И вдруг я потеряла Пледа. Нигде его не было видно. Я растерянно озиралась в поисках клетчатого хвоста, но мой наставник словно провалился сквозь землю. Я запаниковала, глаза набухли слезами. Пора искать Бархату, не хочу быть одна среди призраков!
Но вот он! Ужас! Взметнулся, схваченный зубами огромной кошки, серебристой, в чёрных пятнах, похожей на снежного барса. Плед повис тряпочкой в её зубах. Я отреагировала мгновенно. Позже я утешала себя мыслью, что любой поступил бы на моём месте так же. Но правда ли это?
С неба на барса упала тяжёлая железная клетка так, что голова его оказалась, вместе с зажатым в зубах Пледом, снаружи. Прутья начали деформироваться, сжимая шею барса – это подключился Гном. Плед высвободился, а Гном с Бархатой уже стояли возле меня. Всё это случилось мгновенно.
В следующую секунду всё перемешалось. Плед вскочил с земли и, нервно запищав, вцепился в прутья уголками-лапками. Барс хрипел, сдавленный железом.
– Немедленно прекрати! – шёпотом сурово приказала Бархата Гному.
– Но… – растерялся брат.
– Уничтожь клетку! Немедленно! – скомандовала Бархата громче.
Гном хлопнул в ладоши, но ничего не произошло: слишком он разволновался.
– От этих подорожников одни проблемы! Да, да, – услышала я шёпот призраков за спиной.
Гном совсем растерялся, поник и стал хлюпать носом. Но тут Бархата опустилась рядом с ним на колени и обняла.
– Давай, у тебя получится, ты сильный, – приободрила его она.
Гном кивнул и только вновь собрался хлопнуть, как Ищу остановила его крылом.
– Подожди.
Ещё один мальчик, лет десяти, лохматый и юркий, похожий на Маугли, подскочил к клетке, оттолкнул Пледа и разжал прутья на шее барса. Потом оттянул один прут ещё дальше, сделав для большой кошки выход.
Барс вылез из клетки, и Плед бросился к нему на шею. Царица Защитница расправила крылья и заходила по площади, разгоняя любопытных призраков.
– Всё хорошо! Маленькая оплошность! Ничего страшного! Продолжайте веселиться!
– Убери клетку, – шепнула Бархата Гному.
Брат кивнул и хлопнул в ладоши. На этот раз всё получилось, и клетка растаяла разноцветным дымом.
Всё это заняло от силы несколько минут. Я дольше описывала эту сцену.
Барс напал на Пледа – я сотворила клетку – Гном деформировал прутья – Бархата ужаснулась – Гном неудачно хлопнул – Маугли освободил свою Багиру.
Большинство призраков, с их «улиточным» темпом жизни, даже, наверное, не поняли, что что-то произошло. Так я себя утешаю.
Барс отряхнулся и, с Пледом на шее, подошёл ко мне. Он навис надо мной – мохнато-пятнистая шерстяная гора. И вдруг склонился в поклоне:
– Меня зовут Барсиа, и я мать твоего наставника. Извини, что напугала тебя. Просто я рассердилась на Пледа за то, что он забыл о своих обязанностях, и решила его немного проучить. Я вижу, что мой сын в надёжных руках.
Лохматый мальчик – СамСвет Барсии – ободряюще хлопнул меня по плечу.
– Хорошо, что с неба свалилась клетка, а не что-нибудь потяжелее. Клетка – это пустяк, – сказал он, улыбаясь.
– Я боялась навредить Пледу, – честно ответила я.
Лохматый Маугли рассмеялся:
– А ты классная! Жаль, что нам нельзя общаться.
Плед отцепился от матери и плюхнулся на землю виноватым клубком, а Маугли взгромоздился на кошку, и они удалились.
– Какая ты сегодня решительная! – похвалил меня Гном. – Я думал, спрячешься в кусты, поджав свой мышиный хвост.
– Спасибо, что помог мне. Но, кажется, мы всех тут переполошили, – вздохнула я.
Вроде я спасала друга, но, оказывается, напала на его мать. Стыдно и неловко. У нас же не зря есть наставники. А что, если бы мы навредили призрачной кошке? Нас бы прозвали птенцами Сорокопута? Тогда смело можно было бы оголять ночами пятки, чтобы Котти-Когти утащила в бездну. Да я бы и сама забралась под кровать.
– Теперь всё в порядке, а для Пледа это хороший урок, – сказала Ищу. – Пожалуй, не будем привлекать внимание, забудем об этом недоразумении и начнём веселиться.
Да уж, самое время для веселья.
Бархата взяла Гнома за руку.
– Я ведь твой СамСвет? – спросил Гном Бархату.
– Да, – кивнула она.
– А сестра – СамСвет Пледа?
Бархата снова кивнула, откидывая прядь лёгких длинных волос.
– Но как вы нас делили?
– Мы не делили. Просто Плед нашёл твою сестрёнку, а потом оказалось, что СамСветов сразу двое. Один призрак – один СамСвет. Я была свободна и пришла ему на помощь. Ты не рад, что я твой наставник?
– Рад! Рад! Беспокоюсь за неё, – и Гном покосился на меня.
Эх, что за меня беспокоиться. Хотя да – я же теперь опасна. Вне закона у призраков.
– Давайте будем вместе, как всегда, – упрашивал Гном.
– Ворам интересны наши силы. Не надо им много знать. Пледу просто не хватает опыта. Но он получил урок, и теперь, думаю, Шушу станет легче.
Я поспешно схватила виноватый «комок» наставника.
– Да. Всё в порядке! Не волнуйся, Гном!
Мой плед-дракон ожил и обнял меня.
Бархата улыбнулась:
– Мы будем поблизости.
Вот так состоялось моё знакомство с мамой Пледа.
Анжела КнязьПросто запись 15
Праздник…
Оставил после себя целый вихрь смешанных чувств: ревность, тревогу, удивление, восторг и, конечно, любовь.
Я сидела на подоконнике в Комнате Полётов, свесив ноги на улицу. За спиной нетерпеливо дрожали белые крылья. Рядом, поставив локти на подоконник и подперев руками подбородок, стоял Герман. А мимо нас пролетали прозрачные лодки, привязанные к огромным блёклым шарам в полосочку. Этакие нежные дирижабли, словно хрустальные туфельки Золушки. Они снижались и легко садились на Синее Озеро. Их шары глухо лопались, а сами лодки причаливали к каменистому берегу. Озеро выглядело романтично. Представлялось воскресное утро, и парк, и какой-нибудь лебединый пруд, а на нём парочки в лодках рассекают на крыльях любви. Но нет, всего лишь призраки, прозрачные, как и их лодки.
Каменный Луг утопал в них и в тумане.
– Не думала, что эти серьёзные существа способны на радость, – сказала я Герману, чтобы завязать разговор.
Мальчишка задумчиво смотрел на копошащуюся светлую массу внизу в нежной дымке сгущающегося тумана. Мне стало смешно от его вида.
– Ты идеален для призрака! – хохотнула я.
Уголки рта Германа слегка поднялись в полуулыбке. Ну хоть чуть его развеселила.
– Ты видишь других СамСветов? Какие они, наши противники? Они ведь в лодках? – спросила я Германа.
– Ага, – ответил он.
Да уж, краткость – сестра таланта. Не хочет Герман со мной разговаривать. Ну и ладно. Мне кажется, что в Задорожье он никогда не найдёт себе девушку, вот и держится за эту странную невесту. Но это его проблемы.
А призраков на лугу становилось всё больше, словно приехал фантастический бродячий цирк. Верхние части призраков были плотными и видимыми, а вот с ногами творились разные метаморфозы. Некоторые бродили по лугу, и иглы ледяной травы свободно проходили сквозь их щиколотки. Другие казались материальными, но зависали над землёй и двигались плавно, не шевеля ногами. Третьи книзу почти растворялись, сужались, завершаясь тонкими хвостиками-дымками.
– А вот Царь может ходить по-настоящему. Иногда я слышу его шаги, – поделилась я открытием с Германом. – Интересно почему?
– Когда призрак постоянно использует чудо-камушки и часто бывает в Задорожье, он тяжелеет и теряет свою воздушность. Возникает такой вот эффект, – ответил Герман.
Хорошо это или плохо? Наверное, призраку всё-таки это во вред. Но мне нравится то, что Мой Волк материален.
– А полёты? Воры пользуются временными крыльями, Защитники – лодками. Но они же могут летать и так, зачем им дополнительные приспособления?
Герман приложил ладонь ко лбу и вздохнул:
– Ты вроде рыжая, а не блондинка. Мы же тоже, например, умеем бегать, но пользуемся велосипедами, машинами, поездами, в конце концов!
Ох, в этом весь Герман!
– Да, ты прав. Как всегда, – буркнула я.
Но напускная грубость Германа (я хотела верить, что напускная) не отбила моего желания засыпать его вопросами. Не часто Герман проводит со мной столько времени: мы уже около часа сидели в башне и ждали наставников. Но, не привыкнув к долгим разговорам с ним по душам, я в итоге стала пороть какую-то чушь.
– Я смотрю, все Защитницы такие нарядные! Эти воздушные дымчатые, мятные, голубые платья, длинные многослойные юбки. Я, конечно, не против своей одежды: она удобная, но в честь праздника могли бы и мне выдать платье принцессы.
Сказала Герману… Стыдоба! Просто, наверное, в каждой девочке живёт эта вредная Золушка (опять Золушка!), которая хочет фею-крёстную и бальное платье.
Герман хмыкнул:
– Дурёха. В своей одежде ты можешь оседлать химеру, тебе легче летать на крыльях, а Защитники передвигаются в лодках. Хочешь запутаться во всех этих тюлях, вылетая из Комнаты Полётов? Или задушить химеру многослойной юбкой? Зачем тебе эти метры ткани? Соблазнять Царя Вора?
Вот чего я добилась своими разговорами! Щекам сразу стало горячо.
– Что за чушь! – выпалила я и тут же, чтобы перевести тему, добавила: – Когда мы уже пойдём на праздник?!
Герман вздохнул:
– Я устал от твоих вопросов. Когда позовут.
Я состроила Герману рожицу, но он не обратил внимания. Больше мне не хотелось болтать с Германом, он даже у меня отбивает охоту к разговорам.
Я прислонилась к стене у оконного проёма, наблюдая за призрачным шевелением на улице. Посередине луга невысоко парил над землёй огромный старый корявый нагорник, украшенный яркими глянцевыми цветами из сада Царя Вора. Разноцветные светлячки облепили нагретый волшебством ствол и причудливо изогнутые ветки. Возле этого дерева позже призраки будут водить хороводы.
– Невеста с тобой пойдёт на праздник? – спросила я.
Эх, не могу долго сидеть в молчании.
Герман вспыхнул, выпрямился, сверкнув глазами: