Поэтому я решила окончательно избавиться от мыслей о нем и вновь стать третьим лишним, как обычно это было с Дженной и ее нескончаемым списком парней. Однако Джейми – первый, кто был не против моей компании. Он всегда болтал со мной и шутил, выстраивая между нами немного странную, но простую дружбу. Все складывалось просто отлично, и я была искренне рада за эту пару.
И все же после школы я решила избежать участи третьего колеса. Вместо этого я сразу скинула рюкзак на кровать и стала рыться в верхнем ящике комода в поисках купального костюма. Душе так и хотелось понежиться в воде до захода солнца. Летнее время еще не перевели, но дни постепенно становились короче, постоянно напоминая о том, что лето осталось позади.
– Эй, детка, – сказала мама и негромко постучала по двери. – Хочешь есть? Я подумала, может, куда-нибудь сходим вместе? Например, в твой любимый суши-бар?
– Я пока не особо голодна. Хочу половить волну, – ответила я с натянутой улыбкой. Даже не посмотрела на полку – просто вытащила любимый белый купальный топ, избегая маминого взгляда. Я не была тем драматичным подростком, который ненавидел свою мать, нет. Напротив, я очень любила ее, но за последние два года многое изменилось.
Хорошо, думаю, мне нужно предупредить: у меня были проблемы с отцом. И, думаю, в некоторой степени с матерью тоже.
Но дайте для начала объясню.
Все в моей жизни было прекрасно – по крайней мере, мне так казалось. Пока вдруг летом перед вторым годом обучения в старшей школе я не поняла кое-что. Тогда я впервые открыла свои прекрасные серые глаза и, пересмотрев всю свою жизнь, поняла, что все совершенно не так.
Мне казалось, будто у меня есть все. Мои родители не были женаты или даже вместе, и так было всегда. Я привыкла. Такие отношения – норма для нашей семьи. Мама ни с кем не встречалась, а у папы были какие-то пассии, но до серьезного не доходило. И по какой-то причине Рождество мы всегда праздновали втроем. Я постоянно жила в доме у мамы, но столько же времени проводила и у отца. Родители никогда не ругались, но никогда и не смеялись вместе. Думаю, все их старания были направлены исключительно на меня, за что я им очень благодарна.
Мы не вписывались в рамки, принятые в обществе. Я металась между двумя домами, а родители терпели друг друга ради меня. Но мы справлялись. Кожа у отца белоснежная, почти бледная и с мелкими веснушками, а мама была обладательницей самого нежного темного оттенка. Черное и белое, и я – безупречное несовершенство, сочетающее в себе черты обоих родителей.
Возможно, они зарабатывали не так много, чтобы каждый день рождения осыпать меня подарками или дарить на шестнадцатилетие новую блестящую машину, но они трудились, платили налоги и приучили меня к такому же отношению к жизни. Наша семья, может, и не могла похвастать богатством, но зато могла похвастать принципами.
Однако не все то, чем кажется.
Я не до конца осознавала смысл этой фразы, пока однажды летом перед десятым классом все, что я знала о своей жизни, не было перечеркнуто жестоким разговором по душам. В ту ночь мама немного перепила, как часто бывало, и я помогала ей, придерживая волосы, пока она в перерывах между опорожнением желудка рассказывала о том, как гордится мной.
– Ты намного прекраснее, чем то, чего я хотела, – повторяла она раз за разом. Но потом поток ненужной организму еды превратился в словесный поток, и мама открыла мне правду, к которой я совсем не была готова.
Дело в том, что в истории, рассказанной мне раньше, родители с детства были лучшими друзьями. Неразлейвода, если можно так выразиться. И после нескольких лет постоянных подколов и шуток, что они парочка, родители стали встречаться и обнаружили, что идеально друг другу подходят. Несколько лет они были вместе, а потом произвели на свет прекрасную девочку, которую бесконечно полюбили. Но потом поняли, что просто не подходят друг другу, и решили стать друзьями. Конец. Звучит мило, не правда ли?
Эта история оказалась ложью.
Как и всегда, действительность была более омерзительной, поэтому они и скрывали ее. Но в ту ночь разумом мамы управляла бутылка текилы, поэтому она совсем забыла, почему так старательно мне лгала. Так вся правда и вылилась наружу.
Они и правда были лучшими друзьями, здесь мне никто не врал. Однако родители никогда не встречались. У отца сносило крышу от ревности, и он преследовал каждого парня, который посмел заговорить с мамой. Но и на этом он не остановился. Однажды вечером, когда мама рыдала из-за очередного парня, который бросил ее, отец пришел к ней. И не воспринял «нет» за отказ.
Ни в первый раз, когда она ему сказала.
Ни в одиннадцатый.
Она считала, к слову.
На тот момент маме было всего семнадцать лет, а я стала итогом этой ночи – ребенок, которому не суждено было родиться после кошмара, что не должен был осуществиться вовсе.
Думаю, именно в тот момент я должна объявить, что всем сердцем возненавидела отца, и отчасти так и случилось. Однако я по-прежнему его любила. Он все равно мой папа – мужчина, который называл меня своей малышкой и готовил шипучку, если у меня вдруг случался неудачный день. Даже интересно, как заботливый и ласковый человек, с которым я выросла, мог совершить такое.
Какое-то время я находилась в подвешенном состоянии, балансируя на острие между двумя чувствами – любовью и ненавистью. Однако, когда я набралась сил спросить отца о том, что случилось, он только промолчал. Не извинился, не попытался оправдаться – только разозлился, что мама проговорилась. Тогда чаша весов в моей душе склонилась к ненависти, и я не разговаривала с папой почти пять месяцев после того, как узнала всю правду.
Думаю, мне не стоило обижаться на маму за то, что она не рассказала мне раньше, но я не могла поступить иначе. Она не заслуживала такого отношения с моей стороны, потому что предпочла рисовать отца в моих глазах хорошим человеком. С тех пор моя жизнь перестала быть прежней.
Как я уже упоминала, ненависти к маме у меня не было. Но после той ночи между нами образовался какой-то клин. И каждый раз, когда я смотрела на нее, его острый конец ударял меня в самое сердце.
Поэтому чаще всего я предпочитала не смотреть.
– Ладно, – сдавшись, ответила она. – Надеюсь, ты хорошо проведешь время. – Я до сих пор копалась в комоде в поисках плавок, и, собравшись уходить, мама остановилась и произнесла: – Я люблю тебя.
Замерев, я закрыла глаза и глубоко вздохнула.
– Я тебя тоже, мам.
Даже после того как наши отношения изменились, я продолжала до безумия ее любить.
Когда я переоделась в купальный костюм, закинула доску для серфинга на крышу своего старенького внедорожника и поехала в сторону пляжа, бремя дня начало меня медленно душить. Но как только я оказалась в воде, а руки почувствовали знакомое жжение от ритмичной гребли, дышать стало легче.
Серфинг в Южной Флориде – не самое впечатляющее занятие, однако для моих целей оно подходило идеально. Самое лучшее времяпровождение, когда я могла спокойно побыть наедине с водой и собой. Все тщательно обдумать и переварить. Для меня серфинг стал тем же, что фитнес и еда для других людей – способом совладать с эмоциями, успокоиться, пережить проблемы или окончательно о них забыть в зависимости от настроения. Он стал моим утешением.
Поэтому я почти свалилась с доски, когда вдруг увидела подплывающего ко мне Джейми.
– Не ожидал тебя здесь увидеть, – задумчиво произнес он. Стоило мне потерять равновесие, как я услышала смешок. Я прищурилась, но все равно улыбнулась. И вдруг все мое представление о теле этого парня перевернулось с ног на голову. Я тяжело сглотнула, проведя взглядом от очерченных линий плеч к прессу. С правой стороны красовался шрам, и я пялилась на него слишком долго, прежде чем откашлялась и вновь уставилась на воду.
– Я думала, у тебя планы с Дженной.
Он пожал плечами.
– Были. Но у нее вдруг произошла какая-то проблема с группой поддержки.
Мы встретились взглядами и не смогли сдержать смех.
– Никогда не понимала групповые виды спорта, – поделилась я, покачав головой.
Джейми прищурился, взглянув на солнце, когда нас приподняла небольшая волна. Мы сидели на досках, свесив ноги.
– В смысле? Тебе никогда не понять, что это значит – иметь команду, с которой вы идете к одной цели?
Я усмехнулась.
– Не беси. Ты прекрасно понял, о чем я.
– О, тогда тебе не нравится развлекаться?
– Нет, нравится. Но я ненавижу групповые виды развлечений. – Я глянула на него краем глаза, немного ухмыльнувшись, а после того, как и Джейми приподнял уголок губ, моя улыбка стала еще шире. – Знаешь, я не думала, что ты увлекаешься серфингом.
– Ну, да, – просто ответил он. – Веришь или нет, нас, людей, которым нравятся увеселительные групповые виды спорта, интересуют и индивидуальные.
– Ты теперь от меня не отстанешь, да?
Джейми засмеялся, и я немного расслабилась. Ну подумаешь, у него кубики молодого Бреда Питта вкупе с невероятной внешностью? Думаю, я смогу с ним просто дружить, игнорируя небольшой зуд в животе каждый раз, когда он улыбается мне. Приятно иметь еще одного друга, помимо Дженны. Она с легкостью сходилась с людьми – я же, скорее, отталкивала их специально или волею случая. Может, идея трио «Джейми – Би – Дженна» не такая уж и провальная?
Но когда я вдруг серьезно задумалась о возможности подружиться с мужчиной, в животе все перевернулось по совершенно иной причине. В голове вспыхнула картинка, как мама с налитыми кровью глазами скрючилась над унитазом. С ее губ срывалась болезненно неприятная правда, которая резала мне горло ледяными остриями. Я сглотнула, всего на секунду прикрыв глаза, и посмотрела на водонепроницаемые часы на запястье.
– Нужно поймать следующую волну.
Я не стала дожидаться, пока Джейми ответит, и начала грести навстречу поднимающейся воде.
Сегодня были неважные волны – они едва толкали нас к берегу. В конце концов, мы оказались там же, где и н