— Когда она не вернулась, мы с Йоханом решили, что она ушла домой. Опять же: мы не придали этому значения. Мы подумали, что ей просто не хотелось там больше находиться. Но на следующий день мне позвонила ее мать. Она не могла понять, почему Мия не пришла домой, и спросила, не знаю ли я, где она, ну и так далее. Она, конечно, волновалась, и к поискам подключилась полиция. — Она кивнула один раз, как бы ставя в своем рассказе точку. — А теперь прошу меня извинить. У меня пациенты, которых я…
— Всего одну минутку, — сказал Шефер. — Насколько я понимаю, вы сообщили полиции Гростена, что видели Мию с каким-то парнем как раз перед тем, как она исчезла?
— Неужели мне так необходимо снова пройти через это все? — повторила Янг, и Шефер увидел, что у нее чуть дрожит подбородок. — Я столько лет пыталась забыть то, что произошло. Столько лет пыталась забыть Мию, и я…
— Сожалею, что мне приходится возвращать вас в прошлое, которое вы предпочли бы оставить позади, но я не стал бы спрашивать, если бы это не было важно. — Шефер положил руку ей на плечо и посмотрел на нее с теплотой. — Вы видели ее с кем-то?
Мария Луиза Янг провела языком по губам и кивнула.
— Когда?
— За пару недель до того. За две, может, за три.
— Постарайтесь рассказать мне, что вы видели. — Шефер ободряюще кивнул.
Мария Луиза Янг неподвижно смотрела перед собой.
— Было раннее утро, и я не помню, была ли это суббота или воскресенье, но был выходной день. Я вышла на пробежку в лес и увидела их у за́мкового озера.
— У замкового озера?
— Гростенский за́мок, — сказала она и встретилась глазами с Шефером, — он находится рядом с озером на краю леса, и там стояла Мия с каким-то незнакомым мне парнем. Первое, что меня удивило, это то, что она встала так рано, потому что было не позже семи или восьми утра, а по выходным она всегда спала долго…
— Что они делали?
— Сначала просто разговаривали, но что-то в этой картине удержало меня от того, чтобы подойти и поздороваться, и я остановилась и смотрела на них издалека.
Поскольку она больше ничего не сказала, Шефер спросил:
— Что вас остановило?
— Во-первых, он был намного старше ее, этот парень. Помню, я подумала, что, возможно, он какой-нибудь друг ее отца, потому что был, должно быть, по крайней мере вдвое старше ее, так что это казалось… ненормальным.
— И они просто разговаривали?
— Сначала да. Но, похоже, они из-за чего-то ссорились, потому что Мия стояла вот так. — Мария Луиза скрестила руки на груди и приподняла подбородок. — Но мужчина вдруг наклонился и поцеловал ее. Мия отстранилась и пошла прочь, но он догнал ее, схватил и снова поцеловал. Так… глубоко! А потом она ударила его. Дала ему пощечину.
— Она его ударила?
— Да. — Мария Луиза Янг смотрела прямо перед собой. — Я как раз направлялась к ним, чтобы спросить, что происходит, когда Мия вдруг прильнула к нему и засмеялась — таким странным… радостным смехом — и поцеловала его. По-настоящему. Не сдерживаясь. Казалось, все это было просто какой-то прелюдией. — Мария Луиза взмахнула одной рукой и покачала головой. — Я никогда раньше не видела ее такой, и я не понимала, что, черт возьми, происходит, поэтому я была обескуражена. Не только потому, что парень был намного старше ее, но и потому, что между ними чувствовалась какая-то странная энергия. Я не могу объяснить, что это было, но… я испугалась.
— Вы потом говорили с ней об этом? Вы спрашивали, кто он?
— Да, через несколько дней я спросила, появился ли у нее парень, но она сказала, что нет. Я рассказала ей о том, что видела у озера, но она засмеялась и сказала, что у меня, наверно, были галлюцинации. — Мария Луиза Янг покачала головой и пристально посмотрела на Шефера: — У меня не было галлюцинаций.
— Что вы подумали, когда она исчезла? Какова была ваша версия?
— Сначала я подумала, что она могла сбежать — может быть, с ним. Но время шло. — Она покачала головой. — Кто так делает? Кто исчезает, даже не позвонив?
— А что вы теперь думаете? — спросил Шефер.
— Я думаю, она мертва. Я думаю, он убил ее. — Она нерешительно кивнула. — Во всяком случае, кто-то сделал это.
— Вы сможете опознать его, если увидите снова?
Она сжала губы и с сомнением покачала головой:
— Прошло уже двадцать лет, я не знаю…
Шефер достал из кармана телефон. Он открыл фотографию с норковой фермы из сообщения Элоизы и протянул телефон Марии Луизе.
— Это был он? — Он указал на Мазорека.
Она взяла телефон и стала всматриваться в изображение. Морщинка между ее бровями разгладилась.
Она медленно покачала головой и указала пальцем.
— Нет, — сказала она, — это был он.
— Блин!
Элоиза вздохнула, когда механический голос попросил ее оставить сообщение. Она повесила трубку, открыла в мобильном браузер и загуглила номер телефона «EnviroMax» — стокгольмской компании, где работала Элизабет Ульвеус.
Трубку взяла секретарь, и после нескольких минут ожидания Элоиза узнала, что дочь Фишхофа находится в рабочей экспедиции в Ботническом заливе с группой исследователей из Новой Шотландии. Секретарь не знала, когда она вернется и есть ли у нее телефон, по которому с ней можно связаться.
Элоиза представилась, оставила свой номер телефона и попросила, чтобы Элизабет связалась с ней как можно скорее. И повесила трубку.
Она свернула с главной дороги, миновала церковь Броагера с ее сросшимися, будто сиамские близнецы, башнями и продолжала следовать указаниям навигатора. Она ожидала, что он поведет ее в центр города, но GPS указывал, что пункт назначения находится на сто метров дальше, и она оказалась в промышленном районе, где вывески на зданиях, мимо которых она ехала, рекламировали курсы стрельбы из лука, дешевый техосмотр и спортивный инвентарь.
Элоиза припарковалась и вышла из машины.
Она рассматривала здание, перед которым стояла, — длинный одноэтажный дом с большими оконными секциями по периметру, которые были заклеены черной пленкой. На фасаде виднелась изогнутая бело-голубая неоновая вывеска, и либо Ингеборг Сарк была права, когда говорила, что «Клуб Селеста» сильно изменился с тех пор, как здесь работала Мия Сарк, либо она сильно преувеличивала, называя это место «кафе».
Элоиза подошла к двери и взялась за ручку. На черном окне висела табличка «открыто», но дверь была заперта. Она постучала и стала ждать.
Тишина.
Гравий захрустел под колесами, и матово-красная «Тойота Королла» с агрессивного вида фарами заехала на стоянку и остановилась на некотором расстоянии от машины Элоизы. Она обернулась на звук и взглянула на машину. Из нее никто не выходил, двигатель продолжал работать.
Она уже собиралась развернуться и уйти прочь, когда услышала, что кто-то гремит замком с другой стороны.
Дверь открыл мужчина, которому, казалось, было за сорок. Он был светловолосым и загорелым, под белой майкой проступали мускулы, а одну руку он держал за спиной, словно пряча что-то.
— Да? — спросил он.
Элоиза скользнула по нему взглядом и на мгновение забыла, зачем она здесь. Что-то в его облике настораживало, и в то же время он был так хорош собой, что ей было трудно отвести глаза.
Симметричные черты лица, хорошо сложенное тело…
Мужчина оглядел Элоизу с головы до ног.
— Это вы должны приступить сегодня?
— Нет, я ищу хозяина, — сказала она. — Это вы?
— По какому делу?
Элоиза встретилась с ним взглядом.
— По делу, касающемуся только меня и хозяина.
Он улыбнулся и кивнул так, словно говорил: «Ладно, я в игре!»
Он распахнул дверь и зна́ком пригласил ее войти.
Элоиза вошла в темноту, пахнувшую дымом и пивом, пролитым когда-то давно на темно-красные бархатные диваны, в колонках звучала старая песня Принса. Если бы ей завязали глаза, она все равно знала бы, что находится в такого рода месте.
Она огляделась.
Затемненная пленка не пропускала снаружи дневной свет, а в центре помещения была пустая сцена с шестом для стриптиза посередине. На одном из диванов сидели две молодые девушки, уставившись каждая в свой мобильный. На них были лакированные ботфорты до колен, кружевные трусики и больше ничего.
Элоиза снова посмотрела на светловолосого и вопросительно взмахнула рукой.
— Где же он?
— Мой отец? — Он указал взглядом в дальний конец помещения, где Элоиза увидела четыре расположенные в ряд двери. Возле каждой горела лампочка. Три из них зеленые, одна красная.
— Он сейчас немного в подвешенном состоянии, — сказал он, улыбнувшись, и у Элоизы возникло ощущение, будто он говорит буквально.
Ее взгляд упал на клетку в углу. На цепи, лежавшие внутри. На кожаную плетку.
— Я не расслышала вашего имени, — сказала она.
Он протянул руку, и Элоиза пожала ее.
— Меня зовут Рене, — сказал он. — А вы?
— Эй, Декер?
Голос, произнесший эти слова, принадлежал мужчине, который сидел в баре за спиной у Элоизы — чудовищного вида человек. Потный, лысый, в очках. Одно из круглых стекол было темным и матовым, другое — прозрачным, и он сверкнул на них единственным видневшимся из-за очков глазом.
— Ласло звонил, — сказал он, — просил передать, что уже едет.
Элоиза снова посмотрела на светловолосого и выпустила его руку из своей.
— Декер? — спросила она, вспомнив, что ей говорили Галлахер и его жена. — Вы Рене Декер?
— Да.
— Сын Йеса Декера?
Он слегка прищурился.
— Мы с вами знакомы?
— Нет, — сказала Элоиза, опуская руку в сумку, чтобы достать блокнот. — Но я хочу…
— Эй! — Рене Декер схватил ее за руку. Его лицо мгновенно напряглось, глаза сделались холодными. — Держи руки так, чтобы я их видел!
Он стянул сумку с ее плеча на пол и оттолкнул ногой.
Элоиза испуганно посмотрела на него и попыталась отнять руку.
— Я просто хотела спросить, вы…
Одноглазый из бара возник у нее за спиной, схватил ее за руки и завел их назад.