собиралась.
— Оно не вернётся? — решила уточнить девушка.
— В ближайшие пару дней — нет, — ответил Адмир.
— Отлично, — кивнула Анрис и поднялась на ноги. — А теперь все вон из дома, с вещами! Мне нужно вернуть здание в исходное состояние.
POV
Дорога из песка не заканчивалась, и если вниз я спокойно себе плыл, то обратно выбраться оказалось сложнее. Потому что это как идти вверх по бархану! А путь пролегал куда-то очень и очень далеко, будто в бесконечность.
Это же мой внутренний мир, так почему всё так сложно?
Запыхавшийся, я сел на песочек и дал слабину, отчего поток потащил меня вниз. К счастью, удалось быстро сконцентрироваться и движение прекратилось.
Обернувшись, чуть не заплакал от отчаяния: всего лишь метров пятьсот до оазиса! Я даже в собственном внутреннем мире задохлик! Просто замечательно.
Так, учебник. Вспоминаем. Нужно просто захотеть вынырнуть. Как обычно, инструкции огонь.
Попытки «вынырнуть» привели только к тому, что я снова скатился к оазису. Ну, хоть теперь мешать ничего не будет.
А где-то наверху бушевала метель, между тем. Её порыв добрался до меня, болезненно обдав кожу на лице.
Тут я внезапно осознал, что проявление холода есть демон, нужно лишь пожелать оказаться рядом с ним, верно?
Закрыв глаза, я начал «выныривать» туда, где бушевала метель. И вдруг после звенящей тишины внутреннего мира меня обдала какофония звуков. Я распахнул глаза и те на лоб чуть не полезли от увиденного.
Шесть существ столпились недалеко от меня. Один из них лежал, обмотанный чёрной ажурной шалью, двое сидели рядом, остальные стояли. Ах да, там ещё было одно маленькое существо на руках у крупного. Проморгавшись, вдруг узнал группу эльфов, которую с первого раза мешали разглядеть их структуры. Поняв, что именно вижу, протянул перед собой руки, пронизанные не белыми, как у других, а слегка желтоватыми нитями. Я видел собственную ману, а так же ману других!
— Ребят, — радостно сказал я и чуть не закашлялся, так как горло запершило ненадолго. Вот только меня словно не замечали.
— И что это такое? — спросила Анрис у Фейхела.
Я в этот момент уже стоял достаточно близко чтобы понять, что Ширейлин нифига не в чёрной шали, а это демон тонкой дымкой обмотался вокруг него! Достаточно крупная часть существа находилась как раз рядом с головой моего ксилтарского друга, так что, не долго думая, я жахнул по твари огненной печатью. Та сформировалась на моей ладони моментально, стоило это только захотеть. И да, я почувствовал, как сквозь кожу проступает мана, чтобы напитать магический символ, как выскакивает искра, разгораясь пламенем. Непередаваемое ощущение.
Не веря в произошедшее, я смотрел на свою ладонь, пока не понял, что последний вопрос Анрис был адресован мне.
— Сколько раз вам повторять можно? — недовольным тоном ответил я на немые взгляды окружающих. — Выучите уже одну несчастную печать!
У девушки появились резонные вопросы по поводу того, что это была за тварь. Пока собирался с мыслями, ответить решил Ширейлин, тактично умолчав про то, у кого я находился всё это время. Я же в очередной раз подумал о том, что о связях с колдуном стоило помалкивать.
Анрис всех нас выгнала из домика. Учитывая, что после пробуждения у меня появились новые ощущения, чувствовал себя довольно растеряно.
Но главное — я научился чувствовать ману, и это прекрасно.
Том 2. Глава 10
Каково это, стать наконец настоящим магом? Наверное, как слепому прозреть, как родиться заново, как не имевшему ноги отрастить её. Меня наполняла эйфория от переизбытка новых ощущений.
Пока мы стояли на улице, а Анрис проводила какие-то манипуляции с домом, я распахнутыми от восторга глазами осматривал всё вокруг. Энергия внутри меня двигалась как вода в ёмкостях, я ощущал её и мог контролировать, заставляя направиться к тем же глазам и увидеть мир иным. Ядра и меридианы в других эльфах, которые вибрировали, создавая нечто похожее на круги на воде. По частоте и скорости этих кругов определялись уровни и ступени, но вкупе с силой или концентрацией тех же ядер. Я бы определил это ещё как насыщенность «цветом силы». Так же мир вокруг был полон невидимой пыльцы, которая и являлась вездесущей сырой маной; мне сразу же захотелось посмотреть на динами и сравнить окружение. По сути многое из того, что увидел впервые, уже узнал, так как читал об этом в учебниках.
Взгляд мой перешёл на Ширейлина и от вида его структуры сердце ёкнуло. Казалось, что ядра готовы просто развалиться в любой момент от незначительного толчка. Они имели трещины и разную концентрацию, чего в принципе быть не должно, канаты местами словно надрезаны, я видел торчащие в стороны ошмётки некоторых нитей. Не знаю, каким всё это добро было прежде, но сейчас казалось, что собрать что-то нормальное из этого просто невозможно.
Вообще структуры эльфов отличались, по размерам ядер, их концентрации, плетению и толщине меридианов. При должном желании одним взглядом можно было бы опознать каждого без упора на уровень силы.
Всё это хотелось трогать, чувствовать, голова кружилась от желания урвать всё и сразу. Я протянул руку и чуть было не коснулся центрального ядра Ширейлина, если бы он не перехватил мою руку.
— Успокойся, — услышал я его голос, так как существо передо мной выглядело крайне сумбурно, — дыши глубже. Освободи свои глаза от маны, ты перегружаешь их.
В тот момент мои глаза горели красным, а без тренировок от такого могли в лучшем случае полопаться капилляры, в худшем же сгореть сетчатка. И это не обычное ранение, так просто его не вылечить.
Потребовалось волевое усилие, чтобы направить бьющуюся во мне энергию обратно в структуру, заставляя циркулировать как и должно. Опять вся информация только из учебников — наконец-то мне этот массив данных пригодился.
Пока я разбирался сам с собой, Анрис закончился с жильём и все эльфы вошли внутрь, так мы с Ширейлином и остались вдвоём на свежем ночном воздухе.
Наконец, я открыл веки и увидел самый обычный мир. Луна всё ещё давала достаточно освещения, чтобы можно было разглядеть мимику на лице ксилтарского наследника — беспокойство, настороженность.
— Спасибо, — выдохнул я и поддался порыву обнять своего «спасителя». Целый год я бился с этой маной и как бы не старался, не мог ничего сделать.
Руки налила знакомая энергия и Ширейлин дёрнулся в попытке вырваться, хотя до этого его ладони спокойно легли мне на спину. Сам того не желая, я ведь мог ему и рёбра сломать в этот момент.
— Прости, — отшагнул я от него назад, пряча руки за спину. Снова потребовалось приложить усилие, чтобы заставить ману вернуться внутрь структуры. — Сложно контролировать. Надо тренироваться. Ты не представляешь, как я тебе благодарен. Это не выразить словами.
— Ты словно заново родился? — улыбнулся он и я активно закивал. — Это проходят все, но на уровне становления послушником, а не как у тебя. И я хотел бы попросить прощения.
— За что? — удивился я.
— Я нашептал тебе погружение в глубокую медитацию, не стоило этого делать. Но у тебя совершенно ничего не получалось, потому в том момент мне идея не показалась глупой.
— Глубокая? — задумался я. — Звучит знакомо, но не помню, что это.
— Грубо говоря, это самый простой и одновременно неоднозначный способ культивации. Тело словно каменеет, ему сложно нанести урон, но не невозможно. А ещё недоброжелатели или те же злобные духи в состоянии утащить куда-то и сделать объектом ритуала. При обычной медитации хорошо поглощается мана, а при глубокой этот процесс замедляется, но улучшается усвоение. Проблема в оценке времени, в таком состоянии можно пробыть несколько лет и умереть от истощения, кто-то даже за несколько дней сгорает от перегрузок. Внутренний мир каждого индивидуален, потому каких-то чётких инструкций про глубокую медитацию нет. Прости ещё раз, я не хотел, чтобы всё так обернулось.
Теперь понятно, почему я пропустил данный пункт в учебнике — очередной пространный поток сознания, скучный до зевотного позыва.
Между тем, слова Ширейлина заставляли насторожиться. Не хотел он, чтобы так вышло, чего тогда нашептал? Действительно не рассчитывал, что я «провалюсь»? Поступки его и слова всё ещё казались мне странными и мудрёными, но что я действительно чувствовал, так это искренность. Ширейлин действительно не желал мне плохого.
Подняв правую ладонь, я чиркнул по нижнему краю ногтём, напитанным маной.
— Я, Адмир Даэрин, клянусь стоящему передо мной Ширейлину Веройонис в бескорыстной дружбе и преданности общим идеалам, пока это не будет выходить за рамки допустимого моралью и не вредить мне и моему народу. Да будет так и крепнет дружба до конца дней наших жизней.