– Мне надо отъехать на час вместо обеда, какие-то проблемы с похоронами Сергея Семёновича. Я же тебе не нужна сейчас?
– Золотко, ты мне всегда нужна. Но ладно, вали, семья это святое. План на месяц жду завтра к вечеру. Пусть Алексей тебя подкинет, – не отрываясь от бумаг, обронил Тимофей.
Светка радостно покивала, но внизу, миновав водителя Алексея, словила попутку – разбитую «девятку» с жилистым старичком. Лишние свидетели поездки ей были не нужны. Тем более, что на столе у Тимофея она заметила документ с логотипом института, где раньше работал отец.
– Девушка, а нам точно по пути?
– Если поедете в сторону Нижних дач, то точно, – улыбнулась Светка своей лучшей улыбкой.
– Да без проблем, 700 рублей, устроит?
– Конечно, вот держите сразу. Знаете, там есть старый, ещё наверно дореволюционный дом в конце улицы, там раньше ещё детская площадка хорошая была. Вот можно туда, знакомые подсказали, что участок выставили, наконец, на продажу, – как будто вскользь обронила Светка.
– Неужели хозяева объявились? После того случая, как я думал, сразу продадут дом, а нет, 17 лет стоял, ветшал. Знаете, а ведь вы похожи на дочку хозяина дома, – задумчиво проговорил старик.
– А вы Василий Кузьмич?
– Вы меня помните?
– Конечно, это ведь вы побежали за «Скорой», они ещё тогда проехать не могли из-за грязи. Дожди в тот год хорошо дорогу размыли, папа хотел меня на руках уже нести!
– Да, помню, как бежал. Казалось, сердце выскочит, боялся, что прибегу, а поздно. Значит продаете участок? Ваш папа сначала ездил к нам, а потом вдруг перестал. Моя ещё жива была, говорила, что я Юрку спаиваю, вот его жена и не пускает больше на дачу. А мы с ним любим просто посидеть с чайком, поговорить о том о сем, ну, бывает, что по рюмочке пропустим, так это же для давления, – предался воспоминаниям старик, не забывая посматривать на дорогу.
– Теперь уже не получится, папа умер несколько лет назад. Точнее пропал без вести, но полиция прекратила всякие поиски.
– Эх… Значит не зря сердце болело у меня в тот день, чувствовало, что в последний раз видимся. Я его в гости к себе звал в городе, а он так странно ответил, мол, если живы будем, то зайду.
– А когда это было? – вдруг заинтересовалась девушка, почувствовав неприятный холодок внутри.
– Так почти два года назад. Я перед зимой приехал, моя вязанье свое забыла, смотрю, Юрка из дома выходит, в руках пакет, ну, думаю, вещи какие забирал. Окликнул его, постояли, покурили. Помню, что он такой уставший был, сказал, что проблемы на работе и ни слова больше. Но я не стал лезть, знаю, что у каждого человека свои заботы, и даже очень большие деньги никак не облегчают их. Ему позвонили потом, и он быстро уехал. Жалко, что не простились.
– А кто позвонил, не помните?
– Ну, времени много прошло. Скажу только, что женщина звонила, не жена. Он ей ещё сказал, что-то типа «мои не должны знать» и «пусть у тебя будут». Я постарался забыть, понял же, что любовница звонила. Но теперь уже все равно. Он еще имя называл то ли Нина, то ли Инна, простите, не помню точно уже.
– Да что вы, вот это у вас память!
– Профессиональное, я же новости на радио рассказывал одно время, там читать просто нельзя, сразу слышно. Это потом уже меня позвали в детскую передачи редактором. Стало попроще, можно было на бумажку все записать и передать ведущему, – улыбнулся Кузьмич и остановил машину у низкой изгороди. – Прибыли. Вы как с делами закончите, заходите, чай попьем, с прошлого года еще баночка черники осталась.
Старик подмигнул девушке и поехал к небольшому двухэтажному дому за разноцветным забором. Светка вздохнула и развернулась. Все было как раньше, как будто не было этих 17 лет. Старый дом, видевший не одно поколение, остатки детской площадки – лесенка, детский конек и столб от качелей. Отец в первую неделю после произошедшего снял все маломальские опасные предметы и отнёс их на мусорку. Спустя несколько лет мама предлагала повесить гамак, поставить качели, беседку и собираться с друзьями тут до поздней осени, но отец был не приклонен, он видел, как замирала Светка при виде качелей. А потом этот дом стал никому не нужен. Сначала уехала учиться Светка, потом исчез Юра. Мама изредка проведывала участок, оплачивала счета, но надолго не задерживалась. Выращивание огурцов никогда не прельщало ее, а ездить одной, чтобы просто отдохнуть, она не хотела. Пару лет назад Светка предлагала выставить дом на продажу, но Алла каждый раз придумывала отговорку, а девушке было некогда заниматься поиском покупателя. Предчувствие в последние несколько дней настойчиво намекало, что надо посетить старый дом.
Светка повернула ключ и толкнула толстую деревянную дверь. На комоде в прихожей лежала забытая мамина расческа, на кухне висели шторы с птичками, сшитые ещё Светкиной бабушкой, на сушилке стояла папина кружка с дельфином в фуражке. Ее привез в подарок тот самый Василий Кузьмич. Светка машинально взяла кружку в руки и почувствовала капли воды. Как будто совсем недавно ею пользовались. В большой комнате на диване небрежно лежал плед. Девушка почувствовала еле слышный аромат папиного одеколона. Повинуясь порыву, она почти бегом направилась в свою бывшую комнату. Розовые подушки, стеллаж с солдатиками, книжный шкаф, ровный слой пыли, обстановка не выдавала недавнего присутствия людей. Вспомнив, что за книжками была небольшая ниша, где папа с дочкой прятали свои секретики. Засунув руку, девушка чуть не вскрикнула, в руке у нее лежал небольшой листок, исписанный ровным папиным почерком.
– «Здравствуй, мой Конопатыч. Знал, что ты обязательно поймёшь, что предыдущее письмо полная лажа, и приедешь сюда, поэтому оставил в нашем тайном месте эту записку. Многое до сих пор не могу даже шепотом произнести. Главное, что я жив и почти здоров. Прости, что пришлось исчезнуть без объяснений, но тогда так нужно было сделать, хотя я и сам не был уверен, что останусь в живых. Пришлось бы действительно хоронить. При этом у меня есть шанс вернуться к привычной жизни, для этого осталось провернуть одно дело. Когда будет можно, я обязательно расскажу. Только не суйся никуда больше, пока меня рядом нет. Вокруг вас с мамой происходит что-то непонятное, вам лучше уехать на пару недель в другой город, а лучше в другую страну, пока я со всем разберусь. Деньги я оставил Сергею ещё перед той поездкой на всякий случай. Он обещал ещё своих подкинуть, думаю, что там скопилась приличная сумма. Если станет очень грустно, вспомни наш стишок. И последнее, если понадобится помощь, ты всегда можешь оставить весточку мне здесь. Помнишь, как мы делали это раньше. И прошу тебя, не обращайся к своим дружкам. Я не уверен, что им можно верить. Не бойся, дочка, прорвемся. Напомни мне, как все закончится, показать тебе план по восстановлению дачи, чтобы можно было все лето жить. Целую, твой папа».
* * *
– Але, ты где?
– На старой даче.
– Подгребай ко мне.
– Вообще-то у меня рабочий день в разгаре, я отпросилась на час, чтобы решить с личными делами.
– По-моему, ты ночью уже успешно договорилась обо всем. Прости, не удержался и уточнил, у кого Тимофей проводит вечер, – заржал в трубку Марат. – Приезжай, я договорюсь с твоим постельным хозяином. Надо тут вопросики обкашлять, ну, и покормлю тебя вкусной едой раз в месяц.
– Вот дурак, я сама напишу, не вмешивайся. Люди итак обращают внимание на нашу «нежную» дружбу, – под хихиканье мужчины Светка положила трубку и сказала водителю – В бар «Утка», пожалуйста, вместо Тимирязева.
Девушка устало откинулась на сиденье, а спустя 15 минут уже стояла перед скромным особняком 19 века. На единственной двери была вывеска с маленькой нарисованной уткой в пиратской треуголке. Охранник в косухе и бандане кивнул ей при входе и молча указал на второй этаж, куда обычно попадали лишь избранные или очень красивые девушки. В овальной комнате на белом кожаном диване лежал мужчина и потягивал из маленькой чашки кофе. Рядом на диване спал рыжий кот, похожий на кота Светки. При виде девушки они оба лениво поднялись, но если кот потом решил продолжить сон, то Марат обнял Светку, не давая ей сесть, на добрые 5 минут.
– От тебя теперь даже пахнет по-другому, – вздохнул мужчина и опустился на диван. – Дурацкая идея спать с ним, он же форменный бандит и убийца. Мама бы такой выбор не одобрила, а взрослых надо слушать.
– Как же вы похожи с Олегом, он мне то же самое несколько дней назад говорил. Предлагал подставить свое плечо и обогреть.
– Мы же друзья, у нас много общего. Где он, кстати? Обещал перезвонить.
– Ты ему рассказал о письме? – удивленно подняла брови Светка.
– Да, он имеет право знать. Что в этом такого? И Олег считает, что такие послания нельзя игнорировать. Тем более, когда участились случаи, хм, «повышенной активности криминалитета». Даже я хуже бы не придумал. Подожди, давай наберу, может он сам подъедет, обсудим сложившуюся ситуацию.
Пока Марат разговаривал с Олегом, изредка переходя на повышенные тона, Светка решила проверить телефон. 4 новых сообщения, 2 пропущенных вызова от Олега и несколько с прошлой работы. Одно из сообщений было от Тимофея – «Уехал по срочному делу. Буду в лучшем случае под утро. Не скучай, киска», в другом мама спрашивала, как дела, и просила к ней заехать. Ещё одно сообщение было от бывшего коллеги с просьбой перезвонить, а другое – от неизвестного абонента. Сердце девушки сжалось при мысли, что это может быть от отца. «Не лезь в чужие дела» – на этот раз абонент был лаконичен.
– Черт! Кто же ты такой? – пробормотала Светка, лихорадочно пытаясь понять, как вычислить «заботливый» номер.
– Что случилось? Наш деловой мальчик приедет через полчаса, ребенка возил к врачу. Не понимаю, зачем он ушел от них, все равно чуть ли не каждый день ездит туда.
– Это семья ушла от него. Жена, как я поняла, настраивает против него сына. А тот не может простить уход, считает, что Олег бросил их ради работы.
– Да брось, он ей сначала изменил с прокурорской шалавой, жена его простила и завела любовника, так сказать «сравнивая счеты». Но когда он тестя посадил и решил, что для имиджа не очень иметь такого родственника, тут уж извини, сам виноват. Не надо было играть в героя, без него бы как-нибудь Шевкунова посадили.