Тина на секунду закрыла глаза и вспомнила свою дочурку.
– Ты в порядке? – спросил Уильям.
– Да, все хорошо. Я просто… Неважно. В общем, когда я узнала имена ее родителей, найти свидетельство о рождении было не так уж сложно. Посмотрим?
Уильям напрочь забыл о свидетельстве.
– Да, конечно.
Тина развернула свидетельство на коленях, и Уильям наклонился ближе, чтобы рассмотреть документ.
– Вот то имя, что мне было нужно, – радостно воскликнул он. – Можно?
Он взял в руки свидетельство и внимательно прочитал нужную строчку.
– Макбрайд. Это девичья фамилия ее матери, так что у тетки должна быть такая же. Это мне очень поможет, когда я поеду обратно в Ирландию. Семья Макбрайд! – восторженно повторил Уильям с горящими глазами. – Кто-то точно должен их помнить.
Дрожащими руками он протянул свидетельство Тине.
– Теперь я точно разыщу мать!
Тина оттолкнула свидетельство обратно.
– Оставь себе.
Она порылась в сумке и вынула письмо и фотографию Билли:
– И вот это тоже. Удачи, Уильям.
Она встала и протянула руку:
– Было приятно познакомиться.
Уильям мгновенно вскочил на ноги.
– Поехали со мной, – выпалил он.
Тина в изумлении отпрянула.
– То есть, пожалуйста, поехали со мной. В Ирландию. Без тебя я бы никогда не подобрался к своей цели так близко, и мне бы очень хотелось, чтобы ты вместе со мной увидела, чем все это закончится.
Тина знала, что было абсолютно нелепо даже думать о том, чтобы отправиться в подобное путешествие с совершенно незнакомым человеком. Свою часть она выполнила. На самом деле, она сделала гораздо больше, чем сделали бы другие на ее месте. Она ничего не была ему должна. И все же… Глядя в его темно-карие глаза, она вдруг поняла, как сильно он похож на отца. Сходство было разительным. Билли был мертв, но вот перед ней стоял его сын и просил отправиться вместе с ним в путешествие, которое он, вероятно, планировал всю свою жизнь. И именно благодаря ей оно стало возможным. Именно она рассказала ему те ценные сведения, в которых он так нуждался, чтобы разыскать мать. Тину охватил радостный трепет – впервые за долгие-долгие месяцы.
Она запрокинула голову и рассмеялась.
– Уильям, почту за честь.
Глава 33
Тина с трудом открыла тяжелую зеленую дверь телефонной кабины и словно перенеслась в другой мир. Внутри было тихо и спокойно, и ею тотчас овладело ощущение безмятежности и защищенности. Место как нельзя лучше подходило для того, чтобы собраться с мыслями и, уединившись от всего мира, спокойно поразмышлять о том хаосе и неразберихе, что царили снаружи. В Манчестере в большинстве телефонных кабин воняло мочой, но здесь, в Типперэри, в кабине было чисто, и никакие дурные запахи не омрачали умиротворяющей обстановки. Тина сняла массивную черную трубку и набрала номер. После нескольких гудков она услышала голос Шейлы и с досадой чертыхнулась. Ей ничего не оставалось, как опустить в аппарат первую монету.
– Шейла? Это Тина. Ты не могла бы позвать Грэма?
К счастью, Шейла, как обычно, была не слишком разговорчива. Едва буркнув что-то в трубку, она отложила ее и крикнула мужа. Тина в нетерпении переминалась с ноги на ногу, дожидаясь, пока Грэм подойдет к телефону. Казалось, прошла целая вечность, когда она наконец услышала его голос.
– Тина?
Прежде чем она успела ответить, раздались гудки. Она сунула в прорезь еще одну монету.
– Привет, Грэм. Слушай, у меня мало денег, так что придется говорить по-быстрому. Ты получил записку?
– Сегодня утром. Каким ветром тебя занесло в Ирландию?
– Это долгая история. Помнишь письмо, которое я нашла в прошлом году?
– Нет. Какое письмо?
Тина тяжело вздохнула и закатила глаза к небу.
– Я нашла старое письмо в кармане пиджака, который подбросили в магазин. Я уверена, что говорила тебе.
– Не помню. В любом случае, как это связано с Ирландией?
«Пип, пип, пип…»
Тина начинала терять терпение. Она сунула еще несколько монет.
– У меня мало времени, Грэм. Когда опять начнутся гудки, разговор окончен – у меня больше нет денег. Так что просто слушай и ничего не говори, ладно? Если в двух словах, я приехала в Ирландию, чтобы разыскать ту женщину, которой адресовано письмо. Я с ее сыном, он тоже ее ищет. Я просто хотела сказать, что со мной все в порядке и чтобы ты не беспокоился.
Грэм, казалось, пришел в полное замешательство.
– С кем, с кем ты? Когда ты вернешься?
Раздались финальные гудки. Тина проигнорировала его вопросы и наспех попрощалась.
Вешая трубку на рычаг, она слышала, как из нее все еще доносился его голос:
– Я все равно буду переживать!
Тина вернулась в гостевой дом миссис Флэнаган, где в столовой ее ждал Уильям.
– Все хорошо? Хочешь чая? – спросил он с набитым ртом, из-за чего слова прозвучали невнятно.
На столе стоял поднос с большим пузатым чайником, горячими картофельными пирожками и копченым лососем, и Уильям с удовольствием уписывал все это за обе щеки. Он прожевал кусок пирога, вытер рот рукой и попробовал начать заново.
– Извини. Картофельные пирожки просто восхитительные. Получилось поговорить с твоим другом?
Тина присела рядом с ним на диван и налила себе чаю.
– Да, получилось, спасибо. Я оставила ему записку, чтобы сказать, куда я еду, но он все равно переживает.
Уильям откусил очередной пирожок.
– Это этот Грэм? Он твой бывший парень?
Изо рта у него сыпались крошки, и Тина нахмурилась.
– Вы, американцы, всегда разговариваете с набитым ртом?
Уильям отхлебнул чая и улыбнулся.
– Прости. Ужасная привычка, знаю. Боюсь, благородные манеры – это не про меня. Я же простой деревенский парень.
Тина бросила взгляд на часы.
– Сейчас только четыре. Это что у тебя – поздний обед или ранний ужин?
– Это все миссис Флэнаган. Она считает, я худоват и меня надо кормить!
Он пожал плечами, и Тина улыбнулась.
– А по поводу Грэма, это просто мой очень хороший друг. Последний год он был для меня огромной поддержкой, и я многим ему обязана. Было бы неправильно просто уехать и не сказать ему ни слова.
– То есть больше как отец? – предположил Уильям.
Тина задумалась.
– Наверное, скорее, как брат.
В двери показалась голова миссис Флэнаган.
– Не желаете еще чего-нибудь?
– Спасибо, миссис Флэнаган, вы очень любезны. Но думаю, нам тут хватит.
– Что ж, вот и славно. Если захотите добавки, дайте знать.
Она удалилась из комнаты, вновь оставив Уильяма с Тиной наедине.
– Так что, какой план? – спросила Тина.
– Завтра я познакомлю тебя с Грейс Квин. Если бы не она, я бы никогда не поехал в Манчестер, и мы бы не встретились. Посмотрим, вдруг она вспомнит семью Макбрайд и ферму, где они жили.
Тина улыбнулась.
– Что ж, прекрасный план.
Тина пришла в восторг от дома Грейс – он был настолько очарователен, что вполне мог бы красоваться на коробке шоколадных конфет или каком-нибудь пазле. В лучах яркого света каменные стены сияли ослепительной белизной, и Тина заслонила глаза ладонью. По мощеной дорожке из разноцветных камней они подошли к красной входной двери, увитой пышными гроздьями дымчато-синей глицинии. Внутри их ждал радушный прием – Грейс была очень рада, что Уильям привел Тину познакомиться. Они сели за кухонный стол, и Уильям достал записную книжку.
– Мать Кристины Скиннер до замужества звали Мэйбл Макбрайд. Вам это о чем-нибудь говорит, Грейс?
Грейс сжала руки перед собой и глубоко задумалась. Ей страшно не хотелось разочаровывать этого славного юношу и прелестную девушку, которая пришла с ним, но она была вынуждена признать, что не помнит никого по фамилии Макбрайд.
– Прости, Уильям. Мне, правда, жаль. Но имя мне незнакомо.
Уильям постарался скрыть свое разочарование.
– Не переживайте. Я уже проделал такой путь, что сейчас сдаваться точно не собираюсь. Вы не поверите, сколько всего я узнал в Манчестере.
Он перелистнул несколько страниц записной книжки и вытащил письмо Билли.
– Вот, прочтите.
Грейс нацепила очки на кончик носа и прочитала письмо.
– Просто невероятно. Где вы это взяли?
Тина объяснила, как у нее оказалось письмо и что это она нашла свидетельство о рождении Крисси.
– Вы были правы, Грейс, – вставил Уильям. – Отец Крисси действительно был врачом, а мать акушеркой.
– Бедняжка, она ведь понятия не имела, что Билли хотел на ней жениться. До сих пор помню, как она мучилась во время родов, все звала его. А глаза – их никогда не покидала грусть. Знаешь, Уильям, когда она впервые взяла тебя на руки, я видела, как она рада – улыбка сияла на всю комнату, но глаза… Стоило посмотреть ей в глаза, все сразу становилось ясно. В них застыла боль, которая не пройдет никогда.
Грейс громко высморкалась.
– Чего я не могу понять, так это почему Билли не отправил письмо. Написано с такой любовью, с таким чувством – неужели он передумал?
Тина рассказала, что Элис Стирлинг помнила, как Билли отправился на почту, но точно так же недоумевала, почему он изменил свое решение.
– В жизни не слышала такой душераздирающей истории, – шмыгнула носом Грейс. – Вы знаете, что стало с Билли?
Тина с Уильямом переглянулись. Первым заговорил Уильям.
– Он погиб в бою в 1940 году, – ответил он и вновь открыл записную книжку. – Вот его фотография.
Грейс посмотрела на красивого молодого человека в военной форме.
– Ты так на него похож, Уильям, – было все, что она смогла сказать.
Она сложила письмо пополам и протянула обратно Уильяму, но вдруг снова поднесла к глазам.
– О, смотрите, тут что-то написано на другой стороне, – воскликнула она, внимательно приглядываясь. – Только одно слово – «прости».
Уильям взял в руки письмо и с любопытством изучил его.
– Я раньше и не замечал, а ты, Тина?
Тина застыла, словно парализованная внезапным воспоминанием. Откуда-то изнутри к горлу подступила знакомая волна отвращения, и ее начало подташнивать. Тина прикрыла рот рукой.