333 По всей вероятности, тут записаны наблюдения Станиславского над самим собой как исполнителем роли доктора Штокмана.
334 Кузнецов Степан Леонидович (1879–1932) – актер. В МХТ работал с 1908 по 1910 год. С 20 ноября 1908 г. репетировал роль Хлестакова, которую одновременно готовил А. Ф. Горев; Горев играл премьеру «Ревизора» и первые 27 представлений; Кузнецов вступил в спектакль с 22 февраля 1909 г.
Репетиция на большой сцене, ход которой осмысливает в своей записи Станиславский, происходила, судя по протоколам, 15 февраля 1909 г. («Первая репетиция для г. Кузнецова на большой сцене в декорациях и костюме. Проходили II и IV акты с начала и до конца. Репетиция интимная».) Ей предшествовали интимные занятия («упражнения») Станиславского с Кузнецовым. (См. протоколы репетиций с 21 по 26 января 1909 г.)
ДИКЦИЯ, ДЕКЛАМАЦИЯ
335 Станиславский записывает монолог Пети Трофимова по памяти. У Чехова: «Смрад, сырость, нравственная нечистота…»
336 Коренева Лидия Михайловна (1885–1982) – актриса. Поступила в школу МХТ в 1904 г.; в труппе театра была до 1958 г. В «Ревизоре» играла Марью Антоновну.
Станиславский считал ее, как и Барановскую и Коонен, одной из своих ближайших учениц, а – значит – она была предметом его постоянного критического наблюдения.
СОВЕРШЕННОЛЕТИЕ ЛЕОНИДОВА И ЮНОСТЬ БАРАНОВСКОЙ
До начала сезона 1908/09 г. – юбилейного, итогового – Станиславский вел усиленные занятия по «Синей птице», которая должна была пойти в открытие сезона, а также репетировал старые спектакли («Вишневый сад», например).
19 сентября 1908 г. Станиславский делал замечания всем участникам «Синей птицы». По-видимому, он вел разговор весьма расширительно и давал общую оценку творческого состояния артистов.
Вера Всеволодовна Барановская была с 1903 г. воспитанницей школы (в труппе – до 1915 г.). Станиславский много работал с нею, в частности, занимался с нею ролью Анны Map из «Одиноких» (хотя пьеса уже не входила в репертуар), готовил «Аглавену и Селизетту» Метерлинка. В «Синей птице» Барановская играла Душу Света; тогда же Станиславский работал с нею над Ириной (ввод в «Трех сестрах», сезон 1908/09 г.).
В его записных книжках Барановская фигурирует и раньше и позже как объект его педагогических наблюдений.
Л. М. Леонидов в «Синей птице» был занят в одной картине – играл роль Дуба.
До этого с ними двумя Станиславский много работал, ставя «Жизнь человека» (Леонидов – Человек, Барановская – жена Человека).
[«КАК ВОССТАНАВЛИВАТЬ УТЕРЯННЫЙ БЫТ И ОБЫЧАИ…»]
337 Боборыкин Петр Дмитриевич (1836–1921), писатель и театральный деятель, по своему возрасту и воспитанию мог помнить светские манеры сороковых годов.
ХУДОЖНИКИ
Записи о художниках в известной степени близки мыслям, которые развивал перед Станиславским Гордон Крэг. Недаром, как написано в «Моей жизни в искусстве», при первом же разговоре обоим показалось, что они продолжают беседу давнюю. Крэг говорил тогда «о той несомненной истине, что нельзя выпуклое тело актера ставить рядом с писаным плоским холстом, что на сцене требуется скульптура, архитектура и предметы о трех измерениях. Лишь вдали, в просветах архитектуры, он допускал крашеный холст, изображавший пейзаж… Он, как и я, стал ненавидеть театральную декорацию. Нужен был просто фон для актера, из которого, однако, можно было бы извлекать бесконечное количество настроений, с помощью сочетаний линий, световых пятен и проч.»
338 Сближение Станиславского с В. Б. Егоровым, происшедшее в пору Студии на Поварской, имело еще и ту причину, что Егоров был не профессионалом – театральным художником, а учеником архитектора Ф. О. Шехтеля, занимался прикладными искусствами. В Студии на Поварской он принимал участие в переоборудовании здания, в меблировке его и проч. После сотрудничества со Станиславским над «Драмой жизни» (совместно с Н. П. Ульяновым), «Жизнью человека» и «Синей птицей», контакт между ними разладился. Трения возникли еще в работе над Метерлинком: при просмотре картины «Лес», не удавшейся театру, – «маленький скандал. Егоров зазнался и уехал с репетиции демонстративно» (Собр. соч., т. 7, с. 410).
Последнюю свою работу в Художественном театре В. Е. Егоров сделал с Немировичем-Данченко – «Miserere», после чего начал свой путь художника кино.
339 Это высказывание проливает свет на характер пристрастий Станиславского при выборе художников, поясняет его склонность к мастерам круга «Мира искусства», для которых исходной почти всегда была линия, графическое начало. Он с настороженностью относился к художникам, в своих театральных работах исходившим прежде всего из цвета (неприятие Н. С. Гончаровой и П. В. Кузнецова, неудачи попыток сближения с А. В. Лентуловым, краткость увлечения М. С. Сарьяном).
[О СТИЛИЗАЦИИ]
Конспект беседы написан неустановленной рукой на листах с оставленными широкими чистыми полями (возможно, предполагалось, что Станиславский будет править текст).
Листы вклеены в записную книжку по соседству с вклеенной туда же запискою Гордона Крэга. («Получили ли Вы мое письмо?.. Оно было послано Вам две недели назад. Крэг».)
[ЗАМЕТКИ О ТЕАТРАЛЬНОЙ КРИТИКЕ]
Заметки о театральной критике занимают обширное место среди записей Станиславского. Частично его мысли были высказаны в сборнике «О критиках и критике». – М.: Заря, 1909, с. 134–135 (ответы деятелей театра на вопросы составителя Оскара Норвежского [О. М. Катрожинского]). Записи датируются 1908–1910 гг.
Многие мысли Станиславского отразились в докладе Л. А. Сулержицкого «О критике», который был сделан в марте 1909 г. на съезде режиссеров в Москве. См. сб.: Сулержицкий. М.: Искусство, 1970, с. 296.
340 В записной книжке Станиславского вклеена вырезка из журнала «Театр и искусство», № 15 за 1909 г., с. 283. Это постскриптум ко второй заключительной статье А. Р. Кугеля, где с резкой неблагожелательностью («нынешний приезд Художественного театра особенно как-то неудачен») анализируются три гастрольных спектакля МХТ г. Петербурге – «Синяя птица», «Ревизор» и «У врат царства».
[ТЕАТР – ХРАМ. АРТИСТ – ЖРЕЦ]
По сопоставлению с соседствующими записями, фрагмент датируется концом 1908 – началом 1909 г. В эти годы в кругах художественной интеллигенции получила распространение идея превращения «храмов в театры и театров в храмы» (см. «Театр. Книга о новом театре», СПб., 1908, с. 28), о возрождении мистерий, о «соборных действах», в которых актеры и зрители должны слиться воедино в культовом представлении. В те же годы выдвигались различные проекты обновления театра, о которых упоминает Станиславский в своей записи. Предполагалось изменить соотношение подмостков и аудитории, отказаться от сцены-«коробки» и ярусного зала, возродить античный амфитеатр и площадные зрелища. Гордон Крэг, приглашенный в 1908 г. в МХТ, искал обновления театра в создании актера-сверхмарионетки.
Как подчеркивали первые комментаторы этого текста, Станиславский, употребляя принятую в те годы терминологию («жрец», «храм», «артисты-священнослужители» и проч.), в отличие от символистов стремился не к созданию религиозно-мистического театра, а к театру реалистическому, способному решать высокие идейно-нравственные задачи, служить воспитанию и духовному обновлению человечества.
СПОР КОКЛЕНА И САЛЬВИНИ О ЗАДАЧАХ АКТЕРА НА СЦЕНЕ
341 В «Русских ведомостях» от 17 декабря 1908 г. (№ 292), в связи с восьмидесятилетием итальянского трагика появилась статья «Томмазо Сальвини» за подписью Н. В–в. Станиславский выписывает приведенные в ней высказывания принципиально спорящих друг с другом артистов, итальянца Сальвини и француза Бенуа-Констана Коклена.
Интерес к спору двух великих представителей различных театральных направлений хорошо прослеживается в записных книжках Станиславского.
В записной книжке № 773, л. 46–47, мы находим вклейку – вырезанную из журнала «Артист» № 14 за 1891 год статью Т. Сальвини «Несколько мыслей о сценическом искусстве» в переводе А. А. Веселовской (экземпляр журнала с этой статьей сохранился также в библиотеке Станиславского). В записной книжке № 545 на л. 40–41 есть конспект «Несколько мыслей о сценическом искусстве Томмазо Сальвини», содержащий 15 пунктов. Вслед за этим конспектом идет вклейка – начало теоретической статьи Бенуа-Констана Коклена «Искусство актера», опубликованной в ж. «Русский артист» № 15 за 1908 год. Во вклеенном тексте – подчеркивания и записи рукою Станиславского.
ДВА НАПРАВЛЕНИЯ (ПРЕДСТАВЛЕНИЕ)
342 Бернар Сара (1844–1923) – французская актриса; трижды гастролировала в России; Станиславский посещал ее спектакли на последних ее гастролях в 1908 г. «Блестящая техника. И каждый день у нее урок пения, декламации, фехтования. Я заставал ее за этими занятиями», – рассказывал он впоследствии ученикам Оперно-драматической студии.
Сара Бернар присутствует постоянно в записях Станиславского как пример дисциплины и владения внешней стороной сценического искусства.
343 В этой записи, как и в следующей, Станиславский имеет в виду самого себя.
[«РЕМЕСЛО ЗАЕДАЕТ ТВОРЧЕСТВО»]
344 В другой записи («Ошибки театра на память») за приверженность к подобному гриму-штампу Станиславский осуждал свою ученицу В. В. Барановскую.
ТЕОРИЯ ВДОХНОВЕНИЯ. РЕМЕСЛО
345 Ландовска Ванда (1887–1959) – известная польская клавесинистка. Во время ее гастролей в России Станиславский неоднократно встречался с ней и любил беседовать с ней об искусстве. См. далее фрагмент «Разговор с Ландовской».
346 В альбоме фотографий цирковых артистов, хранившихся в семье Алексеевых со времен детских увлечений Константина Сергеевича и его братьев, есть фотография гимнаста Аволло с карандашной припиской: «Им выстреливали из пушки. Он летел под самый купол цирка и там ухватывался за трапецию».