ство, что это был мой личный враг».
Позднее Станиславский резко изменил свое мнение об Эфросе. «История нашего знакомства – это хорошая иллюстрация тех неестественных отношений, которые создавались или создаются всегда между артистом и критиком, причем в данном случае это иллюстрирует неправоту отношения артиста к критику… Когда вспоминаешь этого добрейшего, этого милейшего, этого нежнейшего человека, просто нельзя себе представить, что у меня были, правда, секунды, может быть, одна минута, – мне стыдно признаться в этом, – когда я брал пистолет, чтобы идти с ним объясняться. Театральные взаимоотношения могут изменять людей. До чего они могут делать человека несправедливым, какие очки, какое зеркало они создают, когда вопрос касается маленького актерского самолюбия!» (Собр. соч., т. 6; с. 206–207.)
183 Шмидт Иван Федорович – театральный деятель. Под псевдонимом И. Рудин печатался в «Русском слово». В номере этой газеты от 6 января 1897 г. он опубликовал хвалебную рецензию о спектакле «Двенадцатая ночь», поставленном Станиславским в МОИиЛ (впрочем, об исполнении роли Мальволио здесь говорится критически).
Случай с «лимонной водой», которой он ублажал рецензента, Станиславский вспоминает и в другой записи (зап. кн. № 545), заодно рассказывая и о том, как «купил» критика С. Потресова (Яблоновского) за контрамарки на «Анатэму».
184 Шаляпин Федор Иванович (1873–1939) – певец. Станиславский рассматривал Шаляпина как одного из величайших артистов; опыты Шаляпина, наряду с опытом Ермоловой и Сальвини, постоянно присутствует в размышлениях Станиславского.
185 Орленев Павел Николаевич (1809–1932) – актер; в 1895–1902 гг. играл в Петербургском театре Литературно-художественного общества; он был первым исполнителем роли царя Федора. Играл Арнольда в «Микаэле Крамере». Пресса, контролируемая А. С. Сувориным, фактическим владельцем театра, бывала бестактна в хвалебном противопоставлении его исполнителям других театров. Сам Орленев не был к этому причастен.
186 В режиссерском экземпляре 2-го акта «Власти тьмы» у Станиславского есть разработка сцены прихода Матрены в дом Петра, где ждут смерти хозяина. Анисья «ведет Матрену к крыльцу… Матрена стоит на земле и раздевается. Сначала ставит в угол крыльца палочку. Потом развязывает подвязанный вместо кушака старый шерстяной платок. Потом кладет узелок с рубахами Никиты и сама расстегивается». Спросив Анисью, давала ли та мужу «крепкого чаю» (т. е. яду), Матрена, «как ни в чем не бывало, идет к луже мыть башмаки… Моет в луже грязные башмаки, присев на землю и заворотив шубу… Плещет водою и моет сначала башмаки, а потом руки».
187 В курортном городке Франценсбаде (Австро-Венгрия) Станиславский жил в июне–июле 1902 г. О том, какие спектакли Станиславский посещал на курорте, сведений нет.
188 В другом месте Станиславский сделал вариант этой записи. «Два направления. Мясищев играл Ричарда с огромным темпераментом. Упал на первый ряд, продолжал сцену с какой-то дамой, сидящей в первом ряду. Потом полез обратно на сцену и продолжал играть. Он ни разу не остановился и не заметил, что публика покатывалась от смеха. Это тоже вдохновение, но очень смешное». Другими чернилами добавлено: «Его считали в театральном училище гением, а он был просто несдержанный человек».
189 Поссарт Эрнст (1841–1921) – известный немецкий трагик, неоднократно гастролировавший в России, мастер внешней характерности. О встречах с Поссартом и о занятиях с ним как с театральным педагогом Станиславский рассказывает в своих воспоминаниях. (Приложение к «Моей жизни в искусстве». – Собр. соч., т. 1, с. 419–422.)
Амфитеатров Александр Валентинович (1862–1938) – писатель, журналист, театральный критик. Насыщал свои статьи об актерах впечатлениями личных встреч, записями бесед.
[РЕЖИССЕРСКИЕ ЗАМЕТКИ К «ТРЕМ СЕСТРАМ» А. П. ЧЕХОВА]
Записи перенесены с небольшой правкой из блокнота № 753 в блокнот № 1400, где Станиславский фиксировал то, что он именовал «настроениями». Вслед за записями световых и звуковых эффектов, создававших «настроение» в «Трех сестрах» (премьера 31 января 1901 г.), в этом блокноте идут аналогичные записи, относящиеся к «Дикой утке» (1901), к «Микаэлю Крамеру» (1901), к «Мещанам» (1902), к «Столпам общества» (1903), к «Власти тьмы» (1902), к «На дне» (1902), к «Слепым» (1904), к «Вишневому саду» (1904), к «Непрошенной» (1904). Кроме того, тут есть записи к неосуществленной постановке «Нахлебника» Тургенева (мизансцену его Станиславский сочинил в марте 1903 г.) и к пьесе С. Найденова «Жильцы» («№ 13»), которую Станиславский по рассеянности называет «Слепцы».
190 М. П. Лилина.
191 В дальнейшей работе над финальным актом Станиславский резко сократил число вводных персонажей и изменил звуковую партитуру: отказался от трезвона в церкви, от фабричного гудка, от прохода лоточника, кухарки, почтальона, от дворни, лезущей на ворота, от мужика, подстригающего деревья, от кур в саду и собаки в конуре. Более того, он сам просил автора отказаться от сцены, когда приносят убитого на дуэли Тузенбаха, избегая неизбежной в такой сцене «массовки» и стремясь строить финал на поэтическом звучании монологов сестер.
«МЕЩАНЕ»
Заметки связаны с работой над режиссерским экземпляром пьесы М. Горького, который Станиславский закончил 10 февраля 1902 г. Генеральная репетиция «Мещан» состоялась утром 23 марта, а премьера – 26 марта 1902 г. в Петербурге.
192 Район Рогожских улиц в Москве был традиционно заселен купцами-старообрядцами и патриархальным мещанством. Артистка МХТ М. А. Самарова, в свое время владевшая костюмерной мастерской, могла знать адреса живших там торговцев соответствующим платьем.
193 По-видимому, эту деталь (прислушивание Акулины Ивановны к непонятным ей и тревожащим ее разговорам младших) подсказал режиссеру сам автор. Она закреплена в режиссерском экземпляре.
[РЕЖИССЕРСКИЕ ЗАМЕТКИ К ПЬЕСЕ «ВЛАСТЬ ТЬМЫ» Л. Н. ТОЛСТОГО]
Запись связана с режиссерским планом первого акта «Власти тьмы», над которым Станиславский работал в мае 1902 г.
194 Имение А. А. Стаховича Пальна было расположено на границе Тульской губернии, то есть примерно в той местности, где происходит действие «Власти тьмы»; семья Стаховичей находилась в дружеских отношениях с семьей Толстых.
«ВЛАСТЬ ТЬМЫ»
Записи связаны с режиссерским экземпляром пьесы Л. Н. Толстого, который Станиславский закончил летом 1902 г. Рукопись хранится в Музее МХАТ, архив К. С., № 18855.
195 Вероятно, Станиславский имеет в виду прялку Маргариты в опере Ш. Гуно «Фауст».
«НА ДНЕ» ГОРЬКОГО
Станиславский прочел «На дне» 20 августа 1902 г. и тут же приступил к подготовительной работе над спектаклем (посещение ночлежек на Хитровом рынке – 22 августа; 24 и 25 августа занимался макетами декораций; с 28 августа сел писать режиссерский план; 9 сентября – первая репетиция; премьера – 18 декабря 1902 г.).
196 Заканчивая пьесу «На дне», М. Горький просил известного фотографа М. П. Дмитриева заснять нижегородских босяков (Соколовского и других) как типаж для постановки. 23 июня 1902 г. он писал Немировичу-Данченко: «Для пьесы у меня есть несколько снимков с натуры, достану еще несколько и вышлю Вам. Снимков ночлежки нет, только типы; если б я жил в Нижнем, то мне ночлежку срисовали бы, снимать – нельзя, в ночлежках нет света» (М. Горький. Собр. соч. в тридцати томах, т. 28, с. 217).
В режиссерской библиотеке Станиславского сохранился переданный ему Горьким альбом фотографий М. П. Дмитриева (лица и группы), с пояснениями драматурга на некоторых из них; здесь же имеются карандашные и акварельные зарисовки, а также планировки (подписаны они инициалами П. М.).
[«С РАННИХ ЛЕТ В НЕМ СКАЗАЛАСЬ ЛЮБОВЬ К ТЕАТРУ»]
Набросок автобиографии, где Станиславский пишет о себе в третьем лице, соседствует в записной книжке с рассуждениями об артистическом призвании и об артистических данных, без которых нельзя идти на сцену.
ТАЛАНТ
Размышления начаты как ответ на письма молодых людей, спрашивающих, что нужно для поступления в театр.
[«ТРУД АРТИСТА КАЖЕТСЯ ЛЕГКИМ…»]
Фрагмент взят из записной книжки 1903 г. Варианты тех же размышлений встречаются среди более ранних записей, которые К. С. вел летом 1902 г. во Франценсбаде.
197 Приведем следовавший далее и вычеркнутый карандашом текст: «Самый большой и лучший чулан с парусиновой дверью из старой декорации и с висячим замком отводится под бутафорию. Там расставлены в порядке: пальмовые ветви из картона, деревянные золоченые кубки, пара таких же канделябров, пустые бутылки, старые газеты, письма, запыленные букеты цветов из бумаги, такие же гирлянды, пачки сторублевых денег, премии «Нивы» в рамках и пр. и пр.»
198 Дополним эту мысль текстом из записной книжки 1902 г.: «Чтоб приносить все эти жертвы и сознательно идти на них, необходима непреодолимая любовь к искусству. Без достаточных данных, ставящих артиста сразу в более человеческие условия, можно идти на сцену только в том случае, когда непреодолимая любовь к театру заставляет делать выбор между пистолетной пулей или жертвами искусству. Тогда эти жертвы приносятся легко и даже с любовью» (№ 757, л. 57).
199 В записной книжке № 757, л. 48, имеется автобиографическое признание: «Мне приходилось самому смешить публику и, убегая за кулисы, узнавать о ходе тяжелой болезни моей дочери».
200 Станиславский переиначивает текст из «Леса» Островского: «Из Керчи в Вологду».
[«НАДО, ЧТОБЫ ГРИМ, ПЛАТЬЕ СТАЛИ СВОИМИ»]
Этот фрагмент, как и последующие, является подготовительным материалом для задуманной Станиславским «Настольной книги драматического артиста». Разноформатные и разнофактурные листки (часто с пометкой «Для памяти») хранят следы дырокола, соединявшего их.