5. Это равнодушие – часть общей картины, ложное благородство, за которым скрывается, пусть и непростая, черствость. Я хочу задать лишь один вопрос – вопрос, который я давно держу в себе, – а именно: не лучше ли Вам переехать в Швейцарию? Ласки однажды писал о приглашении. Меня тоже мучит примитивный страх.
Меня очень обрадовало то, что Вы написали о французах из Сопротивления. Да, я знаю, среди них есть достойные люди, конечно, они – ничтожное меньшинство, но они есть, и они – и это имеет решающее значение – по-прежнему готовы сражаться и рисковать жизнью. К сожалению, мы привыкли к тому, что рисковать жизнью готовы лишь наши враги, и не только из героизма, но потому, что определенный современный человеческий тип готов охотно подвергать себя риску быть убитым, только если сам получит возможность стать убийцей. Нетрудно быть «героем», если ненавидишь жизнь.
Я не знакома со Стивеном Спендером и совсем мало его читала. Теперь хочу наверстать упущенное. Выдающееся красноречие Бернаноса нам тоже не поможет, у него большой талант к обвинениям. Бенда мне не нравится, я не верю в его «наивность». Я читала его статью о Вас в Weltwoche6, сопровожденную прекрасной фотографией, но мне больше нравится та, которую прислала Ваша жена. В Time7 был опубликован небольшой репортаж о конференции, из которого явно следовало, что Вы были ее эпицентром. Это одновременно немного странно (из-за публикации в Time) и замечательно.
Dial Press получили извещение от Государственного департамента, из которого следует, что в течение нескольких недель запрет на немецкие книги будет аннулирован. Они попросили меня, чтобы Вы и издатель «Вопроса о виновности» передали им, то есть мне, права, то есть согласие. У меня есть лишь отрывок Вашего письма, а им для всех ведомств и составления всех актов необходим отдельный документ. Кроме того, Вам наверняка уже написали из Commentary с просьбой о Женевской речи. Это новый еврейский журнал, очень живой и весьма популярный, в котором работает, в том числе, и Джон Дьюи. Здесь все не так, как в Европе. (Пожалуйста, не беспокойтесь об оплате посылок. Сейчас мы довольно хорошо обеспечены.) Пожалуйста, напишите, когда Вам понадобятся книги.
Schocken пока веселится. С пожилым господином8 я пока справляюсь, у него удивительное чувство юмора, и пока он ни разу на меня не покушался. Он умен и испытывает страстное, тягостное уважение к достижениям ума и образованным людям. Как известно, верблюду проще пройти сквозь игольное ушко, чем богатому войти в Царствие Божие, поэтому многое зависит от того, сможет ли он превратиться в верблюда. Вполне возможно.
Если говорить серьезно, дело обстоит таким образом, что я все равно не занимаюсь еврейской политикой, и придерживаюсь мнения, что в рамках официального мира организаций и сионистского движения уже ничего не поделать, по крайней мере, в настоящее время, и мне ничего не остается, кроме как довольствоваться мелкими культурно-политическими возможностями – к которым, конечно, относится еврейское издательство вроде Schocken. К тому же мне очень приятны почти все мои коллеги, в первую очередь американцы, которых пригласили по моей рекомендации. В двух словах, это не рутинная работа, не писательский труд (который становится чрезвычайно неприятным, если приходится зарабатывать им деньги) и приносит радость.
Не думайте, будто я отказалась от своих планов навестить Вас. Я только не знаю, как это устроить. И не думайте, будто я тоскую по родине, Гейдельбергу или какому-то другому городу. (Тоска по дому скорее касается Парижа.) И никакой ностальгии по моей юности. Я действительно не хочу ничего, кроме как приехать к Вам и навестить Вас. И хочу этого с 1933-го, с тех пор ничего не изменилось. Не прав ли был Ницше, сказав «Блажен тот, кто не спит в своем дому»9? В любом случае мне очень комфортно с Мсье, как с мобильной родиной (хотя он ни в коем случае ее не заменяет).
Жаль, что Сартр не был в Женеве, но еще большее сожаление вызывает то, что Вам не довелось познакомиться с Камю. Он как раз из тех молодых людей из Сопротивления, о которых Вы писали. Он предельно честен и обладает выдающейся политической интуицией. Сейчас во всех европейских странах неожиданно появляется новый тип человека, просто европеец, лишенный любого «европейского национализма». Я знакома с таким итальянцем. К этому типу относится и Камю. Они повсюду чувствуют себя как дома. Им не обязательно в совершенстве владеть языком. Сартр, в отличие от них, все-таки типичный француз, слишком литературный, в некоторой степени слишком одаренный, слишком честолюбивый. Мне это в новинку, я не встречала таких людей до войны. Такое чувство, будто общий опыт фашизма, если его действительно извлекли, в одно мгновение воплотил идеалистическую программу, прежде оторванную от реальности. Старые «добрые европейцы» пока относятся к этим людям слишком напряженно.
С нетерпением жду Вашей Женевской речи, о которой из Парижа мне сообщила Ваша жена. Немногочисленные цитаты, что попадаются тут и там, очень меня обрадовали и заинтриговали.
Будьте здоровы, берегите себя и примите наилучшие пожелания от
Вашей
Ханны
1. Добавлено рукой Я.: получено 29 нояб., авиапочта.
2. Относится к письму от Гертруды Я. от 28 октября 1946 г.
3. С юных лет Я. Страдал от бронхиктазии, вторичной сердечной недостаточности и хронических кровотечений. См. «История болезни» в: Jaspers K. Schicksal und Wille. Autobiographische Schriften. München, 1967, p. 109–142.
4. У Х. А. «объясняются».
5. См. конец п. 44.
6. Wir spüren noch, worauf es ankommt, aber wir haben es nicht mehr. Notes on the Rencontres de l´esprit européen // Die Weltwoche, 20.09.1946.
7. См. п. 45, прим. 2.
8. Салман Шокен (1877–1959) – ученый и издатель. В 1931 г. основал в Берлине издательство Schocken, которое в 1933 г. было переведено в Палестину, с 1945-го снова открыто в Нью-Йорке под названием Schocken Books Inc.
9. Стихотворение Ницше Vereinsamt, первая строфа завершается словами Wohl dem, Der jetzt noch – Heimat hat!, последняя: Weh dem, der keine Heimat hat!
48. Карл Ясперс Ханне АрендтГейдельберг, 17 ноября 1946
Дорогая и уважаемая Ханна Арендт!
Приложенное письмо1 адресовано в Отдел информационного контроля2. Я передам Вам копию. Из Берлина пришел соответствующий запрос. Я надеюсь, что двойная дарственная не принесет вреда.
Пишу второпях. Но обязан Вас поблагодарить. И я, и жена физически чувствуем себя прекрасно. Я снова вешу 150 фунтов, жена – 101, мы оба выглядим хорошо накормленными и чувствуем себя соответствующе.
С наилучшими пожеланиями,
Ваш Карл Ясперс
Марианна Вебер теперь тоже прекрасно обеспечена. Это полезно для собственного счастья, когда не страдают другие.
С отоплением этой зимой тоже все в порядке.
Если Вы приедете, Вы увидите умиротворенных, порядком обеспеченных людей в старых, хорошо Вам знакомых комнатах. Преподавательская деятельность идет полным ходом.
1. В переписке не сохранилось.
2. Information Control Division – служба по контролю за корреспонденцией под управлением военного правительства. Эта служба до основания Федеральной Республики занималась выдачей разрешений на публикации.
49. Карл Ясперс Ханне АрендтГейдельберг, 30 ноября 1946
Дорогая и уважаемая Ханна!
Снова прилагаю к письму заявление1, которое, надеюсь, в этот раз подойдет. Первое я отправил Вам уже несколько недель назад2, но оно относилось ко всем моим сочинениям, правом на перевод которых я располагаю. Я также отправил Вам свое письмо в ОИК3, копию которого я также прилагаю снова4.
Ответ из Commentary5 я, к сожалению, вынужден отправить в De la Baconnière, в Невшатель6, поскольку правами на перевод Женевской речи располагает издательство, а не я, и, к сожалению, оно и получит всю выручку. Здесь я был вынужден уступить Женевскому комитету. Я сам имею право лишь на однократную публикацию на немецком языке. Она вскоре состоится в издательстве Piper7. В целом в докладе нет ничего особенного, я лишь надеюсь, что он уместен. Ваши письма мне и моей жене искренне нас порадовали. Душой и сердцем мы с Вами. Но сегодня я хочу лишь поспешить с запросом. Я подробно отвечу Вам на рождественских каникулах. Очень много дел.
Как прекрасно, что Вы довольны работой в Schocken и пользуетесь уважением, которого заслуживаете. Я с радостью думаю об этом.
Мое здоровье в порядке, более того: американское питание значительно улучшило мое физическое состояние в сравнении с прошлым годом.
Правом на перевод «Психопатологии» я располагаю лишь наполовину.
С сердечной благодарностью, Ваш
Карл Ясперс
1. К письму была приложена следующая записка:
«Гейдельберг, 30 ноября 1946
Дорогая и уважаемая Ханна Арендт!
В связи с переводом моей книги «Вопрос о виновности» для американских читателей, я заявляю:
Что в соответствии с договоренностями с издательством Lambert Schneider, право на перевод принадлежит мне.
Это право я, расписавшийся ниже, передаю в Ваше полное распоряжение.
С сердечным приветом
Карл Ясперс».
2. См. страницу, приложенную к п. 46.
3. У Я.: CID – аббревиатура Criminal Investigation Division (Отдел криминальных расследований), однако здесь, очевидно, речь идет о ICD, Information Control Division (Отдел информационного контроля).
4. В переписке не сохранилась.
5. Commentary пытался получить права на перевод доклада «О европейском духе».
6. Издательство De la Baconnière выпустило материалы женевского конгресса.
7. Jaspers K. Vom europäischen Geist. München, 1947.