Его первый рык от моего прикосновения сотряс комнату, и я запустила пальцы за пояс его трусов, поймав его губы своими, а потом обхватила его член ладошкой. Он подался навстречу мне, и я охнула ему в рот. Все эти ощущения были чересчур сильными. Годы ожидания, желания, неверных решений и тоскливых сожалений. Все они всплыли на поверхность и одновременно тонули в глубине.
Прервав поцелуй, я потянула Джейми вниз и перевернулась, пока не оказалась на нем. Он приподнялся, обхватил меня руками и вжался в меня бедрами, посасывая мою шею. Я потерлась клитором о его член, а затем уперлась рукой в грудь, вдавливая его в простыни. Сегодня речь шла о Джейми – о том, чтобы он нашел разрядку, оцепенение, или то, что ему было нужно. И я стала спускаться вниз по его телу, мой рот оказался на одной линии с моими руками, когда они проложили свой путь к его трусам. Мой рот остановился в нужном месте, а руки принялись стаскивать их, пока он приподнимался и маневрировал, чтобы помочь.
Я подняла взгляд и посмотрела на него, проводя языком от основания до кончика, а Джейми сжал простыни в кулаках. Каждая мышца его живота напряглась от ощущений, как я ласкаю его ртом. Каждый раз, когда Джейми оказывался в моей постели, был невероятным. Но эта ночь, когда я пробовала его на вкус, снимая тяжесть прошедшего дня и заменяя ее эйфорией… Это чувство было подобно наркотику – сильному, вызывающему привыкание. Сначала я медленно покачивалась, проводя языком и с каждым разом захватывая все больше его, пока мои губы не коснулись его основания, и каждый его стон заряжал меня желанием. Я затаила дыхание, когда он вошел в меня, балансируя на коленях, чтобы использовать обе руки. Они извивались в такт с моим ртом, и Джейми с шипением выдохнул сквозь зубы, а затем потянулся вниз, чтобы взять меня за локти.
С прелюдией было покончено.
Я поползла обратно, облизывая губы, пока Джейми, задыхаясь, смотрел на меня. Отчасти я чувствовала боль, не зная, что принесет следующее утро, но стряхнула ее, пока она не успела полностью пустить корни. Вместо раздумываний я крепче сжала его руку, погладила еще раз, а затем скатилась с кровати и достала из сумочки презерватив. Он опирался на локти, его рельефная грудь и бицепсы напряглись в ожидании. Я могла бы смотреть на него всю ночь. Мой Джейми. Мой Виски. Он был так прекрасен, как будто его шрамы и недостатки были задуманы богами.
Я уперлась коленями по обе стороны его бедер, не сводя с него глаз, зубами разорвала упаковку и медленно надела презерватив.
На мгновение стало слышно только наше дыхание, громкое и неровное, нетерпеливое и желанное. Я приподнялась, расположив его у своего лона, и с максимальной сдержанностью опустилась, вновь ощущая его внутри себя после долгих лет. Я погрузилась до конца, и руки Джейми оказались там, где мои бедра соприкасались с бедрами, притягивая меня ниже. Мы застонали вместе, зависимость вспыхнула как никогда раньше, и я медленно и контролируемо покачивала телом.
Джейми прижимал меня. Он притягивал меня к себе так, словно боялся, что я не настоящая, словно опасался, что я исчезну. В ту ночь я была нужна ему рядом. Так мы и остались. Поцелуи были жесткими, горячими и требовательными, мы касались друг друга каждой клеточкой. Он перевернулся, когда я еще сидела у него на коленях, одной рукой провел по моему плечу, а другую положил мне на поясницу. Затем Джейми оказался сверху, подхватив мою ногу так, что лодыжка уперлась в его плечо, и вошел в меня еще глубже. Мне нравилось его чувствовать, слышать его затрудненное дыхание, когда он брал меня снова и снова, достигая новых глубин. Он не мог насытиться мной, а я не хотела насытиться им. Я не хотела терять ту первобытную потребность, то собственническое желание, которое всегда существовало между нами.
Когда он перевернул меня на живот, обхватил мои бедра и вошел сзади, наши стоны стали еще громче. Он резко вошел в меня. Один, два, три раза. А затем прижался грудью к моей спине, замедляя толчки, и каждый из них заставлял мой клитор тереться о простыни. Он обхватил одной рукой мое горло, и следующий толчок принес мне кульминацию. Он унес меня под воду, как прилив, грубый и безоговорочный, и я больше не хотела дышать – и когда Джейми кончил вместе со мной, и когда перекатился на бок, оставаясь внутри меня и прижимаясь ко мне. Я затаила дыхание и с удовольствием утонула в его тисках.
По крайней мере, до наступления утра.
Глава двадцать перваяПрограмма реабилитации
Мне жарко.
Первая мысль, которая пришла мне в голову, когда я проснулась на следующее утро и, потянувшись, сбросила с себя одеяло. Я напрягла пальчики на ногах, подняла руки и прищурилась от солнечного света, уже проникавшего в комнату. Я забыла закрыть штору вчера вечером и, привыкнув к свету, увидела за окном центр города.
И тут я заметила Джейми.
Он был силуэтом на фоне города, сидел на краю кровати, опираясь локтями на колени. Его спина была сгорблена, красные следы от моих ногтей были видны в утреннем свете, а голова опущена вниз. Он сломлен, но вид его был так мучительно прекрасен.
Натянув на себя простыни, я подползла к нему и устроилась позади него. Голень моей согнутой ноги легла ему на спину, а вторая нога вытянулась рядом с его ногой на полу. Я обхватила руками его живот, прижимая к себе простыню, и его живот слегка вздрагивал от легких прикосновений моих пальцев, когда я прижималась щекой к его позвоночнику.
– Как ты себя чувствуешь?
Джейми сделал длинный, медленный вдох через нос и поднял голову, чтобы посмотреть в окно.
– Тяжелый вопрос.
Я прижалась губами к его спине, пробуя на вкус теплую кожу, и ждала.
– Я много чего чувствую, – наконец прошептал он через некоторое время. – Я чувствую все.
– Поговори со мной, – умоляла я, сцепив пальцы на его животе. Прошлой ночью я позволила ему сбежать, но сегодня ему нужно было выговориться – ему нужно было переварить произошедшее. – Просто начни с самого начала списка и двигайся вниз.
Джейми размял шею и провел рукой по моей ноге. Он ухватился за верхнюю часть моей икры и не отпускал ее, словно держась за меня. Он был прикован к этой земле, к этому моменту.
– Я чертовски зол, – сказал он первым, сжав мою ногу, – и мне больно. – На этом его голос сорвался, и я крепче обняла его. – Женщина, на которой я должен был жениться прошлой ночью, не раздумывая переспала с другим мужчиной.
Я отодвинулась от его спины и снова прижалась к ней щекой, прислушиваясь к стуку сердцу через ребра, пока он продолжал.
– Мне грустно, потому что все это было напрасно: планирование, стресс во время подготовки. Моя семья, наверное, убита горем, и ее тоже, – он сделал паузу. – И я чувствую себя виноватым, потому что она была не совсем не права – не совсем. Насчет меня. Насчет нас, – сказал он срывающимся голосом. – Я чувствую себя виноватым, потому что она была права. И я чувствую себя виноватым, потому что в каком-то смысле я также чувствую облегчение.
Джейми пошевелился, поднял руку и дал мне знак пролезть под ней. Я опустила согнутую ногу на пол и уткнулась ему в грудь, а он обхватил меня руками и притянул ближе. Сначала мы оба смотрели на город, и рука Джейми лениво рисовала круги на моей руке.
– Я чувствую облегчение, потому что любил ее, но не так сильно, как люблю тебя.
Я сглотнула, и Джейми наклонил мой подбородок, поцеловав меня с закрытыми глазами. Когда он отстранился, на его губах появилась самая грустная и мягкая улыбка.
– Я знал об этом до того, как ты появилась, но, когда ты появилась, я был беспомощен. Я чувствовал себя чертовски виноватым в ту ночь, когда ты остановила меня, когда указала на то, что я поступил как дрянной человек, поцеловав тебя, когда собирался жениться. Но сегодня я не чувствую себя виноватым. По крайней мере, не за это, – ухмыльнулся он, потирая подушечкой большого пальца мою челюсть. – Я не сожалел, когда впервые поцеловал тебя, даже когда ты была не моей. Не сожалею, что поцеловал тебя той ночью, даже когда я был не твоим. Потому что правда в том, что ты всегда была моей, а я всегда буду твоим. И так оно и есть.
Я прильнула к нему и улыбнулась, в груди болело от его слов. Виноваты и мы, и Энджел. К чему это привело? Я не была уверена.
– И что теперь?
Джейми посмотрел на меня в тот момент так, как никогда не смотрел на меня раньше. Он покачал головой, в уголках его губ заиграла улыбка, а его лесные глаза внимательно наблюдали за мной. В свете того утра в них чуть сильнее проступила зелень, но по-прежнему преобладал мед, который я всегда любила, и я не могла отвести взгляд.
– Будь со мной, – прошептал он.
Вздохнув, я закрыла глаза и кивнула ему. Когда снова открыла глаза, он широко улыбался, и мое сердце чуть не разорвалось. Я почувствовала, как оно растет под моими ребрами, расширяется, требуя больше места.
– Не хотелось бы портить момент, но, думаю, тебе нужно кое-что уладить здесь, прежде чем мы предпримем другие шаги, – заметила я.
Улыбка Джейми пропала, и он кивнул.
– Знаю.
Я не завидовала ему: придется разговаривать с родственниками, выносить личные вещи из домов друг друга, разбираться с местом проведения праздника и нанятыми профессионалами. Вернут ли они хоть часть денег? Я сомневалась в этом. Но, с другой стороны, мне было интересно, волнует ли это Джейми. Он сказал, что, хотя и чувствует себя виноватым, ему стало легче, и, возможно, его семья тоже это поймет.
– Подождешь меня? – спросил Джейми, повернувшись ко мне лицом. Обе его руки скользнули к моему лицу, и его глаза искали меня.
Я наклонилась и ответила поцелуем, который сказал больше, чем я могла сказать. Правда заключалась в том, что в тот момент, прямо здесь, я бы ждала вечность.
Но я и предположить не могла, что произойдет дальше.
Джейми еще раз занялся со мной медленной, сладкой любовью, прежде чем отвезти меня в аэропорт. Когда мы проверили мою сумку, он притянул меня к себе и стал целовать долго, крепко и жадно, не обращая внимания на то, кто находится рядом с нами. Я тоже крепко прижалась к нему. И по какой-то причине, которую я не могла объяснить, я почувствовала в этом поцелуе конец. Это была точка, знак препинания, и в тот момент я подумала, что это конец той главы. Но позже я отмечу, что это был конец всего – конец моей зависимости, мой последний вкус виски, мой последний танец с огнем.