3. Henk E. Tragödie des 20. Juli 1944. Heidelberg, 1946.
4. Reck-Malleczewen F. Tagebuch eines Verzweifelten. Lorch, 1947.
5. Арендт Х. «Наместник»: вина – в безмолвии? // Арендт Х. Ответственность и суждение. М.: Издательство Института Гайдара, 2013, с. 282–295.
6. Речь идет о последователях кардинала Фрэнсиса Джозефа Спеллмана (1889–1967), в то время лидера консервативного католичества в США.
7. См.: п. 155, прим. 2.
8. Jaspers K. Nikolaus Cusanus. München, 1964.
9. Jaspers K. Three Essays. Leonardo, Descartes, Max Weber. New York, 1964.
10. Jaspers K. Max Weber. Politiker – Forscher – Philosoph. München, 1958.
11. Jaspers K. Max Weber, p. 7.
12. Анджело Джузеппе Ронкалли (1881–1963) – папа Иоанн XXIII. Арендт написала послесловие к: Johannes XXIII. Geistliches Tagebuch. Freiburg, 1968. Текст был ранее опубликован в: Arendt H. Der christliche Papst // Merkur, April 1966, vol. 20, № 4.
349. Карл Ясперс Ханне АрендтБазель, 1 марта 1964
Дорогая Ханна!
Вскоре отвечу. Сегодня только об одном, чтобы не медлить.
Твое уточнение – о немецком сопротивлении – кажется мне неплохим. Я с ним согласен. Оно жестоко, но верно: краткость, особенно в этой книге, не позволяет дополнений. Бонхеффер1, фон Тресков и проч. заслуживают подробного анализа (я тоже знаю о них немного, но предполагаю, исследование могло бы обнаружить исключительно положительные аспекты, находящиеся, однако, вне политики). Твое обращение с Риттером – пример чудесной иронии: стоит похвалить историков за их стремление к «объективности», за то, что они не хотят обмануть и сообщают факты, которые противоречат их собственным ценностям, – может быть, всему помогает их неосведомленность.
Пусть мое имя останется, потому что его уже успел упомянуть Голо Манн2. Оппоненты обнаружат все внесенные Тобой исправления, поэтому вычеркивать опаснее, чем дополнять. К тому же я почитаю за честь, что Ты отводишь мне такое место, даже если оно мне не совсем подходит.
Мы счастливы, что обследование Генриха не выявило ничего плохого.
Сегодня вкратце лишь об этом
От всего сердца
Твой Карл
1. Дитрих Бонхеффер (1906–1945) – теолог-евангелист, казнен в концентрационном лагере Флоссенбюрг.
2. Mann G. Hannah Arendt und der Eichmann-Prozess, p. 630.
350. Карл Ясперс Ханне АрендтБазель, 24 марта 1964
Дорогая Ханна!
Прости, что не отвечал так долго и только теперь высылаю тебе уточнения по поводу «Макса Вебера» в сопровождении написанного под диктовку письма. Надеюсь развеять Твои опасения.
Во-первых, один абзац в предисловии нужно целиком заменить на тот, что я прилагаю в рукописи. В конце предисловия также следует добавить: «Базель 1958, 1964».
Во-вторых, я предлагаю добавить приложенную небольшую статью. Она из сборника Залина1. Я кое-что в ней изменил, кое-что вычеркнул, потому что уже говорил об этом в работе о Максе Вебере.
Я страшно занят, потому что боюсь не сдержать обещание по срокам с тринадцатью телепрограммами. Должен признать, ощущаю возраст. Так что от всего остального придется отказаться или, по крайней мере, отложить на время. Но это вовсе не означает, что Ты, если Тебя не покинут сомнения, не должна сообщить мне об ошибках, чтобы я внес необходимые коррективы. Крайне сомнительно возводить Макса Вебера до такого удивительного статуса в сфере политической мысли, учитывая, что отдельные его проявления соответствуют принятым в то время политическим взглядам. Мне эта связь кажется весьма поверхностной. Когда в юности Макс Вебер вступил в Пангерманский союз2, он разделял совсем иные взгляды. Он очень скоро покинул его ряды. Он никогда не мог стать своим. На первый взгляд тесная связь с национал-социалистической партией Фридриха Наумана3 по сути была непрерывным просветлением членов партии и защитой от нападок ее членов. Ему нигде не было места. Несложно уличить его в бесконечных противоречиях, которые в конце концов оказываются справедливыми, – в этом он похож на Тебя. Но несмотря ни на что, в своих философских взглядах я не разделяю взгляды Макса Вебера, хотя и не могу с точностью определить, что именно нас разобщает. Я всегда готов был согласиться с ним в личной беседе, но бездна его отчаяния так глубока, что я мог почувствовать, на его плечи возложено нечто, недоступное мне. В нем была скрыта взрывная энергия, которой я лишен. В науке и исследовательской работе он нес на себе то же невыносимое бремя, что Кьеркегор и Ницше. Удивительно, как безразлична была ему страстная научная продуктивность. Я не верю, что он мог бы стать государственным деятелем. Он бы потерпел неудачу – и довольно быстро, потому что был слишком доверчив, исполнен рыцарского благородства. В решающий момент кризиса он не смог бы применить свои знания.
Сердечный привет
Твой Карл
Я и Гертруда передаем искренний привет Генриху.
В конце концов, шум критики только пошел на пользу твоей репутации и никак ей не повредил. Но в глубине души Тебе пришлось пережить серьезное разочарование.
Я читал, Хильберг4 публично выразил свою поддержку. Это правда? Могла бы Ты одолжить ненадолго его рецензию?
1. Jaspers K. Bemerkungen zu Max Webers politischem Denken // Antidoron. Edgar Salin zum 70. Geburtstag. Beckerath E. von et. al. (Hrsg.). Tübingen, 1962, p. 200–214. Эдгар Залин (1892–1974) – экономист и социолог, с 1924 г. профессор Гейдельбергского университета, с 1927 г. – университета Базеля, познакомился с Я. еще в Гейдельберге, был причастен к назначению Я. в Университете Базеля.
2. Политическая организация, основанная в 1891 г., цель которой заключалась в поддержании немецкого национального духа и распространении национальной самобытности за пределами Германии, проводила динамическую внешнюю и колониальную политику.
3. Фридрих Науман (1860–1919) – немецкий политик, в 1896 г. основал национал-социалистический союз, цель которого заключалась в социальном и демократическом переустройстве государства и экономики, а также в привлечении рабочего класса к идеям государства, нации и «социального империализма».
4. Об упомянутой рецензии Рауля Хильберга см.: п. 351.
351. Ханна Арендт Карлу ЯсперсуНью-Йорк, 20 апреля 1964
Дорогой Почтеннейший,
Прикладываю свой ответ Хенку1 в странном конверте, подписанном Гертрудой. Полагаю, Ты видел его письмо, если нет – оно почти слово в слово повторяет письмо, адресованное Гертруде, написанное несколько месяцев назад. Разумеется, это выдающийся тип, но не слишком изобретательный. И его манера выражаться – «честь моего погибшего друга» – страшно действует мне на нервы, но в Германии все так к этому привыкли, что перестали обращать на него внимание. Герой из «Сопротивления», о котором я писала, Аксель фон дем Бусше2, который когда-то тщетно пытался взорвать себя вместе с Гитлером. Он говорил, что Вы (то есть я) переоцениваете мужество этих людей, попытка покушения провалилась и должна была провалиться, потому что каждый из участников хотел быть уверен в том, что останется в живых к вечеру 20 июля. Но это строго между нами! О себе он ничего не рассказал, я все узнала позже от других людей. Он должно быть заметил, что я понятия не имею, кто он. Он не назвал ни одного своего титула, ни одного звания, даже в написанном позже письме. Мы в основном обсуждали еврейский вопрос, антисемитизм, сионизм и подобные вопросы.
Теперь вот о чем: для немецкого издания книги об Эйхмане я написала предисловие, как и хотел Пипер. Я попросила его отправить копию Тебе. Меня страшит мысль, что я обременяю Тебя этим, но мне действительно нужен Твой совет. Еще из письма, которое я получила от Тебя несколько недель назад в марте, я поняла, что Тебя одолевают сомнения – Ты написал: «Мне не по себе» – от того, что будет упомянуто Твое имя. Мы все еще можем вычеркнуть его из фрагмента о «Сопротивлении». Меня совершенно не беспокоит, что об этом скажут люди вроде Голо Манна. Я стала такой толстокожей, что мне позавидует любой слон.
Вообще у Пипера грандиозные планы. Он приедет в конце недели. Он хочет, чтобы в конце сентября я приехала в Германию на книжную ярмарку, после чего – пресс-конференция, беседа на радио с Бонди и Эрнстом Шнабелем3 и интервью для Spiegel. Мне от этих планов страшно не по себе, я не сильна в таких разговорах, не могу отреагировать быстро, легко поддаюсь на уловки и т. д. К тому же ненавижу пустую болтовню. Что Ты думаешь?
Если вам будет удобно, я хотела бы ненадолго навестить вас в июне. Но пока не могу, потому что какому-то университету в голову пришла сумасшедшая идея назначить меня почетным доктором права4. Очень забавно. Но мой издатель говорит, от такого не отказываются, потому что университет почувствует себя оскорбленным. И это ровно в середине месяца. В мае я приехать не могу, потому что снова буду в Чикаго, в июле как раз закончится семестр Генриха и он будет дома, так что уезжать в это время я не хочу. Возможно, действительно в сентябре, но без книжной ярмарки? Что Ты думаешь?
Я ничего не слышала о том, что в мою защиту выступил Хильберг. Он довольно глуп и безумен и сейчас разглагольствует о «стремлении» евреев к смерти. Его книга5 очень хороша, но только потому, что он излагает одни факты. В вводной исторической главе он визжит как ужаленный (Pardon, на мгновение я забыла, кому пишу. Но пусть так и будет.)
С главой о Максе Вебере по-прежнему есть некоторые трудности. Хелена Вольф обнаружила, что там больше повторов и пересечений, чем Ты заметил, поэтому сегодня мы устроили настоящую конференцию. Я предложила оставить ее в приложении к главе о Максе Вебере как о политике и указать дату. Затем идет анализ политики у Вебера – мне это кажется наилучшим вариантом. Она сомневалась, будет ли интересен местным читателям вопрос о том, что бы сказал Макс Вебер о национал-социализме. Она заблуждается, как раз об этом и спрашивают студенты. Все будет в порядке. На нее можно положиться, и она спрашивает меня обо всем.