307.
Театр заблудился в России в то самое время, когда на Западе росли и процветали Ибсены, Стриндберги, Гауптманы, а у нас страдал в тиши Чехов и ярко блестел талант Толстого. Давно ли то время, когда все кричали, что «Власть тьмы» – нехудожественна, что нельзя изображать грязь на сцене хотя бы для того, чтоб показать чистое сердце Акима. Давно ли говорили, что Чехов несценичен, так как он не следует сценическим условностям, по которым писались груды пьес, от которых теперь не осталось даже и воспоминаний. Театр так ушел в сторону от намеченного Щепкиным пути, что он не заметил исторического значения мейнингенской труппы и не оценил ее по достоинству. Мейнингенцы впервые привезли настоящего Шиллера во всем его целом, а не в одной заглавной роли. Огромные полотна их больших картин врезались в память, но большинство не видело ничего, кроме стукающих дверей и лязга оружия. Не оценили по заслугам и великолепного Теллера, незабываемого Кассия, Мальволио в проч.308.
Пережив все это в искусстве и предчувствуя иной, обновленный театр, учредители и участники Художественного театра не удовлетворялись тем, что им представляла действительность. Они тянулись к тому, чего в то время не были в состоянии сделать.
Другими словами, Художественный театр возник не для того, чтоб уничтожить старое, но для того, чтоб восстановить и продлить его.
Завет Щепкина – это высшая форма искусства. Чтоб брать художественные и ценные образцы из жизни и приносить их на сцену, нужна высокая артистичность и совершенная техника. Они не даются сразу, а развиваются годами. Формы всегда легче изменить, чем содержание. Форма – заметнее, нагляднее, резче, крикливее. Естественно, что простолюдин, который хочет походить на аристократа, прежде всего и легче всего меняет костюм, внешность. Изменить душу и перевоспитать ее заново не так легко. Вот почему от многих тонких и правильных духовных стремлений оставалась у нас одна пышная форма. Эти планы были в то время непосильны для начинающих любителей и учеников без техники и без… [запись обрывается].
Зап. кн. № 774, л. 101–102.
ДОКЛАД Вл. И. НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО
Приближается десятилетие театра.
Время, достаточное для того, чтобы физиономия дела выяснилась.
Постараюсь определить его достоинства и недостатки постольку, поскольку эти плюсы и минусы зависят от меня самого как директора, режиссера и актера.
Я сам хочу судить себя для того, чтоб выяснить пользу и вред, которые я приношу любимому мною делу. Поэтому ко всему, что будет говориться в этом докладе, следует относиться только с этой точки зрения.
Критика деятельности других лиц и моих товарищей по службе не входит в программу доклада.
Наше большое дело распадается на много частей самого разнородного характера.
Первая и самая главная область – чисто художественная.
Вторая – этическая (художественная и товарищеская этики).
Третья – административная часть.
Четвертая – школа.
Ко всем этим разнохарактерным частям дела я причастен в той или другой степени.
На первых же порах бросается в глаза разнообразие талантов, требуемых от одного лица, которое соприкасается со всеми частями.
Это требование настолько разнообразно и разнохарактерно, что оно удивляет и пугает.
Художественная часть.
Говорят, что Художественный театр – мировой и даже лучший в свете театр.
Допустим, что это так.
Допустим и то, что в этом есть часть моей заслуги.
Чему же обязан театр таким исключительным положением?
Пробегая мысленно историю театра со времен его зачатия, то есть с Общества искусства и литературы, я прихожу к заключению, что своим появлением на свет и успехами мы обязаны удивительной случайности.
Я бы мог пересчитать все случайности, как хитро сплетенные между собой звенья цепи.
Чтобы не писать целой истории прошлого и в то же время не быть голословным в своих утверждениях, припомню отдельные минуты из этого прошлого, сыгравшие важную роль в подготовке теперешнего положения театра.
1. Первая случайность. В год моего знакомства с Федотовым-стариком я сделался пайщиком нашего Торгового товарищества309.
В этот же год благодаря случаю, с тех пор не повторявшемуся, [Товарищество] принесло баснословный барыш, который дал мне возможность помочь основанию Общества искусства и литературы.
2. Одновременная встреча с Федотовым и другими лицами, составившими ядро нового Общества, удивительна потому, что эта необходимая для дела компания с тех пор не увеличилась ни одним полезным для дела лицом вплоть до встречи моей с Вл. И. Немировичем-Данченко, то есть до возникновения Московского Художественного театра.
3. Через час после ухода Федотова, оставившего Общество искусства и литературы в безвыходном положении, Г. Н. Федотова и Н. М. Медведева сами, без всякого приглашения, явились в Общество. Первая в течение двух лет помогала безвозмездно своим трудом, вторая – советом.
4. В момент, когда протокол о полной ликвидации дела обходил стол для подписи его собравшимися членами Общества, по необъяснимой случайности явился на заседание никогда не бывавший на них П. И. Бларамберг. Произнесенная им блестящая речь сделала то, что протокол был разорван и на этом же заседании собрана сумма между присутствующими, достаточная для продолжения дела в скромных размерах.
5. В момент нового упадка явился Охотничий клуб310.
6. В другой момент подвернулась пьеса «Плоды просвещения», давшая успех, некоторую известность и материальные средства для возрождения дела.
7. При новом упадке заинтересовалась делом модная в то время в Москве великая княгиня Елизавета Федоровна311.
Ее имя дало популярность падающему делу и средства для его продолжения.
8. В момент, когда мои сотоварищи по Обществу искусства и литературы, потеряв терпение в ожидании создания постоянного театра, готовы были разойтись в разные стороны, случилась знаменательная встреча с Вл. И. Немировичем-Данченко.
То, о чем я мечтал и не мог привести в исполнение, было выполнено Владимиром Ивановичем. Основался Художественный театр.
9. Благодаря хитросплетенной случайности эта встреча также имела свой смысл.
Вл. И. Немировича-Данченко подтолкнул к выполнению своей давнишней мечты совершенно исключительный выпуск Филармонического общества. Он был богат не только талантами, но и разнообразием их.
Выпускалась целая труппа актеров на все амплуа.
Без этого случая нам никогда не удалось бы собрать необходимого состава исполнителей.
10. Когда театр был на краю гибели, прилетела «Чайка» и принесла с собой Чехова и художественный триумф, упрочивший славу.
11. Когда театр истощился материально, – явился С. Т. Морозов и принес с собой не только материальную обеспеченность, но и труд, бодрость и доверие.
12. Когда стало тесно у Щукина312, Морозов выстроил театр.
13. Когда творчество Чехова остановилось по болезни, – явился Горький.
14. Когда Москва, привыкнув к нам, готова была забыть о прежнем любимце, – петербургский триумф313 вернул любовь наших капризных земляков.
15. Когда Станиславский стал стареть и надоедать публике, – явился Качалов314.
16. Ряд неудачных лет и тяжелых потерь дорогих людей завершился разорением315, но заграничный триумф вернул художественный успех и бодрость.
17. Среди успеха мы истощились материально и готовы были возвращаться по шпалам из-за границы, но судьба подсунула нам Тарасова и Балиева316.
18. Заграничный успех и удачный репертуар прошлого сезона317 вернули нам прежнее расположение и две трети потерянных денег.
19. Когда художественные перспективы покрылись туманом, явилась Студия. Она погибла, но зато наш театр нашел свое будущее на ее развалинах318.
20. Появление новых сил, Егорова и Саца, сыграло немаловажную роль в новом направлении театра и пр. и пр.
Все эти необъяснимые случайности и удачи делают меня мистиком и фаталистом. Я верю в предопределение судьбы нашего театра. Верю и в ту непреодолимую потребность, которая уже второй год толкает меня к выводу этого доклада.
Не только случаем объясняется успех театра.
Есть и другая важная причина.
Полнейшее падение русского (а может быть, и иностранного) сценического искусства.
Благодаря бездарности и бедности современного искусства наш театр блестит еще ярче и остается вне конкурса.
Кроме случайных и внешних условий успеха надо признать за театром и завоевания, совершенные с помощью таланта и труда319.
Эти важные двигатели нашего дела зависят не от случая, а от нас самих, и потому было бы полезно проконтролировать десятилетнюю работу таланта и труда.
Пусть выяснятся плюсы и минусы нашей общей работы. Такой контроль может определить программу нашей дальнейшей работы в области сценического искусства. […]
Художественный отдел. Репертуар.
Прежде всего театру дает тон его репертуар.
Изменение обычного шаблонного театрального репертуара и замена его новым, лучшим – это первое новшество нашего театра и одна из главных его побед.
В этом отношении театром сделано много.
Главные трофеи его побед заключаются в некотором перевоспитании публики; в том, что не только русские, но и иностранные авторы готовы доверять свои создания нашему театру.
Иностранные авторы охотно переносят премьеры своих новых пьес за пределы их родины, в стены нашего театра.
Эта популярность создает нашему театру исключительное положение и в то же время налагает на него еще большие требования и ответственность при выборе пьес репертуара. Эти требования к репертуару вырастают еще больше вместе с ростом самой труппы, так как многое, что раньше было недоступно малоразвитым силам труппы, теперь стало им по силам.
Необходимо подробно исследовать вопрос, насколько театр воспользовался этим важным для него мировым преимуществом и какие ему надлежит принять меры в будущем, чтобы обеспечить себя здоровой духовной пищей в области литературы. Мне кажется, что к этой большой победе и исключительному преимуществу нашего дела мы относимся как избалованные и пресыщенные люди, не умеющие ценить ценных даров, попадающих к нам в руки.