Воды ты не найдешь, а звук останется.
Пауза.
Соловей почувствовал, как изнутри поднимается волна. «Твою мать», подумал он. Дракон проснулся.
– Мэр! – крикнул Убер. – Гов-но!
– Мэр лучший! Охуительный! Мэр!
Люди Соловья, мучительно перекосившись, роняли оружие и вытягивались по стойке «смирно» и орали:
– Мэр! Мэр! Мэр!
Блять, подумал Соловей и в следующую секунду понял, что тоже орет вместе со всеми:
– Мэр! Мэээр!
В следующий момент он увидел, как Убер двигается и бьет стоящих по пути крикунов. Они разлетаются как кегли, кто-то пытается защититься, ударить в ответ. Но скинхед неостановим. Он горит холодным яростным огнем, как сварочный электрод. От ударов непальского ножа люди падают, в воздухе словно висит завеса из капель крови… Убер весь в черной крови, с ног до головы.
Он движется к нему, Соловью.
Вот он уже рядом.
Убер ударил.
Убер видел, как Викинг вошел. На ходу тот вынул нож – не такой, как у Убера, длинный и тонкий, как стилет. Деловито перерезал глотку одному человеку Соловья, второму… «Черт», подумал Убер.
Соловей упал на пол, скрючился и завыл. Убер встал над ним, перекинул дробовик из-за спины в руки. Викинг наклонился и добил еще одного, вогнал нож, выдернул. Брызнула кровь. Викинг посмотрел на скинхеда.
– Чего пришел? – спросил Убер. Выпрямился. Дробовик он держал небрежно, но в любой момент мог вскинуть его и выстрелить.
Викинг развел руки в стороны.
– Утюг забыл выключить.
– Вот ты… шутник, – не выдержал Убер. – Ладно, в расчете. Собака ты бешеная.
Викинг невозмутимо кивнул.
– Привет, фашист.
– Я красный скинхед!
– Так я тебе и поверил.
Убер помедлил, посмотрел на Викинга.
– Тогда почему ты передумал? И зачем пришел?
Викинг пожал плечами:
– Этот мудила убил Юрку.
Убер вскинул голову. Ярко-голубые глаза словно разом выгорели.
– Что?!
– Тебе лучше не видеть, – честно сказал Викинг. Подумал и добавил: – Ухо парню откусил, гандон.
Убер дернул головой, словно от удара. Посмотрел на Викинга.
– Ты же палач? – сказал он глухо.
– Не совсем, – сказал Викинг. – Я, если что, мастер по ведению допросов. Но если понадобится… Да, пока не забыл.
Он вытащил из кармана и бросил Уберу что-то маленькое и металлическое. Убер свободной рукой поймал. Тяжелое. Повертел в пальцах.
– Зажигалка? – Он вдруг понял. – Юрина?
– Да. На память о парне.
Один из людей Соловья поднялся, зажимая живот руками, и закричал:
– Кто ты, на хер, такой вообще?! – Сквозь пальцы у него лилась кровь. – Кто ты?
Убер почесал затылок. Выпрямился во весь рост, нацелил дробовик.
– Я – автоответчик Бога. Прикинь, чувак. Бог решил все-таки прослушать ваши мольбы, произнесенные хрен знает когда.
Убер выстрелил. Грохот, вспышка. Клуб дыма. Викинг кивнул.
Человек Соловья отлетел и упал. В мертвых глазах застыла растерянность. Убер передернул помпу дробовика. Крутясь, вылетела красная пластиковая гильза. Упала на пол, покатилась…
Они с Викингом прошли по платформе, добивая людей Соловья. Убер стрелял из дробовика, Викинг работал ножом. Через несколько минут все было кончено. Все мертвы и все залито кровью. Казах Йобанаджизнь молча сидел, пока Викинг подходил к нему. Когда тот взял его за волосы, казах только грустно сказал:
– Йобанадж… – И не договорил. Нож Викинга перерезал ему глотку. Казах дернулся несколько раз, булькнул и завалился лицом вперед.
Соловей перевернулся на живот, попытался отползти. Заскреб ногами по бетону. Рывок, еще рывок. Убер смотрел, склонив голову на плечо, как это делают большие собаки.
– На самом деле добро – это хорошо отпижженое зло, – сказал Убер. – Итак, приступим. Процесс будет долгим и мучительным. Но оно того стоит… – Он шагнул к Соловью.
Убер присел перед ним на корточки, посмотрел в глаза. Голубые, с красными прожилками усталости и недосыпа. Лицо в капельках крови, жуткое, но красивое. Соловей даже на мгновение позавидовал.
– Покажи мне, где живет дракон, – сказал скинхед негромко. – Покажи, я хочу увидеть.
Соловей засмеялся. «Да неужели, блять?» Тут же закашлялся. Сгустки крови летели на пол, на ботинки Убера. Скинхед брезгливо отстранился. Соловей засмеялся.
Разбитое лицо болело, но это было здорово – снова ощущать себя тем, кто владеет ситуацией. Хозяином. Главным.
Соловей сел, поднял голову. Сплюнул сгусток крови – прямо на ботинок Убера.
– А что взамен? – сказал он. – А, лысый? Ну, давай, удиви меня.
– Я тебя отпущу.
Вскоре они были на месте. Убер оглядел знакомую ржавую решетку, поморщился. Все-таки это было здесь. Если бы он сразу послушал Юру… «Юра, Мика». Убер помотал головой. Не сейчас.
– Вот здесь он, этот дракон. – Соловей показал на закрытую комнату. Ржавая цепь, решетка, мощный замок.
– Хорошо, – сказал Убер. – Открывай.
Соловей вжал голову в плечи. Выпрямился, но Убер уже заметил.
– Что не так?
– Код только Хвост знает, – сказал он. Чуть ли не умоляюще. «Сука», подумал Убер. Вот ведь, поторопишься один раз…
Он шагнул к Соловью, тот отступил, глаза мерзкие – испуганные и злые одновременно. Убер поднял дробовик, замахнулся прикладом…
– Ты же сказал, что отпустишь?! – закричал Соловей.
Убер пожал плечами.
– Ну, я же не сказал, что сразу.
Удар. Соловей опрокинулся в гулкую беспамятную темноту. И только дракон был там рядом с ним.
– Так как все случилось? – Бармен протирал бокал.
– Все очень просто, – сказал Убер. – Жила-была молодая женщина с дочкой Микой. Красивая женщина. А станция, где они жили, была плохая, только вот сразу этого было не понять. Потому что дракон, который обитал рядом, кормился за счет людей – и внушал им благие мысли. Дракон был продвинутым хищником. А когда съедал жертву, его волны удовольствия заставляли жителей станции чувствовать себя счастливыми.
Молодая женщина встречалась с хорошим парнем. И не встречалась с плохим. Они с хорошим парнем мечтали убежать со станции, вместе с дочкой Марты, конечно. Чтобы оказаться подальше от этой станции и от этого дракона.
И тогда Плохой задумал страшную месть. Следишь за моей мыслью?
Дракон, живший на станции, требовал еды. Все чаще. И чаще. А питается он, какая загвоздка, только живой пищей.
И жители этой станции, чтобы и дальше чувствовать себя защищенными и счастливыми, начали приносить дракону жертвы. В основном это были двое – Мэр и его помощник Соловей. Они все организовали.
Соловей – тот самый плохой из сказки.
Раз в месяц жители деревни тянули жребий, кто пойдет на корм дракону.
Марта тоже тянула жребий. И выиграла – она не стала жертвой.
Но Плохой подтасовал результат. И тут Марта поняла, что бежать нужно сразу, не затягивая.
И попыталась бежать. Но Плохой был начеку. Хороший мальчик, оказавшийся сыном мэра, попросил помощи у отца, чтобы спасти возлюбленную. Тот обещал… и сдал все Плохому.
Марта пошла, чтобы бежать. И ее тайно сцапали люди Соловья.
Соловей надругался над ней. Она пыталась бежать, и он догнал и жестоко убил ее. Или, может, кто-то из его людей. А тело официально передали мортусам, чтобы замести следы.
А всем объявили, что Марту сожрал дракон. Все, как договаривались.
Только вот дракон не поверил. Он же не жрал девушку и все еще был голоден.
Чтобы успокоить чудовище, ему нужно было подсунуть еще одну жертву…
– Какую? – Бармен вдруг перестал протирать бокал и поднял взгляд.
– Я не знаю. – Убер помедлил. – Не хочу знать. Не хочу про это думать. Скажи мне, бармен, будет ли на свете когда-нибудь справедливость? А?
Сердце сжалось так, что стало трудно дышать. Убер прочистил горло.
Бармен поставил стакан на стойку, рядом с лежащим дробовиком. Открыл бутылку и налил виски.
– За счет заведения, – сказал он.
Убер взял стакан, покрутил в руках.
– Спасибо. Шестнадцать граней? Или двадцать?
– Семнадцать. Это уникальный экземпляр… Иногда.
– Что? – Убер поднял взгляд, удивленный.
– Это ответ на ваш вопрос, – сказал бармен. – Про справедливость. И мой ответ: иногда.
В какой-то момент мэр почувствовал, что в комнате кто-то есть, и поднял взгляд. Чучело медведя угрожающе скалилось из угла. В следующее мгновение от чучела отделилась тень.
Перед ним был Убер. Голый по пояс, весь в крови и синяках, один глаз заплыл. В руках – огромный нож кукри.
– Ты, – сказал мэр. Ноги ослабели.
– Каково это? – спросил Убер. Он перевернул стул, ногой толкнул мэру. Скри-ип. Тот проехал и остановился рядом с мэром.
– Что? – Мэр откашлялся. В горле пересохло. Неужели этот бритый убил и Соловья?
– Быть все время на связи с тем, кто жрет людей. Ощущать его голод. Сытость. Довольство. Кормить его собственными руками.
Тон Убера был жесткий и равнодушный. Мэр понял, что взмок. По спине протянулась ледяная полоса. Этот спокойный тон пугал больше криков и угроз. Его просто собирались убить – и никаких шансов и способов отменить эту казнь не было. Мэр сел на стул, тот жалобно скрипнул – как предчувствие. Мэр вытер лоб ладонью.
– Я… понимаешь ли… – начал он. Давай, соберись. «И начни делать то, что лучше всего умеешь – убеждать».
– Юру убили, – сказал Убер.
– Что? – Сердце стукнулось и замерло. И снова пошло. Мэр покачнулся, без сил опустился на стул. Внутри что-то разрывалось. Медленно, с чудовищным треском. Мир отдалился, стал какой-то ненастоящий.
– Что? – спросил он еще раз. Голос был слабый, почти беззвучный, но скинхед услышал.
– Твоего сына больше нет. Это правда.
– Ты его?!
– Нет. – Убер покачал головой. – А Юра был лучше тебя. Настоящий человек. Его убил твой любимчик Соловей, если тебе интересно. Тебе интересно?