— Ваши одноклассники тоже не верили в Звездного императора?
— Кто-то верил почти до последнего класса. Но просили о вполне конкретных вещах. Одна девушка жаждала поскорей обручиться со своим избранником. Боялась, что он не захочет ждать, пока она закончит школу. Другая, напротив, хотела расторгнуть помолвку, заключенную, когда она была совсем девочкой и не понимала, что делает. Кто-то мечтал стать владельцем собственного иссиона и летать, куда пожелает. Ну, и нечто подобное.
— Что-то исполнилось?
— Да практически всё.
— И за это ваши друзья благодарили Звездного императора?
— Не знаю, Лаон. Впрочем, ради приличия стоило бы, наверное, поблагодарить. Ведь если близкие и пошли навстречу желаниям моих одноклассников, то лишь во имя Звездного императора.
— Значит, он всё-таки помогает нам всем, пусть и неким таинственным способом. Спасибо, Баллайна, вы снабдили меня поразительным материалом.
— Зачем вам все эти сведения?
— Для статьи. Не бойтесь, я не буду публиковать ее здесь, на Лиенне.
— А где же?
— В межгалактическом научном журнале. На другом языке. Космолингве.
— Хорошо. Иначе будет неловко, что я разболтала чужие секреты.
— И доверили собственные.
— Не все.
— Неужели вам есть, что скрывать?
— Полагаете, нечего?
Баллайна пристально посмотрела на него. Все три глаза были открыты. И в них светилось нечто такое, от чего Лаон смутился.
— Наверное, я не имею права требовать от вас такого доверия, дорогая Баллайна.
— Ибо вы не можете ответить мне тем же? — вкрадчиво спросила она.
— Я старше вас. У меня совершенно другой опыт, другой круг общения, другие взгляды на многое. Ваши родители, несомненно, сочли бы наше сближение неприличным и неуместным.
Баллайна встала:
— Простите, что отняла у вас драгоценное время.
Похоже, она была расстроена и обижена.
Лаон постарался подсластить горечь своей назидательной отповеди избытком прощальной вежливости:
— Ваш визит, дорогая Баллайна, был нежданным, но очень приятным и невероятно полезным. Но вы правы, мне пора собираться за дочкой. Отсюда идти полчаса.
— Хотите, я подвезу вас и потом доставлю сюда же?
— Вас, наверное, заждались родители.
— Они уехали в Каллисон. Там живут наши родственники. Дома лишь Аллуэн и Саинна. А ваша сестра не будет ругать меня. Она знает, что я собиралась увидеться с вами.
— Спасибо, Баллайна.
Они вышли из дома вместе. Сели в байсун и быстро домчались до школы. Илассиа сильно удивилась, увидев «тетю Баллайну», но держалась учтиво и с удовольствием воспользовалась предложением прокатиться. «А то за всеми другими приезжают на байсунах, а мы с папой всегда идем пешком, даже в дождь!» — откровенно призналась девочка. — «Мне полезно пройтись», — сказал Лаон. — «И ведь ты сама любишь посмотреть на деревья, птиц и рыбок в Императорском парке».
Баллайна высадила их у дома и, мило попрощавшись, уехала.
Спустя несколько дней Лаона пригласили к себе родители. Оговорив, что лучше явиться без Ласси. Видимо, предстоял разговор не для детских ушей.
Неужели они возмутились опросником? Или, наоборот, отыскали в своих бумагах нечто важное и решили с ним поделиться? Работа по сбору материала понемногу продвигалась вперед. Не так быстро и не в таких объемах, которые были бы возможны при допуске в секретный архив, но он же задумал не монографию, а статью.
Встретили его не слишком приветливо.
Угостили скромно — только ради соблюдения нерушимых обычаев. Отказ кровному родственникув воде и хлебе, или, в данном случае, в стакане сока и сладком печенье, воспринимался бы как намек на разрыв.
А потом начался разговор.
Лаону сообщили, что он, как всегда, повел себя чрезвычайно бездарно и безответственно, разочаровав и отца, и мать, и Саинну, которая всей душой желает ему добра.
— Дорогие, в чем я провинился? — спросил удивленный Лаон. — Я усердно работаю, дочка учится в лучшей школе Империи, мы ни у кого ничего не просим, живем небогато, но нужды не испытываем…
— Ты останешься нищим, если будешь продолжать эту жизнь! — в сердцах сказала Ассона. — Твоя карьера не продвигается, ты не бываешь в приличном обществе, ты занят только собственными изысканиями и воспитанием этой девочки…
— Ассона, она наша внучка, — напомнил Синнан. — Ее имя — Илассиа.
— Она лучшая ученица в классе, — похвастался Лаон.
— И ты собираешься принести себя в жертву, чтобы сделать из нее ученую женщину? — скривилась мать.
— Почему бы и нет? — спросил Лаон. — У нее острый ум и большие способности.
— Она попросту подражает тебе, пока маленькая. А когда подрастет, начнутся сложности. Ей захочется, чтобы за нею ухаживали, восхищались ею, предлагали взять ее замуж.
— И прекрасно!
— Ты не понимаешь, на что ты толкаешь свою драгоценную Ласси! Ни один благородный юноша не захочет жениться на внучке смотрителя маяка. Особенно, если ее отец останется бедным лектором, ютящимся в жалкой служебной квартире. Твоя дочь либо просто пойдет по рукам, либо бросит тебя ради брака с аристократом.
— Почему вы так думаете? — возмутился Лаон.
— Потому что ты сам постоянно внушаешь ей, будто она лучше всех и достойна взлететь выше звезд!
— Ласси любит меня. И останется верной и благодарной, сколь бы высоко ни вознесла ее судьба. У нее благородное сердце и врожденное чувство долга.
— Сын, ты рассуждаешь как простодушный ребенок, — с горечью промолвил Синнан. — Как только перед нею возникнет мужчина, который внушит ей любовную страсть, никакое чувство долга ее не удержит.
— Дорогие, чего вы хотите от нас? Чтобы я вернул ее на маяк?
— Нет, конечно. Это теперь невозможно. Ты уже испортил свою дикарку изысканным воспитанием. Там оно ни к чему. Она будет несчастной. Мы совсем не желаем ей зла.
— Тогда я вас не понимаю.
— Лаон, ты не понимаешь вообще ничего! — воскликнула мать. — Ты слепой на все три глаза, глухой и бесчувственный! К тебе проявляла внимание такая прекрасная девушка, как Баллайна Майвэй! И как ты вел себя?
— Как подобало. Учтиво и вежливо. Без вольностей. Только на «вы». Семье Майвэй упрекнуть меня не в чем.
— Ты сделал всё для того, чтобы ее расстроить и отпугнуть.
— Отпугнуть?..
— Она видела ту лачугу на маяке. А недавно увидела и теперешнее твое обиталище. Да, Саинна нам рассказала. Утаить это не удалось. Майвэи сначала отругали ее, а потом отчасти обрадовались: Баллайна сама поняла, что с тобой у нее никогда ничего не получится.
— У меня с нею тоже. Она слишком юна, избалованна и неспособна принять на себя часть наших с Ласси забот.
— Если бы ты не упрямился и решил бы начать совершенно новую жизнь, мы тебе помогли бы…
— Каким образом?
— Взяли бы внучку к себе, воспитали бы ее так, как подобает девушке скромного происхождения, не внушая ей вздорных мыслей… А ты бы освободился от тяжкого бремени, мог бы спокойно строить карьеру, получил бы должность профессора… Тогда Баллайне позволили бы обручиться с тобой…
— Это ваши мечты. Не мои.
— Значит, Лаон, ты снова разрушил все наши надежды.
— Простите. Но я не намерен ничего менять в своей нынешней жизни.
— Теперь уже ничего не изменишь. Баллайна обручена со своим кузеном из Каллисона.
— Неужели? Давно?
— Вчера. Помолвка была лишь в кругу самых близких. Даже нас туда не позвали. Но Саинна, конечно, присутствовала. Говорит, Баллайна не выглядела счастливой.
— Кузен, разумеется, очень богат?
— А как ты думаешь? Он из семьи Кассай! Тебе это что-нибудь говорит?
Их родственник — министр рньшеИмператорского кабинета!
— И кузен занимает какой-нибудь пост?
— Мы не знаем. Не наше дело.
— Да, конечно. И не мое. Если будете с ней говорить, передайте ей мои самые добрые пожелания. И привет семейству Майвэй.
— Лаон, ты упустил свое счастье!
— Я любил одну женщину. Лучшую в мире. Я ее потерял. Но я знаю, что такое любовь. И уже никогда не смогу променять ее на обычное благополучие.
От родителей он ушел огорченный.
Опять если и не полный разлад, то и не родственное согласие. Как всегда, ни намека на помощь деньгами. Похоже, выделение части имущества Лаону причиталось бы лишь при условии полной покорности воле матери и отца. Когда-то отец был безусловным главою семьи, но с годами мать приучилась верховодить, и ей это понравилось. Теперь, даже если бы Синнан решил смягчить свою прежнюю непреклонность, Ассона ему не позволила бы: у них есть еще трое детей и пятеро подрастающих внуков, помимо Ласси — с какой стати оказывать особые милости беспутному младшему сыну и этой «девочке с маяка»?.. Пусть живут, как им нравится. В конуре с проштампованной мебелью, но зато среди умных мыслей и книг.
А Баллайну ему было искренне жаль. Он испытывал к ней какое-то горько-нежное чувство, словно к младшей сестре, которой он бессилен помочь. Ни своей женой, ни приемной матерью для Илассиа он себе ее не представлял, однако поддерживать дружеские отношения с Баллайной был бы не против. Но, вероятно, родители девушки правы. Ее попытки сблизиться с Лаоном выглядели со стороны неприличными, особенно тайный приход к нему на квартиру, когда он был один. Хорошо, никто из соседей не видел. Проговорился, по словам Саинны, водитель байсуна, ведь он служил у отца Баллайны.
Не такой судьбы он желал бы для собственной дочери. Никогда он не вынудит Ласси выйти замуж за нелюбимого. И не будет препятствовать ее счастью, если даже она покинет отца ради первого, в кого влюбится без оглядки.
В гостях у консула
Статья была написана, отправлена в «Виссеванский исторический вестник», получила благосклонный отзыв анонимного рецензента, опубликована, и Лаон получил гонорар, равный его месячному жалованью лектора.
Деньги он решил не тратить — на текущую жизнь им с дочкой хватало. Положил на особый накопительный счет. Для Ласси. Или на случай каких-то больших неприятностей.