Воздух здесь действует на меня благотворно; желаю и тебе вдохнуть его полной грудью. Я обнаружил один забавный эффект: одной маленькой рюмки коньяка теперь достаточно, чтоб я опьянел; здесь я не нуждаюсь в средствах, поддерживающих циркуляцию крови, а значит, организм мой подвергается меньшим нагрузкам.
Месяц будет тяжелым и для тебя, и для меня, и если ты справишься с этим, у нас будет благоприятная возможность написать как можно больше цветущих садов. Сейчас я уже хорошо подготовлен, но все же еще этюдов десять мне необходимо написать на этот сюжет.
Ты знаешь, каким переменчивым я могу быть в работе и что моя страсть к изображению садов не будет длиться вечно. После садов это может быть бой быков. Затем мне необходимо сделать еще очень много рисунков, если я хочу делать рисунки в стиле японских гравюр. У меня нет выбора, и значит, нужно ковать железо, пока оно горячо.
Я должен также написать звездную ночь с кипарисами или, возможно, пшеничным полем; ночь здесь поистине прекрасна; и я продолжаю лихорадочно работать.
Сейчас я увлечен написанием фруктовых деревьев в цвету – розовыми персиками, бело-желтыми грушами. Я наношу мазки без какой бы то ни было системы. Неравномерно прохожусь кистью по холсту и оставляю все как есть.
Кое-где краска ложится густыми пятнами, местами холст остается непокрытым ею вовсе, местами незаконченным, где-то я поправлял, где-то даже не делал попыток. Результат, как мне кажется, получился настолько беспокойным и раздражающим, что вряд ли доставит удовольствие людям предвзятым и имеющим устойчивые представления о технике.
Я работаю всегда непосредственно на месте и в моем рисунке всегда стараюсь схватить главное; потом я стараюсь вместить это в плоскости и облечь в контуры, экспрессивные или же нет, но в любом случае зримые. Я наполняю пространство контуров красками, они тоже предельно просты: все, что является почвой, было выдержано в одном фиолетовом тоне все, что является небом, было голубым по тону; растительность была бы зелено-голубой или еще зелено-желтой, с преувеличенным в этом случае содержанием желтого или голубого.
Хочу сказать тебе, что работаю над двумя картинами, с которых потом я хотел бы сделать копии. Персиковое дерево доставляет мне массу трудностей.
Ты можешь убедиться, что сады на трех рисунках на обороте листа гармонируют между собой. У меня теперь есть также небольшое грушевое дерево вертикального формата холст, помещенное между двумя холстами горизонтального формата. Итого шесть холстов с цветущими деревьями. Каждый день я работаю понемногу над каждым из них, чтобы придать этим изображениям некое единство.
Я надеюсь сделать еще три подобных, чтобы пополнить серию, но они пока еще в заточном состоянии.
Одним словом, мне хочется, чтобы серия состояла из девяти картин.
Вот другая, срединная картина, размером в 12.
Земля фиолетовая; на заднем плане стена с высокими тополями и очень синее небо. Небольшое грушевое дерево с фиолетовым стволом и белыми цветами, на одном из них – большая желтая бабочка. Слева, в углу, небольшой садик с тростниковой изгородью, зеленым кустарником и клумбой. Небольшой розовый домик. Вот и все схематические детали сюжета серии изображений с цветущими деревьями, которую я задумал для тебя.
Еще три холста существуют пока только в замысле, на них будет большой фруктовый сад, окруженный кипарисовыми деревьями с грушами и яблонями внутри.
Вот этюд фруктового сада, который я сделал специально для тебя к 1 мая [день рождения Тео]. Он предельно прост и сделан за один присест. Крутые вихреобразные мазки с небольшим количеством желтого и лилового на дереве, похожем на белый ком.
Вероятно, сейчас ты в Голландии, и, возможно, в это время там цветут точно такие же деревья.
К этому моменту у меня уже есть три этюда маслом, на которых я изобразил цветущие деревья. И, возможно, один из них, который я принес сегодня домой, тебе особенно понравится: фруктовый сад с полосой возделанной земли, тростниковый забор и два персиковых дерева, полностью покрытых цветами. Розовый на фоне сверкающего неба, местами подернутого белыми полупрозрачными облаками, и ярко сияющее солнце.
У меня готовы два новых этюда, рисунок к одному из которых я тебе уже высылал: ферма, стоящая в стороне от главной дороги, окруженная полями спелой пшеницы. Луг, покрытый желтыми лютиками канава, где растут ирисы с сочными, зелеными и пурпурными цветами на заднем плане городок, несколько серых ив и полоска голубого неба.
Если луг не скосят, я напишу такой этюд снова – этот сюжет действительно прекрасен, хотя мне пришлось потрудиться, чтобы определиться с правильной композицией.
Представь себе городок, окруженный желтыми полями и пурпурными цветами – это настоящий японский сон!
Здесь очень ветрено, по крайней мере три дня из четырех дует мистраль, и хотя и солнечно, но в таких условиях работать на воздухе очень трудно.
Думаю, здесь отличные возможности для работы над портретом. Хотя местные жители не имеют представления, что такое живопись, но во всем, что касается внешности и образа жизни, они значительно более артистичные, чем жители северных районов. Я видел здесь фигуры, такие же прекрасные, как модели Гойи или Веласкеса. Они знают, как добавить розовый к черному, как одеться в белое, желтое, розовое, или зеленое с розовым, или в голубое с желтым таким образом, чтобы не было необходимости что-либо изменить. Сёра нашел бы здесь очень живописные мужские типы, несмотря на их современную одежду.
Сделал два новых этюда – мост и обочину главной дороги. Многие здешние сюжеты по своему характеру точно такие же, как в Голландии, разница только в цвете. Все, куда попадает солнце, окрашено в цвет желтой серы.
Помнишь, мы видели великолепный розовый сад Ренуара? Я представлял себе, что найду здесь что-то подобное, и действительно нашел, когда зацвели сады. Теперь все вокруг изменилось и приняло более суровый вид. Но все же какая зелень и какой синий! Должен сказать, пейзажи Сезанна предельно точно воспроизводят все это, и я сожалею о том, что мало видел их. В один из дней я обнаружил вид, в точности напоминающий прекрасный пейзаж с тополями Монтичелли, который мы видели у Рида.
Нужно отправиться в Ниццу, чтобы найти еще больше садов, как у Ренуара. Я видел здесь мало роз, хотя они и здесь есть, включая большие красные розы, известные как розы Прованса.
На этой неделе выполнил два натюрморта.
Синий эмалированный кофейник, чашка (слева) королевского синего с золотом, бледный, бело-голубой в клетку молочник, чашка (справа) белая с голубым и оранжевым декором на серо-желтом глиняном блюдце; голубой с красными, зелеными и коричневыми разводами кувшин из керамики или майолики и, наконец, два апельсина и три лимона. Стол покрыт голубой скатертью, фон желто-зеленый. Таким образом, шесть различных оттенков синего и четыре-пять желтого и оранжевого.
Второй натюрморт – майоликовый кувшин с полевыми цветами.
Сделал натюрморт с синим металлическим эмалированным кофейником, чашкой королевского синего цвета, блюдцем и молочником в клетку из бледного кобальта и белого, чашкой с оранжевым и синим рисунком на белом фоне, синим майоликовым кувшином с зелеными, коричневыми и розовыми цветами и листьями. Все это – на синей скатерти и желтом фоне, с двумя апельсинами и тремя лимонами.
Таким образом, это вариации синего цвета, оживленного оттенками от желтого до оранжевого.
У меня есть еще один натюрморт – лимоны в корзине на желтом фоне.
Затем вид Арля. Все, что можно увидеть, – это несколько красных крыш и башен, все остальное находится далеко на заднем плане и полностью скрыто в листве фиговых деревьев, сверху узенькая полоска синего неба. Город окружен бескрайними лугами, сплошь покрытыми лютиками – море желтого. На переднем плане эти луга перерезает канава, заросшая фиолетовыми ирисами. Траву скосили, пока я писал, так что это всего лишь этюд, а не законченная картина, которую я собирался сделать. Но какой сюжет! Желтое море с островками фиолетовых ирисов и вдалеке очаровательный городок с хорошенькими женщинами! Затем два этюда окрестностей дороги, сделанных позже, когда дул сильный мистраль.
Сегодня я выслал тебе несколько рисунков, к которым добавил два новых. Все это виды окрестностей с гор, куда мы взбирались с тобой тогда, когда ты был здесь в прошлый раз. Отсюда видны Кро (долина с виноградниками, где делают отличное вино), Арль и Фонтвилль. Это удивительное зрелище – контраст между безлюдным и романтичным передним планом и горизонтальными линиями широкой и величественной перспективы, уходящей вглубь Альпийских гор, прославленных героическими восхождениями Тартарена.
Я добавил два рисунка, идея которых возникла у меня позднее – на них я запечатлел развалины на вершинах скал.
Что неизменно важно, так это потребность рисовать – кистью или используя что-либо иное, как например, ручку – одной всегда недостаточно.
Сейчас я пробую несколько преувеличить то, что вижу вокруг, и придать некой таинственности самым обычным предметам и явлениям.
Я хотел бы, чтобы каждый, подобно мне, смог приехать сюда, на юг.