У меня есть несколько рецензий (Encounter3, Midstream4, Das neue Israel5, выпуск «После дела Эйхмана», изданный Еврейским советом Германии с текстом Эрнста Симона6). Могла бы Ты прислать мне что-нибудь еще? Я все Тебе верну, если у Тебя нет второго экземпляра. Или может быть хватит и того, что у меня уже есть?
Как мало я насладился прекрасным временем, проведенным с вами весной! Я был в состоянии кризиса и ничего не знал о книге об Эйхмане, из которой лишь просмотрел пару страниц. Теперь мне была бы так дорога продолжительная беседа обо всех изложенных в ней проблемах.
«Кузанский» скоро будет завершен. Отправить его сразу Мангейму? Он получился длиннее, чем я рассчитывал. Я перечитаю его еще раз и посмотрю, что можно сократить.
Гертруда все так же возмущена. Всем, кто на Тебя нападает, следует быть осторожнее. Ты знаешь, какова она в гневе. Я успокаиваю ее, указывая на некоторые частные «ошибки», которые не имеют никаких последствий: звание Бека в Берлине7, хронология событий в Румынии8, инициативы Антонеску9 и Гитлера10 и т. д.
Пожалуйста, напиши пару строчек, как чувствует себя Генрих!
С любовью к Тебе, с мыслями о Генрихе
Ваш Карл
Письмо, адресованное Тебе, Гертруда обнаружила в комоде с бельем. Так что, очевидно, Ты получишь его слишком поздно. Мы оба стали очень стары: забывчивы, быстро устаем, множество отвлекающих, но не мучительных недугов. Но мы радуемся каждому дню.
И все же: мне предстоит решить, готов ли я принять участие в записи тринадцати телевизионных программ, каждая продолжительностью полчаса: «Краткий курс философской мысли»11. Это попытка перескочить от конкретных проблем к философским вопросам и завоевать внимание «широкой аудитории». Что-то вроде телеуниверситета. Я буду сидеть за столом. Здесь, у нас дома. Я бы хотел поучаствовать. Но в ущерб «Великим философам». 25 000 марок12.
Верно ли я рассчитываю свои силы?
1. Речь идет о социологе Карле Мангейме.
2. Речь идет о еврейском и немецком поэте Тувии Рюбнере.
3. См.: п. 338, прим. 1.
4. Kellen K. Reflections on «Eichmann in Jerusalem» // Midstream, September 1963, p. 25–35.
5. Michaelis-Stern E. Tragt ihn mit Stolz, den gelben Fleck // Das Neue Israel, September 1963, Teich M. Ein Diskussionsbeitrag zu Hannah Arendts «Eichmann in Jerusalem», p. 154–159.
6. Simon E. Hannah Arendt – eine Analyse // Nach dem Eichmann-Prozess. Zu einer Kontroverse über die Haltung der Juden. London, Jerusalem, New York, 1963, p. 51–97.
7. Имеется в виду следующий пассаж из американского издания книги об Эйхмане: «…Лео Бек, бывший верховный раввин Берлина, которого и евреи, и немцы называли „еврейским фюрером“». Определение «еврейский фюрер» подверглось критике, потому что иронически употреблялось сторонниками Эйхмана. См.: Leschnitzer A. So war Rabbiner Leo Baeck // Nach dem Eichmann-Prozess, p. 25–30. Из немецкого издания А. это определение убрала.
8. Я. говорит об упомянутой выше статье Майера Тайха (см.: прим. 5), в которой автор указывал на допущенные Х. А. ошибки в описании преследований евреев в Румынии.
9. Йон Антонеску (1882–1946) – румынский полководец и политик, во время войны одновременно руководил и государством, и армией, в 1946 г. казнен по обвинению в совершении военных преступлений.
10. Имеется в виду тезис Х. А., согласно которому румынское правительство Антонеску начало погромы, когда национал-социалистическое правительство об этом даже не задумывалось. В упомянутом выше тексте Майера Тайха, который, очевидно, знаком Я., «уже немецко-румынский договор от 29 мая 1940 г. превратил преследование евреев в важнейшую обязанность румынского правительства». Я. предположительно истолковал это так, что инициатива преследования евреев в Румынии принадлежит скорее Гитлеру, а не Антонеску.
11. Баварское телевидение транслировало серию передач осенью 1964 г.
12. Единичный гонорар за исключительные права на передачу.
342. Карл Ясперс Ханне АрендтБазель, 22 ноября 1963
Дорогая Ханна!
Я атаковал Тебя письмами, может быть, Ты получила не все. Но теперь я должен написать Тебе и Генриху пару строчек: только что узнал о покушении на Кеннеди1. По радио сразу начались новости. Он между жизнью и смертью. Кто-то говорит: «если за этим стоят русские…» Гертруда тут же ответила: «нет, это исключительно расовый вопрос». Повторяется ли история Линкольна?2 Но теперь с совсем другими последствиями? Не покидает ощущение, что произошло нечто чудовищное, и я сам не знаю, чего ждать.
Только что звонил Крупп, потом Эрнст Леви3 – все потрясены. Полагаю, это не истерия.
Привет вам обоим! От Гертруды и
Вашего Карла
1. Покушение состоялось 22 ноября 1963 г., Кеннеди погиб в тот же день.
2. Авраам Линкольн (1809–1865) – 16-й президент США, убит фанатиком-конфедератом.
3. Эрнст Леви (1881–1968) – юрист, с 1928 по 1935 г. профессор римского права в Гейдельбергском университете, коллега Я. Позже эмигрировал в США, после выхода на пенсию много лет прожил в Базеле и дружил с Я., два последних года жизни провел в США.
343. Ханна Арендт Карлу и Гертруде ЯсперсЧикаго, 24 ноября 1963
Дорогой Почтеннейший, Милая
Я пишу, до сих пор находясь под огромным впечатлением от убийства Кеннеди. Мы уже несколько дней сидим возле радио и слушаем новости, которые не только ужасны, но и совершенно непредсказуемы. Убийство подозреваемого1 – при этом невозможно избавиться от подозрения, что его поймали наудачу или, что еще хуже, на неудачу – совершенное этим маргиналом и преступником, о котором на радио словно мимоходом рассказывают, будто он хорошо знаком полицейским Далласа (на короткой ноге?), от этих новостей все только хуже. И отвлекаясь на эти, надеюсь, совершенно беспочвенные подозрения мы забываем о самом главном – гибели человека. Генрих, с которым я постоянно говорю по телефону, считает, что выстрел убийцы попал в самый центр, центр, который сохранял равновесие внутренней и внешней политики, и теперь все может рухнуть, словно карточный домик. Очевидно, что молодежь и негры теперь подвергаются самой серьезной опасности. Наши официанты в местном клубе, студенты, не скрывали слез, когда новость только появилась, а мы все как раз были на ланче. Я была не одна. Мэри (Маккарти, вы любезно прислали вырезку о ней из FAZ2, и она в одно мгновение стала очень популярна) приехала из Нью-Йорка на выходные, она была здесь пару недель, но послезавтра снова возвращается в Париж. Мы, кажется, стали еще ближе, в том числе и благодаря событиям последних дней. Она сразу полетела обратно в Нью-Йорк, потому что еще хочет попытаться собрать там комитет беспартийцев, которые настаивают на объективном расследовании преступления. Техас уже заявил, что для них дело уже закрыто, и это без каких бы то ни было убедительных доказательств вины, предоставленных общественности, – если они вообще только существуют! Не могу представить, что Бобби (Кеннеди, генеральный прокурор) не сделает все возможное, чтобы расследовать убийство брата. Но обладает ли он еще хоть какой-то властью?
Джонсон3 не плохой, но заурядный человек. Талантливый тактик, провинциал, в сущности ни в чем не разбирается. Может быть, он мог бы научиться, но болен – проблемы с сердцем. Это временная мера, и все будут думать только о грядущих выборах. Техасская история с двойным убийством и очевидными попытками скрыть все от широкой общественности кажется происшествием, возможным в полицейском государстве. Некомпетентность президентских служб безопасности, оставивших без внимания огромное здание, из которого просматривается вся улица, кажется по-настоящему сказочной.
Генрих: по-видимому, его занятия проходят еще лучше, чем прежде. Мэри4 была в Барде и рассказывала, как просияли студенты, когда узнали, что Блюхер – старый друг Мэри. Все сказали, что «каждый раз он превосходит самого себя» (he always tops himself). Это, однако, не значит, что он чувствует себя хорошо. Он по-прежнему жалуется на утомляемость, отсутствие сил, двигательные нарушения почти пропали – вероятно, это все же были неврологические симптомы. Давление тоже восстановилось. Нет никаких сомнений, что страдает от выраженной депрессии, Мэри, конечно, передала ему, что говорили студенты, – не хочет слушать. Но затем идет и превосходно проводит занятие. Я увижу это сама – во вторник на пару дней лечу в Нью-Йорк. Это как раз будет День благодарения5, и у нас обоих выдалась пара свободных дней. Нужно попробовать снова отправить его к врачу – он отказывается, потому что для него это слишком.
Дело Эйхмана продолжается. Я отправлю Тебе еще пару англоязычных рецензий, которые тоже подверглись некоторым манипуляциям – одна Тэлмона6 (Еврейский университет) и, вероятно, Исайи Берлина7, который тесно связан с правительством Израиля. Выступление на кампусе прошло с большим успехом. Еще больше студентов, чем в Колумбии. Выступление записали на пленку, потому что огромное количество слушателей не смогли попасть внутрь, и потом его несколько раз проигрывали вечером в доме «Гилеля». По словам рабби, Симон8 извинялся перед ним на следующее утро, он не снискал большого успеха, студенты были удивлены и чувствовали себя оскорбленными. Единственный, кто разжигает на кампусе травлю, – Лео Штраус, но он бы занимался этим в любом случае. В университете мой авторитет странным образом вырос. И все, что происходит сейчас в Нью-Йорке, разворачивается в небольших кругах, хоть и в пределах их границ воет настоящий сброд. Серьезное значение имеет лишь то, что теперь все не-евреи на моей стороне и ни один еврей не решается вступиться за меня публично, даже если полностью разделяет мои взгляды. Лауэлл, очень известный американский поэт и мой близкий друг, был здесь и рассказывал мне об этом. Он не еврей, и я впервые за долгие годы нашего знакомства слышала от него критические замечания в адрес евреев.