Отбомбившиеся самолеты уходили на север. С земли велся хаотичный зенитный огонь. По большей части слабый и неприцельный. Лучше всего себя показали корабли на рейде. Именно они сбили два «Рижанина». Зенитчики шлюпа «Гемптон» сумели срезать вознамеривавшийся проштурмовать их истребитель. Пилот вышел из пике и повел машину к морю, но мотор вскоре загорелся из-за смеси из пробитых тяжелыми пулями цилиндров.
Фельдфебель Иван фон Литтау выпрыгнул с парашютом над западной оконечностью острова Хейнбдю. В отличие от многих других ему повезло. Через два дня мытарств он вышел на рыбацкую деревушку. Местные жители его приютили и прятали от патрулей до самого освобождения Северной Норвегии. Через два года фон Литтау вернулся с тем чтобы обвенчаться в церкви и забрать с собой девушку дочь рыбака которой обещал руку и сердце.
Истребители до последнего кружили над фьордом и островами, дружно тройками наваливаясь на взлетавших смельчаков. Наконец ушли и они. К этому времени туман истончился, истаял под весенним солнцем. Это позволило командирам эскадрилий сделать контрольный облет с фотосъемкой.
Русская эскадра крейсерским ходом покидала район, курс проложен на Екатерининскую гавань. Самолеты возвращались разрозненными группами и по одиночке. Атака и так прошла несколько хаотично, а от цели уходили каждый сам по себе. Опять вышло так, самыми последними садились небесные тихоходы «Рижане». Впрочем, ударные машины встречали патрульные истребители. Немалое подспорье для уставших, напутавших с прокладкой штурманов.
В 11–17 дня пришла радиограмма с «Витязя». Погнавшись за случайным транспортом, крейсер выскочил прямо на вражескую эскадру. На мостиках «Рипалса» и «Худа» замешкались с приказами. Воздушная разведка опять прошляпила русских. Радар «Худа» показал отметку только когда, русский крейсер разглядели в оптику.
В отличие от англичан, на мостике «Витязя» даже не удивились серым силуэтам на горизонте. Стоявший вахту старший офицер проорал:
— Право руля! Самый полный!
Философское дополнение о тонкостях британской истории и культуры на мостике не расслышали. Крейсер буквально лег на борт, разворачиваясь на полном ходу. Корму занесло. Турбины в считанные минуты раскрутились до предельных оборотов. А в воздухе уже гудели пятнадцатидюймовые снаряды британского линейного крейсера.
Поднятый на ноги резким маневром командир корабля добежал до мостика. Выслушав рапорты и оценив обстановку, он распорядился ставить дымовую завесу. Залп британцев лег с большим недолетом, но не стоило обольщаться. Эти черти доставали за горизонт.
«Витязь» уходил на чистый норд по нормали к курсу англичан. Радиограммы с крейсера резко ускорили сворачивание операции и добавили головной боли штабу Макарова. После короткого бурного обсуждения со своим штабом и начальником линейной бригады контр-адмиралом Вилькицким, Вадим Степанович распорядился поворачивать на перерез курса противника.
Пара старых, но сильных «Измаилов» имела все шансы по победу в бою с парой быстроходных британцев. Усиление в виде «Полтавы» с ее мощным залпом из дюжины двенадцатидюймовок еще больше склоняло чашу весов в пользу русской эскадры. Даже в случае появления «могучих стариков» или шестнадцатидюймовых стальных титанов «Родней» и «Нельсон» русские могли спокойно унести винты. После капитальных модернизаций линкоры и «Наварин» держали на волне двадцать восемь узлов. Новые корабли шли еще быстрее.
На авианосцах решение адмирала встретили сдержанным матерком.
— Владимир Дмитриевич, твоим ребятам придется сделать еще один вылет, а то и два, — потребовал Макаров от начальника бригады нетерпящим возражений тоном.
— Сделаем. Будет нужно, дважды и трижды сходим на штурмовку.
Отключив УКВ, каперанг Державин повернулся к своим адъютантам:
— Готовьте «Пилигримы», истребители из резервных звеньев тоже в разведку.
Макаров всем показал, что он сын своего отца, такой же злой на хорошую драку. Его не смутила даже шифровка из штаба флота: «С подводной лодки к норду от Шетландских островов замечен трехбашенный линкор противника». Риск. О вводе в строй «Лайона» ходили самые разные слухи. Аналитики утверждали, что первенец серии новейших линкоров уже поднял флаг, новые корабли англичане осваивали быстро, могли и отправить современный утюг с непробиваемым бронированием к Нарвику.
— Если выскочит? Все же характеристики почти как у «Моонзундов», — опасливо покосился на таблицы опознавания начальник штаба.
— Авиация на что? Торпедами собьют ход, пара фугасов по надстройкам, чтоб дальномеры и вычислители рассинхронизировать, затем «Измаил» и «Бородино» закидают бронебоями. По дюжине башенных орудий на каждом!
В ангарах и на палубах авианосцев не слышали, что говорят в рубке «Измаила». Авиамеханики, палубная команда готовили крылья гнева к удару. Летный состав буквально пинками прогнали в кубрики, чтоб люди хотя бы пару часов отдохнули между вылетами. Оба авианосца на полном ходу ломились через волны, вокруг в плотном ордере шли эсминцы и два крейсера ПВО.
Макаров отправил свою крейсерскую бригаду в передовой дозор, ближнюю разведку. Командир «Витязя» по радио получил одновременно благодарность и неудовольствие контр-адмирала. Успешно оторвавшись от англичан крейсер потерял контакт и теперь не мог вновь найти противника.
Только в 15–37 на флагмане получили радиограмму с поискового гидроплана. Наблюдатель «Пилигрима» обнаружил вражеское соединение на всех парах улепетывающее курсом чистый вест. Дистанция увеличивалась с каждой минутой. Флагманский штурман русской эскадры просчитал, что противник идет вдоль берегов Норвегии, благодаря чему русские сейчас оказались южнее противника.
— Радируйте на «Наварин», пусть убирают птичек в гнезда, — изрек командующий эскадрой.
— Аркадий Григорьевич, — это уже в адрес командира линкора, бессменно стоявшего на вахту с того момента, как эскадра вышла в район атаки, — куда мы так разогнались? Распорядитесь рассчитать курс до Александровского порта экономичным ходом.
Глава 26Царское село
12 мая 1940. Князь Дмитрий.
— Что думаешь? Кто сможет?
— Пока не знаю, — уклончивый ответ.
Дмитрий не спешил высказывать свое мнение. Вопрос сюзерена не так прост. Алексей вложил в короткие четыре слова сразу несколько слоев и смыслов. Причём важен не только вопрос, но и контекст. Большое совещание не случайно проходит в тактической комнате Александровского дворца. Здесь под сенью императорских орлов оба командующих, и флотом, и армией равноудалены от своих штабов, оба на одной ступеньке ниже Его Величества.
Собрались все. Как всегда, никого лишнего император не приглашал. Настроение у всех приподнятое. Атмосфера здоровая, люди глядят бодро, глаза светятся. Император поглядывает на часы, затем поднимается с кресла. Разговоры мигом стихают.
— Господа, прошу доложить
Видно, как начальник генштаба напрягся. Рука Георгия Афанасьевича самая тянется к карандашу. Зато начальник МГШ адмирал Кедров наоборот подчеркнуто спокоен, хотя именно его флотам предстоит выступить в ближайшие дни и часы. Гвоздь программы — два дальних дерзких рейда.
Князь Дмитрий перемещается к столу с телеграфом и делает вид, что изучает последние «молнии». С планами командующих он знаком, сейчас куда интереснее сами люди. Внешне все хорошо, на самом деле, ситуация запущенная и щекотливая. Алексей видит надвигающийся кризис. Пока слышны только отголоски, но, если пустить дело на самотек, бед не оберешься.
Дело в том, что на сегодня у России два штаба и два командования: армейское и морское. Все понятно, специфика разная, на прошлой войне пробовали подчинять флот армии, результат вышел посредственный. Но и многовластие пора прекращать. Кровь из носу, нужна Ставка Верховного главнокомандующего. Сам Алексей свои способности оценивает трезво, в жизни даже ротой не командовал. Это его отец мог и взвалил на себя в самый тяжелый момент еще и ответственность главкома. Железный волевой человек, таких больше не делают.
Нужен человек, но ставить кого-то из семьи сюзерен не хочет, пока у него выбор между двумя кандидатами. Впрочем, Дмитрий уже знал, к кому склонится симпатия монарха. Подозревал и на кого падет выбор. Адмирал Кедров способен, но не потянет. Увы, здоровье не то. Остается Вержбицкий. А ему будет сложно работать с моряками. Не та специфика, не те люди. Плюс кастовые нюансы. Не любят моряки сапогов. Отсюда конфликт. Видимо, Алексей будет ломать и подчинять, это единственный вариант с точки зрений князя Дмитрия.
Первым докладывал начальник генштаба. Вержбицкий уверенным тоном разложил картину наступления во Франции. Сражение началось. Да, русская экспедиционная армия идет во втором эшелоне, вслед за немецкими механизированными частями через Ардены. Есть шанс, что союзники быстро прорвут вражескую оборону, тем более предваряющий удар по Бельгии и Голландии должен заставить противника сорваться с места и в быстром темпе выдвигаться за Маас.
План операции готовился немцами, вопросов у нашего генштаба не возникало. Пока германцы закручивают мельницу на правом фланге, русские вырываются на простор и изолируют вражескую группировку на левом фланге, прижимают противника к линии Мажино. Дальше возможны варианты.
Силы у нас достаточные. При перечислении частей, князь Дмитрий скептически усмехнулся. К войне готовились, но опять не успели. Все как в прошлый раз, и позапрошлый тоже. Из четырех мехкорпусов один задействован в Сирии, два во Франции. Наиболее боеготовые, насыщенные современной техникой дивизии ушли на запад. Вержбицкий даже не понимает, как он сейчас рискует. Случись что, и…. А в прочем…. Не от кого отбиваться на нашей земле. В Норвегии егеря дожали Нарвик. Флот помешал эвакуации. Остатки гарнизона выбросили белый флаг.
На Балканах шесть дивизий очистили материковую Грецию, блокировали англичан на Пелопоннесе. В архипелаге флот и базовая авиация доминируют. Небо наше. Ночами конечно в проливах и узостях между островами вспыхивают жаркие схватки между эсминцами и москитами, но противник выдыхается. Даже несчастное сражение у Кипра только замедлило наше наступление, но не остановило его. Авианосцы, эсминцы и подлодки оказались куда полезнее старых линкоров.