в магии, но подозреваю, что про такой положение дел никто из богов не догадывается. Значит, работа потрясающая.
Вот так вот я решила подлизаться к нему. И заодно попытаться разузнать побольше. Вдруг Роудан вообще в курсе. Но… Сомневаюсь я. Скорей всего…
– Ещё бы, я ведь был сильно мотивирован делать хорошо, – разуверил меня Фьярин. – Если раскусят – лишусь источника силы. Жаль, метку надо ставить самому, иначе двойное дно не заложить. Пришлось придумывать сложные способы материализации отражений. Но убедить Роудана в том, что его метки стоят плохо и не дают нужный эффект, что работают только установленные специально обученными людьми – вот что было сложно. Ювелирная работа. Приходился убивать тех юношей, что сюда периодически скидывают для якобы обучения, но что поделать. Не всегда можно обойтись без жертв. Они всего лишь люди. Я же – бог.
Я искренне восхитилась, умышленно проигнорировав информацию о судьбе человеческих мальчиков. КОгда выберусь отсюда – сделаю так, что больше никто умирать не будет. Но эта мысль быстро улетучилась, сменившись другой. Я даже немного позлорадствовала, что Роудан не замечает, как его обводят вокруг его же носа. Экий изобретательный сынок у Дэгана!
– Слушай, Фьярин, – решилась я после того, как он согласился с моими колкими высказываниями. Кажется, взыграла магия внутри меня. Ощущения проскользнули похожие, как было, когда приходилось садиться за один стол с Роноасом. Азарт и злорадство, которые перекрывают добрые эмоции. Но это шанс получить свободу. – Не очень удобно в… кандалах. Может, снимешь? Куда я сбегу отсюда, а?
Он остановился посреди комнаты и посмотрел на меня оценивающе. На этот раз без пошлости. Он вообще воспринимает меня, как живого человека? Существо, богиню, не важно. У меня складывается ощущение, что я в его глазах – объект для изучения и исследования. Предмет.
– И то верно, – кивнул Фьярин. – Я и без магии сильнее тебя.
Он сделал шаг ко мне и оказался вплотную. Я рефлекторно отпрянула, но лишь ткнулась затылком в камень плиты, к которой была прикована. Фьярин уверенным движением положил ладонь на мою шею и легонько сжал, показывая, чтобы я не дёргалась. Двумя резкими движениями он выдернул обручи из пазов в камне и отошёл назад. Бог довольно улыбался, точнее, пытался скрыть победную улыбку. А я приложила пальцы к шее – после ладони Фьярина там остался тонкий прохладный обруч – и, сжав кулаки, недовольно посмотрела на собеседника.
– Ради моей безопасности, – оправдался он. – Ты всё же полна магии. Кто знает, какие твои намерения.
– Она развеивается в атмосфере, стоит выпустить, – буркнула я, проигнорировав неверие. Вот уж у кого непонятные намерения, так это не у меня. – Сам же сказал.
– Крылья-то у тебя остались, до сих пор.
– Впрочем, как и руки с ногами, – огрызнулась я, сходя с помоста и разминая затекшие кисти. – Я не поддерживаю их магией. Но отрастить снова здесь, видимо, не смогу. Потому что для этого надо применить магию, которая будет сразу сожжена.
Я обернулась, посмотреть, что было у меня за спиной, точнее, за плитой, к которой оказалась прикована. Ничего интересного. Пустое помещение ритуального плана. Нда-а…
Фьярину, видимо, не понравилось, что собеседница отвлеклась от его персоны, потому что я услышала нотки недовольства в его голосе.
– Так что же тебя, драгоценную богиню, – это было сказано с ехидцей, – сподвигло прийти в гости к преступнику?
– Значит, всё же преступник? – обернулась я. – Тогда почему тебе так недальновидно доверили готовить прислугу для ценных невест на отборы?
– Это допрос? – хмыкнул Фьярин, приподнял уголки губ. Пожалуй, сравнение с драконом ему не подходит. Он скорее удав. Большая хитрая змея, холодная и рассчётливая, но если её нагреть, становится очень быстрой и опасной.
– Это вопрос. Я пришла сюда, чтобы понять, что произошло в той… после той самой битвы, когда…
– …Мой отец проклял нас, – хмыкнул бог, закончив за меня.
– Когда вы потеряли всех своих богинь, – отрезала я, бросив на собеседника очередной негадующий взгляд. И Фьярин поморщился от моих слов. На его лице проступила и тут же спряталась за отвращением… боль? Да, показалось, именно она.
– Расскажи, какие у тебя варианты произошедшего, – неожиданно спокойно сказал бог. – Я поправлю до верного.
– Ой, ну, конечно, – я всплеснула руками, возвращаясь к образу избалованной, но не стеснительной аристократки. – Выберешь самый удобный для тебя сюжет.
Он хмыкнул и улыбнулся, что подтвердило мою догадку. “Хитрец”, – подумала и постаралась выразить это колким взглядом. Повела плечиком и показно задрала носик, краем глаза следя за его реакцией.
– Смею тебя разочаровать, – сказал я, закидывая удочку, – в обеих ты – зло. Только для разных личностей.
– О, обо мне рассказывают разные истории? – неподдельно восхитился Фьярин. – Не ожидал, что будут расхождения, если тёмные все заодно. А никто не говорит, что я предал всех? Вот вообще всех? Или ещё что посуровей. Может, я был заодно с тварями извне?!
Под конец своей пламенной речи он чуть ли не вспыхнул. Столько негодования в его жестах и словах, что все мои возмущённые на него взгляды меркнут в одночасье.
– Я бы в это не поверила, – сказала мягко., чудом держа себя с руках.
– Пра-авда? – хищно оскалился бог. – И почему же? – В его глазах сверкнул не предвещающий ничего хорошего огонёк. Интересно, есть ли ответ, который его смягчит?
– Ты ведь сын Дэгана. Ты не можешь быть такой мразью, – заметила я спокойно и смело выдержала его взгляд.
На лице Фьярина, сменяя друг друга подобно волнам, проступило целое море эмоций. Но они растворились в одночасье, словно разбились о берег его выдержки. Бог справился с собой, сжав зубы. И сказал, подозреваю, совсем не то, что собирался сразу.
– А чуть-чуть мразью быть могу? – ехидно заметил он. – На сколько по твоему может замараться потомок этого… бога? – Последнее слово было сказано так, словно это ругательство.
Откуда столько пренебрежения? Не может же причиной быть один случай на поле боя?
– Ты относишься к нему так из-за проклятия, – спросила я, сделав доверительно полшага ближе, – или причина была и раньше?
– Он причислил меня к убийцам заочно! – воскликнул Фьярин, инстинктивно отстраняясь. – Просто увидев рядом! Как, ты думаешь, – зашипел он, неожиданно резко наклонившись ко мне, и в этот момент я пожалела, что стою так близко, сама виновата, – могли складываться наши отношения? Души во мне не чаял? – злорадно фыркнул бог.
Отойдя от первого шока из-за резких движений и слов Фьярина, я поняла важную вещь. Он лишь нависал, но открыто агрессии не проявлял. Видно, злится не на меня, а на саму ситуацию. Причём ту, что была давно, а не ту, в которую я вот прямо сейчас поставила его. Хотя точно судить не берусь, но так кажется. Потому я мимоходом порадовалась, что смогла вывести его вопросами на нужную информацию. Пусть попсихует, зато ляпнет больше, чем в здравом уме.
– Рядом с кем? – невозмутимо продолжила я диалог, не поведясь на провокацию, хоть и вздрогнула рефлекторно в первое мгновение. На моём лице при этом отражалась лишь заинтересованность. Не наигранная, потому как мне правда было зверски интересно. Даже не надо изображать, просто выражай свои эмоции – и всё! Но страха показывать не стоит. Надеюсь, мне удалось удержать маску…
– Рядом с… – и он моментально стух. Ещё мгновение назад готов был выпалить это имя, но стоило начать говорить, как запнулся.
– Наэнмиен? – мягко закончила я за бога и проникновенно посмотрела на него. Фьярин поднял глаза. И меня окатило волной его боли.
Глава 40ая, пугающая
Я видела в глазах бога отголоски тех страшных событий. Точнее, эмоций, которые с ними связаны. Мы как будто начали говорить на подобие мысле-образного языка драконов.
– Я пытался её спасти, – прошептал Фьярин, смешав боль и злобу в своём голосе. – А он решил, что убиваю…
Поджав губы, бог опустил ресницы. Нет, снова переживать такое – врагу не пожелаешь. Я сглотнула и поспешила перевести тему. Хоть как, хоть куда.
– Но… Почему вообще богины были под ударом? – спросила я. – Что делали остальные? Ты спасал её, а тёмные? Где были они?
Кажется, у меня получилось вырвать Фьярина из пучины боли.
– Дыры могли латать только женщины, – ответил он мне. – Мужчины сражались против набежавших захватчиков.
Бог вздохнул и отошёл в сторону. Я тоже немного расслабилась.
– Мама была совсем слаба, – снова заговорил Фьярин, – не смогла помешать тёмным. Она была частично без сознания. А Мириэлис… К ней в разлом, который она закрывала, стали ломиться новые силы. Её выбило. Удержала края залатанными, мир спасла, но её душу схватили извне.
Я охнула и прижала пальцы ко рту.
– Как это возможно?..
– Перенапряглась. Вложила вместо магии в заклинание свою жизнь. Похвально, но вот результат.
Бог стоял ко мне спиной. Плечи опущены, голова наклонена вперёд, руки сцеплены сзади, пальцы сильно сжаты. Переживает.
– Кому отдали силу Наэнмиен? – спросила я Фьярина, уже зная ответ. Но хотелось убедиться.
– Не тебе разве? – горько усмехнулся он, обернувшись ко мне и посмотрев в глаза.
– Ко мне она попала от Роноаса. Но я не уверена…
– Ему, – перебил бог. – Вместе с сосудом. Чтобы магия хорошо закрепилась. Но Роудан обманул меня! – неожиданно горячо воскликнул Фьярин. – Когда Мириэлис умерла, отец, пытавшийся её спасти, вытащить душу обратно, тоже был в отключке. Тогда всё и произошло. Они приняли решение, а меня просто поставили перед фактом.
В глазах бога горел самый настоящий огонь. Который, мне показалось, сжигал его изнутри.
– Я ненавижу себя за то решение, но что я мог сделать? В отличие от матери, я хоть на ногах стоять остался способен, пусть и с трудом. Но одно нападение, любого из тёмных – и я труп. Роудан предложил мне не мешать, – он скривился, – а за это обещал отдать мне силу матери. Мол Роноасу нужен лишь сосуд. У меня был выбор – помешать и погибнуть, или не мешать.