— Понятно. Работайте, господа. Мешать не буду, восторженных закидывателей шапками попридержу за фалды. Если необходима помощь, я дам распоряжение в Инженерно-техническое управление, чтоб отнеслись с пониманием.
— Мы работаем с высокими температурами, лопатки турбин и корпуса камер не выдерживают долгий нагрев. Нужны специальные сплавы, но возникает проблема обработки. Работаем конечно, приспосабливаем станки к филигранному фрезерованию высокопрочных сталей.
— Господа, увольте меня от технических тонкостей! — князь демонстративно поднял руки. — Лучше скажите, какое вооружение ставить собираетесь?
— Пока четыре пушки. На опытной машине стоят весовые макеты. Если оружейники дадут более мощные автоматы, с удовольствием поставим их. Сами понимаете, мотора в носу нет, ставь целую батарею, насколько ленты можно впихнуть.
Вечером этого дня князь уже гулял по набережной Казанки, любовался видами на белый Кремль, соборы, улочки старого центра. Ему нравился этот большой чисто русский город со своим флером, ведущий историю со времен Иоанна Грозного, помнивший приступ орд Пугачева, славившийся своими ярмарками и университетом. Нравился вид на старые церкви и новую набережную.
На следующее утро Дмитрия ждал гидроплан. К сожалению, не в Петербург. Путь порученца лежал в Новониколаевск, а с ним в попутчики напросился Андрей Туполев. До гидроаэродрома князя с сопровождающими и охраной привезли прямо из гостиницы. Время дорого, впереди еще не один перелет и не одна инспекция. Горячая осень 42-го года. Ненасытная химера мировой бойни с чавканьем, с хрустом пережевывает человеческие жизни. Чтоб ее остановить нужны сталь и светлые головы, нужно оружие. Много оружия, самого убийственного и совершенного.
Господин Туполев уже ждал на пирсе у трапа гидроплана. С ним только личный секретарь. К гидроаэродрому Андрей Николаевич приехал на представительском авто собственного завода. Что ж, у каждого свои слабости. Любовь к шику и комфорту это не грех, а умение контролировать ресурсы.
— Доброе утро, ваше высочество.
— Здравствуйте, Андрей Николаевич, — князь протянул руку и похлопал инженера по плечу. — Рад что мне удалось нехитрым маневром завлечь вас в мой самолет.
— Вы меня пугаете, ваше высочество.
— Отнюдь. У нас впереди много часов под облаками. Буду обязан, если вы прочтете лекцию по текущему состоянию и грядущим перспективам нашей промышленности.
На лице господина Туполева мелькнула тень крайнего изумления. Затем вдруг из глубин памяти всплыл один разговор за бутылкой хорошего французского коньяка. Хороший не упоминаемый знакомый поделился слухами о личности князя крови. Дескать имеет Дмитрий Александрович отношение к удивительной загруженности делами нескольких десятков известных ученых и очень перспективных инженеров. И касается это прежде всего работ с Х-лучами и радиоактивностью.
После набора высоты, когда рев моторов сменился ровным басовитым гулом, а уши больше не закладывало, Дмитрий обратился к Туполеву с интересным вопросом:
— Андрей Николаевич, пришло вдруг в голову. Почему у нас все пассажирские летающие лодки с заводов господина Лебедева и «Аэробалта»? Почему ваше товарищество не занимается гидроавиацией?
— Хотите знать? — хитро прищурился инженер. — Это вчерашний день.
— Мне говорили, самый многообещающий вид самолета в наших условиях.
— Известная ошибка начала двадцатых, когда все бросились заказывать гидропланы и строить гидроаэродромы. Тогда летающие лодки считались надежнее обычных машин, с ними при аварийной посадке больше шансов уцелеть.
— Разве не так?
— Все так. Только если посадить колесный самолет на воду, он тоже не сразу утонет, даст время спасти людей. Большой разницы нет. С другой стороны, гидропланы тяжелее, несут меньше полезной нагрузки, они дороже, у них выше расход бензина на тонну-километр. Самое главное, ваше высочество, в России межсезонье два раза в год. Пока реки встали и лед не набрал прочность, гидропланы отстаиваются на берегу. Пока ледоход, отстаиваются на берегу. Наши пассажирские самолеты между тем с бетонных и грунтовых полос летают.
— Интересное размышление, — князь потер подбородок. — Значит, тупиковый путь?
— Не совсем, есть маршруты, на которых гидроавиация незаменима. Но в Новониколаевск мы могли полететь на «Форпосте» вашего гаража, или на Ту-14 моей компании.
В Новониколаевск мужчины прибыли почти друзьями. Князь даже разрешил именовать себя по имени-отчеству без «высочеств» через слово.
Обоих встречали на пристани. Господина Туполева ждали на металлургических заводах. Князя Дмитрия сразу взяла в плен сплоченная команда военных и инженеров, прямо с самолета повезли на полигон. Ему обещали показать некие волшебные бомбы, воздушные торпеды способные после сброса пролететь до цели несколько верст, да еще управляться по радио.
Несколько утомленный долгим разговором с Туполевым Дмитрий рассеянным взглядом следил за проносящимися за окном машины красотами Сибири. Полигон далеко в тайге, ехать долго. Грунтовка накатанная, но с имперскими автострадами не сравнить. В общем, подремать все равно не получается, только наслаждаться пейзажами.
Прекрасная осень очень тяжелого и сложного года. Работы меньше не становится, она не волк — в лес убегать не собирается, ее приходится делать. Так круиз всесильного императорского порученца многие воспринимали как ревизию, старались показать товар лицом, давали весьма оптимистичные обещания.
На самом деле все так и немного не так. Дмитрий не занимался военной приемкой, и в мыслях не было подменять собой специалистов Военного и Морского министерств, он не выбирал поставщиков, только если самую малость из своих симпатий. На заключение контрактов он тоже не влиял.
Князь Дмитрий только старался оценить реальные сроки доводки до ума, постановки в серию наиболее перспективных и наиболее дорогих новых видов оружия. Потому, он больше прислушивался не к директорам и владельцам заводов, а к инженерам и сопровождавшим его офицерам Технических управлений.
Надо ли говорить, впечатлений набиралась масса. И это еще только начало долгой командировки. После демонстрации планирующих и управляемых бомб, в планах подмосковный Подольск где разрабатывают радиовзрыватели для зенитных снарядов.
Затем перелет в Таганрог. Испытательная станция заводов Лесснера. Очень интересные опыты с самонаводящимися торпедами. Тема вечная, честно говоря. Первые опыты по наведению торпед проводили еще в 19-м веке. В конце прошлой войны немцы разработали и даже успели испытать управляемые по проводам катера. Работали над темой в межвоенный период, однако, до надежного рабочего серийного оружия дело так и не дошло.
За окном солнечная золотая ранняя осень. Князь, не спрашивая разрешения у спутников, открыл окно и закурил. Осень, осень, осень — такое ощущение, что она повсеместно, все заволокла, поглотила, захватила. Осенняя хандра действует не только на людей. Дмитрий прекрасно видел, на фронтах Мировой Войны тоже осень. Активные действия прекращаются, локальные операции малыми силами не в счет, пусть даже они выглядят впечатляюще. Панама и Аляска, пожалуй, это последние успехи. Далее принято решение не спешить, не губить зря людей в бесплодных атаках в стиле Вердена и Галиции, укрепляться, копить силы, наращивать техническое превосходство.
Перед поездкой князь долго разговаривал накоротке с графом Игнатьевым. По словам ПредСовмина, мы уже вышли на спокойный режим военной экономики без перенапряжения сил, сжигания резервов и значительного снижения внутреннего рынка. Скучные люди в роговых очках из аналитических служб утверждают: на сегодня Европейский Союз уже превосходит противника по объемам промышленности. На турбину экономики России полилась свежая струя швейцарского золота. Баснословные успехи 40-го года утвердили за нами немалую долю нефти Старого Света. А это все деньги, деньги, еще раз деньги. Деньги — кровь войны.
Двуглавый орел, черный орел, петух, лев, да еще восходящее солнце медленно уверенно душат белохвостого орла Скалистых гор. На дворе машинный скоростной двадцатый век. Эпоха прогресса и торжества разума над косной силой, время стали и нефти. Не за горами время урана, фантастической алхимии превращения вещества в чистую энергию. Пока непонятная, неведомая сила, ключи к которой подбирают ученые и инженера Империи, раскинувшейся на четыре континента.
Глава 20Аляска
25 сентября 1942 Алексей.
О результатах авиаразведки в Ненану не сообщили. Возможно генерал Бакнер решил не пугать людей зря, все равно ничего уже не изменить. На следующее утро солдаты полковника Пибоди сами все увидели.
— До морозов две недели, — сплюнул сквозь зубы Рихард Бользен.
Первыми в гости пожаловала авиация. Полдюжины двухмоторных бомбардировщиков пришли с юга над руслом речки Ненаны. Бомбили они с пологого планирования, спокойно заходили на цели и вываливали фугасы. Редкий огонь с земли им совершенно не мешал. Вся ПВО района представлена пулеметами на специальных станках. Точно отражает знаменитую скабрезную шуточку из репертуара солдатских кабаков.
Поднятую на перехват шестерку «Уорхоков» связала боем четверка русских дальних истребителей. Уже через пять минут боя два американца свалились в последнее пике. Остальные отошли на почтительное расстояние. Русские же их не преследовали, спокойно заняли верхний горизонт защищая от посягательств подопечные бомбовозы.
— Мост не бомбили, даже не пытались, — процедил Герберзон, глядя вслед самолетам.
— Я догадываюсь, — взгляд капитана Бользена направлен в противоположную сторону.
За рекой и мостом поднимались густые клубы дыма. В районе ответственности роты русские никуда не попали. А вот там в поселке явно что-то очень удачно накрыли. Хорошо накрыли. Может быть даже угольный склад.
Все же не зря Рихард и его сержанты приложили немало сил чтоб обеспечить маскировку позиций. Все потери за этот налёт — два грузовика у позиции гаубиц. Вскоре пришел рапорт, что бомбами повреждено железнодорожное полотно. Путейцы сами справятся, уже вызвали ремонтную бригаду.