– Bon Appétit! – сказал Леонид и передал приборы.
– Спасибо, – искренне восхитился Лианг.
– Ешь давай. – Леонид достал банку пива из холодильника и щелкнул ключом на крышке. – Тебе не предлагаю.
– О, – замахал руками Лианг, – ни в коем случае. Красивая еда, прекрасное окружение.
– Да уж, – Леонид сделал пару глотков. – Хочешь, расскажу, как началось мое хобби?
Лианг кивнул.
– Это ошибки.
– Не понимаю.
– Менеджер на первой практике рассказала мне, что когда она у нее случается провал, то покупает себе картину. Вешает на стену и каждый день помнит об ошибке. Но картина красивая, поэтому ассоциация с провалом сглаживается и становится чем-то, что делает твою жизнь лучше и приятней. Если подумать, то с ошибками то же самое. Они позволяют улучшить жизнь.
Леонид отпил еще пива.
– Я тогда подумал, что это интересная идея. Так после того, как я завалил первый проект, купил себе драцену. Как видишь, – он показал на окружение, – факапов в моей работе случалось много.
Леонид тихо засмеялся и начал жарить следующий стейк, а на кухню вбежала Женя. Лианг подавился, увидев ее.
– Ничего себе! Приятного, – сказала она, рассматривая его тарелку.
Она смыла грим и переоделась. Но больше всего Лианга поразили ее волосы. Женя носила короткое каре ярко-морковного цвета с почти не прикрывающей лоб кривоватой челкой. Ее прическа казалась странной. Волосы, как будто недооформленные дреды, висели залаченными сосульками. Ему что-то это напомнило. Но Лианг никак не мог вспомнить что.
– Мультипасс!
Женя сделала вид, будто что-то показывает. Лианг не понял.
– Да-а, – протянула она и села рядом, – тяжелый случай. Вкусно?
– Да, – кивнул он. – Хочешь?
– Не, я там, в комнате уже сухариков столько заточила, что больше в меня не влезет. Тебе лучше?
– Да. Все хорошо.
– Окей… – она смотрела то на него, то на тарелку, Лиангу стало не по себе. – Там ребята играют. Мне идти надо.
– Хорошо, – кивнул он.
– Ты пойдешь? Или так и будешь в этом огороде сидеть?
– О! – Лианг растерялся. – Я… Извини… Я просто…
– Да забей, – улыбнулась она. – Ты заваливайся к нам. Ок?
– Хорошо, – еще раз кивнул Лианг.
Женя ушла, а он быстро доел стейк. Леонид попросил отнести блюдо с готовым мясом в зал, Лианг согласился.
Когда вошел в большую гостиную, первое, что непроизвольно бросилось в глаза, – танцующие Женя и Лена. Музыкантов он заметил значительно позже и стыдливо перевел взгляд на них, боясь, что Женя или ее друзья заметят, как он пялится. Хотя в гостиной царил полумрак, Лианг все равно смутился. Он стал искать взглядом, куда деть блюдо со стейками, но натолкнулся на наблюдающего Ермила. Лицо его ничего не выражало. Лианг вытянулся и подошел ближе.
– Не подскажешь, куда можно это поставить? – спросил он у Ермила.
Тот указал на широкий подоконник у огромного полукруглого окна. Лианг свободной рукой раздвинул несколько тарелок со снеками и закусками, чтобы поставить громоздкое на их фоне блюдо.
– Стейки! – громко сказал он гостям Леонида и Лены, указывая на подоконник.
Сквозь музыку его почти никто не расслышал, но это было неважно. Лианг встал неподалеку от Ермила и так же, как Ермил, стал наблюдать за происходящим.
Музыка походила на неординарный микс из домашнего разлива джаза и самопального альтернативного рока. Только вместо барабанов паренек со множеством татуировок сидел за ксилофоном и небольшой миди-клавиатурой, постукивая по ним, создавая ритм. С боку светился ноутбук, на котором творилась магия. Лианг не слишком понимал, как все это устроено, но атмосфера ему нравилась. Как кофейный стаут, она создавалась из смеси мрачного брожения, хмельных мыслей, одновременно горечи и бодрости.
– Бесит! – Ермил резко поставил стакан с пивом на подоконник и вышел из гостиной.
Лианг посмотрел на Лену. Что-то у них с Ермилом происходило. Какая-то немая борьба и целая трагедия. Разбираться в этом сейчас ему было совсем неинтересно. Понять бы, в каком спектакле он сам участвует и куда все это ведет. Лена оставила Женю и пошла за Ермилом. Лианг махнул рукой Жене, она подошла.
– Почему не танцуешь?
– Я не… – Лианг стал вспоминать слова, но ничего толкового не подобрал. – Я стеснительный.
– Да ладно, – она встала рядом и взяла одну из канапешек. – А вообще тебе как?
– Что ты имеешь в виду?
– Тебе нравится?
– Что именно?
– Вечер. Музыка.
Лианг ждал, что Женя спросит, понравилась ли ему она. Однако девушка молчала. Стоило бы также поговорить про ее недосказанный пол. Сказать ей, что ему все это неважно, что она замечательная, красивая, интересная и ему хорошо с ней рядом. Зачем она его позвала? Зачем таскает за собой всю ночь? Понравился ли он ей?
– Хорошая музыка.
– Ты такую обычно не слушаешь.
– Да. Ты хорошо знаешь мои вкусы.
– Верно… – Женя задумалась о чем-то и отложила шпажку на тарелку.
Ее странная укладка слегка растрепалась от танца, и Лиангу невероятно захотелось выровнять эти морковные прятки. Он отвел взгляд и стал пристальней разглядывать людей в комнате. Всего тут было человек десять. Но Лианг видел, что несколько парней ушли на еще один балкон. Оттуда катился по ногам ледяной воздух и запах сигарет. Также, судя по разговорам, гости разбрелись по всей квартире. Лианг такие вечеринки не устраивал. Да и квартиры у него такой не было. Он жил скромно. Крыша его дома уходила в самое небо, а с соседями он не знакомился, хотя их было множество. Дома он всегда был как будто в гуще людей и при этом всегда один.
Музыканты ушли на перерыв все на тот же балкон. И Лианг вдруг заметил, что одна девушка из гостей что-то про него расспрашивает у Жени.
– А он, – та хитро улыбнулась, – обниматель панд.
– Обниматель панд? – стали переспрашивать ближайшие к разговору гости, явно заинтересовавшись туристом в пафосном черном костюме.
– Нет, нет, нет, – засмущался Лианг, – это просто шутка такая. Я смотритель. По образованию ветеринар, биолог. Специализируюсь на пандах и работаю в питомнике.
– Значит, все-таки обниматель панд, – засмеялась Лена. – Давай, расскажи нам про свой питомник. Панды такие лапочки… Так бы и потискала.
Лианг не понимал последние слова, но по выражению лица Лены, говорила она что-то милое. Он на это надеялся.
– Э… Панды живут в питомнике, – начал Лианг. – Я, честно сказать, не готовился. Не знаю, что рассказать. По-русски я говорю плохо.
– Ты отлично говоришь! – вновь поддержала Лена.
– Хорошо. – Лианг собрался. – Панды. Есть взрослые особи и малыши. Также есть животные для зоопарков и животные для дикой природы. Мы их воспитываем и отвозим. Потом мы следим за их жизнью. Это помогает популяции. Я работаю с маленькими пандами.
– Ты помогаешь ухаживать за детенышами?
– Да. Но не в зоопарке. Я работаю с пандами для дикой природы. Я… – Лианг задумался, стоит ли рассказывать, что по работе он носит специальный костюм, чтобы походить на панду. – Малыши не должны видеть людей и знать, как выглядит человек. Это большая проблема в моей работе.
– Это очень крутая и суперполезная работа, – подытожила за него Лена, а Лианг с облегчением выдохнул.
Чуть больше трех часов на него никто не обращал внимания. Изредка гости просили передать что-нибудь с подоконника, возле которого он обосновался на кресле-мешке, иногда обсуждали настроение вечера. Ночные смол-токи, которые Лианг с трудом мог поддерживать. Из-за своего маленького запаса слов, из-за расслабленного произношения говорящего, из-за усталости и подступавшего сна и, конечно же, Лианг в принципе не был мастером поддержания бесед с незнакомцами.
– Лианг, – обратилась к нему Женя, плюхнувшаяся на свободный мешок рядом, – у меня к тебе дело.
– Я слушаю, – приободрился он.
– Я хочу по-тихому уйти, чтобы оставить Ермила здесь. Не смотри так! Они там с Леной болтают на кухне. Почти помирились. Если я скажу, что уже ухожу, ему придется уйти со мной. Или хотя бы проводить. Испорчу момент.
– Может быть, ты не должна решать за них. Если закончат ссору, это хорошо. Я не думаю, что нужно их подталкивать к этому. Создавать условия.
– Да понятно, – махнула рукой Женя.
– Это не мое дело, – начал осторожно Лианг, – но почему они поссорились?
– Из-за ее состояния, – сухо ответила Женя. – Ермилу не понравилось, что она так сильно похудела. Ладно волосы, отрастут, и она очень интересная с такой экстремальной стрижкой. Но худоба… Лена думала и думает до сих пор, что он-то обязан был ее понять, потому что тоже актер. Знает, каково это. Обозвала его собственником. Он говорит, что просто заботится о ее состоянии. Ему больно смотреть, как она портит здоровье. Считает, что оно того не стоит.
Лианг решил, что ничего фатального в подобной ссоре нет. Есть шанс, что действительно помирятся. Хотя, опять же, неизвестны обстоятельства и особенности характеров. Этих двоих он видел первый раз. Что творится в головах и жизни обоих, не имеет даже малейшего представления.
– А ты что думаешь? – спросил он Женю.
– Насчет чего?
– Он должен был ее поддержать? Должен был закрыть глаза на ее само… На это. Или это плохо, когда заботятся о партнере? Как искать границу между заботой и собственностью?
– Я не знаю, – пожала плечами Женя.
– Я бы тоже не поддержал, – честно ответил Лианг. – Я не требую от людей, чтобы они жили по моим правилам. Но я не хочу, чтобы партнер требовал от меня реакцию, которую я не могу дать.
Женя помолчала немного и встала с мешка.
– Пойдем уже, – потянула она его за руку, – поздно.
– Скорее, рано, – последовал за ней Лианг. – Уже четыре. По-русски говорят «утра». Поэтому сейчас рано.
– Ты что, напился? – засмеялась Женя, выдавая в коридоре ему пуховик и шапку.
– Нет, – честно ответил он, потому что не пил ничего алкогольного после раскаленной жженки.
Оделись быстро и выскользнули из квартиры-оазиса.