Призрак удивлённо поднял брови.
– Быстро.
Герман поспешил удалиться с полянки и прислонился к стволу ближайшего дерева, отвернувшись от груды желе, которое секунду назад было призраком. К горлу подкатывал комок тошноты. Царь Вор же, наоборот, вышел из-за деревьев и приблизился к призрачной массе. Он потрогал ногой склизкий сгусток.
– Ого. Ты его убил?
– Он тут, – тихо сказал Герман, надевая медальон на шею. Его красная гладкая поверхность стала горячей.
– А это что?
– Пустая оболочка. У призраков ведь нет тел, – попытался пояснить Герман. – Ты же знаешь, что я сделал, а я не могу объяснить словами.
И он зло и беспомощно посмотрел на призрака.
– Лишил корней, – вздохнул Царь. – Но это равносильно смерти.
– Нет! Нет! – заупрямился Герман. – Оно живое, просто в плену! Корни целы! Я не убийца!
И Герман всхлипнул по-детски беззащитно.
– Не злись, – примиряюще сказал призрак.
Он подошёл к мальчику и взлохматил ему волосы.
– Возвращаемся.
От потрясения Герман ослаб. У него не было сил лететь.
– Я лечу в замок и пришлю за тобой своего СамСвета, – решил Царь Вор.
– Нет! Не бросай меня здесь! Пожалуйста! – взмолился Герман, бледный от ужаса.
Он сполз по стволу, сел прямо в снег и закрыл лицо руками.
Призрак нахмурился, но тут же сердитые морщины разгладились.
– Ладно. Всё равно тебе скоро возвращаться домой.
– Расскажи мне об этом существе, – Герман кивнул в сторону нежно-голубого полупрозрачного желе.
Царь Вор задумчиво смотрел на медленно кружащиеся редкие снежинки.
– Что рассказывать? Он был плохим.
– Теперь ты дашь мне ключ от Муркиной клетки? Ведь я могу её защитить, – спросил Герман.
Призрак хмыкнул:
– Да. Дам.
Мальчик закрыл глаза.
– Спасибо.
Царь Вор вернулся в замок один.
– Ну, как всё прошло? Что вы делали? Как мой СамСвет? – сразу подступил с вопросами Бука.
Он уже жалел, что отпустил мальчика с Царём. Нужно было отправиться с ними и поддержать подопечного.
– С СамСветом всё в порядке. Он молодец. Но он убийца.
– Убийца? Опять? Какие злые человеческие дети, – покачал головой Бука.
– Они просто знают, что самый лёгкий способ убрать кого-либо со своего пути – это уничтожить его, – сказал Царь.
– Ты его боишься? – спросил Бука.
Царь Вор закружился на месте. Небольшой смерч, отделившись от него, обрушился на трон и на кровать с балдахином. Остался только тяжёлый стул, на котором сидел Бука. Вместо мебели из пола проросли два дерева без листьев, и между ними закачался гамак. Царь Вор с наслаждением лёг в крепкую сетку гамака. Он сегодня устал.
– Германа я не боюсь. Это ты его должен бояться. Вдруг он решит, что ты его обременяешь. Растолкуй ему, что если ты умрёшь, то он больше не сможет сюда вернуться. А он дорожит обществом дочери чародея.
– Хм… А ты боишься своего СамСвета?
Царь Вор подумал.
– Тоже не боюсь. Но остерегаюсь.
– Своим пренебрежением ты настроишь её против себя, – покачал головой Бука.
– Она прекрасно общается с Германом. И вроде довольна мной как наставником. Мы друг друга не обременяем.
– Ты же знаешь, что СамСветы должны быть со своими наставниками, а не с себе подобными. Элементарные правила безопасности! Из-за тебя я с Германом тоже почти не вижусь! Он проводит своё время то с заоблачной, то с тобой, то с твоим СамСветом. Ты отрываешь его от меня! Я не смогу его контролировать! И он не будет слушать меня как наставника!
– Не пускай его тогда к клетке, – спокойно сказал Царь Вор.
– Не пускать?! Да он тогда весь Тёмный Уголок разнесёт! Я не понимаю тебя. Ты ведь наш царь. Но ты совсем не думаешь о Ворах. О чём твои мысли? Ты решил, что он защитит нас от Сорокопута?
Царь Вор покачивался в гамаке.
– Сорокопут всё ещё сидит в своём Терновом замке. Возможно, в этот раз он просто исчезнет без жертв.
– Хотя бы избавь Германа от общества твоего СамСвета! – раздражённо сказал Бука.
– Не могу. Тогда мне самому придётся заняться ею.
– Вам надо узнать друг друга получше. Тогда ты не будешь её бояться, – сказал Бука.
– Хм… Может, заоблачную попытаться отправить домой? Это ведь её единственное желание. Тогда Германа хватит всем: и тебе, и мне, и моему СамСвету, – задумчиво проговорил Царь Вор.
– Но как ты это сделаешь? – с сомнением покачал головой Бука. – И предсказания?
– Я сыт по горло её предсказаниями, – Царь оттолкнулся ногой, раскачивая гамак.
– А сколько чудо-камушков уйдёт на это!
– Они нам легко достаются, можно и пустить на благое дело.
– Тебе легко достаются, – пробурчал Бука. – Нам-то перепадают крохи.
– Хотя, – не слушая его, продолжал Царь Вор, – если мы отошлём заоблачную, то у Германа пропадёт стимул убивать.
– Кто стал жертвой?
– Старый Улит.
– О-о-о!!! – застонал Бука. – Зачем? Ведь он такой дряхлый и безобидный!
– Он и так уже почти умер. Я ему немного помог. И он просто первый, о ком я вспомнил.
– Ты жесток и легкомыслен, – мрачно сказал Бука. – Откуда это в тебе?
– Может, я не совсем призрак? – мрачно улыбнулся Царь Вор.
Анжела КнязьПросто запись 13
Мне пятнадцать, и я не бросаюсь словом «любить». Я способна на серьёзные чувства и не боюсь их. Я люблю Моего Волка. И Тёмный Уголок люблю, потому что там он.
А блёклый продавец мороженого ждал меня у кинотеатра. Он замёрз, ведь я, как приличная девушка, опаздывала. В руке держал, видимо, букет цветов, но забыл вытащить их из газеты. Он жутко покраснел, вручая мне кулёк. Протянул и вдруг отвёл руку, видимо, вспомнив о газете, а потом, опустив плечи, снова ткнул в меня презентом. Я улыбнулась, сказала: «Спасибо» – и расковыряла газетную верхушку, словно обёртку эскимо. Снежному миру явили свои головки жёлтые хризантемы, похожие на солнца.
Я равнодушна к цветам. Из всех цветов люблю только подаренные мне. Поэтому хризантемы мне, конечно, понравились.
В полумраке кинотеатра Женя несколько раз пытался взять меня за руку. Его рука дрожала и потела. Фу. Я отводила свою и почти не смотрела на экран, следя за кавалером.
И что я вообще здесь делаю? Польстилась на романтику, цветы и кино? Нет, продолжать нельзя! Я не хочу, чтобы блёклому продавцу достался мой первый поцелуй. Да уж, дневнику можно признаться – я ещё ни разу не целовалась. Хотя подругам, конечно, говорю другое. Мои однодневные парни, наверное, своим друзьям рассказывают то же самое. Так что на вранье меня не поймать.
Приберегу первый поцелуй для Моего Волка. Мечтать не вредно, ага.
– Ты загрустила? Фильм не нравится? – наклонился к моему уху Женя.
Я вздрогнула, заметив, как близко его губы.
– Хочешь, уйдём? – предложил он.
Я кивнула. На улице, после полумрака кинотеатра, солнце, ударив в глаза, ослепило меня. День был морозным и ярким. Мимо проезжала учебная машина с треугольником «У» на крыше. Я скользнула по ней взглядом… И… Не может быть! За рулём сидел Царь! Сосредоточенный, напряжённый, в тёмных очках. Я даже рассмотрела суровую складку его поджатого рта. Хозяин учится водить машину! Мой мрачный, сильный и независимый Волк сидит за рулём и постигает азы вождения! Да что здесь происходит?! Он же призрак! Он не оставляет следов, и трава не приминается под его ногами. Он может проходить сквозь стены. Он должен бояться солнечного света! Почему он за рулём авто? Он же призрак!
Провожая взглядом учебку, я случайно задела рукой блёклого продавца, и он поймал мою ладонь. Я вырвала руку и отшатнулась. Женя сконфузился, покраснел.
На ум пришла фраза, которая у девушек, наверное, в генах:
– Жень, ты очень хороший человек, но давай останемся друзьями.
Он помолчал, потом выдавил:
– Окей. Тебя проводить?
– Не надо.
Обязательно спрошу у Хозяина, правда ли он посещает курсы вождения.
Конечно, в этот вечер я засыпала с мыслями о нём.
А Мой Волк уже ждал меня в Тёмном Уголке.
– Пойдём, – поманил он меня за собой в кабинет.
Я зашла, ожидая увидеть какое-нибудь очередное барокко, но в этот раз помещение оказалось пустым. Тёмные серые каменные стены, тёмный серый каменный пол. И только в нишах на стенах множество свечей, отбрасывающих в углы дрожащие тени.
В конце кабинета я увидела ещё одну дверь. Хозяин направился к ней и потянул за кольцо ручки. Тяжёлая дверь скрипнула, поддаваясь, а за ней прятались мрак и холод. Я подошла и встала рядом с Хозяином, заглядывая в темноту. Мой Волк набрал в грудь воздуха, шумно выдохнул – и на стенах засияли маленькие голубые камешки.
Лестница, ведущая вниз. Подвалы замка… Тень Хозяина на стене…
Могу ли я доверять Моему Волку?
Он сделал шаг вниз по лестнице и, неожиданно повернувшись ко мне, сжал мою кисть, отчего мои пальцы беспомощно повисли. Кожа его ладони – как лёд. Я инстинктивно дёрнулась назад. Наверное, он заметил в моих глазах страх, поэтому отпустил.
Мы стояли друг напротив друга. Он – на ступень ниже меня, поэтому наши глаза были почти вровень.
– Дай руку, – сказал Мой Волк.
Даже если он оставит меня в подвале, сейчас уже ничего не важно.
Я протянула руку, нащупала его широкую ладонь и опустила на неё свою. Он крепко сжал мои пальцы. Холодно.
– Пойдём. И не кричи, когда её увидишь. Не стоит этого делать, – предупредил Мой Волк, поворачиваясь к темноте коридора.
Я нервно кивнула его спине.
Ступеньки влажные и скользкие. Между светящимися камешками по стенам ручейками течёт вода. Кто может жить в таких жутких условиях?
Мы спустились в круглое помещение, словно в колодец. В голубом неровном свете я увидела… непонятную гору, которая размеренно приподнималась и опускалась.
– Эй, хватит спать! – крикнул Хозяин.
Гора зашевелилась, и в полумраке пещеры вспыхнули жёлтые глаза величиной с суповую тарелку с узкими кошачьими зрачками.