Все пошло на лад. У нас с Джейми действительно получалось быть друзьями. Мы не разговаривали постоянно, но переписывались, когда могли, и время от времени звонили друг другу. Знакомая боль и жжение все еще присутствовали в наших разговорах, особенно когда он заговаривал об Энджел, но они были не такими громкими, и я была достаточно занята, чтобы не зацикливаться на них. Все шло хорошо.
Все шло просто замечательно.
Третьего сентября, в серый прохладный день, телефон зазвонил три раза. Ответив на звонок, я смотрела из окна, как морось, словно туман, оседает на площади.
Он сказал всего три слова, но именно то, что он не сказал, я услышала громче всего. Потому что, видите ли, я ждала, что он ответит мне, почему и как. Я ждала, как он скажет, что пошутил или что я ослышалась. Я ждала, что он вернет все назад, отмотает время вспять, даст понять, как я могла не заметить этого. Но он ничего этого не сказал. Он сказал только три слова.
Я скоро женюсь.
В тот вечер я оказалась в баре, расположенном прямо в моем доме. Я подняла средний палец вверх, чтобы голос в моей голове сказал мне, что я сильнее, что восстановление после Джейми Шоу сработало, что у меня есть программа, которой я могу следовать, чтобы найти утешение. Все это полная чушь. Эти три слова били меня снова, снова и снова, каждый раз с большей силой, каждый раз напоминая о том, что просто дружить – это просто невозможно. Поэтому я занималась самолечением.
– Три рюмки виски, пожалуйста.
И тут на пороге появился Ривер.
Глава семнадцатаяНе по нраву
– А ты забавный, – произнесла я, с улыбкой ткнув Ривера в грудь.
Он смешно изогнул бровь и медленно поднес к губам джин-тоник.
– А сейчас?
Я кивнула.
– И сейчас, – затем я глотнула воду, потому что с меня явно было достаточно. На самом деле, я даже не могла вспомнить, почему сказала, что Ривер был забавным. Он пошутил? Может быть.
Я не была пьяной вдрызг, но точно была навеселе. Ноги окутывало тепло, улыбка расплылась на лице, а глаза затуманены. Я еще была в штанах для йоги и свободной футболке, в которых ходила дома, и мне даже ни на секунду не было стыдно.
Я думала, мне станет легче от того, что я выпью, выйду из дома, но этого не произошло. Этот факт не помешал мне обратиться к Риверу за советом в надежде, что все изменится.
– Я уже говорила, что он попросил меня стать его свидетельницей? – Я рассмеялась, размешивая черные соломинки в стакане с водой и размышляя, превратится ли она в водку, если буду размешивать достаточно долго.
– Говорила.
– Точно. Как шафер, как его номер один. Только девушка.
– Именно.
– Я, конечно, согласилась, – быстро добавила я. – Потому что мы очень близки и я люблю его, но… Правда, – я покачала головой, – это странно.
– Мне кажется, парень и впрямь изрядно потрепал тебя, – размышлял Ривер, поворачиваясь ко мне лицом. У него были такие длинные ноги, что он опирался на ножки моего барного стула. В тот вечер я присмотрелась к нему повнимательнее, отметив светлый тон волос, яркость глаз и то, что его волосы всегда были уложены.
– Да, – наконец прошептала я.
– Итак, я проявлю наглость, но… тот парень, о котором ты говорила, это и есть тот самый Джейми?
При упоминании его имени туман в голове немного рассеялся. Внезапно мозг заработал в режиме сверхурочной работы, перебирая в памяти все, о чем мы говорили той ночью. Что я ему рассказала? Как много я ему рассказала? Я вспомнила, что поведала ему, как женится мой бывший, что на самом деле было ложью, но так легче объяснить. Я сказала ему, что мы расстались только через год, что было правдой. Я рассказала ему о том, что сначала мы расстались не в лучших отношениях, но потом помирились, остались друзьями, а потом раздался телефонный звонок.
Так что не так уж и много. Но все же достаточно.
Достаточно, чтобы мне вдруг захотелось почему-то защитить имя Джейми. Я не хотела, чтобы он прослыл засранцем, потому что он таковым не был. На самом деле это я была такой. Еще мне не понравилось, что Ривер помнил имя Джейми. Неужели он действительно столько раз видел его на моем телефоне? А если Джейми когда-нибудь прилетит ко мне в гости, будет ли Ривер плохо к нему относиться, зная все, что я только что рассказала?
Ерунда какая-то, но я каким-то образом находила ответ, который казался мне правильным.
– Нет, ты его не знаешь. Просто бывший.
– С которым ты встречалась прошлым летом, пока стажировалась?
Взгляд Ривера был вопросительным. Не обвиняющим, не выпытывающим, а просто любопытным.
– На самом деле мы никогда не встречались, формально. Если говорить о всяких официальных фразах и прочем. Я не знаю. Еще, пожалуйста, – сказала я, махнув бармену, чтобы тот долил мне воды.
Ривер протянул руку и ухватился за нижнюю часть моего стула. Он подтянул меня ближе, наши колени соприкоснулись, и он наклонился вплотную.
– Ты всю ночь говорила об этом парне, а теперь, когда мы перешли к сути дела, хочешь сменить тему. Поговори со мной.
Его рука лежала на моей, но не держалась за нее, а просто лежала там. Я сглотнула.
– Я пока не знаю, что чувствую по поводу всего этого. Правда, не знаю. Я пришла сюда, выпила слишком много и теперь не могу нормально думать. – Бармен долил мне воды, и я быстро отпила. – Уверена, что завтра будет жуткое похмелье.
Тогда большой палец Ривера коснулся моего.
– Знаю, что сейчас тебе больно, и не собираюсь сидеть здесь и морочить тебе голову, будто завтра все пройдет. Очевидно, что ты любишь этого парня настолько, что готова проглотить свою гордость и быть рядом с ним в самый важный день его жизни.
Я сглотнула. Самый важный день в его жизни, а я буду актрисой второго плана.
– Но я хочу быть первым, кто расскажет тебе об этом, поскольку ты, очевидно, еще не слышала, – добавил он, наклоняясь еще чуть-чуть. Я почувствовала запах джина в его дыхании, смешанный с ароматом вечной зелени. Он поднял голубые глаза на меня: – Ты, безусловно, самая эффектная женщина, которую я когда-либо встречал. Ты яркая, целеустремленная, умная, веселая, добрая. Я могу продолжать всю ночь, Би. Правда, могу. И я нисколько не сомневаюсь, что есть хорошие мужчины, которые готовы отдать все, лишь бы иметь шанс доказать тебе, чего ты стоишь, – он сглотнул, и мой рот слегка приоткрылся от его слов. Они были такими искренними, а его голос таким ровным. – И очередь выстраивается за мной.
Он скользнул рукой по моей, смело обхватил мой подбородок, а затем положил ее на затылок. Он опустил на мои губы твердый, но неуверенный взгляд. Ривер ждал, что я скажу ему, что все в порядке, и в ту ночь, независимо от того, было ли это правильным решением или нет, я сказала ему об этом.
Я наклонилась ближе, запустила руки в накрахмаленную ткань его рубашки и притянула его губы к своим.
Это неправильно – все неправильно. Его губы не были такими сильными, как у Джейми, его язык слишком быстро касался моего, его руки были осторожными и медленными. От него не пахло медом и пряностями. От него пахло бумагой и чернилами. Это было прекрасно, но он не Виски.
И тогда я поняла, что он и не должен быть таким.
Я обвила его шею руками, углубляя наш поцелуй, отгоняя все оставшиеся мысли о Джейми и Энджел. О свадьбе. О той ночи в целом. Мы едва прервали поцелуи, чтобы подняться на лифте в мою квартиру, и, оказавшись внутри, никто из нас не произнес ни слова.
Ривер неистовствовал со мной, как будто не мог поверить, что мы в моей постели, как будто годами ждал этого шанса. Я поняла, что, возможно, так оно и было. Я улавливала его флирт, но никогда не думала, что он чувствует то, о чем говорил в баре. Он не просто хотел меня, он замечал меня – самые лучшие мои стороны, и уже одно это делало его сексуальным в моих глазах.
Я изо всех сил старалась этого не делать, но каждое его движение сравнивала с Виски. Как он целовал мою шею, как его пальцы ощущались внутри меня, как он выглядел, когда кончал. С Ривером было хорошо – весело, сладко, почти слишком интимно. В тот вечер он не был моей рюмкой виски, но был моей чашкой чая – и, возможно, именно это мне и нужно. Смена темпа, новая зависимость, свежий вкус на языке.
По крайней мере, именно это я сказала себе в тот вечер. Я повторяла это в голове до тех пор, пока Ривер не вышел рано утром на улицу, а я не позвонила на работу. Как я и предсказывала, похмелье обрушилось на меня, как волна.
Накануне вечером я напилась до беспамятства, одурманенная выпивкой и руками другого мужчины. Но теперь, в оранжевом рассвете наступившего утра, я почувствовала все то, от чего так старалась воздержаться.
Джейми собирался жениться.
Он никогда больше не будет моим Джейми.
Я не должна продолжать его любить.
Но я это делала.
– До скорого, Би, – сказала Мона, натягивая свою шикарную кожаную куртку и вытащив длинный хвост. – Не задерживайся на работе в последний вечер перед отпуском.
Я встала, чтобы размяться, и закатила глаза.
– Вряд ли это можно назвать отпуском.
– Эй. Там, куда ты едешь, почти тридцать градусов тепла. А здесь ниже нуля. Это отпуск, даже если ты просто сидишь возле аэропорта.
– Я пришлю тебе открытку из терминала.
Она прищурилась, но улыбнулась.
– Деловая. Легкой дороги. Увидимся на следующей неделе.
Я помахала, подняла руки и хрустнула шеей, а потом села обратно за стол. Было только пять тридцать – еще рано, как мне казалось, и, несмотря на то что до отъезда оставалось совсем немного, я еще не была готова к нему.
Правда заключалась в том, что за семь месяцев, прошедших с того вечера, когда Джейми позвонил мне с большой новостью, я стала мастером избегания. Я вернулась к привычным делам, отвлекаясь от мыслей о свадьбе. Конечно, я должна была купить платье по такому случаю и, как его «шафер», должна была взять на себя ряд задач. Однако в основном я уворачивалась от обязанностей, кроме тех, которые на меня возложила Энджел.