Шеф полиции нахмурился и тяжело вздохнул.
— Клайд мертв. Застрелился. Постарайся найти Барб. Отведи ее к себе. Я зайду, — он посмотрел на часы, — около двух часов.
Гретхен обхватила себя за плечи, ощутив неудобный, жесткий рубчик купальника.
— Что мне ей сказать?
Фрейзер ударил кулаком по раскрытой ладони.
— Господи боже, скажи ей правду. — Его голос дрожал от гнева и боли. — Я не верил, что Клайд убил Фей, но он это сделал. И сейчас он ушел и оставил девочку. Скажи ей, — он резко потер щеку, — что иногда люди, которых мы любим, поступают плохо. Может, он слишком много выпил. Может, рассвирепел и не соображал, что делает, пока не было слишком поздно. Скажи ей, что он был хорошим человеком и любил ее, и таким она и должна его помнить. — Голос его дрогнул. — Скажи ей, что ее папа мертв и больше уже не страдает. И он просит прощения.
Мимо пронесся кардинал, яркий, как вечернее солнце.
— Просит прощения? — Откуда шеф полиции об этом знает?
— Он написал записку. Я принесу ее, когда зайду. — Он развернулся и тяжело пошагал обратно к хижине.
Входная дверь хлопнула. Глаза Лоррейн сверкали, лицо исказилось от гнева. Она стояла на крыльце, уперев руки в бока, рукава блузки, завязанной на талии, болтались по полу.
— Гретхен, где ты была? Ты нас до смерти напугала. Мы тебя везде искали. Я не знала, что и думать. А потом мы побежали к машине и нашли записку. Не помню, когда я была так расстроена. Приезжаем домой, а тебя нет. Мы уже собирались возвращаться на озеро. Прождали весь обед, и маме стало плохо из-за тебя…
Гретхен зажала рукой рот. Хотелось заплакать, закричать или убежать, но бежать было некуда. Ее бросало то в жар, то в холод, живот свело в комок, грудь и ноги вспотели, а ей надо искать Барб… Где-то глубоко, под мыслями, что угрями извивались в голове, сидело воспоминание о недвижном теле у старого деревянного стола.
Мамино лицо изменилось. Она сбежала по ступенькам, обняла Гретхен.
— Гретхен, малышка, что случилось? — В ее голосе не осталось гнева, только страх.
Гретхен прижалась к матери.
— Я шла по дороге с озера… — Говорить было больно. — Я пошла домой помочь бабушке, — первая ложь, — увидела полицейскую машину и пошла в лес. Они нашли Клайда Татума. — Это вторая ложь, которая останется с ней навсегда. Никто не должен знать, что она первой прошла по тропинке и видела его мертвым. — Он застрелился.
— Гретхен! — едва слышно позвала с крыльца бабушка. Она прислонилась к двери, прижав руку к груди, лицо ее побелело. — Что ты сказала?
Гретхен высвободилась и подбежала к бабушке.
— Все кончено. — Слова шефа Фрейзера придали ей силы. — Бабушка, для него уже никто не может ничего сделать. Шеф Фрейзер сказал, что он больше не страдает.
— Клайд… — Бабушкино лицо сразу осунулось.
— Пойдем в дом, мама. — Голос Лоррейн дрожал.
Она кивнула Сэму, и они вместе помогли бабушке, повисшей на их руках.
Гретхен пошла за ними, но остановилась в дверях.
— Мама, мне нужно найти Барб. Я обещала шефу Фрейзеру.
Мама стояла на коленях у кресла бабушки, крепко держа ее беспомощно повисшую руку. Она обернулась к Гретхен.
— Нет. Тебе нельзя делать этого. Шеф сам должен сказать ей.
— У него много дел. — Гретхен сцепила руки. — В лесу. — Она посмотрела на часы. Почти полдень. Уже время сидеть за столом за хрустящей жареной курицей с бабушкиной восхитительной сметанной подливкой и картофельным пюре с зеленым горошком. Почти полдень. Воскресный выпуск «Газетт» отправляют в типографию в субботу днем. «Газетт»… — Простите. — Она бросилась в кухню.
Мама удивленно смотрела ей вслед.
— Мне надо позвонить мистеру Деннису. — Она пролетела мимо Сэма с чашкой горячего чая в руках, темного, как кофе, и схватила трубку. Диктуя оператору номер «Газетт», она старалась не смотреть на мамино вопросительное лицо.
Сэм протянул чашку бабушке.
— Вот, миссис Пфицер. Пожалуйста, выпейте. У вас шок… Постарайтесь дышать глубже…
Мистер Деннис ответил после первого же гудка, отрывисто, стремительно, решительно.
— Городской отдел.
— Мистер Деннис, это Гретхен. В хижине Пурдисов нашли Клайда Татума. Он застрелился. — И лежит там неподвижный и задеревеневший, как накрахмаленная рубашка на бельевой веревке.
В гостиной мама резко спросила:
— С кем Гретхен разговаривает?
— С редактором их газеты, — едва слышно ответила бабушка.
— Газеты, — странным голосом повторила Лоррейн.
— Но она должна, — мгновенно встала на защиту бабушка. — Это ее работа. Мистер Деннис должен узнать новости для завтрашней газеты.
На телефонной линии возникла пауза. Мистер Деннис прочистил горло.
— Когда?
— Полиция считает, что вчера вечером. — В глубокой тьме этого страшного леса. — Я недавно шла домой с озера, увидела машины на дороге и пошла посмотреть, в чем дело.
— Хижина Пурдисов, — задумчиво проговорил редактор. — Как они его нашли?
— Кто-то оставил записку на одной из полицейских машин, и в ней говорилось, что он там. Сержант Петти нашла ее сегодня утром. Она почти плакала, потому что думала, что если бы не опоздала, еще можно было бы успеть вовремя. Но шеф сказал, что ее опоздание не имело значения, потому что Клайд Татум умер вчера вечером.
— Пистолет Клайда? — рявкнул мистер Деннис.
Гретхен представила косматые брови редактора, его напряженное от бешено работающей мысли лицо, горящие глаза и дымок, струящийся из трубки.
— Не знаю. — Пистолета она не видела.
— Ральф этим займется. Кто там на месте? — Он прикрыл рукой трубку и крикнул: «Джуэл, возьми телефон, и найди Ральфа. Быстро». Отрывистые слова смешивались со стуком печатной машинки в глубине комнаты.
Пять человек и труп. Она перечислила всех.
— Шеф полиции, сержант Холлиман, сержант Петти, шериф, мистер Дарвуд. — На знойной, неподвижной поляне, где трава по пояс, они стояли и смотрели на старую хижину, и шериф поводил пистолетом то вверх, то вниз, готовый совершить убийство. Но стрелять ему не пришлось.
— Отлично сработано, малышка, — бодро сказал мистер Деннис. — Послушай, тебе нет нужды идти в хижину, но подожди Ральфа на дороге и покажи ему, куда идти.
— Я не могу сейчас пойти. Шеф Фрейзер попросил меня найти Барб. — Никто не должен знать, что Барб сейчас с солдатом. — Мистер Кули и сам легко найдет это место. Там припаркованы машины, и тропинка хорошо утоптана.
— Конечно, Гретхен. Я понимаю. — Она услышала, как в редакции хлопнула дверь и раздался чей-то голос: «Ральф уже идет, Уолт. Мне поехать в больницу?» — «Да, поезжай», — быстро ответил мистер Деннис и резко спросил: — Гретхен, ты в порядке?
— Да. — Еще одна ложь.
Редактор помолчал.
— Мне жаль, что тебе пришлось такое пережить. Постарайся не думать об этом.
— Да, сэр. — Она повесила трубку и подумала, как хорошо было бы остаться на бабушкиной кухне. Кружевные занавески сияли от белизны на ярком солнце. Вощеная бумага закрывала блюдо с жареной курицей. Дом пропитался запахом воскресного обеда, знакомым и успокаивающим, как церковные колокола. Над нарезанным арбузом жужжала муха. Надо взять мухобойку…
Она ощутила мягкое прикосновение.
— Гретхен.
В маминых глазах были неуверенность, грусть, тревога.
— Малышка моя…
Хотелось упасть в мамины объятия и разрыдаться.
Раздались шаги. К Лоррейн подошел Сэм и обнял ее за плечи.
— Не бойся, Лорри.
Гретхен изумленно посмотрела на него. Лорри маму называла только бабушка.
Голос Сэма действовал успокаивающе.
— С мамой все будет в порядке. У нее просто шок. Никто не ожидает, что такое может произойти с соседями.
— Больше чем с соседями. — Слезы текли по щекам Лоррейн. — Мы с Клайдом все детство играли вместе. Он много времени проводил у нас. Его мать умерла, когда ему был восемь, и благодаря маме он стал членом нашей семьи.
Сэм нагнулся и заговорил еще мягче.
— Нужно, чтобы мама что-нибудь съела и легла. И, Лорри, я могу позвонить родителям и сказать, что мы не можем приехать сегодня.
Лоррейн выпрямилась и вытерла слезы руками.
— Нет. Мы поедем к твоим родителям. — В ее голосе прозвучала непонятная Гретхен решимость.
Лоррейн протянула руки к дочери.
— Ты же позаботишься о маме, правда? — Она потянулась, погладила Гретхен по щеке. — Малышка, я понимаю, это тяжело. Но сейчас всем тяжело. — И она жестко продолжила: — Каждый стук в дверь может принести весть о смерти Джимми. Люди приходят на работу, и ты уже знаешь, что произошло, по их красным глазам и по тому, что они идут, как будто им все равно, куда они идут и придут ли. А сейчас вот Фей, Клайд и бедняжка Барб. И ты в гуще чего-то, что ты даже не понимаешь, и некому тебе помочь. Гретхен, если бы я могла помочь, я бы помогла. Но я ничего не могу сделать. А Сэму и мне надо уехать сразу после обеда. Ты меня поймешь, если я не останусь?
Гретхен поняла бы, если бы маме надо было возвращаться на смену. Бабушка говорила, что все должны вносить свой вклад в победу, и по радио объясняют, как важно рабочим не пропускать работу. Но мама собиралась уехать после обеда не поэтому. Для нее важней уехать в Талсу к родителям Сэма Хойта, чем остаться с Гретхен и бабушкой, даже когда бабушка расстроена и больна.
— Конечно. — Опустив голову, Гретхен выскользнула из кухни.
— Гретхен, если ты мне скажешь, где живет девочка, я найду ее и поговорю с ней.
Помощи от Сэма ей не надо, что бы ни случилось.
— Мне нужно найти Барб. Я обещала шефу полиции.
Гретхен направилась прямо к черному ходу дома Татумов и постучала. Дверь в кухню была не заперта. Гретхен подергала ее и позвала Барб.
Из кухни вышел солдат.
— Барб не хочет никого видеть.
Гретхен потянула на себя дверь.
— Мне нужно поговорить с ней. — Сейчас она думала лишь о том, что должна сказать, и ей было безразлично, как она скажет это. — Плохие новости.
— Плохие новости… — Он сжал кулаки, отвернулся, постоял, склонив голову, и медленно пошел в дом.