Вчера и за день до этого я писал портрет мадемуазель Гаше за пианино, который, надеюсь, ты вскоре увидишь. Платье розовое, стена на заднем плане зеленая с оранжевыми пятнами, ковер красный с зелеными пятнами, пианино темно-фиолетовое. Холст метр на пятьдесят сантиметров.
Я с наслаждением писал эту фигуру, хотя это было трудно. Доктор Гаше обещал, что уговорит дочь попозировать снова за небольшим органом. Я сделаю точно такой же для тебя. Я заметил, что это полотно отлично сочетается с пшеничным полем горизонтального формата. Одно из них вертикальное и розовое, другое – бледно-зеленое и желто-зеленое, которые являются дополнительными к розовому. Однако мы пока еще далеки от людей, которые понимают, что между двумя частичками природы существуют связи, когда эти частички объясняют и подчеркивают друг друга.
Но есть и те, кто определенно чувствует такие соотношения, и это уже кое-что. Хорошо, что одежда современных людей являет собой приятные сочетания очаровательных, светлых тонов; если бы люди соглашались позировать художникам, которые пишут портреты, это было бы не менее прекрасно, чем в какой-либо период в прошлом.
Итак; как только я вернулся сюда, снова начал работать – хотя кисть подчас выскальзывала из моих рук, но знаю, чего я хочу добиться, и с тех пор написал три больших полотна.
На них я показал широкое пространство пшеничного поля с розовым небом, у меня возникли некоторые сложности с тем, что я хотел выразить этой картиной – чувство точки и предельного одиночества. Вскоре, я надеюсь, вы увидите их – так как я надеюсь привезти их в Париж как можно скорее, потому что мне верится, что, рассмотрев эти полотна, вы поймете то, что я не могу выразить словами, а также то, что природа по-прежнему наполняет меня здоровьем и жизненными силами.
Третий холст – сад Добиньи, картина, которая все время занимала мои мысли с тех пор, как я приехал сюда.
Я всецело поглощен широкой равниной с пшеничными полями на фоне холмов, такой же бесконечной, как море, нежно-желтого, нежно-зеленого и нежно-пурпурного оттенков, с вспаханными и прополотыми местами кусками земли и равномерным зеленым рисунком цветущего картофеля, и над всем этим небо самых нежных оттенков: голубого, белого, розового и фиолетового.
Сейчас я пребываю в состоянии полного спокойствия и твердости духа – которое я хочу выразить на холсте.
Возможно, тебе захочется взглянуть на сад Добиньи – это одно из самых продуманных мною полотен. Также прилагаю к письму набросок сжатых пшеничных полей и наброски к полотнам размером в 30 с обширными полями после дождя.
На переднем плане сада Добиньи трава розового цвета. Слева зелено-лиловый куст и низкий пень с беловатыми листьями. В центре – клумба с розами, справа – изгородь, стена, а над ней – орешник с фиолетовой листвой. Изгородь из кустов сирени, ряд подстриженных желтых лип, на заднем плане – розовый домик с голубоватой черепичной крышей. Скамья и три кресла, черная фигура в желтой шляпе и на переднем плане черный кот. Небо бледно-зеленое.
Сказать по правде, только через наши картины мы можем говорить. И еще, дорогой брат, вот что: я не раз повторял и скажу снова со всей серьезностью, на какую только способна напряженная работа мысли, позволяющая выразить то, что я думаю – я говорю тебе снова, что для меня ты всегда будешь кем-то более значимым, а не просто дилером в Коро, потому что через меня ты сыграл свою роль в создании тех моих полотен, которые хранят спокойствие даже посреди катастрофы.
Ибо это как раз то, где мы находимся, – вот все или, наконец, главное, что я хотел сказать тебе в момент кризиса в отношениях между дилерами. Когда разногласия между теми, кто продает картины как умерших, так и живых художников, чреваты тяжелыми последствиями.
Что касается моей работы, то я посвятил ей жизнь и отдал половину моего рассудка, но ты не из числа тех, кто торгует людьми, насколько я знаю, и ты всегда можешь рассудить по справедливости и поступаешь по-человечески, но что поделать?[9]
Иллюстрации
Автопортрет. 1886
Едоки картофеля. 1885
Интерьер ресторана. 1887
Море в Сен-Мари. 1888
Вид Арля с ирисами на переднем плане. 1888
Портрет папаши Танги. 1887
Автопортрет с мольбертом. 1888
Цветы в синей вазе. 1887
Стул Винсента с трубкой. 1888
Мост Ланглуа в Арле и стирающие женщины. 1888
Подстриженные ивы на закате. 1888
Желтый дом. 1888
Ночное кафе. 1888
Автопортрет с отрезанным ухом и трубкой. 1888
Ночная терраса кафе в Арле на площади Форум. 1888
Подсолнухи в вазе. 1888
Цветущее персиковое дерево (Памяти Мауве). 1888
Звездная ночь. 1889
Звездная ночь над Роной. 1888
Сеятель.1888
Лодки в Сен-Мари. 1888
Стог сена под дождливым небом.1890