затуманенной памяти:
Королей не счесть, брезжит свет едва,
Разлетелись вороны, пропало море,
Темнота вступает в свои права,
Только гость спасёт нас, и речь о…
— Ну и ну! — послышался голос позади него. — Вам нельзя вставать, вы же больны!
Питер аж взвизгнул от неожиданности. Он и не осознавал, что рядом кто-то был.
— Кто вы? — спросил он, повернувшись на сто восемьдесят градусов.
Послышался звонкий смех.
— Нет уж, сэр! Более подходящий вопрос, на мой взгляд, — это кто вы?
Судя по голосу, эта женщина не желала Питеру зла. Но откуда она взялась? И почему называет его сэром?
— Я? — запинаясь, произнёс он. — Меня зовут… Джастис. Кхм, Джастис Траузерс[6].
(Не забывайте, что Питер, который и раньше не был таким уж умелым врунишкой, теперь страдал от серьёзной травмы головы, так что ничего более правдоподобного придумать просто не смог.)
— Джастис? — Женщина на секунду задумалась. — Не думаю, что я когда-либо слышала такое имя. Что оно означает?
— Это просто имя, — снова солгал Питер.
На самом деле слово «Джастис», то есть «Справедливость», было последним, что он услышал перед своим бегством из Гнезда.
— Ну что же, приятно с вами познакомиться, мистер Траузерс! Меня зовут миссис Меласса. Моё имя обозначает счастье и доброту.
Питер прекрасно знал, что «меласса» — это что-то совсем другое. Этим словом называют липкое сладкое вещество вроде патоки, которое применяют в часах вместо песка или при изготовлении сладостей. Однако Питер решил, что возражать женщине — это признак невоспитанности.
— Сэр, чувствуйте себя как дома, — продолжала женщина, — но я настаиваю, что вам необходимо прилечь. Я просто не могу позволить вам залить мой чистенький пол кровью.
С этими словами дама схватила мальчика за плечи и силой уложила его обратно на подушку.
— Вы на самом деле страшно меня напугали, — сказала она, чуть запыхавшись. — Вся эта жуткая кровища повсюду! Удивительно, что я успела убрать пятна, пока они не засохли и не въелись.
Питер ощупал лохмотья, обёрнутые вокруг его головы, и молча согласился с собеседницей. Пока миссис Меласса укладывала его обратно в постель и подтыкала одеяло, мальчик попытался снова включить все органы чувств, насколько ему позволяло его состояние. Судя по голосу, миссис Меласса точно была взрослой женщиной. От неё несло теми же приторными духами, которыми насквозь пропиталась вся комната. Руки женщины были пухлыми и мягкими, и, когда она укрывала Питера одеялом, одышка выдала её возраст. По всем признакам миссис Меласса казалась женщиной, про которую обычно говорят «симпатичная хохотушка».
— Что за слова вы бормотали, когда я вошла? — спросила она, взбивая подушку. — Очень милые и странные слова.
— Что за слова? — Боль теперь пульсировала в голове Питера и с каждой минутой становилась всё более тупой. — А, да это просто… детская потешка, — сказал Питер, подавляя зевок.
— Потешка? — Женщина обдумала услышанное. — Не уверена, что когда-либо слышала такое слово, но я очень люблю всякие стишки. Почему бы вам сейчас не отдохнуть, а утром мы могли бы вместе порифмовать, как вы думаете?
С этими словами миссис Меласса в последний раз поправила одеяло Питера и оставила мальчика в одиночестве, чтобы тот заснул. Что он и сделал практически в тот же момент.
Когда Питер проснулся, его охватила паника.
— Глаза! — вскрикнул он, вскочив со своего мягкого ложа.
Пот тёк по нему градом, а руки были пусты. Он помнил, что при предыдущем пробуждении он плотно прижимал шкатулку к груди. Не без труда мальчик припомнил странную незнакомку, которая укрыла его перед сном (чего никто никогда прежде не делал). Но теперь шкатулки не было. Всё это было сделано нарочно, чтобы отвлечь Питера, и он попался в ловушку. Питер с трудом поднялся на ноги и начал обыскивать комнату. Он прошёлся по пустым шкафчикам и пошарил по безупречно чистому полу, но никаких намёков на глаза не нашёл.
— Разве можно быть таким глупым? — сказал он и хлопнул ящиком стола. — Теперь эта женщина, должно быть, уже у чёрта на куличках.
— Ку-ку! — произнёс жизнерадостный голосок прямо за его спиной.
Питер аж подпрыгнул от удивления. Уже во второй раз эта Меласса умудрилась незаметно подкрасться к нему. Как представлялось Питеру, все это из-за того, что и она, и комната были полностью залиты каким-то жутким парфюмом, который служил своеобразной маскировкой. Из-за этого запаха и тихой поступи женщины услышать её приближение было невозможно.
— Я отходила к себе в уголок чистоты, — сказала женщина, вынула из-под мышки шкатулку и вернула её мальчику. — Какая же она была грязная. Я решила пройтись по ней тряпочкой. Теперь она вся блестит, как новая!
Питер проверил, не появились ли на замке царапины.
— Вы же её не открывали?
Женщина усмехнулась и погрозила пальчиком.
— О нет! Как смешно, сэр. Вообще-то на шкатулке замок, значит, открыть её никто не может! Я, честно говоря, не представляю, зачем вам такая коробочка, ведь проникнуть-то внутрь неё просто невозможно.
Питеру было непонятно, что она имеет в виду, но он решил, что лучше не спорить.
— У меня есть ключ, — объяснил он.
— Ключ? — Женщина сорвала пару больных листочков с фигового дерева, что росло в углу. — Ещё одно из ваших глупых словечек? По всему видно, что вы прибыли из весьма странных мест, мистер Джастис Траузерс.
Разговор с женщиной вызывал у Питера головную боль, но он решил, что не будет его прерывать, надеясь узнать что-нибудь о своём теперешнем положении.
— А где мы? Что это за место?
— Это не просто место, мой дорогой сэр, это дворец, — вздохнула женщина. — Это самое превосходное место на свете!
— Сколько времени я здесь провёл? В этом дворце.
— Ну, когда я вас нашла, вы лежали в самом центре внутреннего двора и истекали кровью, — защебетала женщина. — Я перенесла вас в дом, наложила на раны повязки и уложила спать в эту самую кровать. Через три дня вы проснулись и представились. Помните? После этого вы проспали ещё два дня, и — вуаля! — мы сидим с вами и разговариваем!
— То есть я провёл здесь уже пять дней? — сказал мальчик, припоминая правила сложения чисел.
— Нет, три дня, а потом ещё два дня. Пять — это что-то совсем другое… По-моему.
— И вы уверены, что я был совершенно один? — Питеру не терпелось выяснить, что же случилось с сэром Тоудом.
— Один как лимонное зёрнышко, — ответила женщина.
Мальчик склонил голову. Его друг не смог перебраться через ущелье. Возможно, сэр Тоуд до сих пор не спасся из охваченного битвой Гнезда, и всё по вине Питера. Эта мысль причинила мальчику боль и вселила чувство одиночества и вины.
— Кстати, о лимонах, — бодро продолжила миссис Меласса. — Вы голодны?
Питер был слишком погружён в свои мысли, чтобы думать о еде, но его тело — нет. На вопрос миссис Мелассы его живот ответил протяжным и громким урчанием.
— Кажется, да, — сказал он, смутившись.
Миссис Меласса захлопала в ладоши.
— Прелестно! Тогда пойдёмте со мной, мистер Траузерс. Вас ждёт такое угощение!
Питер и миссис Меласса торопливо шли по длинным коридорам и лестничным пролётам, которые пахли свежим мылом. Вдоль каждого внутреннего двора тянулись двери, за которыми скрывались домики жителей королевства.
— Обратите внимание, как здесь идеально чисто! — повторяла женщина, указывая руками направо и налево. — Сам король следит, чтобы всё тут намывали щётками каждую ночь!
Питер уже снял с головы бинты, и теперь его голову украшала только обычная повязка вокруг пустых глазниц. Если миссис Меласса и заметила перемены, она предпочла об этом не говорить. По пути Питер метался туда-сюда, стараясь впитать органами чувств как можно больше деталей. Вокруг была масса людей. Все они вкусно пахли и, судя по тому, что Питер слышал, были счастливы. Через каждые несколько метров миссис Меласса останавливалась, чтобы представить гостя очередному из своих соседей.
— Ой, добрый вечер, мистер Боннет! А это мой новый друг мистер Траузерс… Я нашла его при смерти в своём внутреннем дворе!
— Рад знакомству, сэр! — восклицал человек и энергично тряс руку Питера. — Мы в нашем дворце всегда рады новым посетителям! — Затем следовала неизбежная пауза, после которой человек обычно продолжал: — На самом деле у нас никогда ещё не было посетителей… Но мы очень рады вам, не сомневайтесь!
Они прошли по дугообразному проходу, который Питер принял за мост. Сэр Тоуд точно описал бы, что видел вокруг, но его рядом не было. Мальчик со стыдом осознал, как часто в пустыне он принимал присутствие друга как должное. Сэр Тоуд пытался предупредить его, чтобы он не доверял ворам, но Питер его не послушался. Он отнёсся к рыцарю почти как к досадной помехе, спрятав его на дне заплечного мешка! Несмотря на всё это, сэр Тоуд пожертвовал собой, чтобы Питер мог выполнить свою миссию. Мальчик поклялся, что должен отплатить рыцарю тем же.
— И не важно, какой ценой, — прошептал он.
Первым делом нужно было убедиться, что мальчик действительно попал в Исчезнувшее Королевство. Пока ему казалось, что дворец, в котором он очутился, и правда напоминает тот, что описывал профессор Кейк. Его стены были увиты плющом, балконы, мосты и лестницы разбегались в разных направлениях. Весь комплекс дворца был вырублен из цельного куска скалы и украшен великолепными садами.
— Должно быть, на строительство этого дворца ушло много времени, — сказал Питер миссис Мелассе.
— Да, много-много лет! — ответила она. — Наш король всё здесь сделал своими руками. Только представьте, мистер Траузерс!
— Почему вы называете меня «мистер»? — задал Питер вопрос, который давно беспокоил его.
— Потому что вы, мистер Траузерс, мужчина, — воскликнула женщина. — Ну и что, что ростом маловаты. Всё равно мы в нашем королевстве называем всех мужчин «мистер такой-то», а женщин — «миссис такая-то». Не знаю уж, как принято там, откуда родом вы…