Я готова повзрослеть, устала от игр, в которые мы с Джейми играли. Я хотела настоящей любви, настоящей жизни, и я должна была нарисовать путь к этому. Мне было больно отпускать его. И, если быть честной, я знала, что никогда не отпущу его полностью. Часть его всегда будет жить во мне, но я хотела, чтобы эта часть была приглушена, похоронена под более яркой версией, которая могла бы двигаться дальше и жить своей жизнью.
Я оглядывалась на весь тот ущерб, который мы нанесли – себе, окружающим, – и оплакивала время, которое я потеряла, сражаясь за того, кто никогда не станет моим. Я была глупой и теперь стояла на обломках растраченной жизни, утопая в печали и желании построить новую.
Я слишком долго ждала Виски и не хотела, чтобы он и дальше имел надо мной власть.
И знаете что? Это действительно сработало. Впервые в жизни, с большим количеством боли и времени, чем я надеялась или даже думала, что смогу пережить, я наконец отпустила его. Я удалила его из всех социальных сетей, стерла его номер из телефона, упаковала все наши фотографии и воспоминания и начала все с чистого листа. Я была чиста. Я двигалась дальше. Была счастлива. Была свободна.
Затем, после почти двух лет отсутствия звонков, Джейми просто появился.
Глава двадцать втораяСлабость Уиллсона
В квартире звучала Тейлор Свифт, пока я расхаживала с завязанными в пучок волосами и уже выпитой наполовину бутылкой вина. Напевая слова песни во все горло, я проскользнула на кухню в носках и с липкой лентой в руках. Коробка, в которую я только что упаковала посуду, была уже готова. Я закрыла створки и заклеила их скотчем, зажав колпачок карандаша между зубами, пока выводила на картоне надпись «Кухня». Улыбнувшись, я выкрикнула высокую ноту, используя маркер в качестве микрофона, после чего положила коробку обратно на тумбочку и принялась за следующую пустую коробку.
В нашей жизни бывают редкие, сияющие яркими красками периоды, когда все кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой. Все частички встают на свои места легко и красиво, и мы можем наслаждаться конечным шедевром, не испытывая ни малейшего беспокойства. В такие моменты понимаем, что нам повезло, что мы живы, что мы такие, какие есть, что мы дышим этим воздухом. Именно такие дни напоминают нам, зачем мы переживали мрачные времена, почему, в конце концов, все это стоило того.
Вот такой у меня был день.
На улице лил дождь, осень встретила город холодным, серым днем, а я излучала солнечный свет. Я была пьяна, сильно потела и пребывала в возбужденном состоянии. Сразу после одного из худших годов в моей жизни наступил лучший. Дженна переехала в Питтсбург, меня повысили на работе. И, возможно, произошло самое шокирующее событие из всех? Я нашла подходящего мужчину.
Нет, я нашла «правильного мужчину».
Брэдли Нил отвечал всем моим требованиям. Он был умен, остроумен и чертовски сексуален. Он добился успеха сам, преследуя свою мечту стать самому себе начальником и воплотив ее в жизнь благодаря своей предприимчивости. Брэд был основателем и владельцем перспективной компании по графическому дизайну, которую он воплотил в реальность благодаря упорному труду и творческому подходу, подобного которому я еще не встречала. Мы познакомились, когда издательство «Рай Паблишинг» наняло его компанию для полной переработки нашего логотипа и веб-сайта. Он привлек мое внимание в первую же встречу. Притягивал меня в течение нескольких недель совместной работы, а после первого же свидания, на которое я согласилась, я заглотила крючок, леску и пропала.
С этого момента все было, как в самой доброй сказке.
Брэд был филантропом, и мне нравилось помогать ему. Мы вместе занимались волонтерской деятельностью и за это время узнавали друг о друге все больше и больше. Он признался мне в любви через три месяца совместной жизни. Я ответила ему тем же через четыре. Через семь месяцев я познакомилась с его семьей, а он – с мамой и Уэйном. А еще через восемь месяцев он предложил мне выйти за него замуж, и я без колебаний согласилась. Я не думала о том, что наши отношения были короче, чем мои отношения с расческой для волос, или о том, что это, наверное, абсурд, что мы решили устроить пятимесячную помолвку, или о том, что я была практически сумасшедшей, согласившись переехать к нему еще до того, как мы сказали «да». И как бы вы ни ненавидели меня за это, я не думала о Джейми – ни единого раза с тех пор, как Брэд услышал слова «Я люблю тебя».
Не поймите меня неправильно. Джейми был там – он всегда был там. Он все еще владел тем огромным куском моего сердца, моей души, моего тела. Я чувствовала его, как колибри в центре своей груди: крылья трепетали, кровь гудела. Он всегда был там, но теперь, вместо того чтобы сосредоточиться на этом жужжании, я заглушила его другими, более громкими и требовательными звуками.
Потребовались месяцы агонии, ломки, гнева, боли, депрессии и потери большей части себя, чем я хотела бы признать, чтобы, наконец, оказаться по ту сторону своей жизни с Джейми Шоу. Каждая минута причиняла боль, пока однажды она не превратилась в тупое нытье, а затем, с течением времени, ослабла до давления – давления в моей груди. Я завершила свою двенадцатишаговую программу. Я была чиста. И хотела оставаться чистой.
Так что, нет. Как бы вы меня за это ни ненавидели, я не думала о Джейми. Ни капельки.
На самом деле, я была настолько уверена в своей способности не думать о Джейми, что решила выпить впервые за год. Частью моей двенадцатишаговой программы был и отказ от употребления алкоголя. Каждый раз, когда я пила, то думала о Джейми. Мне хотелось позвонить ему или погрузиться в воспоминания о нем. Поэтому я полностью отказалась от алкоголя – и в прямом, и в переносном смысле.
Но сегодня я праздновала, поэтому выпила бутылку вина. И хотя «прежняя я» могла опьянеть только после целой выпитой бутылки, то «новая я» была готова уже после половины. Но я была счастлива – танцевала, пела, собиралась. Я чувствовала начало новой главы, рассвет нового дня.
Я не думала о Джейми.
Только в тот момент, когда он появился.
Сначала это был тихий стук, едва слышный из-за дождя и музыки, а я как раз заворачивала бокал для вина в газету.
– Секунду! – отозвалась я. Я только успела убрать стакан в коробку, как раздался второй, более громкий стук. Я вздохнула, удивляясь, почему они не вошли сами. У меня было только два посетителя – Брэд и Дженна, и у обоих были ключи. Нажав кнопку паузы на плейлисте с песнями Тейлор Свифт, я крикнула громче: – Иду я, иду!
Я все еще напевала мелодию «I Wish You Would», покачивая бедрами в своих бледно-голубых шортах для сна, поправляя на голове пучок и открывая дверь, даже не проверив глазок. Воздух обдал меня волной, моя улыбка была яркой и нежданной, и тут я увидела его.
Виски и вода. Призрачное воспоминание, рваная рана.
Знаете ли вы, что добавление воды в виски может усилить его вкус? Это правда. Оказывается, небольшое разбавление может быть полезным, но в данном случае оно стало моим злейшим врагом. Потому что был виски, была вода, но не было никакого разбавления. Нет, его вкус только усилился, он только лучше вызрел, и я с головой, затуманенной вином, поняла, что у меня большие проблемы.
Джейми был совершенно мокрый. Капли с длинных волос падали ему на глаза, стекали по переносице, по углу челюсти и падали на плоскую грудь. Его глаза, спрятанные под нахмуренными бровями, встретились с моими, как вспышка огня, а мускулы на подбородке дважды дернулись, когда он сжал челюсти. Я почувствовала, как гнев безжалостно скатывается с его горячей кожи в мою квартиру. Он поднял правую руку, сомкнув пальцы на белом листе картона, на котором аккуратным золотым почерком были написаны наши с Брэдом имена.
Мой взгляд переместился на приглашение на свадьбу, и я сглотнула, медленно переводя взор на гостя.
– Джейми, – вздохнула я.
– Нет.
Одно слово еще никогда не вызывало у меня таких бурных эмоций. Я вздрогнула, напряглась и стала ждать, когда Джейми сожмет кулак вокруг приглашения.
– Нет, черт возьми.
Тогда он протиснулся в дверь и быстро прошел мимо меня, оставив мою руку скользкой от воды в стороне. Я еще немного постояла в дверях, закрыв глаза и сделав три полных вдоха.
Ты можешь это сделать. Ты чиста. Ты контролируешь ситуацию.
Я опустила плечи и повернулась, закрыв за собой дверь.
Он стоял ко мне спиной. Его мышцы четко выделялись под липкой, мокрой футболкой. Он дрожал, и я не была уверена, от чего именно: от холодного дождя или от гнева.
Чем дольше я смотрела на него, тем больше чувствовала. Боль. Гнев. Страх.
Последняя эмоция была новой, но самой сильной. Правда заключалась в том, что уже тогда я знала, что будет дальше. Я чувствовала это. Я была чиста, но еще не прошла проверку, и Джейми выбрал самую неудачную ночь, чтобы устроить мне последний экзамен. Я была пьяна, была на взводе и не готова. И я смертельно боялась ошибки, которую точно совершу, если он только подтолкнет меня к ней.
Джейми стоял перед моим большим окном, глядя на косой дождь, заливавший город. Он снова поднял руку, основательно помяв приглашение.
– Что это, черт возьми, такое?
Это был вопрос, но задан он был не как вопрос, а как обвинение, которое я прочувствовала до глубины души.
– Я пыталась позвонить тебе… – Мой голос был тихим, слабым, и я ненавидела это, потому что говорила правду. Я звонила ему. Даже после того, как поклялась, что больше никогда не буду. Когда Брэд сделал предложение, я знала, что должна быть единственной, кто скажет Джейми, даже если он передумал насчет нас. Даже если он так и не позвонил, как обещал. Я попыталась связаться с ним еще раз, но снова потерпела неудачу.
Мама разослала приглашения на прошлой неделе.
Судя по всему, письма ему доставляли.
– Да? – спросил он, повернувшись ко мне лицом. – И что именно ты собиралась мне сказать? Что ты выходишь замуж? Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь, потому что я знаю, что ты не это собиралась сказать. Я знаю, что это приглашение не может быть настоящим. Это все какая-то большая шутка, да?