находит, что в ней не учат, а портят молодежь, ибо внушают ей известный трафарет, с которым она и носится всю жизнь… Станиславский считает вредным преподавание дикции и декламации. Он признает только школу при театре из молодых артистов» (цит. по «Летописи», т. 2, с. 283). По-видимому, Теляковский предлагал мастерам Художественного театра взять на себя подготовку кадров для императорской сцены, и запись Станиславского являет собой набросок программ занятий. Далее этого наброска дело не двинулось.
СТУДИЯ. ЦЕЛЬ
Запись, по-видимому, связана с обсуждением на общем собрании пайщиков МХТ планов организации творческой лаборатории Станиславского; на первом заседании 5 января 1912 г. эти планы показались пайщикам не очень конкретными, и 14 января Станиславский сам выступил в защиту своего предложения. См. далее прим. 14 к записи «Мои новые условия с театром…».
МОИ НОВЫЕ УСЛОВИЯ С ТЕАТРОМ НА ТРЕХЛЕТИЕ С 1911 ПО 1914 г.
Запись начата весною 1910 г.
406 Станиславский имеет в виду, что нужен работник, который отвечал бы на письма из-за границы. См. в записи пункт 13.
407 Из бумаг бухгалтерии явствует, что 7200 руб. Станиславский получал в 1910–1911 гг. как член дирекции МХТ; с сезона 1911/12 г. он получал 10 тысяч ежегодно как глава режиссерского управления (в составе администрации не числясь). От оплаты своего актерского труда Станиславский отказался ранее.
408 Румянцев Николай Александрович (1874–1948), который с 1902 г. был артистом МХТ, с 1909 г. начал ведать административно-хозяйственной частью театра. Станиславский, как следует из многих записей, относился к нему на первых порах неодобрительно.
409 27 марта 1910 г. к Станиславскому обратилась артистка Александринского театра М. А. Ведринская, извещавшая, что мать и сестра скончавшейся Комиссаржевской остались без средств, и предлагавшая устроить в их пользу спектакль или концерт.
Концерт с этой благотворительной целью состоялся 25 апреля 1910 г. в Петербурге, в Дворянском собрании. Станиславский сыграл Крутицкого в сцене из четвертого акта «На всякого мудреца довольно простоты».
410 По-видимому, Г. Н. Федотова просила оказать любезность кому-то из семьи Козловых, любителей искусства, особенно поклонявшихся артистам Малого театра. Среди 13 первых участников Товарищества для учреждения Общедоступного театра в Москве (1898), которые дали средства для создания МХТ, был П. П. Козлов.
411 Эту запись можно точно датировать, поскольку «Бранд» и «Месяц в деревне» в один день – утром и вечером – шли только однажды, 29 марта 1910 г.
Трушников Сергей Александрович (1886–1945) – с 1903 по 1931 год занимался в МХТ хозяйственной частью.
Полковник – фон Фессинг Леонид Александрович (ок. 1848–1920); отставной военный, инспектор МХТ со дня его основания до конца жизни.
412 Марджанов (наст, имя и фам. Котэ Марджанишвили) Константин Александрович (1872–1933) – режиссер; работал в МХТ с 1910 по 1913 год.
Когда МХТ окончил гастроли в Петербурге весной 1910 г., Станиславский вернулся в Москву. После 20 мая он просматривал подготовленные Марджановым ширмы и реквизит для «Гамлета» и остался доволен «совершенно исключительной энергией» вновь приглашенного режиссера. Вместе с Марджановым начал работу над костюмами для спектакля по рисункам Крэга, но переутомление после сезона сказывалось слишком сильно. Им Станиславский сам объяснял свою нервность и свои неудачи (см. его письмо Крэгу – Летопись, т. 2, с. 243).
413 До окончания петербургских гастролей в конце апреля 1910 г. Немирович-Данченко уехал в Севастополь. 22 мая он на несколько дней приехал в Москву, а 28-го уехал в свое имение Нескучное; в день отъезда он, видя переутомление и издерганность Станиславского, рекомендовал ему немедленно прекратить все работы в театре и уехать отдыхать: «Послушайтесь меня. А если хотите, то подчинитесь моему приказу. В два – самое большое в три дня, т. е. не позднее понедельника 5 часов, закончите все в театре, – в каком бы положении Вы ни оставили «Гамлета» и его костюмы. На чем бы дело ни закончилось, в понедельник прекратите всё. Я бы хотел приказать в понедельник к вечеру запереть театр и отпустить всех, а прежде всего Вас» (Летопись, т. 2, с. 244).
Станиславский последовал этому совету, оставив запись в дневнике репетиций о прекращении работ с понедельника 31 мая.
414 В «дункановском» классе занятия по танцу, пластике и ритмике вела Э. И. Книппер-Рабенек. Станиславский придавал этим занятиям большое значение и сам принимал в них участие. 15 января 1012 г. состоялся открытый утренник в МХТ с афишей: «Жак Далькроз и его ученики. Ритмическая гимнастика». Ф. К. Татаринова преподавала пение.
415 К концу сезона 1909/10 г. А. А. Стахович писал об изменившемся отношении к нему Станиславского: «Я ему надоел, он мне гораздо меньше прежнего доверяет и положительно все чаще и чаще отказывается следовать моим советам» (Летопись, т. 2, с. 243).
416 15 июня 1911 г. истекал срок договора пайщиков МХТ, заключенный на три года с 15 июня 1908 г. Предполагалась реорганизация Товарищества и некоторое изменение его принципов.
417 Станиславский перечисляет своих помощников по работе с учениками.
Вахтангов Евгений Богратионович (1883–1922) еще до своего вступления в Художественный театр в школе Адашева ознакомился с первыми опытами «системы», помогал Л. А. Сулержицкому в его занятиях с учениками. В списках молодых членов труппы на 1912 год против его имени рукой Станиславского приписано: «Крайне необходим в Студии. Может выработаться в хорошего педагога и режиссера… на выходах не занимать. Прибавить».
Весьма скупо оплачивался и труд Л. А. Сулержицкого как режиссера и помощника Станиславского: он получал 2400 руб. в год, тогда как Марджанова сразу же пригласили на ставку в 3600 руб., а затем увеличили его жалование до 4800. Е. Б. Вахтангову, который с марта 1911 г. стал сотрудником МХТ, платили 480 руб. в год; еще меньше – 360 руб. в год получал сотрудник МХТ В. М. Волькенштейн (вступил в ноябре 1911 г.), в дальнейшем привлеченный к работе в Студии по литературной части. Всем им Станиславский доплачивал из личных средств.
418 О. В. Гзовская после затянувшихся на годы переговоров вступила в труппу МХТ с сезона 1910/11 г.
419 Заключительный раздел приписан позже остальных. За ним стоят следующие события в театре.
С сезона 1911/12 г. для продолжения дела составилось новое товарищество (учредительное собрание – 7 марта 1911 г.). Пайщиками его разрешалось быть только артистам и служащим МХТ. Ими стали А. И. Адашев, Н. Г. Александров, А. Р. Артем, Н. Ф. Балиев, Г. С. Бурджалов, А. Л. Вишневский, В. Ф. Грибунин, В. И. Качалов, Л. М. Леонидов, И. М. Москвин, Вл. И. Немирович-Данченко, Н. А. Румянцев, Н. С. Бутова, М. Н. Германова, О. Л. Книппер, Е. П. Муратова, М. П. Николаева, Е. М. Раевская, М. А. Самарова и С. В. Халютина. В. В. Лужский и О. В. Гзовская от статута пайщиков отказались. М. Г. Савицкая умерла несколькими днями позже того, как дала согласие.
Кроме пайщиков, в товариществе сохранились вкладчики, т. е. лица, ссудившие дело капиталом, но не получавшие с него дивиденда.
Станиславский (как и Лилина) войти в число пайщиков не захотел и сохранил за собой только совещательный голос.
Немирович-Данченко был избран директором-распорядителем; в помощь ему был создан совет (в него вошли Москвин, Леонидов, Румянцев и дополнительно – Лужский).
5 января 1912 г. «Вл. Ив. доложил общему собранию членов Товарищества МХТ требования Константина Сергеевича.
Константин Сергеевич желает иметь в особом помещении студию, необходимую (по его убеждению) для питания Художественного театра. Там он будет заниматься своей системой и будет готовить для Художественного театра актеров и даже целые постановки, назначенные ему театром, но не к определенному сроку.
План театра, т. е. три новые постановки, должен не зависеть от работ К. С. в студии. Как режиссер К. С. не отказывается являться по приглашению для советов и по этим трем постановкам. Как актер К. С. отказывается от больших ролей и ничего не имеет против небольших ролей вроде Абрезкова.
Расходы по аренде и содержанию помещения студии, а также по уплате жалованья помощникам К. С. и лицам, занимающимся в студии, но не входящим в состав Художественного театра, должен взять на себя Художественный театр.
Выслушав требование Константина Сергеевича, собрание выразило глубокое сожаление по поводу того, что Константин Сергеевич отходит от Театра, опасение, что расходы по студии могут быть очень большие, и пожелание, чтобы требование Константина Сергеевича было выражено в конкретной форме» (Музей МХАТ, ВЖ № 8. Протоколы общих собраний членов Товарищества МХТ).
Собрание было продолжено 14 января в присутствии Станиславского. Вот протокольная запись: «Конст. Серг. поясняет, что автономная, но подчиненная Театру студия нужна ему и Театру для необходимой подготовки актеров (по системе), для пополнения труппы и для подготовки пьес под руководством К. С. – не к определенному сроку. Расходы по студии определить трудно, К. С. думает, что тысяч 6–8, во всяком случае не более 10, – будет довольно» (там же, л. 15–16).
Немирович-Данченко говорил на собрании о том, что «недоговоренность и недоверие очень мешали вести дело. Надо решать, возможно ли обеззаразить дело от гнили, которая в нем завелась, и продолжать его, или лучше повыгоднее его ликвидировать. Надо иметь в виду художественную рознь между ним и Конст. Серг. и не строить дело на их единении» (там же, л. 16).
420 В начале сезона 1911/12 г. Станиславский был крайне занят в репертуаре: за первую неделю он играл шесть вечеров подряд; в октябре играл 28 спектаклей.
А. А. Стахович заменил Станиславского в роли Абрезкова на десять представлений, после чего первый исполнитель снова стал играть «Живой труп», в очередь со Стаховичем и со вторым дублером, Лужским.