сси) расположен Музей-квартира Исаака Бродского. Плодовитый, профессиональный, работящий ученик Репина, вполне модный и буржуазный художник до революции, при большевиках он занял положение главного придворного живописца: дружил с Климом Ворошиловым, писал Ленина и Сталина ("Ходоки у Ленина", "Ленин в Смольном", "Утро нашей Родины"). На вырученные гонорары, впрочем, Бродский собирал мирискусников. Очень приличное собрание - филиал Музея Академии художеств.
Когда-то Михайловский, ныне Малый оперный театр (N1) - один из трех сохранившихся в Петербурге императорских театров (1833, архитектор Александр Брюллов). В Михайловском давали представления французы и немцы, Большой театр (позже - Мариинский) был предназначен для оперы и балета, Александринский - для русской драмы. Театры различались также цветом кресел и занавеса: малиновый в Михайловском, голубой - в Мариинском, пунцовый - в Александринском. Французская оперетта, составлявшая основу репертуара Михайловского театра, считалась зрелищем аристократическим и посещалась двором и гвардией. Ныне Малый оперный пребывает в тени Мариинки, - там бывают в основном иностранные туристы, для которых русский балет - часть турпакета.
Михайловский дворец, занимающий всю северную сторону площади, был построен Карлом Росси для младшего брата Николая I, великого князя Михаила Павловича, в 1825 году. Великий князь Михаил, начальник военно-учебных заведений, генерал-инспектор по инженерной части, "человек, может, от природы одаренный добрым сердцем, но которого вся жизнь прошла в каком-то ненужном недосуге, в бесцельной суете". После смерти великого князя в 1849 году дворцом владела его вдова, Елена Павловна, покровительница искусств, хозяйка либерального политического салона. Потом дворец перешел к дочери Михаила Павловича, великой княгине Екатерине Михайловне, которая не уехала, как большинство великих княжон, за границу, а вышла замуж за перебравшегося в Россию герцога Георга Мекленбург-Стрелицкого. Герцог был известен своей скаредностью и нелюбовью к России. Александр III терпеть его не мог и называл не иначе как "пуделем". Этот-то император и распорядился выкупить дворец в казну. Герцоги долго торговались, и их сумел уломать только Сергей Витте. В 1898 году во дворце открылся Русский музей, крупнейшее собрание русского искусства в мире. Единственный конкурент - Третьяковская галерея: в Москве лучше представлена иконопись и передвижники, в Петербурге - XVIII век, академическая школа, мирискусники и авангард.
Довольно быстро выяснилось, что Михайловский дворец не может вместить все художественные сокровища. Поэтому к 1911 году архитектор Павел Свиньин построил между Михайловским дворцом и Большой Садовой улицей новое монументальное здание для этнографического отдела, удачно стилизующее архитектуру Росси. Сейчас здесь прекрасный Музей этнографии народов России (Инженерная, 4).
Между Михайловским дворцом и каналом Грибоедова в 1912 году Леонтий Бенуа соорудил выставочный корпус, который теперь так и называется - Корпус Бенуа. Со стороны канала - вход на временные выставки Русского музея, сменяющие друг другу с похвальной регулярностью.
Спас на Крови
Церковь Воскресения Господня, известная как Спас на Крови, воздвигнута на том месте, где 1 марта 1881 года народоволец Игнатий Гриневицкий убил императора Александра II, - удивительное для Петербурга сооружение, своеобразная архитектурная хрестоматия по русскому зодчеству XVII века. Архитектор А.А.Парланд работал по технике, похожей на конструктор Lego: что-то взято из ярославских Коровников, что-то из храма Василия Блаженного, одни элементы позаимствованы в Костроме, другие - в Ростове Великом. Как и все славянофилы, Александр III с подозрением относился к петровскому перевороту и полагал, что своего настоящего величия Россия достигла при царе Алексее Михайловиче. Отсюда и заказ на архитектуру того времени.
За четверть века, что строился собор, архитектурные вкусы успели измениться. Поэтому сооружение, задуманное с соблюдением всех эстетических норм эклектики, испытало влияние ар нуво, особенно в интерьерах, которые делались позже. На фоне классицистического и западнического Петербурга Спас на Крови выглядит совершенно нелепо. Мирискусники его ненавидели, а Александр Бенуа стыдливо сочувствовал большевикам, задумывавшим взорвать это сооружение. Однако с течением времени к древнерусскому узорочью бок о бок с Росси как-то привыкли.
Напротив западного фасада Спаса на Крови - вход в дворцовый Михайловский сад, обнесенный решеткой в стиле модерн. Ограда отлита по эскизу А.А.Парланда. Михайловский сад - один из самых демократичных в центре. Здесь часто проходят художественные акции и концерты, летом на лужайке играют в футбол и фрисби, тут же - теннисный корт, а рядом с выходящим на Мойку садовым павильоном Росси собираются шахматисты. Откосы, спускающиеся к Мойке, - идеальное место, чтобы распить с приятелем заранее припасенную бутылочку. Зимой в саду устанавливают гигантскую горку.
К северу от собора - бывшая ризница Спаса на Крови и большой музей, посвященный жизни Александра II. Экспозиция чрезвычайно апологическая - в советские времена так делали музеи Ленина. Дальше, на самом углу Мойки и канала Грибоедова, - здание Школы народного искусства, отличная стилизация под петровское барокко, законченная Николаем Лансере в 1915 году. Сразу за этим зданием - одно из самых открыточных мест Петербурга, образованное слиянием Мойки и канала Грибоедова. Здесь сразу четыре моста. Особо живописный вид - с Театрального моста через Мойку: на север - Круглый рынок (архитектор Кваренги) и уже упомянутый дом Адамини, к западу - здание Императорских конюшен, к востоку - Инженерный замок, на юг - Спас на Крови.
Спас на Крови (храм Воскресения Христова) наб. канала Грибоедова, 2а; 315 16 36; м. Невский Проспект; пн-вт, чт-вс 11.00-18.00. Вход - 25 р., для школьников и студентов - 10 р.
Конюшенная площадь
Рядом с Театральным мостом, у стен конюшен, располагается крупнейший в городе сувенирный рынок. Здесь продаются не только матрешки и самовары, но и вполне аутентичные предметы довоенного и даже дореволюционного быта: хронометры, фотоаппараты, игрушки. При некотором умении торговаться купить все это можно за вполне приемлемые деньги. За углом на площади - вход в "Лавку старьевщика", весьма приличный антикварный магазин.
Конюшенная площадь сплошь застроена зданиями одноименного ведомства. С юга - Конюшенный двор, огромное, довольно уродливое сооружение, построенное еще в конце XVIII века и с тех пор не раз перестраивавшееся. Дальше, на углу с Большой Конюшенной улицей, - бывший Конюшенный музей, стилизация под елизаветинское барокко (архитектор Петр Садовников, 1860). Здесь находилась коллекция императорских экипажей, переданная после революции, когда лошадей сменили таксомоторы, в Эрмитаж и Царское Село. На другой стороне - монументальное здание Императорских конюшен (архитектор Василий Стасов): манеж, собственно конюшни, выходящие на Мойку, водопойные залы с гранитными чашами-поилками. В центре выходящего на площадь фасада - Конюшенная церковь. Здесь отпевали Александра Сергеевича Пушкина. Первоначально отпевание было назначено в Исаакиевском соборе. Однако правительство, боясь демонстраций, в последний момент изменило место, и тело тайком перенесли в ближайшую к квартире поэта церковь. Вся площадь была запружена огромной толпой, которая устремилась в храм, едва только кончилось богослужение и открыли двери. Люди ссорились, давили друг друга за право нести гроб в подвал, где он должен был оставаться до отправки в Святогорский монастырь. Это были первые в России литературные похороны (похороны как протестная демонстрация) - линия, которая в советское время в Москве продолжится похоронами Пастернака и Высоцкого, а в Ленинграде - Блока и Ахматовой. Мертвый поэт - укор существующей мирской власти. Мол, "есть и Божий суд, наперсники разврата". Рядом с церковью, на Мойке, 12, - последняя квартира Пушкина, в которой сейчас находится Всероссийский музей поэта.
Литейная часть и Пески
Бывшая Литейная часть располагается за Фонтанкой, к северу от Невского. Эта местность начала застраиваться каменными зданиями в царствование Николая I, а со времен Александра II стала самым фешенебельным районом Петербурга. "Но, впрочем, город мало изменился он подчас умеет казаться литографией старинной, не первоклассной, но вполне пристойной, семидесятых, кажется, годов. Особенно зимой, перед рассветом иль в сумерки - тогда за воротами темнеет жесткий и прямой Литейный, еще не испоганенный модерном". Со времен Ахматовой пейзаж не поменялся.
Литейная часть похожа на венский Ринг, на Будапешт, на Париж эпохи барона Оссмана. Здесь господствует эклектика, варьирующая все архитектурные стили прошлого, от зодчества мавров до деревянной резьбы русских изб и от флорентийского ренессанса до рококо и барокко. Это архитектура времен оперетт Оффенбаха, любви к Дюма и моды на историю. Особняки были привилегией немногих: земля в Петербурге вздорожала. Поэтому образовался спрос на барские квартиры в этаж: 15-20 комнат, зимний сад, фонтан.
Это-то богатство Литейной части и предопределило ее грустную послереволюционную судьбу. Где-нибудь на Петроградской или Васильевском, где не было подобной роскоши, квартиры изначально были в 4-5 комнат, поэтому переход к коммуналкам не чувствовался так остро. Да и расселили их риелторы 1990-х гораздо быстрее. А вот спрос на здешние гигантские площади, пусть с лепкой и каминами, но в домах с деревянными перекрытиями, часто без лифтов, до сих пор невелик.
Вдоль Фонтанки, где когда-то стояли дачи вельмож, сохранился кусками XVIII век. По обе стороны Литейного преобладает застройка середины девятнадцатого, часто испорченная перестройками начала следующего века. Лучшие дома находятся на тех улицах, что ближе к Неве: Сергиевской, Фурштатской, Гагаринской.
У Таврического сада архитектура более поздняя. Место это уже давно пользовалось спросом, но с появлением в Таврическом дворце Государственной думы (1906 год) стало политически статусным. В нынешнем Петербурге улицы вокруг сада - самые новорусские: злая охрана, могучие консьержи, машины идут конвоями, собак выгуливает телохранитель. За садом начинаются Пески, окраина старого Петербурга, застроенная в основном к 1910-м. В целом это район, похожий по архитектуре на Петроградскую сторону, только еще более запущенный и обветшавший. К Таврическому саду примыкает Смольный, с 1917 года по наши дни - вместилище исполнительной власти. Поэтому между садом и Суворовским проспектом преобладают сталинский ампир и брежневские дома с улучшенной планировкой.