— Я же сказал, это невозможно, — произнёс он более настойчивым тоном. Чувство стыда быстро перерастало в полное отчаяние. — Скажите спасибо, что вы тоже не заперты там вместе с ними.
И вот уже давно дремавший инстинкт самосохранения начал просыпаться в душе у гениального воришки, и он невольно принялся обдумывать варианты спасения.
— Самое большее, что я смогу сделать, — это украсть лодку. Тогда по крайней мере мы сами сможем сбежать.
— Этого недостаточно. — Пег встала, подбоченившись, и произнесла самым властным тоном, на какой только оказалась способна: — Я приказываю тебе спасти этих детей!
Питер вскочил на ноги.
— Я не ваш подданный! С какой стати вы мне приказываете?
Внезапно мальчик почувствовал, что чудовищно устал: устал убегать, устал попадать в плен, устал испытывать голод и холод. Но больше всего он устал от того, что ему приходится нести ответственность за людей, которых он едва знает.
— Да и вообще, в чём смысл? Даже если я открою все замки, что в этом проку? Мы всё равно заперты в ловушке рядом с орангутангами! Ворами! Драконами! — Питер схватил с пола свиток и замахал им перед лицом девочки. — Вы что, не понимаете, принцесса? У НАС НЕТ ШАНСОВ!
Маленьким девочкам (особенно если они королевских кровей) страшно не нравится, когда на них кричат. Как бы Пег ни старалась демонстрировать уверенность в себе, её было легко задеть за живое. Лицо девочки покраснело, она с трудом сдерживала слёзы.
— Прекрасно! — закричала она. — Тогда мы все просто возьмём и погибнем! А ты глупый, слепой, эгоистичный… МАЛЬЧИШКА!
И Пег выбила пергамент из рук Питера.
— Это ТЫ эгоистка! — огрызнулся он. — Дети тебя мало волнуют, ты просто хочешь отомстить за своих тупых родителей. — Питер знал, что говорит страшные вещи, но ему уже было всё равно. — И вообще, я рад, что слеп… Потому что так мне не приходится смотреть на твоё уродливое лицо!
Прежде чем он успел вымолвить ещё хоть слово, девочка бросилась на него. Питер не ожидал нападения, поэтому пропустил подходящий момент, чтобы отскочить. В считаные секунды оба оказались на полу, они ругались, пинались и царапались изо всех сил. Питер умел вывернуться из любой ситуации, его сложно было поймать врасплох, но зато Пег была гораздо сильнее физически и кое-что понимала в шейных захватах. Как соперники они стоили друг друга. Сэр Тоуд и Саймон переглянулись и вздохнули. Им оставалось только наблюдать за тем, как дети катаются по полу, раздавая друг другу тумаки и оскорбления.
— ЭТО ТЫ уродливый!
— Нет, ТЫ!
— Нет, ТЫ!
Питер ногой обхватил шею Пег и обеими руками вцепился ей в волосы. Принцесса совала сразу несколько пальцев ему в нос и хватала всё, что попадётся под руку, чтобы шваркнуть мальчика: отвалившуюся шестерёнку… дощечку… сэра Тоуда.
Питер вывернулся из объятий принцессы, перекатился на спине и пригвоздил соперницу к полу.
— Нет, ТЫ! — крикнул он и, торжествуя, рассмеялся. — Ха! Я тебя побил с закрытыми глазами! Что ты теперь скажешь?
В ответ Пег схватила шкатулку с волшебными глазами и обрушила её на голову мальчика. Он рухнул без сознания.
Когда Питер пришёл в себя, он ждал, что вот сейчас все столпятся вокруг него, начнут расспрашивать, как он себя чувствует, и сожалеть, что позволили ситуации настолько выйти из-под контроля. Но вместо этого он осознал, что компания сгрудилась в уголке и разговаривает приглушёнными голосами.
— Святая Справедливость… — бормотал Саймон. — Неужели такое возможно?
Сэр Тоуд издал весёлый смешок:
— Ну, это, конечно, объясняет такие жаркие ссоры.
— А мои что, такие же красивые? — спросила принцесса.
Голова Питера всё ещё гудела, и следить за нитью разговора было тяжело.
— А что про-про-произошло? — Он приподнялся на одном локте. — Что вы тут обсуждаете?
Саймон не обратил на вопрос никакого внимания.
— Почему же вы ничего нам раньше не сказали, сэр Тоуд?
— Профессор дал нам указания хранить их в секрете. Не могу поверить, что раньше не провёл эту параллель. Теперь всё просто очевидно.
Пег подбежала к Питеру и помогла ему подняться на ноги.
— Ты должен был нам сказать, — воскликнула она. — Ты должен был сказать мне!
Мальчик точно не знал, о чём они говорили, но у него начала формироваться обоснованная догадка.
— Я не сказал тебе, потому что это не твоё щенячье дело, — пробормотал он, потирая синяки на голове.
Он встал и пошёл проверить, что вызвало такой ажиотаж. Конечно, случилось именно то, чего он боялся: таинственная шкатулка валялась раскрытая и опустошённая, а на деревянной платформе лежали шесть его волшебных глаз!
— И всё это время они были здесь, у тебя в мешке! — Пег попыталась дотронуться до одного глаза, но Питер оттолкнул её.
— Они мои. — Он метнул злобный взгляд в сторону сэра Тоуда. — И вообще-то предполагалось, что их существование будет храниться в секрете.
— Больше увиливать было невозможно, Питер. Стоило им увидеть, что внутри шкатулки, как всё прояснилось. — Саймон качал головой. — Глаза… Мардохей… Таких совпадений не бывает…
— Что вы там каркаете? — Питер убрал в шкатулку последнюю пару и закрыл крышку.
Ворон подлетел поближе и положил лапу ему на голову.
— Внимательно послушай меня, мой мальчик, ведь то, что я собираюсь сказать, касается тебя самым непосредственным образом.
Питер уже сгорал от любопытства.
— Я слушаю, — сказал он, прижимая шкатулку к груди.
— Когда лорд Инкарнадин много лет назад захватил трон, он боялся только одного: что однажды объявится настоящий наследник, который вырастет и отомстит за своих убитых родителей. Поэтому он приказал своим обезьянам выследить и убить новорождённого сына короля.
— Почему же не дочку, раз уж на то пошло? — проворчал Питер, который всё ещё немного злился на Пег за шишку на голове.
— Я точно не знаю. Но подозреваю, что, будучи человеком крайне высокомерным, Инкарнадин решил, что девочка не будет представлять такой серьёзной угрозы его безграничной власти, и вместо того, чтобы убить, запер её подальше вместе с другими детьми.
— Конечно, зачем лишать себя такой хорошей слуги? — с горечью проговорила Пег.
— И правда. Я не сомневаюсь, что дядя её высочества не раз с тех пор менял своё мнение на этот счёт. — Старый ворон посмотрел на девочку, и в его взгляде сквозила гордость. Затем он повернулся к Питеру. — Что же касается второго наследника, мальчика, то исполнить свои планы Инкарнадину не удалось. Всё потому, что мама ребёнка, королева Магнолия, укрыла его от чужих глаз прежде, чем его успели выкрасть. Она вверила малыша заботам своих личных гвардейцев, то есть мне и ворону по имени Мардохей, и напоследок завещала нам спасти её некрещёного сына.
— Принца Безымянного, — произнёс Питер.
— Мы знали, что лорд Инкарнадин ни перед чем не остановится, чтобы выкрасть этого младенца. Орангутанги обыскивали каждый сантиметр дворца в погоне за новорождённым мальчиком с изумрудно-зелёными глазами. Какие были у его отца… Точно такие же, как те, что ты сейчас держишь в руках.
Внезапно шкатулка в руках Питера показалась ему стокилограммовой гирей. Он прикусил губу и едва набрался смелости задать вопрос:
— И что же случилось с младенцем?
— Мы точно знали, что, пока у мальчика будут эти глаза, ему будет грозить смертельная опасность…
Ворон замолчал, как будто не мог больше ничего произнести.
— Поэтому мы ослепили младенца, чтобы сберечь его и не позволить никому рассекретить его личность. — Страшное воспоминание заставило перья Саймона затрепетать. — После этого мы унесли его из дворца инкогнито. Мардохей положил кричащего малыша в корзину и унёс далеко от королевства. Больше мы о нём ничего не слышали.
Питер вмиг утратил способность слышать, чувствовать, определять запахи или вкусы. Всё его существо затопили давно забытые воспоминания.
— Когда я был совсем младенцем, — прошептал он, — компания моряков нашла меня в корзине в воде… На моей голове сидел ворон… И глаза мои были выклеваны.
— Питер! — Пег подошла ближе к мальчику и дотронулась рукой до его лица. — Принц Безымянный — это ты.
Часть третьяИзумрудные
Глава перваяВозвращение безымянного
— Я… кто?
Питер сделал шаг назад. Его колени неожиданно ослабли.
— Ты что, не видишь, мальчик мой? — сказал Саймон, забыв, что Питер на самом деле не видит. — Ты истинный наследник Хейзелпорта.
Слёзы наполнили изумрудные глаза Пег.
— Я была уверена, что ты вернёшься!
Питер не представлял, что тут можно сказать. Минуту назад он был обычным сиротой, и вот он уже принц? Мальчику было ничего не известно о придворных манерах, о роскошной одежде, о политике. Да он вообще закоренелый преступник!
— Я… Я прошу прощения, ваше высочество, — заикаясь, произнёс он. — Это какая-то ошибка. Эти глаза… Они даже не мои.
Сэр Тоуд фыркнул:
— Чепуха. Профессор создал эти глаза специально для тебя. Не допускаешь, что он знал что-то, что неизвестно тебе?
Мальчик позволил себе обдумать этот вопрос. А что, если — ну есть же небольшая вероятность! — профессор Кейк имел особые причины отправить сюда именно Питера? Он открыл крышку деревянной шкатулки и вдохнул сладкий аромат изумрудно-зелёных глаз. Неужели они и правда принадлежат принцу?
Сэр Тоуд ухмыльнулся:
— Признай это, друг мой. У Безымянного принца есть имя.
Питер опёрся спиной о железный колокол.
— Извините, мне нужно немного времени, чтобы прийти в себя и всё это обдумать.
Саймон присел рядом с ним.
— Ваше высочество, нет ничего удивительного в том, что вы поражены этим открытием. Но, скажу вам без лести, меня оно нисколько не удивляет. Справедливость часто избирает пути, недоступные нашему пониманию. И вспоминая, какую храбрость и самопожертвование вы проявили в этом приключении, я понимаю, что вы настоящий принц.