7 Спекуляцию, доказавшую существование Бога, вряд ли можно назвать магией? Спиноза, эта чистая душа, этот великий реалист, первым предпринявший попытку стать гражданином мира, каких не осталось в современности, преисполненный рассудительной увлеченности – я хочу не только защитить Спинозу, но превознести его как одного из немногих людей и мыслителей, само бытие которых – своего рода гарантия того, что в человеке все же сохранилось достоинство. В 1917 году у меня гостил Зиммель8, тогда он сказал, что Спиноза – единственный из всех великих философов, кого он не понимает и считает нелепым. Это было совсем не то, что Вы имеете в виду. Внутренняя уравновешенность Спинозы кажется мне показательной9. Я уважаю и люблю его как человека, который знал о Боге и не поддавался иллюзиям – при этом от всех его понятий и доказательств можно рационально отказаться как от игры, если вычесть из них все содержание. К слову, еще в 1936 году на протяжении нескольких недель я без помех мог читать лекции о Спинозе в Гейдельберге10 под не стихающие аплодисменты аудитории. После этого один студент прислал мне репродукцию портрета из Вольфенбюттеля, которая до сих пор висит у меня в комнате: обрадовавший меня в то время симптом сообразительности некоторых немецких студентов.
С сердечным приветом
Ваш Карл Ясперс
1. Супруги Я. до 14 августа пробыли на вилле Нимет в Санкт-Морице.
2. После п. 90 недостает как минимум одного письма от Х. А. к Я., о котором идет речь, вероятно, ему предшествовало письмо от Я. к Х. А.
3. Летом 1949 г. Х. А. с мужем переехала из меблированных комнат в первую собственную квартиру в Нью-Йорке на Морнингсайд-драйв, 130.
4. Arendt H. Parteien und Bewegungen // Die Wandlung, 1949, vol. 4, p. 459–473; Арендт Х. Партия и движение // Арендт Х. Истоки тоталитаризма. М.: ЦентрКом, 1996, с. 341–360.
5. Предположительно речь идет о докладе «Человечность Гете», который Я. прочитал на празднике в честь Гете в Базельском университете (17 июня 1949).
6. Jaspers K. Goethes Menschlichkeit // Jaspers K. Rechenschaft und Ausblick. Reden und Aufsätze. München, 1958, p. 72. Слова Гете, о которых идет речь, взяты из «Осады Майнца»: «Это скрыто в моей природе, я скорее пойду на несправедливость, чем стану терпеть беспорядок».
7. Ян де Витт (1625–1672) – нидерландский государственный деятель, с 1653 г. до убийства фактически был верховным правителем целой республики.
8. Георг Зиммель (1858–1918) – немецкий философ и социолог.
9. Не удалось разобрать слово наверняка, возможно, «увлекательной».
10. Вероятно, в рамках курса лекций о философии Средневековья, который длился два семестра (зимний семестр 1935–1936 и 1936–1937 гг.).
92. Карл Ясперс Ханне АрендтЖенева, 1 сентября 1949
Дорогая, уважаемая Ханна!
Только что мы получили Ваше любезное письмо1, в гостиничном номере, оно так подкрепило наши силы! Большое спасибо!
Ваша поездка уже спланирована. Но ведь уже придет зима! Ведомствам с их бумагами всегда нужно так много времени. У наших друзей, успевших получить американское или английское гражданство, дела обстоят лучше. Мы скованы, а у них волшебный ключик уже в кармане.
Спасибо, что следите за переводом. Надеюсь, в своей оценке Вы ограничиваетесь лишь фрагментами текста. Но исходя из Ваших слов, я боюсь, Вы сделали гораздо больше.
Спиноза мне дороже большинства философов, он в компании избранных находится в адитоне2 философии. И об этом Вы говорите как о «колдовстве». «Мне чужда имманентность» – да, и мне тоже, в том, что в некоторых случаях касается формул, но ему удается особое «колдовство», в котором сохранилась лишь трансценденция, он, на мой взгляд, глубинно связан с Иеремией. Гегель изобрел для него слово «акосмизм»3, поскольку реален лишь Бог. Один иезуит – или это был Ренан?4 – сказал, что после Иисуса никто не был столь близок Богу, как Спиноза. Вы говорите, что философ не желает, чтобы его беспокоили, та самая воплощенная уверенность в Боге и любовь к людям, присущая лишь истинно ясному сознанию. Мне кажется, в этой тишине, единственный порыв исходит от Спинозы. Превосходны Ваши слова о противоположности Спинозы – Гоббса. Но, несмотря ни на что, Спиноза остается загадкой. Вы задаетесь вопросом, способен ли был Спиноза рассмеяться – я вспоминаю лишь один случай, где упоминается его смех: он помещал мух в паутину к двум паукам, чтобы те сражались: и при этом громко смеялся. Весьма примечательно и трудно объяснимо. Меня это тронуло, поскольку в детстве я занимался тем же самым. Но я не смеялся, а страстно жаждал увидеть, ужаснуться – и позже, увидев и познав, я полностью отказался от этого занятия. Это уверение в основе действительности (индейцы называют это «законом рыб»). Спиноза был лишен сострадания. Его душа обеспокоена лишь бытием, он достиг и обрел покой подобно Пармениду, который первым рассказал об этом «покое».
К слову, я обменялся парой писем с Хайдеггером5. Я покажу их Вам, когда Вы приедете. Он полностью погружен в спекуляции о бытии, которое он пишет через Y – Seyn. Два с половиной десятилетия назад он коснулся «экзистенции» и перевернул все с ног на голову. Теперь он «касается» гораздо увереннее – и не оставляет меня равнодушным. Надеюсь, он не перевернет все еще раз. Но есть сомнения. Может ли нечистая душа, то есть душа, не осознающая собственную нечистоту, и потому не способная от нее избавиться, продолжающая свое бездумное существование в грязи, – может ли она увидеть чистоту среди фальши? Или он переживет очередную революцию? Я совсем не уверен, но не знаю наверняка. Удивительно, что ему известно нечто, чего не замечают современники, и он производит впечатление своими предсказаниями. Форма – самоинтерпретация «Бытия и времени», как будто он всегда желал и делал одно и то же.
Здесь в Женеве6 царит суматоха. Но для меня это интересный опыт, от которого нельзя отказываться. На самом деле все идет не так, как надо, – и все же по доброй воле. Философия как международная конвенция. Преобладает французский дух.
С сердечным приветом
Ваш Карл Ясперс
1. В архиве не сохранилось.
2. Алтарь (в храмах).
3. См. также: Гегель Г. В. Ф. Лекции по философии истории. СПб.: Наука, 1993.
4. Эрнест Ренан (1823–1892) – французский ученый-теолог и философ.
5. См.: Jaspers K. Notizen zu Martin Heidegger, Hrsg. von H. Saner. Munchen, 1978.
6. В сентябре 1949 г. Я. снова был приглашен к участию в Международном съезде в Женеве. Там 8 сентября он выступил с докладом об условиях и возможностях нового гуманизма. Мероприятие проходило под эгидой «За новый гуманизм» (Pour un nouvel humanisme). Помимо Я. с докладами выступали Рене Груссе, Карл Барт, Р. П. Майдье, Поль Массон-Урсель, Максим Лерой, Анри Лефебр, Дж. Б. С. Холдейн и Джон Миддлитон-Мерри.
93. Ханна Арендт Карлу Ясперсу29 сентября 1949
Дорогой Почтеннейший
Вы уже наверняка вернулись из Женевы. Ваше письмо показалось мне таким бодрым и преисполненным уверенности. На прошлой неделе мы неожиданно и весьма поспешно отправились на осенние каникулы. Прекрасные лесистые средние горы со множеством восхитительных прогулочных троп. На следующей неделе мы оба опять должны быть в Нью-Йорке, но все же лучше, чем ничего. Теперь все будет проще, книга готова (почти 900 страниц), работа приятна и совсем не утомительна. Барон1, мой так называемый босс, то есть президент организации, хотел бы, чтобы я уехала в середине ноября, я сомневаюсь, что успею к тому времени получить немецкое разрешение. В общении с европейскими ведомствами все усложняет отсутствие гражданства, здесь это не так важно, а англичане выдали мне визу тут же. Их отличия от европейских консульств поразительны.
Спиноза: анекдот о пауках и мухах меня очень тронул. Нет, он не хотел ничего исследовать, как Вы, и в этом случае совершенно точно был не любопытен. Мне кажется, он хотел поставить эксперимент, не ограничивая себя условиями, – как ведут себя пауки с таким и таким количеством мух, вот и все – а словно в микрокосме, словно он изготовил микрокосм. Понимаете ли, я снова возвращаюсь к своему колдовству, несмотря на все, что Вы говорите, и все, что так меня впечатляет, но не касается Спинозы. Я не доверяю даже покою, но не формулам. Они как раз кажутся мне весьма умилительными, за ними скрывается настоящее стремление высказать истину в единственной фразе. В конце концов не нужно ничего, кроме одной точной фразы.
Хайдеггер: я в восторге от того, что кто-то непоследователен – как и я. Вы совершенно правы в каждом предложении. То, что Вы называете «нечистотой», я бы назвала бесхарактерностью, но в том смысле, что у него буквально нет характера, в том числе и плохого. При этом он обитает на глубине и обладает той пылкостью, о которой непросто забыть, искривление невыносимо и один тот факт, что он выставляет все в таком свете, будто это интерпретация «Бытия и времени» говорит о том, что в итоге все снова окажется перевернуто. Я прочитала письмо о гуманизме2 – тоже весьма спорное и неоднозначное, но это первое, что соответствует его прежнему уровню. (Здесь я читала и его работу о Гельдерлине, и отвратительные, многословные лекции о Ницше3.) Эта жизнь в Тодтнауберге4, ругань на цивилизацию и Sein, написанное через Y – по сути мышиная нора, в которой он спрятался, поскольку справедливо полагает, что тогда будет встречаться лишь с теми, кто отправится к нему словно паломник: никто не полезет в гору на тысячу метров, чтобы устроить скандал. А если уж кто-то и отважится на подобное, он наврет с три короба в расчете на то, что никто не рискнет в лицо обвинить его во лжи. Наверняка он поверил, что откупится от мира своей манерой уворачиваться от всего неудобного и сможет заниматься одной лишь философией. И потом вся эта по-детски запутанная бесчестность оказывается частью его философствования.