Но Крюк не сдавался. Он решил взять их лаской, а не удастся — так пустить в ход железную руку.
— Ребятки, — сказал он, — я всё обдумал. На корабле есть кое-кто лишний. От него нужно избавиться.
— Что верно, то верно, — отозвались пираты. — Есть тут один с крючком.
— Нет, ребятки, нет... Это девчонка! Женщина на корабле приносит несчастье. Надо от неё избавиться — и всё будет хорошо!
Кое-кто из пиратов вспомнил, что то же самое говаривал Флинт.
— Что ж, попробуем, — протянули они с сомнением.
— Швыряйте девчонку за борт! — закричал Крюк.
И они бросились к мачте.
— Теперь уж тебе никто не поможет! — злорадно прошипел Маллинз.
— Нет, поможет, — раздалось в ответ.
— Кто же?
— Мститель Пэн!
И с этими словами Питер сбросил плащ.
Тут всем стало ясно, кто прятался в каюте, убивая одного пирата за другим. Дважды Крюк открывал рот, пытаясь что-то сказать, и дважды ему изменял голос. Именно в этот страшный миг, по-моему, и разорвалось его закалённое в сражениях сердце.
Наконец голос вернулся к нему, и он завопил:
— Рубите его!
Но в крике его не было прежней уверенности.
— Вперёд, мальчишки! Вперёд! — зазвенел голос Питера.
И палубу огласил звон оружия.
Держись пираты вместе, победа несомненно была бы за ними. Но они растерялись и суетились по палубе, нанося удары вслепую. Каждому из них казалось, что он последний из оставшихся в живых. Слышался скрежет оружия, вопли и всплески да мерный голос Хвастуна:
— Пять… Шесть… Семь… Восемь… Девять… Десять… Одиннадцать…
Если я не ошибаюсь, больше пиратов на корабле не осталось, кроме капитана, конечно, который сражался как одержимый. Казалось, он был неуязвим. Мальчики окружили его плотным кольцом, но он отбивал их атаки одну за другой. Снова и снова бросались мальчики на капитана, и снова и снова он уходил от них.
Внезапно в круг прыгнул ещё один мальчик. Мы почему-то совсем забыли о нём, а между тем он только что пронзил своей шпагой Маллинза.
— Шпаги в ножны, ребята! — закричал он. — Этот человек мой!
И Крюк оказался лицом к лицу с Питером. Мальчики отступили.
Долго смотрели друг на друга два врага. Капитана била дрожь, а Питер загадочно улыбался.
— Так, Пэн, — произнёс наконец Крюк. — Значит, всё это твоих рук дело.
— Да, Джеймс Крюк, — ответил Питер сурово. — Это всё моих рук дело!
— Дерзкий и гордый мальчишка, — сказал Крюк, — готовься к смерти!
— Злобный и мрачный человек, — отвечал Питер, — я нападаю!
Не теряя больше слов впустую, они скрестили шпаги.
Поначалу трудно было сказать, на чьей стороне перевес. Питер дрался великолепно. С необычайным проворством парировал он удары. Порой ему удавалось обмануть бдительность противника, и, обойдя его искусную защиту, он делал выпад. Но рука его была недостаточно длинной, и он никак не мог вонзить шпагу в грудь капитана.
Крюк, ничуть не уступавший Питеру в искусстве фехтования, хоть и не был столь проворен, своей тяжеловесной атакой принудил его к отступлению. Он уже готовился прикончить Питера одним ударом, которому когда-то обучил его в Рио сам Корабельный Повар. Он сделал выпад, но шпага его пронзила воздух. Другой, третий — всё напрасно! Тогда он решил перейти врукопашную и сразить Питера ударом своего крюка, но Питер увернулся и, собрав все свои силы, вонзил ему шпагу под рёбро. При виде собственной крови, цвета которой, как ты, наверное, помнишь, Крюк не выносил, капитан выронил шпагу.
Казалось, всё было кончено.
— Ну! — закричали мальчики.
Но Питер поклонился, знаком предлагая противнику поднять шпагу. Крюк не заставил себя просить, хоть в голову ему и пришла горькая мысль, что Питер ведёт себя как человек воспитанный.
До этого момента он думал, что дерётся с каким-то дьяволом, но тут его одолели мрачные предчувствия.
— Кто ты такой, Пэн? Кто ты такой? — хрипло спросил он.
— Я юность! Я радость! — отвечал беспечно Питер. — Я птенец, разбивший свою скорлупу!
Конечно, он просто болтал вздор, но несчастный Крюк решил, что Питер сам не знает, кто он такой, а это, как известно, отличает только людей воспитанных.
— Ну что ж, продолжим! — воскликнул капитан в отчаянии.
Он молотил шпагой, словно цепом на току; каждый её удар рассёк бы надвое любого, но Питер порхал вокруг, будто его ветром относило от удара. Снова и снова делал он молниеносные выпады и колол врага.
Капитан совсем пал духом. Это страстное сердце не желало больше жить. Он желал только одного: доказать, что Питер плохо воспитан, и умереть.
Внезапно Крюк швырнул шпагу, кинулся к пороховому складу и поджёг его.
— Ещё минута, — закричал он, — и корабль разнесёт в куски!
«Сейчас, — думал он, — мы узнаем, получил он хорошее воспитание или нет».
Но в тот же миг Питер кинулся в склад. Через минуту он выскочил оттуда с горящим запалом в руках и, не моргнув глазом, швырнул его в море.
Ну а как себя показал сам Крюк? Что ж, мы можем с радостью отметить, что, хоть он и пошёл по ложному пути, в чём мы ему ничуть не сочувствуем, в конце концов он всё же не изменил традициям. Мальчики плясали вокруг, глумясь и издеваясь над ним, а он медленно отступал, отбиваясь вслепую своей железной рукой. Но мыслями он был далеко. Он шёл, сутулясь, по спортивной площадке своей далёкой юности, его вызывали к директору, он болел за футбольную команду своей славной школы. И ботинки у него были как надо, и жилет как надо, и галстук как надо, и носки как надо!
Джеймс Крюк, ты не вовсе лишён героизма. Простимся же, Джеймс Крюк! Пробил твой последний час.
Увидев, что Питер медленно подлетает к нему с обнажённым кинжалом в руке, он вскочил на фальшборт, чтобы броситься в море. Он и не подозревал, что там его поджидает Крокодилица. Мы ведь нарочно остановили часы. Пусть он лучше не знает о том, что его ждёт. Прими на прощанье этот скромный знак уважения, капитан!
Не откажем ему и ещё в одной, последней, радости. Стоя на фальшборте, он оглянулся на Питера, легко скользящего по воздуху, и знаком предложил ему бить не кинжалом, а ногой. Питер так и поступил — он пнул Крюка ногой.
Сбылась страстная мечта капитана!
— Невоспитанный мальчишка! — закричал он радостно и упал в море.
Так погиб Джеймс Крюк.
— Семнадцать! — пропел Хвастун.
Но он немного ошибся в счёте. В ту ночь только пятнадцать пиратов поплатились жизнью за свои преступления. Двоим удалось спастись. Первым был Белоручка. Правда, как только он доплыл до берега, он тут же попал в плен к индейцам, которые заставили его нянчить краснокожих детишек. Печальный конец для пирата!
Вторым был боцман Неряха. Он и поныне бродит по свету и собирает скудное подаяние, рассказывая, будто был единственным человеком, которого боялся Джеймс Крюк.
Венди, конечно, в битве не участвовала и только смотрела на Питера блестящими глазами. Но когда всё было кончено, она сразу вспомнила, что она старшая. Она похвалила всех без исключения и, как полагается, содрогнулась, когда Майкл показал ей то место, где он убил пирата. А потом повела всех в капитанскую каюту и указала на часы, висевшие на гвоздике. И знаешь, который был час? Половина второго ночи!
Вот это да! Можешь не сомневаться, Венди тут же уложила их спать в пиратском кубрике — всех, кроме Питера. Он вышел на палубу и долго шагал там при свете звёзд, а потом заснул возле Длинного Тома. В ту ночь ему снились страшные сны. Он плакал во сне, и Венди крепко обнимала его и старалась утешить.
Глава шестнадцатаяВОЗВРАЩЕНИЕ
Когда на корабле пробило две склянки, все уже были на ногах. Море волновалось. Боцман Малыш стоял у борта с концом в руках и жевал табак. Мальчики вырядились в пиратскую одежду, укоротив её где нужно, чисто побрились и высыпали на палубу. Ходили они теперь по-морскому, враскачку, то и дело подтягивая брюки.
Нужно ли говорить, кто был капитаном? Шутник стал первым помощником капитана, а Джон — вторым. На борту была одна женщина. Остальные мальчики плыли простыми матросами и спать должны были в кубрике. За руль встал сам Питер. Но прежде он велел свистать всех наверх и обратился к матросам с короткой речью. Он выразил надежду, что они с честью, как и подобает доблестным морякам, выполнят свой долг. Правда, ему известно, что на корабле собрался весь сброд, какой только был в Рио и на Золотом берегу, а потому, если кто-нибудь вздумает ему перечить, он разорвёт его в клочки. Его прямота и строгость понравилась матросам, и они ответили ему громкими криками одобрения. Прозвучала команда, бриг развернулся и взял курс на материк.
Изучив корабельные карты, капитан Пэн рассчитал, что при попутном ветре они прибудут к Азорским островам 21 июня, а оттуда, чтобы сэкономить время, он решил лететь.
Кое-кому из мальчиков хотелось, чтобы «Весёлый Роджер» стал честным кораблём, но другие считали, что лучше оставить его пиратским. Впрочем, капитан Пэн обращался с ними как с псами, и они не решались высказать свои мысли вслух. Приходилось подчиняться ему беспрекословно — так оно было вернее. А пока все сошлись на том, что Питер ещё не стал окончательно пиратом только потому, что хотел усыпить подозрения Венди. Очевидно, перемены следовало ждать, как только будет готов новый костюм, который Венди очень неохотно перешивала ему из самых ужасных одеяний Крюка. Позже мальчики передавали друг другу шёпотом, что в первый же вечер, когда Питер надел этот костюм, он долго сидел в капитанской каюте с Крюковым мундштуком во рту. Правую руку он сжал в кулак, и только согнутый указательный палец угрожающе торчал вверх, точно крюк.
А теперь, вместо того чтобы следовать за кораблём, вернёмся к опустевшему дому, который трое наших беглецов бессердечно покинули столько дней назад. Нам стыдно, что мы так давно туда не заглядывали. Впрочем, миссис Дарлинг на нас, конечно, не сердится. Если бы мы вернулись раньше и вошли к ней с выражением сочувствия на лице, она бы наверняка нам сказала: «Зачем вы здесь? Не думайте обо мне. Возвращайтесь поскорее назад и присматривайте там за детьми».